Вечер был уже поздний, а родители всё никак не успокаивались. Пришлось незаметно наложить на них чары сна. Ритуалы в поместье и общение с родными — не единственный повод приехать сюда. Взяв метлу и пролетев около мили, я очутился у нагромождения камней, пропел несколько слов и надрезал ладонь, капнув кровью на один из булыжников. Воздух замерцал, и напротив меня появилось огромное окно, в которое я шагнул.
Вотчина встретила меня ликованием, сама природа приветствовала своего хозяина. Сегодня не требовалось ничего особенного — просто быть здесь. Однако состояние восторга от ощущения Дома было так велико, что я запел одну из древних валлийских баллад. Потом я пел на на всех языках, которые только знал, и ощущения счастья и силы хлынуло сквозь меня. Это длилось чуть больше часа, и откат был невелик.
Свой мир — это самая большая тайна рода Ллевелин. Вражда с азиатами была не самым удачным решением предков, но благодаря этому они в качестве трофеев взяли нефрит — много нефрита. Это один из тех камней, которые идеально подходят в качестве КРАЕУГОЛЬНОГО для создания нового листка на Мировом Древе. Одна из важнейших особенностей нефрита заключается в том, что такой мир растёт даже при отсутствии хозяев, хотя и значительно медленней. За тысячу лет он вырос до приблизительно 800 км² и обзавёлся всякой магической живностью и растительностью, приглашённой из других листьев. Собственно говоря, в растущем мире магией обладают даже камни.
Знай другие рода, что у меня есть вотчина, они бы не устояли. Всего несколько родов в Уэльсе владеют такими и не ушли туда окончательно. Это могущественные и многочисленные семьи, способные защитить своих членов. В моём же случае я стану мужем какой-то женщины и быстро вольюсь в чей-нибудь род, ничего не соображая из-за зелий и артефактов… или стану трупом — чтобы не достался возможному противнику.
Даже родители и директор не знают об этом — и не узнают, пока я не стану достаточно силён и не смогу их защитить. Есть у моего рода и другие тайны и родовые особенности: способности к артефакторике и ритуальной магии (да, мои успехи в ней — не только из-за высокого интеллекта и знаний, но и из-за генетических особенностей), умение ходить сквозь Тень и сражаться без помощи концентратора, то есть — волшебной палочки. Нам она не нужна.
К сожалению, она не просто не нужна — роду Ллевелин нет от них никакого прока. Даже дети у нас могут сражаться без палочек и посохов, не выкрикивая заклятия. На небольшом расстоянии это огромное преимущество, но вот беда — на расстоянии до 25 м., причём это фактически предел для взрослого мага. Для ребёнка — метров 10… Нет, могу кинуть заклятие и на сотню метров, но только не энергозатратное, причём выложусь на полную.
Если брать магловские аналогии, то мы прирождённые рукопашники, не способные пользоваться огнестрельным оружием. В общем, боевой маг из меня — как копьё из тряпки. Стандартная тактика Ллевелинов в бою — быстро смыться, а если нет возможности — уходить от заклятий сквозь Тень. Однако это не всегда получается, так что при серьёзных боевых действиях мы просто садились в поместье, защищённое по всем правилам ритуальной магии, активировали артефакты и совершали диверсионные вылазки в тыл нападающим. Бой грудь в грудь против нормального боевого мага не для нас.
Ритуалы заняли не слишком много времени, но ещё около часа я наслаждался насыщенным магией ветерком, ласкавшим моё тело, запахами разнотравья, слушал пение птиц и стрёкот насекомых. Растущий мир дарит поразительные, практически полубожественные способности своему хозяину. Если бы не необходимость учёбы и продолжения Рода, я бы давно ушёл сюда…
Глава третья
Кинг-Кросс давно не видел такого зрелища: на перроне начали появляться валлийцы в национальной одежде, с мечами у поясов и посохами в руках. Английские маги не могли похвастаться хорошими отношениями с соседями и потому несколько насторожились. Валлийцы выстроились полукругом, после чего на перроне появился мальчишка лет 12, одетый как валлийский лорд. В наличии был даже короткий меч на поясе. Длинные соломенные волосы достигали поясницы и были заплетены в сложную ритуальную причёску.
— Твою мать, — прошипел сквозь зубы Гарольд Маршалл, известный интересом к истории и хорошими аналитическими способностями. Мужчина бросил несколько слов стоявшим поблизости знакомым и немедленно аппарировал — он понял причину такого скопления валлийцев на перроне 1-го сентября. Одежда, украшение и причёски у кельтов никогда не были бессмысленными.
На сей раз они обозначали знатного заложника, которого вынужденны отправить к бесчестному человеку. Сопровождали его не вассалы или друзья, а представители 50 самых знатных семей Уэльса. Очень недовольных… Судя по всему, Дамблдор опять крутит какие-то интриги, и теперь отношения с кельтами станут намного прохладней…
— Будут явные нарушения со стороны директора, преподавателей или старшекурсников — ты знаешь что делать, — склонился ко мне Наставник.
— Не стесняйся, нам нужен любой законный повод, и если его предоставят — моментально вызывай нас.
Рис говорил нарочито громко, с тем расчётом, чтобы провожавшие своих детей англичане услышали их — и сделали выводы.
