Альбатроса Робур не замедлит достигнуть своей цели.
— Но если это удастся, мы не сможем выполнить наших планов.
— Это ему не удастся, Фил Эвэнс!
Повидимому, коллеги частично угадали планы инженера.
К концу дня не оставалось больше сомнений в том, что Альбатрос, долетев до окраин Антарктического моря, собирался повернуть назад. Кто осмелится очутиться среди полярной ночи, в атмосфере, которая может охладиться до шестидесяти градусов ниже нуля? Вот почему, пройдя сто километров к югу, Альбатрос повернул на запад, направляясь к одному из неизвестных еще островов Тихого океана.
Под кораблем расстилалась огромная водная равнина, протянувшаяся между Америкой и Азией. В этот час море было того странного цвета, благодаря которому оно получило название Молочного моря. В полутьме, которую были не в силах рассеять ослабленные солнечные лучи, вся поверхность Тихого океана сделалась молочно-белого цвета. Море превратилось как бы в снежное поле, так как его волны не были видны с высоты. Если бы мороз внезапно сковал эту поверхность Тихого океана, превратив его воды в твердую массу, то получился бы именно такой вид.
Известно, что это явление обуславливается присутствием в океанских водах несметного количества микроскопических организмов, светящихся фосфорическим светом с опаловыми переливами.
Барометр, все время стоявший довольно высоко, внезапно резко упал. Очевидно, появились симптомы, которые могли бы испугать любое морское судно. Но Альбатрос относился К ним с полным презрением. Все же было ясно, что какая-то буря взволновала недавно воды Тихого океана.
Был час пополудни, когда Том Тернер, подойдя к инженеру, указал:
— Мистер Робур, взгляните вон на ту черную точку на горизонте, там, далеко на севере. Ведь это не может быть скалой или утесом?
— Нет, Том, никакой земли в этом направлении нет.
— В таком случае, это какой-нибудь корабль или большая лодка.
Дядюшка Прудэнт и Фил Эвэнс, находившиеся на носу корабля, внимательно разглядывали то, на что указывал Том Тернер.
Робур послал за своим морским биноклем и долго наблюдал в него с большим вниманием.
— Это лодка, — проговорил он, — и я сказал бы, что в ней находятся люди.
— Люди, потерпевшие кораблекрушение?! — вскричал Том.
— Да, люди, которые вынуждены были покинуть свое судно, — продолжал Робур. — Несчастные люди, не знающие больше, где земля, может быть умирающие от голода и жажды. Что же! Никто не посмеет сказать, что Альбатрос не пытался притти им на помощь.
Он отдал приказ механику и его помощникам. Корабль начал медленно снижаться.
Спустившись на сто метров, он остановился, и затем поступательные винты потянули его к северу. Это была действительно лодка, парус которой слабо болтался на мачте. Так как ветра не было, то лодка не могла двигаться, а из людей, по всей вероятности, никто не имел силы работать веслами. На дне лодки находилось пять человек, спавших или, если они были еще живы, парализованных усталостью. Очутившись над ними, Альбатрос стал медленно спускаться. На корме лодки можно было прочесть название судна, которому она принадлежала. Это была «Жанетта» из Нанси, французское судно, экипаж которого был вынужден его покинуть.
— Э-о! — крикнул Том Тернер.
Его должны были услышать, так как до лодки было всего около восьмидесяти футов.
С лодки никто не отозвался.
— Дать выстрел! — сказал Робур.
— Матросы с трехмачтового судна «Жанетта», на котором я был помощником капитана, — пробормотал пострадавший. — Вот уже две недели, как мы покинули судно, когда оно начало тонуть. У нас нет ни воды, ни съестного…
Четверо других несчастных тоже стали приподниматься. Изможденные, измученные, страшно похудевшие, они протягивали, руки к воздушному кораблю.
— Внимание! — скомандовал Робур.
С палубы Альбатроса спустили на веревке ведро пресной воды. Как только оно достигло лодки, на него набросились пятеро несчастных и принялись пить с такой жадностью, что было больно на них смотреть.
— Хлеба! Хлеба! — вопили они.
Тотчас с корабля спустили корзину, в которой было несколько банок с консервами, бутылки бренди и несколько литров кофе.
Помощнику капитана с трудом удавалось умерять ту жадность, с какой изголодавшиеся набросились на провизию.
— Где мы сейчас? — заинтересовались в лодке.
— В пятидесяти милях от побережья Чили и от архипелага Чонас, — ответил Робур.
— Спасибо. Но ветра все нет, и…
— Мы возьмем вас на буксир.
— Но кто вы?
— Люди, которые счастливы, что могли притти вам на помощь, — просто ответил Робур.
В лодке поняли, что спаситель желал сохранить инкогнито. Но разве можно было думать, что у воздушного корабля хватит сил тащить лодку на буксире?
Канат длиной около ста футов быстро связал своими концами оба судна, и могучий Альбатрос потянул лодку за собой, двигаясь в восточном направлении.
