— Не сделаете ли вы еще один шаг?
— В каком смысле?
— Покажите мне, что вы также выше здешних предрассудков против роботов…
— У нас нет предрассудков против роботов, — быстро сказал Амадейро.
Бейли важно кивнул, как бы соглашаясь, и закончил начатую фразу:
— Позвольте им войти со мной в туалет. Я чувствую себя неуютно без них.
Амадейро был потрясен, но тут же оправился и сказал несколько хмуро:
— Как хотите, мистер Бейли.
— Спасибо.
Бейли открыл дверь:
— Жискар, войдите, пожалуйста.
Жискар явно колебался, но вошел без возражений. По жесту Бейли Дэниел шагнул за ним, но, проходя в дверь, взял Бейли за локоть и втащил внутрь.
Бейли вошел с большой неохотой, хотя и чувствовал необходимость. Нет ли тут какого-нибудь неприятного сюрприза?
Туалет был пуст. Его не надо было даже обследовать. Он был меньше, чем в доме Фастольфа.
Дэниел и Жискар молча стояли рядом у двери, как у последнего возможного рубежа.
— Вы можете войти сюда, и вам, Дэниел, вовсе нет нужды молчать, — сказал Бейли.
Дэниел был дважды на Земле и знал земное табу на разговоры в туалете.
Дэниел тут же показал это знание, приложив палец к губам:
— Я знаю, но забываю об этом. Если Амадейро мог забыть табу насчет роботов в туалете, то и я могу забыть табу на разговоры здесь.
— Вам не будет это неприятно, партнер Илайдж? — тихим голосом спросил Дэниел.
— Нисколько. Скажите, Дэниел, вы лучше меня знаете аврорцев, почему Амадейро принял на себя все эти заботы? Он тратил время на разговоры со мной, проводил меня, предложил воспользоваться туалетом, чего Василия не сделала. Почему? Из вежливости?
— Многие аврорцы гордятся своей вежливостью. Может, и Амадейро тоже. Он несколько раз подчеркнул, что он не варвар.
— Еще один вопрос: как вы думаете, почему он разрешил мне привести вас и Жискара?
— Мне кажется, чтобы уменьшить ваши подозрения насчет возможной ловушки в этом помещении.
— Какое ему дело до моих необоснованных тревог?
— Жест цивилизованного аврорского джентльмена, мне кажется.
Бейли покачал головой:
— Я не считаю его цивилизованным джентльменом. Он ясно показал это, сказав, что если я не брошу расследование, он постарается, чтобы пострадала вся Земля. Это аж! цивилизованного джентльмена или невероятно жестокого авантюриста?
— Аврорский джентльмен может позволить себе при необходимости самые сильные угрозы, но только в джентльменской манере.
— Именно так Амадейро и сделал. Значит, джентльмена отличает только манера, а не суть сказанного. Но, может быть, Дэниел, вы как робот не можете критиковать человека?
— Мне это трудно. Но могу я спросить, почему вы просили разрешения ввести в туалет друга Жискара и меня? Мне кажется, вы раньше не верили в опасность для себя, а сейчас решили, что вы в безопасности только в нашем присутствии.
— Нет, ничего подобного. Сейчас я полностью убедился, что опасности для меня нет и не было.
— Однако, у вас были явные подозрения, когда вы вошли сюда. Вы осмотрели помещение.
— Конечно! Я сказал, что для меня опасности нет, но не говорил, что ее нет вообще.
— Мне кажется, я не вижу разницы.
— Потом поговорим, Дэниел. Я не уверен, что в этом помещении нет «жучка». Ну, Дэниел, я готов выйти. Интересно знать, ждет нас Амадейро или поручил кому-нибудь выпроводить нас. В конце концов, он человек занятой и не может тратить на меня целый день. Как вы думаете, Дэниел?
— Логичнее было бы передать нас кому-нибудь другому.
— А по-вашему, Жискар?
— Я согласен с другом Дэниелом, но знаю по опыту, что люди не всегда действуют логично.
— А вот я, — сказал Бейли, — подозреваю, что Амадейро терпеливо ждет нас. Если его что-то тянуло тратить на нас столько времени, то, я думаю, это тяготение, каково бы оно ни было, еще не ослабло.
— Не знаю, — признался Бейли, — и меня это очень беспокоит. Ну, давайте откроем дверь и посмотрим.
Амадейро стоял за дверью на том же месте, где Бейли оставил его. Он улыбнулся им, не показав никаких признаков нетерпения. Бейли не мог удержаться и бросил взгляд на Дэниела: «А что я говорил?» Амадейро сказал:
— Я очень пожалел, мистер Бейли, что вы не оставили Жискара здесь. Я должен был бы знать его в те времена, когда мы с Фастольфом были в лучших отношениях, но почему-то ни разу не видел. Фастольф ведь был когда-то моим учителем.
— Да? Я не знал, — сказал Бейли.
— Откуда же вам знать, если он не говорил, а вы здесь, на Авроре, слишком недавно. Кстати, мне пришло в голову, что вы едва ли сочтете меня гостеприимным, если я не покажу вам Институт.
— Вообще-то я должен…
— Я настаиваю, — сказал Амадейро.
