И он сказал:
— Это очень редкий свиток. Таких возможно и не осталось больше. Тут есть описание того артефакта. Среди других артефактов, конечно. Но, зная детали, ты сможешь узнать, какие способности тебе понадобятся, и овладеть ими. Ну и узнаешь, как сломать императорский артефакт. Единственный момент, возможно, ты не сразу сможешь прочитать этот свиток, для этого нужно соблюсти определённые условия…
— Какие? — спросил я.
— Я не знаю, — вздохнул медведь. — Эта информация утеряна. Я сам не могу прочитать свиток.
Это было забавно: вот тебе ключ, но воспользоваться ты им не сможешь.
Ну что ж, если есть ключ, то есть и замок под этот ключ. А уж как его использовать, это я выясню, дайте только время!
Я посмотрел на медведя и спросил:
— А что за другие артефакты?
Медведь махнул лапой.
— Другие артефакты тебе не нужны. Не забивай себе ими голову.
Я усмехнулся — это мне решать, чем забивать себе голову, а чем — нет.
Но вслух я сказал:
— Понял тебя, учитель!
И, поклонившись, принял свиток у княжны Таракановой — искусной марионетки медведя и мёртвой сестрёнки Анны, которая теперь моя соратница.
Едва свиток оказался у меня в руках, медведь раздражённо рявкнул:
— А теперь уходите отсюда!
Я не заставил его повторять дважды — убрал свиток в ремень-артефакт, в ту ячейку, где хранились книги с техниками. А потом развернулся и пошагал по тоннелю в обратную сторону.
Пещера рудника исчезла, едва я сделал первый шаг. И теперь было такое ощущение, что тоннель схлопывается вслед за нами, и реши мы пойти обратно, просто упрёмся в стену.
— Что скажешь? — спросил я у Шамана.
— А что ты хочешь услышать? — спросил кот.
— Как давно вы знакомы с медведем? — уточнил я вопрос. — И что вас связывает?
Кот некоторое время шагал молча. Лишь хвост был по-прежнему воинственно задран.
Наконец, кот сказал:
— Между нами с медведем много всего. Много времени, много боли, много радости. Мы вместе начинали культивировать ци. Но сейчас наши пути разошлись.
— Вот как? — спросил я, почему-то совсем не удивившись.
— Я не разделяю его желание уничтожить артефакт, — пояснил кот.
— А ты что, не хочешь стать человеком? — насмешливо спросил я.
— Ты глупый, неразумный котёнок! — строго ответил кот и замолчал.
И сколько бы потом я его не спрашивал, он просто молча бежал рядом.
В конце концов, я смирился.
Шёл и думал о том, что вот у медведя есть цель — стать человеком для того, чтобы двигаться по пути возвышения дальше. А я чего хочу?
Понятно, что сдать выпускные экзамены и вступить в наследство. И защитить людей, которые зависят от меня или доверились мне. И всё? Или ещё чего-то?
Вот я сейчас взял на себя обязательство помочь медведю и разрушить императорский артефакт. А мне оно нужно?
Хотя, медведь действительно помог мне. Да и не только мне — он Марту оживил! И я не могу отплатить ему чёрной неблагодарностью. Поэтому сделаю то, что он просит. Не знаю как, но сделаю! А потом спокойно заживу в своём имении. Буду строить автомобили, растить детей и потихоньку культивировать ци.
Путь назад оказался не таким длинным, как туда, что в общем-то закономерно. Туда мы шли в неизвестность, а обратно — домой.
Конечно, не совсем домой, но в место, где я сейчас живу.
Я усмехнулся — живу я сейчас в медблоке. Так что, шли мы с Шаманом в медблок…
И едва вынырнули из темноты, как увидели и услышали завывающих у границы темноты волков и столпившихся встревоженных ребят.
— Что случилось? — одновременно спросили мы друг у друга.
Я решил скорректировать вопрос:
— Почему вы тут? Вы же пошли по общежитиям?
А ребята в то же время спросили:
— Где ты был? Мы тебя искали!
А Анна вдруг, изменившись в лице, указала пальцем мне на пояс, точнее, на оберег, и произнесла:
— Где ты это взял?
Глава 27
— Где ты это взял? — изменившись в лице спросила Анна и ткнула пальцем на кисточку-оберег.
Причём, спросила с такой интонацией, что все ребята замолчали и уставились на нас с ней.
Вопрос прозвучал настолько неожиданно, что я растерялся и не знал, что ответить. Стоял и клял себя — ну чего было убрать оберег в ремень-артефакт?
Но мне даже в голову не пришло, что этот оберег могла сделать Настя. Она же лютый мертвец! Марионетка! Настоящая Настя мертва!
Однако, судя по реакции Анны, это была работа её сестры, и Анна это узнала.
Соврать что-нибудь?
Но, блин, я только что возмущался тем, что медведь использовал меня. И хотя я Анну не использую, более того, помогаю ей в её культивации, но она мой друг и в моей команде. И лгать в такой ситуации последнее дело.
Поэтому я сказал честно:
— Я видел Настю.
Глаза Анны вспыхнули счастьем, и она уже кинулась было с расспросами, но я остановил её.
