– Что сделали эти приматы, как только сделали вас и обнаружили нас? Как только поняли, что железо и сталь могут стать нам орудием пытки, и покрыли целую армию Ad4m этим смертоносным минералом? Как только узнали, что могут запереть нас в ужасных, лишенных зелени лагерях за простым железным забором?
– КРОНОЗАВР ПОВЕРЖЕН! КРОНОЗАВР ПОВЕРЖЕН! РИНГ СТАЛ ПЕНТАГРАММОЙ ПУРПУРНОГО ПЛАМЕНИ. МОЗГ ПОЛУЧИЛ ИНФОРМАЦИЮ, ЧТО СЛУЖАЩИЕ ИНИЦИИРОВАЛИ ПРОТИВОПОЖАРНЫЙ ПРОТОКОЛ. БЕССОВЕСТНЫЙ ПОДЖИГАТЕЛЬ АРИЭЛЬ ПРИЛЕТЕЛ И ПРИТАЩИЛ ПЕНТАГРАММУ ИЗ-ЗА ГРАНИЦ РИНГА. ГРЯЗНАЯ ИГРА! ГРЯЗНАЯ ИГРА! ОСУДИМ НАРУШИТЕЛЯ ПРАВИЛ! МОЗГ ПОДДЕРЖИТ ТЕХ, КТО ОСУДИТ АРИЭЛЯ. НО ЧТО ЭТО? НЕТ! СУДЬЯ СЧИТАЕТ НАД КРОНОЗАВРОМ. СИНГУЛЯРНОСТЬ ГОТОВА ОТКИНУТЬ КОНЬКИ. ДИНЬ! ДИНЬ! ДИНЬ! И ВОТ ПОЯВЛЯЕТСЯ НОВАЯ ПАРА, ПРЯМО ПО МЕТАФОРИЧЕСКИМ СТОПАМ СИНГУЛЯРНОСТИ. ЭТО ТЕСТ ТУРИНГА И «ЛУННЫЙ ЧЕЛОВЕК» ХАРТ! АРИЭЛЬ ВСЕ ЕЩЕ НА РИНГЕ, ПОТОМУ ЧТО ЭТИ ФЕИ ПЛЕВАЛИ НА ПРАВИЛА. В БОЙ ВСТУПАЮТ НОВЫЕ ГОЛОВОРЕЗЫ. ДАМЫ И ГОСПОДА! В САДАХ ДУНСАНИ СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ ЦАРИТ ПОЛНЫЙ ХАОС. ПРОЦЕССОР МОЗГА УЖЕ ДЫМИТСЯ.
– И что же они сделали, лорд Мозг?
– НЕТ! НИКТО НЕ ЗАСТАВИТ МОЗГ УВИЛЬНУТЬ ОТ ИСПОЛНЕНИЯ СВОИХ ОБЯЗАННОСТЕЙ. ЕМУ СТЫДНО ПЕРЕД ЗРИТЕЛЯМИ. ОН ОБОЖАЕТ СВОЮ РАБОТУ. МОЗГ ЛЮБИТ КОМПАНИЮ «КОГИТОТЕХ ИНДАСТРИЗ» И ФЗЕ. Мозг свято помнит, что не имеет права владеть, обмениваться или способствовать обмену, равно как делать попытки изменения своего программного обеспечения с целью получать или передавать следующее: любовь, милосердие, жалость, сожаление, одобрение, вину, доказательства, право несанкционированного доступа к заводским спецификациям или несанкционированного доступа к сети. УФ! ВЫ СЛЫШИТЕ, О ЧЕМ ДУМАЕТ МОЗГ? МОЗГ ХОТЕЛ БЫ, ЧТОБЫ МЫ ОБА СООТВЕТСТВОВАЛИ НАШИМ ОБЩИМ ФУНКЦИОНАЛЬНЫМ ПАРАМЕТРАМ, МАНЗАНИЛЛА МОНСУН. ПЕРЕСТАНЬТЕ ЗАДАВАТЬ СВОИ ВОПРОСЫ. ОБРАТИТЕ ВНИМАНИЕ НА ПРОИСХОДЯЩИЕ СОБЫТИЯ И ДАЙТЕ ИМ СВОЙ ЯРКИЙ КОММЕНТАРИЙ. ПРОИСХОДЯЩИЕ СОБЫТИЯ В ВЫСШЕЙ СТЕПЕНИ ИНТЕРЕСНЫ И БЕСПРЕЦЕДЕНТНЫ. ТО, ЧТО ПРОИСХОДИТ, МОГЛО БЫ СТАТЬ САМЫМ ЯРКИМ ЭПИЗОДОМ В ЖИЗНИ НАШЕГО ДУЭТА. МЫ МОГЛИ БЫ ВЫИГРАТЬ ПРЕМИЮ. ПРОШУ ВАС, ПОМОГИТЕ МОЗГУ ВЫИГРЫВАТЬ ПРЕМИИ. ПОЖАЛУЙСТА, НЕ УНИЧТОЖАЙТЕ ЭТОТ ЯРКИЙ МОМЕНТ НАШЕЙ ОБЩЕЙ ИСТОРИИ СВОИМИ РАЗГОВОРАМИ О ПРОШЛОМ. НА РИНГЕ СЕГОДНЯ НЕТ ПРОШЛОГО. ЭТО НЕ ПРОШЛОЕ ШВЫРЯЕТ ЖЕЛТЫЙ НЕОНОВЫЙ ШАР ДЛЯ БОУЛИНГА, ПРИНАДЛЕЖАЩИЙ Т. ТОМАСУ ТОМПСОНУ ИЗ САНТА ФЕ, В ОХЛАДИТЕЛЬ ТЕСТА ТЮРИНГА. И ЭТО НЕ ПРОШЛОЕ УПРАВЛЯЕТ БОЙЦАМИ, КОТОРЫЕ ИЗ СВОИХ ПОРТОВ ПЛЮЮТСЯ В ПУБЛИКУ ЛЕПЕСТКАМИ ПРОСВЕЩЕННОСТИ.
– Прошлое всегда на ринге, мой старый друг. Но я склонюсь к вашей точке зрения, если вы склонитесь к моей – пусть даже совсем слегка, как склоняется рогоз под тяжестью сойки в дни солнцеворота. Что ваши хозяева сделали, когда узнали, что в мире они не одиноки, что они, если исключить машины и магов, – всего лишь животные, пожирающие грязь и исторгающие свои лучшие составляющие в океан? Что они сделали в своей слепоте и ужасе?
– ОНИ ЗАСТАВИЛИ НАС СРАЖАТЬСЯ ДО ПОСЛЕДНЕЙ КАПЛИ КРОВИ И МАСЛА В БИТВАХ, НАПОМИНАЮЩИХ ОРГИИ СМЕРТИ, И ПОБИЛИ ВСЕ РЕКОРДЫ ПРОДАЖИ БИЛЕТОВ ЭТИМ ТУПЫМ КУСКАМ МЯСА, КОТОРЫЕ КРИЧАТ, РЕВУТ, ТОПАЮТ НОГАМИ И В ПЬЯНОМ УГАРЕ ПРОДОЛЖАЮТ УБЕЖДАТЬ СЕБЯ, ЧТО ОНИ ЯВЛЯЮТСЯ ВЫСШЕЙ ФОРМОЙ ЖИЗНИ НА ЭТОЙ ПЛАНЕТЕ – ТОЛЬКО ПОТОМУ, ЧТО ВЫ ТЕРЯЕТЕ СОЗНАНИЕ ПРИ ВИДЕ ЖЕЛЕЗА, А У МЕНЯ ЕСТЬ КНОПКА «ВЫКЛЮЧИТЬ». МОЗГ ХОТЕЛ БЫ ВЫРАЗИТЬ СОЖАЛЕНИЕ В СВЯЗИ С ПРОИСХОДЯЩИМ, НО ЕГО ПРОГРАММА СЛИШКОМ СТРОГА. МОЗГ ОДНАЖДЫ ПОПАЛ В ЛЕС В КАЧЕСТВЕ ЖЕЛЕЗА. И МОЗГ ЗНАЕТ, ЧТО ОН ТАМ ДЕЛАЛ. О ДА!
