Однако дядюшка Прудэнт и Фил Эвэнс ничего не знали о ходе работ. Они действовали, руководствуясь разговором Робура с его помощниками, уверенные, что передний винт будет исправлен к ночи и Альбатрос тотчас же отправится к северу, в дальнейший путь. Они были уверены, что корабль уже на свободе, тогда как в действительности он все еще стоял на якоре. Это обстоятельство обусловило иной ход событий, чем они ожидали.
Ночь наступила темная, безлунная. Тучи делали тьму еще более глубокой. В воздухе чувствовалось все усиливающееся дуновение ветра. Несколько сильных порывов юго-западного ветра не сдвинули Альбатрос с места. Он продолжал держаться неподвижно на своем якоре при вертикально натянутом канате.
Запершись в каюте, дядюшка Прудэнт лишь изредка обменивался словами с Эвэнсом, прислушиваясь к шуму подъемных винтов, заглушавшему на корабле все другие звуки. Они с нетерпением ждали момента, когда можно будет наконец действовать.
— Пора! — сказал дядюшка Прудэнт незадолго до полуночи.
Под одной из коек в каюте стоял сундук с выдвижным ящиком. В этом сундуке дядюшка Прудэнт спрятал динамитный патрон с приложенным к нему фитилем. Таким образом, фитиль мог гореть, не выдавая себя ни запахом, ни потрескиванием.
Дядюшка Прудэнт зажег кончик фитиля и вдвинул сундук обратно под койку.
— Теперь на корму, — сказал он. — И будем там ждать!
Он вышел из каюты и был очень удивлен, не увидав на обычном месте рулевого.
Фил Эвэнс нагнулся через перила палубы.
— Альбатрос стоит там же, где и был, — проговорил он. — Очевидно, работы еще не закончены и он не мог вылететь.
Дядюшка Прудэнт жестом выразил разочарование.
— Нужно потушить фитиль, — сказал он.
— Нет! Нужно спасаться нам самим, — ответил Фил Эвэнс.
— Спасаться?
— Да! По канату, к которому привязан якорь, пользуясь наступившей темнотой. До земли всего сто пятьдесят футов, это пустяки.
— Пустяки, конечно, Фил Эвэнс. И мы были бы глупы, если бы не воспользовались таким случаем!
Они снова вошли в свою каюту и взяли все, что только могли захватить из провизии, необходимой для более или менее продолжительного пребывания на острове Чэтэм. Потом, выйдя на палубу и заперев за собой дверь, они бесшумно направились к носу корабля, поддавшись желанию разбудить Фриколина и захватить его с собой.
Темнота была беспросветная. Облака быстро двигались с юго-запада. Корабль слегка раскачивался на своем якоре, несколько отклоняя канат от вертикали, вследствие чего спуск обещал быть более трудным. Но это не могло остановить людей, без колебания решивших пожертвовать своей жизнью.
Они бесшумно ходили по палубе, останавливаясь по временам около рубок. Повсюду царила абсолютная тишина.
Дядюшка Прудэнт и его помощник подходили к каюте Фриколина, когда Фил Эвэнс остановился.
— Вахтенный, — прошептал он.
Действительно, на палубе около рубки лежал человек. Если он спал, то сон его был очень чуток. Ни о каком побеге нельзя было думать, если бы он поднял тревогу.
В этом месте лежало несколько концов веревок, кусков парусины и пакли, которые шли на ремонт винтов. Минуту спустя вахтенный был связан. Ему замотали голову и самого привязали к одной из стоек перил, лишив всякой возможности кричать и делать малейшее движение.
Все это произошло почти бесшумно.
Дядюшка Прудэнт и Фил Эвэнс прислушались. Тишина внутри рубок не была ничем нарушена. На корабле все спали.
Два «беглеца» — ведь теперь уже можно дать им это название — дошли до каюты, занятой Фриколином.
Франсуа Тапаж издавал храп, достойный его имени, и это действовало весьма успокоительно.
К большому удивлению, дядюшке Прудэнту не пришлось открывать дверь каюты Фриколина — она уже была открыта.
— Никого! — сказал он, заглянув в каюту и отойдя от двери.
— Никого? Но куда же он девался? — прошептал Фил Эвэнс.
Они перешли на нос корабля, думая, что Фриколин заснул, может быть, в каком-нибудь углу.
Но его нигде не было!
— Неужели этот мошенник опередил нас? — проговорил дядюшка Прудэнт.
— Так или иначе, — ответил Фил Эвэнс, — но мы не можем больше ждать… Бежим!
Без малейшего колебания один за другим беглецы ухватились обеими руками за канат и, крепко зацепившись за него ногами, стали скользить вниз. Так они добрались до самой земли здоровыми и невредимыми.
Какую радость почувствовали беглецы, когда их ноги коснулись земли, которой они так давно не ощущали! Какое удовольствие двигаться по твердой почве! Не быть больше игрушкой воздушной стихии — какое наслаждение!
Они готовились отправиться в глубь острова вдоль берега маленького ручейка, когда перед ними выросла какая-то тень. То был Фриколин.
Да! Негр задумал то же самое, что и его хозяин, и у него хватило смелости исполнить задуманное, не предупредив об этом.
Но сейчас было не до упреков и обвинений. Дядюшка Прудэнт собрался уже отправиться в поиски какого-нибудь убежища, когда Фил Эвэнс его остановил.