— Прости, Анна. Я больше пока ничего не могу тебе сказать. Только то, что я видел Настю и она дала мне оберег. И нет, я не разговаривал с ней.
Анна понимающе кивнула и отступила в сторону.
А я посмотрел на остальных и спросил:
— Почему вы здесь?
— Умка и Шилань сильно заволновались и рванули сюда, — ответил Сеня. — Мы поняли, что с тобой что-то случилось, побежали за ними. А они добежали до этого места и начали ещё больше волноваться и метаться из стороны в сторону. Стало понятно, что потеряли твой след.
Я кивнул, понимая, что тоннель был открыт только для меня, и никто случайный попасть в него не мог. Даже Шаман скорее всего попал только потому, что шёл со мной.
— Похоже, твои волки переполошили своим воем всю академию, — озираясь, добавила Анастасия.
Я огляделся и действительно увидел спешащих к нам студентов и преподавателей. Вместе с Мо Сянем и ректором, кстати.
— Надо что-то придумать, чтобы объяснить поведение волков, — пробормотал я. — А то ещё заставят убрать их с территории академии магии.
Но в голову ничего дельного не приходило.
Это Валентина Демьяновича я смог убедить в необходимости волков, в том, что они будут защищать меня. А вот как убедить в этом ректора?
А ведь мне очень скоро придётся его убеждать!
К счастью, сейчас волки сидели рядом со мной по обе стороны от меня и всем своим видом выражали покорность и послушание.
Первым вопросом, когда ректор подошёл к нам, было требовательное:
— В чём дело? Что это за волки?
Я не успел и рта открыть, как вперёд выступила Полина.
— Это духовный зверь Володи, — сообщила она, показывая на Умку. — А это его брат. Володе стало плохо, он ещё слаб после ранения. Вот волки и позвали на помощь. Хорошо, что мы были рядом.
Она сказала всё это с такой убедительностью и уверенностью в своих словах, что даже я поверил.
— А почему после ранения ты не в медблоке, а тут? — спросил ректор уже у меня.
Причём, тон его уже смягчился.
— Валентин Демьянович разрешил подышать свежим воздухом и немного подвигаться. Сказал, что пойдёт на пользу, — ответил я.
Ректор повернулся к Мо Сяню.
— Ваш ученик… — начал было он.
Но Мо Сянь перебил:
— …Будет строго наказан за то, что ведёт себя неподобающим образом и беспокоит студентов и преподавателей академии!
Всё это Мо Сянь выпалил, склонившись в поклоне.
Я понимал, что он говорит то, что должен говорить, пусть даже сам считает иначе. Но промахи ученика — это укор для учителя. Вот он и поспешил сказать эти слова.
Хотя признаюсь, мне это слышать было не приятно. Потому как я за собой никакой вины не чувствовал.
Но на ректора слова Мо Сяня подействовали именно так как надо.
— Ну зачем же наказывать? — дал задний ход ректор. — Просто объясните ему…
Мо Сянь выставил перед собой соединённые в кольцо руки и поклонился:
— Так и сделаю, уважаемый!
А ректор уже развернулся и замахал руками на зевак.
— Всё расходимся! Расходимся! Тут больше ничего интересного нет!
Народ нехотя потянулся восвояси.
Остались только я, ребята, Мо Сянь с ректором да Олег Довлатов — он прибежал на шум вместе с остальными и не спешил уходить.
Ректор смерил всех нас взглядом и сказал мне:
— Володя, зайдите завтра в мой кабинет!
Я кивнул:
— Хорошо, Данила Евграфович! Во сколько?
Ректор подумал немного и сказал:
— После лекции. И прихватите с собой своих волков. Обоих!
Видимо, у меня на лице появилось выражение растерянности, потому что ректор добавил:
— Решим вопрос с тем, следует ли оставить демонических волков на территории академии или нужно убрать. А если оставлять, то на каких условиях.
И пока я приходил в себя от его слов, он кивнул Мо Сяню и, заложив руки за спину, степенно удалился.
Едва ректор отошёл на достаточное расстояние, Мо Сянь довольно жёстко сказал мне:
— Пойдём!
Он не добавил своего привычного «молодой господин», не говорил со мной, как обычно на «вы». Просто кинул: «Пойдём!» и, не глядя на меня, быстро пошёл по аллее.
Глянув на друзей, я развёл руками и поспешил за китайцем. Шаман и волки отправились за мной.
С одной стороны, я радовался, что ушёл — не придётся объясняться с друзьями. Потому что я не знаю, что им сказать, как объяснить, где я был.
А с другой стороны, то, как держал себя сейчас Мо Сянь, меня очень настораживало — я не знал, чего ждать от такого Мо Сяня.
Мы пришли в медблок. Прошли в мой закуток. Ну а что? Хорошее место для разговора, особенно, когда не хочешь, чтобы кто-то слышал — звуконепроницаемая ширма скроет от всех наши слова.
Умка и Шилань тут же легли чуть ли не под кровать и сделали вид, что их не существует. То есть, правильно оценили обстановку.
А вот Шаман демонстративно запрыгнул на кровать, потоптался выбирая место, а потом улёгся и включил тарахтелку — решил нас успокоить? Хороший ход!
— Ты где был? — спросил Мо Сянь, едва я сел на кровать.
— У медведя в руднике, — ответил я.