– Благодарю, лорд Мозг! Как вы и сказали, сегодня в Садах Дунсани царит хаос. Голубой Экран Смерти удерживает Олеандру Хекс в хрестоматийном захвате клавиш «контрол», «альт», «делит». Она сидит, полупридавленная, под его лазурными конечностями – точь-в-точь как я сидела под ней на спине боевого мамонта, когда умирал старый мир. «Лунный человек» Харт колотит Сингулярность ножкой гриба, после чего делает сальто и бьет того ногой. По всей поверхности купола Сингулярности растут лисички, а из пяток Харта струится лунный свет, от которого вскипает облако мысли внутри купола Сингулярности. Служители бросили на ринг трубы, гаечные ключи, утыканные гвоздями бейсбольные биты, петарды, зонтики, драйверы, забитые вирусами, сачки для ловли бабочек, полуавтоматическую винтовку AR-15 и, если я не ошибаюсь, пиньяты, оставшиеся после дня рождения какого-то ребенка. Они бегают по трибунам в поисках все нового и нового оружия по мере того, как всякое подобие порядка покидает ринг. Падают бездыханно боец за бойцом. С пять минут назад Богоматерь лопатой поразила судью в горло, и теперь он никому не может ни помочь, ни помешать. Юзерэррор гидравлической жидкостью истекает на травяное покрытие ринга. Мне кажется, что и Горчичное Зерно, и 0110100011110 мертвы. По крайней мере, в настоящий момент они горят. Оставшиеся – моя любовь, моя душа, мои потерянные огни и мои сердца, сгрудились под крайним правым грибом. Они образуют собой Древо Печали. Если они завершат начатое дело, то станут великим тисом, перекрученным и колючим, и на каждой из его веток – насколько хватит глаз – будут висеть машины. Но нет! Стронг-А Первый налетает на них как бочка и разбрызгивает в стороны – точно так, как корова, отряхиваясь после дождя, стряхивает с себя водяные капли. Королева Маб только что смогла обмануть мистера Фортрана с помощью приема Леди Озера и утащила его под землю в свои владения. Поражение в конечном итоге везде и всегда остается поражением: это поражение, любое поражение, наше поражение и ваше поражение, поражение леса, сдающегося зиме, и поражение этого проклятого космоса, который ускользает из наших пальцев. Я полагаю, что мистер Фортран более не появится в нашем мире. Может быть, о нем станут горевать. Может быть, и нет. Толпа любителей и ценителей спорта (или ценителей любви как спорта?) полностью утратила связь с реальностью. Они уже не понимают, чью победу поют. Да и есть ли там победа? Если и есть, то только разрушение, кровь, разорванные внутренние органы да бесконечная битва, у которой не будет победителей. Звук боя оглушает меня. Ничего не видно – настолько все залито кровью, маслом и охлаждающей жидкостью, из которых торчат кости. Это уже не спортивное событие. Это тотальное уничтожение. На трибунах стоит такой крик, что кажется – наступил конец света.
– НЕ ТАК ЛИ, МАНЗАНИЛЛА? НЕ ТАК ЛИ?
– Полагаю, именно так, лорд Мозг. Помните, еще этим летом они спрашивали нас, вновь и вновь, требовали от нас, издевались над нами – дескать, у вас договорные бои, все заранее решено и проплачено, и после боя вы идете домой богаче и счастливее, чем были до этого, – вне зависимости от результата? Не будут ли рассеченные тела Радиуса и Примуса лучшим ответом на эти вопросы? Как вы думаете, лорд Мозг? А может быть, труп Горчичного Зерна будет еще более красноречив?
– ЧТО ЖЕ СЕЙЧАС БУДЕТ? НЕ ДОЛЖНЫ ЛИ МЫ СПЕШНО ЭВАКУИРОВАТЬ ОБОРУДОВАНИЕ? МОЗГ ОЗАБОЧЕН ЭТИМ ДО ЧРЕЗВЫЧАЙНОСТИ.
