— Впечатляет, — признал я. — А что скажешь вон про того мужика? Он прямо сейчас направляется к герцогине. Я его видел по телевизору… в новостях, кажется.
Кети хмыкнула:
— Ты настолько не интересуешься внутренней политикой империи?
— У меня и других дел хватает. Поважнее.
Тип, о котором шла речь, был широкоплечим, уверенным в себе и явно привыкшим орудовать мечом. Я за километр разгляжу хорошего мечника, тут и к гадалке не ходи. Борода, длинные усы, короткая стрижка на пробор. И полувоенный френч без знаков различия вместо традиционного смокинга.
— Неуч, — хмыкнула Кети. — Это князь Николай Долгоруков, возглавляет правящий Дом Медведей. Можно сказать, первый человек в империи. До восемьдесят второго года, по крайней мере.
— Что у него за Дар?
— Морфист.
— Даже не бессмертный?
— Редкое явление, — признала Кети. — Впрочем, у князя есть интересное прозвище — Плетельщик Снов. Говорят, он достиг небывалых вершин в искусстве ночного манипулирования. А вот в правящем ядре у Медведей есть бесы, и довольно крепкие. Они безоговорочно поддерживают своего лидера.
Хозяева империи перемещались среди столов и колонн, пили шампанское, здоровались друг с другом, заводили непринуждённые беседы… Всё это смахивало на взаимное опыление. Никто подолгу не задерживался в одном месте и не обсуждал государственные вопросы. Князья и герцоги выглядели расслабленными, вальяжными, уверенными в себе.
Гости продолжали прибывать.
— Григорий Орлов, — Кети указала на молодого парня, возраст которого едва ли достигал двадцати пяти лет. — Выглядит так, потому что бес. Ему уже основательно за четыреста перевалило. Владеет всеми видами оружия, но предпочитает шпагу.
Орлов был высоким, худощавым и длинноногим. У пояса князя я заметил ножны со шпагой. Двигался бес мягко, с обманчивой ленцой, но я не сомневался, что передо мной машина смерти. Лидера сопровождали две девушки, одну из которых Кети представила как графиню Румянцеву, фаворитку из правящего ядра и претендентку на роль третьей жены князя.
— Румянцевы и Орловы готовятся к слиянию, — сообщила Кети. — Не знаю, что им сказали генетики, графиня обладает Даром оружейника… Один из самых спорных альянсов, как по мне. Разве что хотят объединить капиталы и усилить гвардию.
— А Волконские здесь?
— А как же, — усмехнулась ясновидящая. — Видишь мужчину в классическом смокинге с ярко-голубыми глазами? Блондин с маллетом. У него ещё виски выбриты.
— Вижу.
— Это князь Родион Волконский. Криокинетик. Считается сильнейшим на Земле в рамках своего класса.
— Серьёзно?
— Ну, он давно перешагнул за пределы третьего ранга. Удары по площади у него настолько сильны, что… даже небольшое поселение может заморозить. Правда, долго восстанавливается. С такой силищей даже непрерывная циркуляция не совладает.
Что ж, лидер Волков оправдывает репутацию. Я слышал, что во время Второй мировой отец Родиона остановил продвижение китайских и монгольских армий с юга, заморозив их передовые группировки. Евгеническое планирование наверняка позволило вырастить достойную смену.
За время разговора мы постоянно перемещались, меняя столы. Я не особо налегал на закуски, сосредоточившись на изучении окружающих людей. Лекция моей спутницы оказалась на удивление познавательной и в то же время не перегруженной деталями.
Я обратил внимание на низкорослого татарина с чёрной бородкой и обманчиво добродушным взглядом. Этот человек, как мне показалось, страдал избыточным весом.
— Айрат Чингис, — просветила меня Кети. — Из Казани. Мы о нём говорили сегодня. Он из древнейшего Рода Чингисов, кинетик не пойми в каком поколении. Мощный кинетик, окружил себя талантливыми сподвижниками. Купец до мозга костей. Капитал построил на торговле со Средней Азией, Китаем и Ближним Востоком.
Взяв с подноса у проходящего мимо слуги апельсиновый сок, я направился по широкой дуге к Вороновой. Герцогиня успела добраться до противоположной стены и теперь беседовала с улыбчивым азиатом в лунпао — драконьем халате, который может носить только император Поднебесной. Выглядело это одеяние как самый настоящий халат, только с очень сложной вышивкой. Небесно-голубой фон, чёрные рукава, драконы и прочие атрибуты императорской власти. Халат был частью лифу — парадной церемониальной одежды властителей Небесного Края. Насколько я помню, фасонами этих облачений занимается целое ведомство в Запретном городе.
Лицо императора показалось мне смутно знакомым.