В десять часов вечера вдали показалась земля, или, вернее сказать, огни, которые указывали ее местонахождение. Помощь явилась как нельзя более вовремя. Погибавшие матросы судна «Жанетта» имели полное право верить, что их спасение было своего рода чудом, чудом с неба.
Подведя лодку к проливу между островами Чонас, Робур крикнул, чтобы отвязали канат. Освобожденный от буксировки Альбатрос продолжал свой путь, провожаемый благословениями спасенных людей.
Воздушный корабль, могущий оказывать такую помощь пострадавшим от кораблекрушения, затерявшимся в море, лишний раз продемонстрировал свои совершенства. Каков бы ни был аэростат, до какого совершенства ни было бы Доведено его устройство, он никогда не будет в состоянии оказывать такие услуги. Оставшись вдвоем, дядюшка Прудэнт и Фил Эвэнс отметили это.
Между тем море не успокаивалось. Угрожающие Признаки не исчезали. Наоборот, барометр упал еще на несколько миллиметров. Продолжались частые порывы страшного ветра, грозно завывавшего среди подъемных винтов Альбатроса. При таких обстоятельствах любое парусное судно потерпело бы аварию. Ветер изменил свое направление на северо-запад. Трубка штормгласа[51]начинала мутнеть. Это было угрожающим симптомом.
К часу ночи ветер, сохраняя свое направление, усилился еще больше. Тем не менее Альбатрос, толкаемый своими поступательными винтами, продолжал бороться с ним, двигаясь со скоростью от четырех до пяти лье в час. Но требовать большего было невозможно.
Повидимому, приближался сильнейший циклон, представляющий собой на этих широтах редкое явление. Как бы его ни называли — ураганом на Атлантическом океане, тайфуном Или смерчем в Китайских морях, самумом в Сахаре, торнадо на западном побережье, — это, по существу, все та же страшная, крутящаяся буря. Да, страшная для каждого судна, захваченного бурлящим вихрем, который усиливается от своей окружности к центру, оставляя лишь одно безветреное место, в самой середине по оси воздушного «мальштрома».
Робур это знал. Он знал также: осторожность требовала выйти из опасной зоны циклона и подняться в более высокие воздушные слои. До сих пор это ему всегда удавалось. Сейчас нельзя было терять ни одного часа, может быть даже ни одной минуты.
Действительно, сила ветра продолжала заметно увеличиваться. Морские волны плоскими теперь гребнями покрывали белой пеленой поверхность моря. Казалось, что циклон, переменив свое направление, накинется на полярные районы и сделает это с невероятной стремительностью.
— Все наверх! — скомандовал Робур.
— Есть все наверх! — ответил Том Тернер.
Работа моторов была усилена до предела, и корабль стал подниматься наискось, точно он двигался по плоскости, наклоненной к юго-западу.
В эту минуту барометр упал еще — быстрое падение колонки ртути сначала на восемь, потом на двенадцать миллиметров. Внезапно подъем Альбатроса прекратился. Очевидно, сказывалось действие сильных нисходящих токов в атмосфере.
Тем не менее Робур не считал себя побежденным. Семьдесят четыре винта работали вполне безупречно при максимальной скорости вращения. И все же корабль, непреодолимо увлекаемый циклоном, не был в силах избежать его. В краткие моменты затишья он начинал свой подъем, но скоро в силу атмосферных условий снова падал, подобно судну, которое тонет. И разве он действительно не тонул в этом воздушном океане, среди ночного мрака, который несколько рассеивался лишь от огней корабля и то на очень близком расстоянии?
Было очевидно, что если сила циклона возрастет еще, Альбатрос превратится в жалкую соломинку, которая закружится по воле вихрей, вырывающих с корнем деревья, сносящих крыши домов и рушащих каменные стены.
Робур и Том могли объясняться теперь только знаками. Дядюшка Прудэнт и Фил Эвэнс, уцепившись за перила, спрашивали себя, не собирается ли циклон исполнить их желание — уничтожить корабль, а с ним вместе самого изобретателя и секреты его изобретения.
Но поскольку Альбатрос был бессилен освободиться от непогоды вертикальными маневрами, не было ли естественным попытаться достигнуть центра циклона, где в относительном покое будет легче управлять кораблем?
Да, но чтобы достигнуть этого Центра, нужно было преодолеть те круговые течения, которые увлекали корабль к периферии. Обладал ли Альбатрос достаточной мощью, чтобы вырваться из этих течений?
Внезапно верхняя часть тучи разорвалась, и наполнявшие ее пары, уплотнившись, превратились в сильные потоки дождя. Было два часа ночи. Барометр упал до семисот девяти миллиметров, что требовало еще некоторой поправки в сторону уменьшения за счет той высоты, на которой находился корабль над уровнем Моря.
Этот циклон представлял собой довольно редкое явление, так как он образовался за пределами тех зон, где циклоны, встречаются постоянно, а именно между тридцатым градусом северной широты и двадцать шестым градусом южной широты.