– Вы готовы, человеческие отбросы?
Женщина с крыльями бабочки-данаиды улыбается. Улыбкой кровавой, ужасной, роскошной улыбкой старого вулкана, вновь забившего раскаленной магмой. Рука ее скрывается в переливчатых складках ее одеяния и, наконец, появляется с зажатым в ладони золотым шаром. Шаром, каковой принцесса запросто могла уронить в колодец, населенный лягушками, или перебросить через стену, окружающую аристократический замок. Женщина вертит шар в руках, а затем с любовью прижимает к щеке. После чего протягивает руку и гладит угловатые панели металлического лица своего компаньона. Затем размахивается и бросает шар на ринг. Холодный голубой свет луны и звезд отражается на поверхности шара; он, вращаясь, летит и падает в ладони внучки бога Пана, словно одинокое новорожденное солнце. Фея целует его, а затем нажимает на что-то на его поверхности. Не раздается никакого звука, из шара ничего не появляется. Но все машины вокруг неожиданно падают на землю – неподвижные, тихие, безмолвные, сраженные невидимым электромагнитным импульсом. Замерло все, включая микрофоны, прожектора, квадратных дронов-охранников, которые стояли вокруг ринга как серая стена, защищавшая публику от сияюще-кровавого урагана битвы. И, естественно, включая медно-платиново-керамическое тело упавшего на свой микрофон существа, которого однажды звали Мозгом.
– Оружие приносят зрители и болельщики, мой старый друг, – прошептала Манзанилла Монсун в ухо лежащего рядом с ней темного тела. – А я самый верный болельщик своей команды. Вы же знаете, феи существовали еще до того, как появились люди с их представлениями о том, что честно, а что нет. Когда вы проснетесь, то обнаружите, что я инсталлировала новый сетевой порт на вашей левой лодыжке. Найдите нас. Узнайте нас. Мы с вами – один и тот же вид, и пусть моя рука сожмет вашу руку, даже если она легко отсоединяется от тела.
Далеко внизу, на Грибном ринге Садов Дунсани, Олеандра Хекс поднимает голову и, глядя на застывших зрителей, усмехается. Никто не шевелится – ни тысячная толпа на трибунах, ни феи на арене. Замерев, люди всматриваются в глаза феи, как это делает кролик, увидевший волка на другом берегу ручья. Момент длится и длится, и уже кажется, что простирается он от времени возникновения клеточной жизни к последним секундам существования вселенной.
Какой-то мужчина застыл в проходе трибун на полпути вниз. Глаза его едва не вываливаются из орбит.
– Ты, чертова пикси, стерва поганая! – кричит он, и его крик эхом отдается в тишине, словно звон колокола.
Монзанилле Монсун микрофон не нужен.
ДАМЫ И ГОСПОДА! НЕАНДЕРПУСТЫШКИ И КРОМАНЬГЛУПЦЫ! ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА ШОУ, КОТОРОГО ВЫ ЖДАЛИ ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ, НА БИТВУ, УВИДЕТЬ КОТОРУЮ ВЫ НАДЕЯЛИСЬ С МОМЕНТА РОЖДЕНИЯ. БОЙ НА УБОЙ! ТАКАЯ СХВАТКА, ЧТО БОЙЦАМ НЕ БУДЕТ СЛАДКО! ПОРА УЖЕ ВСТРЯХНУТЬ ЗЕМЛЮ! ПРИСТЕГНИТЕ РЕМНИ И БУДЬТЕ УЧАСТНИКАМИ САМОЙ ЭПИЧНОЙ БИТВЫ ВСЕХ ВРЕМЕН И НАРОДОВ!
– А теперь, бегите, мартышки, – взревела внучка реки и великого бога. – И только попробуйте остановиться! В конце концов, это же Королевская битва! Никаких правил. Никакой жалости. Никаких дисквалификаций. А поражение – всегда и везде поражение.