В то время, когда Альбатрос перелетал границу Дагомеи, умер правитель страны Бахаду, и все население должно было принять участие в торжестве возведения на трон его преемника. Это вызвало большие волнения во всей стране, которые не остались не замеченными Робуром.
Действительно, громадные толпы дагомейцев направлялись к Абомее, столице королевства, по хорошо содержимым дорогам, которые тянулись по обширным долинам, покрытым гигантскими травами, бесконечными полями маниоки, пальмовыми, кокосовыми, апельсиновыми, мимозными и манговыми лесами. Такова была эта страна, ароматы которой доходили до Альбатроса, в то время как вспугнутые попугаи тысячами вылетали из-под зеленых сводов.
Инженер, склонившись над перилами палубы, погрузился в размышления, обменявшись несколькими словами с Томом Тернером.
Еще не было заметно, что Альбатрос привлек к себе внимание взволнованных людей. Это объяснялось, вероятно, тем, что корабль держался на довольно большой высоте, среди легких облаков.
Около одиннадцати часов утра взорам пассажиров открылась столица Дагомеи, окруженная стенами и защищенная рвом окружностью в двенадцать миль, с широкими и правильными улицами на ровной поверхности, с большой площадью, на северной окраине которой, находился дворец короля. Над широко раскинутыми зданиями была устроена терраса, неподалеку от площади, где происходили жертвоприношения. В праздничные дни с высоты этой террасы народу бросали связанных заключенных в ивовых корзинах, и трудно себе представить, с какой яростью толпа разрывала на части этих несчастных.
В одном из флигелей дворца властелина были размещены четыре тысячи женщин — отважных воинов, составляющих один из отрядов Королевской армии.
Если еще есть сомнение в существовании амазонок на реке этого имени, то в их пребывании в Дагомее никаких сомнений быть не может. Некоторые из них носят костюмы из синей рубашки, синего или красного шарфа, белых с синими полосами панталон, белой шапочки и патронташа, прикрепленного к поясу. Другие, участвующие в охоте на слонов, вооружены тяжелыми карабинами и кинжалами с короткими лезвиями; на головах у них два рога антилопы, которые держатся с помощью железных колец. Наконец, третьи — артиллеристки — одеты в синие с красным туники и вооружены пищалями.
Прибавьте к этим амазонкам пять или шесть тысяч мужчин в полотняных рубашках и панталонах, с шарфами, перевязывающими их талии, и вы будете иметь полное представление о дагомейской армии.
Абомея была в этот день совершенно безлюдна. Король, королевская свита, мужская и женская армии, городское население — все покинули столицу, чтобы наводнить в нескольких милях от нее обширную равнину, окруженную великолепными лесами. На этой равнине должно было совершиться возведение в сан нового короля. Тысячи пленников, (захваченных в последних набегах, приносились в жертву в его честь.
Было около двух часов, когда Альбатрос, долетев до равнины, начал опускаться в гущу тумана, который скрывал; его от глаз дагомейцев.
Их было по меньшей мере шестьдесят тысяч, и явились они из самых различных пунктов королевства: из Вида, Керапэй, д’Ардра, из Томбор и всех самых отдаленных селений.
Новый король, сильный двадцатипятилетний малый по имени Бу-Нади, расположился на холмике, окаймленном развесистыми деревьями. Перед ним толпился его новый двор, мужская армия, амазонки и весь народ.
У подножия холмика около пятидесяти музыкантов играли на своих варварских инструментах: на слоновых клыках, ведающих хриплые звуки, на барабанах, обтянутых кожей серн, на кубышках из тыкв и гитарах, на колокольчиках, по которым бьют железными палочками, на бамбуковых флейтах.
Ежеминутно в толпе стреляли из ружей, пищалей и пушек, стволы которых содрогались при этом с риском взорваться и перебить артиллеристок. Все это сливалось в грандиозный шум, который заглушил бы даже раскаты грома.
В одной части равнины под охраной солдат находились пленники. На их долю выпало проводить в другой мир умершего короля, так как смерть не должна была отнять у него ни одной из тех привилегий, которыми он пользовался при жизни. На похоронах Гозо, отца Бахаду, его сын послал вслед за ним на тот свет три тысячи таких пленников! Для сопутствия своему предшественнику Бу-Нади не мог принести жертв меньше.
В течение целого часа раздавались речи, хвалебные и торжественные, скучные и утомительные, перемежавшиеся танцами. Их исполняли с воинственной грацией прославленные баядерки и амазонки.
Приближался момент жертвоприношения. Робур, который знал кровавые обычаи Дагомеи, не терял из виду пленников — мужчин, женщин и детей, — предназначенных для бойни.
Минган, стоя у подножья холма, размахивал своей саблей с коротким лезвием, украшенной большой металлической птицей.
На этот раз он был не один, так как не мог бы справиться со своими обязанностями. Около него сгруппировалась целая сотня палачей, имевших практику в искусстве отрубать головы одним ударом.
