ческого и умственного вреда. Будь я один с мадам Глэдией во время приближения поселенцев, я бы не знал, какого курса держаться, чтобы не нанести серьезного вреда мадам Глэдии, одному или нескольким поселенцам и себе.
— Что же теперь делать, друг Жискар?
— Поскольку Три Закона изменить нельзя, мы снова приходим к заключению, что ничего не можем сделать, кроме как ждать краха.
Утро на Солярии, утро в поместье — все поместье. Вдалеке виднелся дом, который вполне мог быть ее домом. Двух столетий как не бывало, и Аврора казалась ей далекой несбывшейся мечтой.
Она повернулась к ДЖ, с туго затянутого пояса которого свисали два предмета — на левом бедре нейронный хлыст, а на правом — что-то более короткое и круглое, видимо, бластер.
— Мы пойдем к дому? — спросила она.
— Возможно, — рассеянно ответил он.
Он осматривал поочередно свое оружие, поднося его к уху, как бы прислушиваясь: жужжит — значит, живое.
— Вчетвером.
Она машинально оглянулась на Дэниела.
— А где Жискар, Дэниел?
— Он подумал, мадам Глэдия, — ответил Дэниел, — что разумнее будет действовать в качестве разведчика. Как робот он не привлечет к себе внимания других роботов, и если что не так, он предупредит нас. В любом случае ему легче выйти в расход, чем вам или капитану.
— Хорошее мышление робота, — заметил ДЖ — Так оно и есть. Ну, пошли дальше.
— Только втроем? — жалобно спросила Глэдия. — Честно говоря, у меня нет покорности робота Жискара выходить в расход.
— Мы все уязвимы, леди Глэдия. Количество тут не имеет значения. Были же убиты экипажи двух кораблей.
— Вы меня не ободряете, Диджи.
— Ну, давайте, попробую. Те корабли не были подготовлены, а наш готов, и я тоже.
Он хлопнул руками по бедрам.
— С вами робот, который уже показал себя вашим эффективным защитником, больше того, вы сами — наше лучшее оружие. Вы умеет приказывать роботам делать то, что вы хотите, и это может оказаться решающим. Кроме вас, никто этого не может, а те корабли не имели никакого нашего снаряжения. Ну, пошли!
Они пошли. Через некоторое время Глэдия сказала:
— Мы идем не к дому.
— Туда пока не надо. Сначала подойдем к группе роботов. Вы их видите, я надеюсь.
— Да, вижу, но они ничего не делают.
— Верно. Но их было больше при нашей посадке. Большая часть ушла, а эти остались. Зачем?
— Если мы их спросим, они ответят.
— Если Вы их спросите, леди Глэдия.
— Они ответят как мне, так и вам, мы оба равно люди.
Д.Ж. резко остановился и с улыбкой повернулся к Глэдии.
— Роемо люди, дорогая леди? Космонит и поселенец? Что это с вами?
— Мы оба равно люди для роботов, — резко ответила Глэдия. — И бросьте эти шуточки. Я не играла в космонита и землянина с вашим предком.
Улыбка ДЖ исчезла.
— Вы правы. Простите меня, леди. Я постараюсь контролировать свой сарказм, потому что на этой планете мы союзники.
Чуть позже он сказал:
— Теперь, мадам, я хочу, чтобы вы обнаружили, какие приказы были даны роботам, если были даны? Нет ли здесь знакомых вам роботов? Есть ли люди в поместье или на планете? И вообще, поговорите с ними. Они не должны быть опасными, они роботы, а вы человек. Они не могут повредить вам.
Затем он добавил, вспомнив:
— Правда, ваш Дэниел довольно грубо обошелся с Ниссом, но там были особые обстоятельства, а здесь их нет. И Дэниел может пойти с вами.
Дэниел почтительно ответил:
— Я в любом случае должен сопровождать леди Глэдию, капитан. Это мой долг.
— И Жискара тоже, я думаю, — сказал Д.Ж. — Однако, он где-то шляется.
— Не зря, капитан. Он говорил со мной, и мы согласились, что это важный метод защиты леди Глэдии.
— Ну и прекрасно. Идите. Я буду прикрывать вас.
Он снял оружие с правого бедра.
— Если я крикну „Ложись!“, вы оба тут же падайте. Эта штука не выбирает.
— Только пожалуйста, пользуйтесь ею лишь в самом крайнем случае, Диджи, — сказала Глэдия. — Вряд ли это понадобится против роботов. Пошли, Дэниел!
Она быстро и твердо пошла вперед, к группе примерно из десятка роботов, стоявших перед линией низких кустов. Утреннее солнце отражалось бликами на их телах.
Роботы не отступили и не двинулись вперед. Они спокойно стояли на месте. Глэдия подсчитала: одиннадцать на виду. Возможно, есть и другие, скрытые. Все они были солярианского производства, очень гладкие, прекрасно отполированные. Никакой иллюзии одежды и малого реализма. Они выглядели почти математической абстракцией человеческого тела, но среди них не было и двух одинаковых. Она чувствовала, что в них нет ни гибкости, ни сложности аврорского робота. У них был простой мозг, предназначенный для определенной задачи.
Они остановились метрах в четырех от строя роботов, Дэниел — чуть позади, в метре от нее, но достаточно далеко, чтобы было ясно, что главная — она. Роботы, стоявшие перед нею, наверняка сочли Дэниела человеком, но она знала, что Дэниел слишком уж сознавал себя роботом, чтобы полагаться на ошибочное представление других роботов.