В его голосе появилась повелительная нотка:
— Вы прибыли на Аврору вчера утром, и я сомневаюсь, что вы пробудете здесь долго. У вас, вероятно, единственный шанс взглянуть на современную лабораторию, где ведутся исследовательские работы по роботехнике.
Он взял Бейли под руку, продолжая говорить.
«Болтун», — подумал ошеломленный Бейли.
— Вы справили свою нужду и умылись, — продолжал Амадейро. — Возможно, вы пожелаете задать вопросы другим роботехникам, и я буду приветствовать это, поскольку решил показать, что не ставлю барьеров на вашем пути на то короткое время, пока вам еще позволено вести расследование. В сущности, вы можете и пообедать с нами.
— Если я могу вмешаться, сэр… — начал Жискар.
— Не можешь, — твердо сказал Амадейро.
Робот замолчал.
— Мой дорогой мистер Бейли, я понимаю этих роботов. Кто может знать их лучше, если не считать несчастного Фастольфа, конечно? Я уверен, что Жискар хотел напомнить вам о каком-нибудь обещании или о деле, но это не будет иметь никакого значения, поскольку расследование вот-вот закончится. Давайте забудем всю эту чепуху и на короткое время станем друзьями. Я люблю Землю и ее культуру и особенно интересуюсь прошлым, теми временами, когда там было множество языков и еще не развился стандартный межзвездный. Поздравляю вас, вы прекрасно говорите на стандартном. Вот сюда.
Он повернул за угол:
— Один из многих предрассудков аврорцев — что земляне говорят на непонятном диалекте стандартного, однако, я вас хорошо понимаю.
Он улыбнулся:
— Я пытался читать Шекспира — не в подлиннике, конечно, — но перевод оказался удивительно невыразительным. Я думаю, это вина переводчика, а не Шекспира. С Диккенсом и Толстым дело обстоит лучше, может, потому что это проза, хотя имена действующих лиц у того и другого для меня непроизносимы. Я хочу сказать, мистер Бейли. что я друг Земли. Я желаю для нее самого лучшего. Понимаете?
Он посмотрел на Бейли, и из его сверкающих глаз снова проглянул волк.
Бейли возвысил голос, прерывая мягко струившуюся речь Амадейро:
— Боюсь, что я не могу больше задерживать вас, доктор Амадейро. У меня дела, а ни к вам, ни к вашим сотрудникам у меня больше нет вопросов…
Бейли сделал паузу, услышав в воздухе отдаленный гром, и испуганно взглянул вверх:
— Что это?
— Что? — спросил Амадейро. — Я ничего не чувствую.
Он взглянул на роботов, шедших позади, и сказал с нажимом:
— Ничего!
Бейли понял, что это был эквивалент приказа. Ни один робот теперь не скажет, что слышал грохот — в прямом противоречии человеку, если только сам Бейли не настоит на противоположном, а он не был уверен, что у него хватит умения выступить против профессионала. Да это и неважно.
Он слышал что-то, и он не робот, но говорить об этом не будет.
— По вашим же словам, доктор Амадейро, у меня осталось мало времени. Тем больше оснований мне…
Снова раздался гром, но уже сильнее.
— Это, я полагаю, именно то, что вы раньше не слышали, а я слышал. Дайте мне уйти, сэр, или я попрошу своих роботов помочь мне.
Амадейро выпустил локоть Бейли:
— Друг мой, вам стоило только сказать. Я провожу вас к ближайшему выходу. Если вы когда-нибудь будете снова на Авроре, хотя мне это кажется совершенно невероятным, заходите, и мы с вами сделаем обход, который я обещал.
Они быстро спустились по эскалатору, прошли по коридору и вышли в прихожую, окна которой были совершенно темными.
Неужели уже ночь? Нет. Амадейро пробормотал:
— Погода испортилась, вот окна и затемнили.
Он обернулся к Бейли:
— Похоже, что дождь. Его предсказывали, а прогнозы иногда сбываются… если они неприятные.
Дверь открылась, и Бейли попятился, задохнувшись. В дверь ворвался холодный ветер, вершины деревьев качались, небо было темно-серым, и с него лилась потоками вода. По небу вдруг пронеслась слепяще-яркая вспышка, а затем снова прозвучал гром и треск, словно вспышка расколола небо. Бейли повернулся и со стоном бросился назад.
Глава 15Снова Дэниел и Жискар
Бейли почувствовал, что Дэниел крепко обнял его за плечи. Он остановил и подавил едва не вырвавшийся у него слабый возглас, но почувствовал, что весь дрожит. Дэниел сказал с бесконечным уважением:
— Коллега Илайдж, это обычная гроза — которую предсказывали, которую ожидали.
— Я знаю, — прошептал Бейли.
Он должен был это знать. Он много раз читал о ней. Он видел голографии и видел в гиперволновом шоу — звук, свет и все прочее. Но здесь было нечто реальное, настоящий звук и свет, которые никогда не проникали под купола Города, и он, Бейли, никогда в жизни не испытывал такого. Несмотря на все описания и изображения, он не представлял себе, что стрелы молний такие яркие и так быстро проносятся по небу, что бывают такие раскаты грома и что то и другое происходит внезапно, не знал, что дождь может лить, как из ведра, и до бесконечности.
— Я не могу выйти в это, — сказал он в отчаянии.
— И не нужно, — сказал Дэниел. — Жискар подведет машину к дверям, так что на вас и капля дождя не упадет.