Тем временем Альбатрос постепенно приближался, умеряя скорость своих подъемных и поступательных винтов. Вскоре он вышел из скрывавшего его слоя облаков и на высоте около ста метров от земли впервые предстал перед взорами-собравшейся толпы.
Вопреки ожиданию, кровожадные туземцы признали Альбатрос за божество, явившееся к ним специально для оказания почестей королю Бахаду.
Вся толпа стала проявлять неописуемый восторг. Бесконечные призывы и мольбы были обращены к сверхъестественному гиппогрифу, явившемуся как бы для того, чтобы взять тело усопшего короля и перенести его в выси дагомейского неба.
В этот момент слетела первая голова от удара саблей мингана. Потом стали приводить других пленников; их пригоняли целыми сотнями и ставили перед ужасными палачами.
Внезапно с Альбатроса раздался ружейный выстрел. Министр юстиции упал лицом в землю.
— Хорошо прицелился, Том! — сказал Робур.
— Ну где уж там, прямо в кучу! — ответил его помощник.
Товарищи Тома, вооруженные так же, как и он, готовы были дать залп при первой команде инженера.
Но настроение в толпе сразу изменилось. Она поняла. Крылатое чудовище вовсе не было добрым духом. Это был злой дух, враждебный доброму дагомейскому народу. Вот почему, после того как минган упал, со всех сторон раздались возмущенные крики, а вслед за тем и ружейная стрельба.
Однако угроза не помешала Альбатросу спуститься и остановиться на высоте ста пятидесяти футов от земли. Дядюшка Прудэнт и Фил Эвэнс, независимо от их отношения к Робуру, не могли не выразить сочувствия такому акту человеколюбия.
— Да, освободим пленников! — вскричали они.
— Это именно то, что я намерен сделать, — сказал инженер.
Началась стрельба из скорострельных ружей, в которой участвовал весь экипаж Альбатроса. Ни одна пуля не затерялась среди массы людей. Даже маленькая пушка, находившаяся на борту Альбатроса, выпустила очень кстати несколько зарядов картечи, которые произвели чудеса.
Пленники, не понимая еще источников этой неожиданно явившейся откуда-то с высоты помощи, стали освобождать друг друга от связывавших их веревок. В это время солдаты отвечали выстрелами на огонь с корабля. Задний винт был пробит одной из пуль, а несколько других пуль попали в корпус корабля. Фриколин, спрятавшийся в темном углу своей каюты, едва не был задет пулей, прострелившей перегородку.
— А, вам хочется получить еще?! — воскликнул Том Тернер.
Бросившись в помещение, где хранились боевые запасы, он вернулся с дюжиной динамитных патронов и роздал их своим товарищам. По команде Робура, эти патроны сбрасывались над невысоким холмом. Ударяясь о землю, они взрывались, как небольшие пушечные снаряды. Все кинулись бежать. Король, его двор, армия и народ — все бежали в страшном испуге, легко объяснимом такой неожиданной помехой. Все искали убежища под деревьями, тогда как пленники разбегались со всех ног, и никто не думал пускаться за ними в погоню.
Так закончилось празднество в честь нового дагомейского короля. Дядюшка Прудэнт и Фил Эвэнс воочию убедились, как велика была мощь воздушного корабля и какие услуги он мог оказать человечеству.
Потом Альбатрос спокойно поднялся на среднюю высоту и, пролетев над Уайда, скоро потерял из виду это дикое побережье.
Он парил теперь над Атлантическим океаном.
ГЛАВА XIII,в которой дядюшка Прудэнт и Фил Эвэнс переправились через океан, не страдая от морской болезни
Да, Атлантический океан!
Опасения двух пленников оправдались. Ничто не говорило о том, что Робур испытывал волнение, начиная перелет через обширный океан. Это, очевидно, не беспокоило ни его, ни его людей, повидимому уже привыкших к таким перелетам. Ночь они провели спокойно на своих местах. Никакие кошмары не тревожили их сон.
Куда же летел Альбатрос? Во всяком случае, должно же где-нибудь и когда-нибудь закончиться это путешествие. Ведь нельзя же было допустить, что Робур всю жизнь проводит в воздухе на своем корабле и никогда не спускается на землю. Как мог он, в таком случае, возобновлять запасы продуктов и боевых припасов, не говоря уже о тех материалах, без которых невозможна исправная работа машин? Он, безусловно, нуждался в каком-нибудь убежище, в какой-нибудь гавани в малоизвестном и недоступном пункте земного шара, где Альбатрос мог пополнять свои запасы. Порвать все отношения с жителями земного шара — это возможно. Но немыслимо порвать всякую связь со всеми пунктами земной поверхности.
В таком случае, где же убежище Робура? Чем он руководствовался при его выборе? Ждали ли его там какие-нибудь люди, находившиеся под его начальством? Мог ли он сменить там свой экипаж? Почему эти люди различного происхождения решили соединить свою судьбу с судьбой Робура? И какими средствами он располагал, чтобы построить такой бесценный корабль, конструкция которого сохранялась в глубокой тайне? Правда, содержание его не требовало, казалось, больших расходов. На