— Кто из вас будет говорить со мной? — спросила Глэдия.
Последовал короткий период молчания, как бы беззвучное совещание. Затем один робот вышел вперед:
— Мадам, я буду говорить.
— У тебя есть имя?
— Нет, мадам, только серийный номер.
— Давно ты функционируешь?
— Двадцать девять лет, мадам?
— Есть в группе такие, кто функционирует дольше?
— Нет, мадам, поэтому говорю я, а не другие.
— Сколько роботов в этом поместье?
— Точной цифры я не знаю, мадам.
— Примерно.
— Тысяч десять, мадам.
— Среди них есть функционирующие более двух столетий?
— Среди сельскохозяйственных роботов есть несколько таких, мадам.
— А среди домашних?
— Нет, мадам. Хозяева предпочитают новые модели.
Глэдия кивнула и повернулась к Дэниелу.
— Это имеет смысл. Так было и в мое время.
Она снова повернулась к роботу:
— Кому принадлежит это имение?
— Это имение Заберлова, мадам.
— Давно оно принадлежит семье Заберлова?
— Дольше, чем я функционирую, мадам. Я не знаю, насколько дольше, но информацию можно получить.
— Кому оно принадлежало до Заберлова?
— Не знаю, мадам, но информацию можно получить.
— Ты когда-нибудь слышал о семье Дельмар?
— Нет, мадам.
Глэдия повернулась к Дэниелу и печально сказала:
— Я пыталась вести робота, как сделал бы это Илайдж, но, похоже, не умею делать правильно.
— Наоборот, леди Глэдия, — серьезно сказал Дэниел. — Мне кажется, что в имении нет роботов, знавших вас, кроме нескольких сельскохозяйственных. Вы знали кого-нибудь из рабочих роботов в свое время?
— Нет.
Глэдия покачала головой.
— Я никогда не видела их даже издали.
— Тогда ясно, что вас здесь не узнают.
— Точно. Бедняга Диджи напрасно гонял нас. Если он на что-то надеялся, то ничего не вышло.
— Знать правду всегда полезно, мадам, Нет ли других пунктов, о которых вы могли бы получить информацию?
— Да, минутку…
Она задумалась, а затем тихо сказала:
— Странное дело, с этим роботом я говорила с солярианским акцентом, а с тобой так не говорю.
— Ничего удивительного, леди Глэдия. Роботы говорят с таким же акцентом, потому что они солярианские. Это вернуло вас в дни вашей юности, и вы машинально заговорили, как в те времена. Но вы сразу же стали собой, когда повернулись ко мне, потому что я часть вашего теперешнего мира.
Глэдия медленно улыбнулась:
— Твои рассуждения все больше напоминают человеческие, Дэниел.
Она снова повернулась к роботам и ощутила покой окружения. Небо было почти безоблачным, шумели листья под легким ветром, жужжали насекомые, где-то крикнула птица, но не было никаких человеческих звуков. Вокруг, возможно, было много роботов, но они работали молча. Не было того изобилия человеческих голосов, к которому она привыкла — сначала с трудом — на Авроре. Но теперь, вернувшись на Солярию, она нашла удивительное спокойствие. „Не так уж плохо на Солярии“, — подумала она.
— Где ваши хозяева? — спросила она робота с некоторым нажимом в голосе.
— Они ушли, мадам, — спокойно ответил робот.
— Куда?
— Не знаю, мадам. Они мне не сказали.
— А другие знают?
Общее молчание.
— Кто-нибудь в имении знает?
— Я не знаю никого, кто знает, мадам.
— Хозяева взяли с собой роботов?
— Да, мадам.
— А почему вы остались?
— Делать работу, мадам.
— Но вы стоите и ничего не делаете.
— Мы охраняем имение от прибывших, мадам.
— Вроде меня?
— Да, мадам.
— Но вы здесь ничего не делаете. Почему?
— Мы наблюдаем, мадам. У нас нет иных приказов.
— Вы сообщаете о ваших наблюдениях?
— Да, мадам.
— Кому?
— Надзирателю, мадам.
— Где надзиратель?
— В доме, мадам.
— Ага.
Глэдия повернулась и быстро пошла обратно к Д. Ж. Дэниел пошел за ней.
— Ну? — спросил Д.Ж.
Он держал оружие наготове, но спрятал его в кобуру, когда она вернулась.
— Ничего. Ни один робот меня не знает, и ни один, я уверена, не знает, куда ушли соляриане. Но роботы рапортуют надзирателю.
— Какому надзирателю?
— На Авроре и на других Внешних Мирах в больших имениях с множеством роботов бывает надзиратель, человек, чьи обязанности — организовывать и направлять группы рабочих в поля, в рудники и на промышленные предприятия.
— Значит, здесь остались соляриане?
— Солярия — исключение. Соотношение роботов и людей всегда было так высоко, что не было принято выделять мужчину или женщину надзирать за роботами. Эту работу выполнял специально запрограммированный робот.
— Значит, в доме есть робот, более передовой, чем этот, и его можно с пользой допросить.
— Возможно, но я не уверена, что попытка войти в дом безопасна.
— Это же только робот! — ядовито заметил Д.Ж.
— Дом может быть минирован.