Найдя свободное купе, я тотчас закрыл дверь. Настроение было скверным, и не хотелось никого видеть. Дети, пусть даже и дети магов, могут быть глупы, нахальны и бесцеремонны. Тем более, что Хогвартс сейчас принимал на учёбу не только чистокровных, обретённых или принятых маглорожденных, но и грязнокровок, предателей крови и маглорожденных обычных — тех, кто ничего не знает о магии и потому совершает чудовищные ошибки.
— Грёбная Англия, сраный Дамблдор. — раздражённо шипел я. — Чтоб вам всем провалиться!
Мне предстояло провести в Хогвартсе не менее 5 лет, и это при том, что поступал я уже на 3-й курс. Именно 5-ь лет, а не до 5-го курса, как я думал ранее — грёбаное заклятие Великого Светлого… Предстояло несколько лет бессмысленно терять время.
Научные работы? — Так ритуальная магия — сомнительна, да и не хотелось открывать секреты старому козлу.
Индивидуальные занятия? Зачем, будешь заниматься со сверстниками и неважно, что теми же чарами я владею на уровне 3-го курса (очень продвинутого), но вот по знаниям — где-то на 5-ом.
Проводить свободное время в собственном поместье? — Устав Хогвартса запрещает это. Домой можно только на каникулах — на Рождество, летом и на Пасху. Маглы с палочками…
Библиотека? — Заботливо очищена от опасных знаний.
Поездка промелькнула достаточно быстро — решал интересную задачу по артефакторике и не заметил пролетевшего времени. По вагону прошли старосты с криками:
— Через 5 минут подъезжаем к Хогвартсу, переодевайтесь! Вещи оставьте в вагонах, их доставят в ваши спальни!
Ну да, доставят, вот только предварительно могут покопаться в содержимом, поставить метку. Вариантов много! Небольшой сундучок вроде устаревшего матросского с раздвинутым в 20 раз пространством вмещал достаточно вещей, а простейшие руны делали его невесомым — если команду отдал я.
— Первокурсники! Все собрались?! Держимся за мной! — Разорялся на платформе полувеликан. Глядя на Хагрида, моя кровь сидов сразу же записала его во враги. Потомок фоморов — природный враг потомка сидов. Да, он неплохой и говорят, даже — добрый, но вот проблема — он человек Дамблдора, да ещё и полувеликан. Соответственно — мира у нас не может быть в принципе. Он автоматически будет выискивать во мне худшие черты, и любые мои поступки будут для него таинственными и зловещими. Был бы хоть умный — смог бы перебороть, но откуда у великанов, да ещё и выродившихся, интеллект…
По Хогвартским правилам, я ехал с первокурсниками, пусть даже и поступал сразу же на третий. Глубокое озеро с кальмаром, русалками и гриндилоу не внушало мне оптимизма, да и детвора вела себя, как стадо бабуинов.
— Пригнитесь, проезжаем сквозь тоннель! — Заорал Хагрид. Да что он всё время орёт-то? С таким голосом он мог бы разговаривать шёпотом, и все бы его услышали…
На тоннеле висели какие-то плетения, и я автоматически отмахнулся от них, запомнив структуры. Странно, в поезде тоже были какие-то слабые плетения, ни за что вроде бы не отвечающие. Зрелище было красивым: после мрачной платформы и поездки по страшному озеру, Хогвартс вставал, как ожившая сказка, вызывая чувство трепета и восторга.
Стоп! Откуда оно у меня? — Я и к Кер-Сиди отнёсся менее восторженно, хотя там не один дворец, а дворцовый комплекс, вписанный в не менее прекрасный город. А, всё понятно — очередное простенькое заклятие, усиливающее положительные эмоции. Видимо, не случайно таким маршрутом возят только первокурсников — другие-то быстро поймут суть восторгов.
Хагрид подошёл к огромной двери и замолотил в неё.
— Открывайте, я первокурсников привёл!
Двери со скрипом отворились, и мы прошли в тёмный холл, освещённому редкими факелами. Здесь лесник оставил нас и пошёл дальше, выкрикивая имена преподавателей. К сбившимся первачкам из стены выплыли привидения, продолжая якобы прерванный разговор. Якобы — это потому, что их рваная сущность была мне видна заранее. Они поджидали детей, да и начало разговора отдавало скверным любительским театром:
— Да, коллега…
Мне надоел этот балаган, и я шуганул их простеньким экзорцизмом. Дети восторженно уставились на меня и начали было приставать с расспросами, но вернулся великан в сопровождении женщины, одетой весьма безвкусно.
— Вот, профессор МакГонагал, — Басил гигант.
— Первокурсники на распределение пришли.
Взгляд профессора остановился на мне, и я коротко поклонился.
— Талиесин Ллевелин, глава рода Ллевелинов, — представился я.
— Профессор МакГонагал, — сказала женщина, явно чувствуя себя не в своей тарелке.
Первокурсники высыпали в зал, сбившись в кучу, МакГонагал и я встали немного в сторонке. Зал был очень красив, но было видно, что нормальным ремонтом не занимались очень давно. Везде были следы косметических и ремонтных чар, но нормальных ремонтных работ здесь не было лет 200. Потолок украшала потрясающая схема звездного неба. Точнее даже не схема — чары просто передавали изображение звёзд без помех в виде облаков так, будто в