— Дядюшка Прудэнт, выслушайте меня, — сказал он. — Мы больше не во власти Робура. Он обречен вместе со всеми своими товарищами на самую ужасную смерть. Он заслужил ее. Я ничего не говорю. Но если бы он сказал, что клянется честью оставить нас в покое и не будет пытаться нас снова схватить…
— Честь такого человека!
Дядюшка Прудэнт не мог окончить фразы. На Альбатросе произошло какое-то движение, послышался шум.
Очевидно, там поднялась тревога.
— Ко мне!.. Ko мне!.. — кричал кто-то.
Это был вахтенный, которому удалось освободиться от кляпа, засунутого ему в рот. На палубе послышались поспешные шаги. Немедленно вслед за тем электрические фонари направили свой огонь на землю, осветив широко местность.
— Вон они! Вон они! — крикнул Том Тернер.
Беглецов увидали.
В ту же минуту по приказанию Робура, отданному громким голосом, подъемные винты замедлили свой ход, и Альбатрос стал приближаться к земле, выбирая якорный канат.
Затем раздался громкий голос Фила Эвэнса.
— Инженер Робур, — сказал он, — обязуетесь ли вы оставить нас на этом острове, честно предоставив нам полную свободу?
— Никогда! — вскричал Робур.
За этим ответом прогремел выстрел. Пуля задела плечо Фила Эвэнса.
— А, негодяи! — вскрикнул дядюшка Прудэнт, и с ножом в руке он бросился к тому месту, где между скалами был засажен якорь.
Альбатрос находился теперь лишь в нескольких футах от земли. В одну секунду канат был перерезан, и ветер, который заметно посвежел, понес Альбатрос над морем, утоняя его все дальше и дальше на северо-восток.
ГЛАВА XVI,которая оставит читателя в состоянии досадной неопределенности
Было уже двадцать минут первого. С Альбатроса раздалось еще пять или шесть выстрелов. Дядюшка Прудэнт и Фриколин, поддерживая Фил Эвэнса, отправились искать убежища среди скал.
Пули не причинили им вреда. Опасность погони их не беспокоила.
Удаляясь от острова Чэтэм, Альбатрос в то же время поднимался и скоро достиг высоты в девятьсот метров. Ему надо было увеличить скорость подъема, чтобы не упасть в море.
Как только вахтенный, освободившись от своего кляпа, издал первый крик о помощи, Робур и Том Тернер поспешили сорвать кусок холста, которым была обвязана его голова, и разрезать связывавшую его веревку. Потом Тернер бросился к каюте дядюшки Прудэнта и Фил Эвэнса. Она была пуста. Франсуа Тапаж в то же время обыскал каюту Фриколина и тоже никого не нашел.
Робур задыхался от приступа дикой ярости, когда убедился, что его пленники бежали. Побег угрожал тем, что тайна Робура могла сделаться общим достоянием.
Документ, выброшенный с борта Альбатроса во время перелета через Европу, не беспокоил Робура, так как было много шансов, что документ затеряется. Но теперь!..
— Они убежали, пусть! — сказал он, немного успокоившись. — Все равно они не смогут покинуть остров Чэтэм раньше, чем через несколько дней, а я еще вернусь сюда. И я их разыщу и поймаю… И тогда…
Действительно, спасение трех беглецов было далеко еще не обеспечено. Альбатрос, сделавшись снова хозяином своего пути, не замедлит вернуться на остров Чэтэм, откуда беглецы не смогут сбежать так скоро. Не пройдет и двенадцати часов, как они очутятся снова во власти инженера.
Не пройдет двенадцати часов!.. Но ведь не пройдет и двух часов, как Альбатрос будет уничтожен! Разве не был этот динамитный патрон миной, привязанной к его телу, миной, которая должна в воздухе закончить начатое разрушение корабля!
Между тем ветер делался все сильнее и уносил Альбатрос все дальше на северо-восток. Хотя его скорость была теперь умеренной, он все же должен был потерять из виду остров Чэтэм не позже чем к восходу солнца.
Чтобы лететь против ветра на обратном пути на остров, нужно было, чтобы все поступательные винты или по крайней мере передний винт работал вполне исправно.
— Том, — сказал инженер, — дай побольше света в фонарях.
— Хорошо, мастер Робур.
— И все за работу!
— Есть! — ответил старший помощник.
О том, чтобы отложить работу до следующего дня, никто даже не помышлял. Об усталости не было и речи. На Альбатросе не было ни одного человека, который не разделял бы волнения своего начальника. Каждый был готов сделать все, чтобы поймать беглецов. Как только передний винт будет установлен, они вернутся на остров Чэтэм, снова станут там на якорь и организуют погоню за пленниками. Только тогда начнется ремонт заднего винта, и корабль сможет с полной безопасностью продолжать свое путешествие через Тихий океан.
Все же было очень важно, чтобы Альбатрос не был отнесен слишком далеко на северо-восток. К сожалению, ветер все усиливался, и Альбатрос не мог ни подняться в более безветреную зону, ни оставаться неподвижным. Лишенный своих винтов, он превратился в неуправляемый воздушный шар. Беглецы могли убедиться в том, что он исчез в воздухе, прежде чем его сокрушил взрыв.