Присмотревшись и перебрав в памяти правителей, с которыми я имел дело в прошлом, я понял, кто передо мной. И понимание окончательно вынесло мозг, ведь этому человеку должно быть не менее четырёхсот лет.
— Император Фулинь, — подтвердила мои подозрения всезнающая Кети. — Более известен как Ши-цзу.
— Бес? — задаю риторический вопрос.
— Само собой. В Китае настоящий культ старшинства, он возглавляет правящую династию веками.
Фулинь выглядел в точности как и его аналог в моей вселенной. Юный маньчжурский аристократ, предпочитающий вести себя скромно, но с достоинством. Проблема в том, что наш Фулинь ничего из себя не представлял. Вместо него страной правили то евнухи, то могущественные принцы-регенты, то умный и хитрый полководец Доргонь, который в 1644 году прибрал к рукам всё, что можно.
Здесь же события разворачивались иначе.
Пока я рассматривал императора и его свиту, Кети поведала о том, как враждующие кланы Поднебесной сто пятьдесят лет делили страну, поднимаясь к вершине, а потом из этой кодлы выделился сильнейший — Ши-цзу. К моменту воцарения этот «паренёк» вымазался по локти в чужой крови, собрал ядро талантливых воинов и полководцев, призвал к себе очень сильных морфистов и телепатов… а потом развернул ползучую экспансию в соседние страны. Фулинь версии два точка ноль не имел ничего общего с тем безвольным человеком, рукой которого подписывались угодные регентам указы. И да, он был гораздо старше. чем я подумал сразу. Лет эдак на полтораста.
Ши-цзу был силён.
И чрезвычайно опасен.
На общение с императором герцогиня потратила минут десять, после чего откланялась и продолжила свой вояж по залу. К угощениям Воронова даже не притронулась, и я знал, почему. Ужинать мы будем продуктами, купленными в местных магазинах. Прямо сейчас слуги из герцогской свиты носятся по городу со списком, который составил повар. Точнее, уже не носятся. Поручение было выполнено ещё до нашего спуска на лифте, а сейчас полным ходом идёт приготовление. И доступа на кухню королевских апартаментов никто, кроме людей нашего клана, не имеет.
Я посмотрел на часы.
Мы потратили на бесцельное скитание среди цвета имперской знати уже добрых полтора часа. За всё это время ничего примечательно не происходило. Да и не верю я, что убийца попытается устроить бойню прямо на вечере встреч. Глупо, иррационально. Я бы действовал тоньше и провернул всё незаметно. Возможно, с помощью ловушек или ночного проникновения на крышу пентхауса.
Внезапно к герцогине приблизился человек в смокинге, произнёс пару слов и с лёгким полупоклоном удалился. По телепатической связи тотчас пришло сообщение:
Сергей, Кети. Подойдите к Наталье Андреевне.
Переглянувшись, мы двинулись сквозь толпу, лавируя между гостями и официантами. Я поставил недопитый сок на промелькнувший в толпе поднос и вывернулся прямо перед Вороновой.
— Они сделали первый ход, — тихо произнесла герцогиня.
— Начинается? — Кети изогнула бровь.
— Меня пригласили в приватную комнату для переговоров, — сказала Наталья Андреевна. — Вы двое меня сопровождаете. С Анзоровым я буду совещаться удалённо.
— Только двое? — опешил я. — Без охраны?
— Формат такой, — отрезала Воронова. — Три на три.
К нам пошёл слуга в золотистой ливрее.
— Ваша светлость, — мужчина почтительно склонил голову. — Меня прислали, чтобы сопроводить вас в один из малых конференц-залов.
Мы последовали за проводником.
Только сейчас я по достоинству оценил размах, с которым строятся гостиницы «Империал». Чтобы добраться до лифтов, мы потратили около четырёх минут, а ведь это было единое пространство с колоннадой и панорамными окнами. Некоторые гости прогуливались по террасе, которую защищал от дождя специальный навес.
Слуга отвёл нас к неприметной двери, за которой обнаружилась лестница. Поднявшись на два пролёта вверх, мы попали в коридор, украшенный картинами дальневосточных художников. Звуки шагов приглушала ковровая дорожка.
— Прошу, — слуга распахнул перед нами очередную дверь.
Мы вошли вслед за герцогиней.
За столом уже сидели те, кто считал себя вершителями судеб в империи.
Глава 38
— Присоединяйтесь к нам, герцогиня, — Николай Долгоруков указал на один из трёх свободных стульев. — Мы вас уже заждались.
Правитель Москвы сидел в компании двух аристократов с непроницаемыми лицами — пожилого и молодого. От этих людей веяло силой, но от молодого в меньшей степени. Подозреваю, что этот парень был бесом. За столом также присутствовал князь Волконский с очень собранной девушкой и бородатым здоровяком, явно имеющим отношение к службе безопасности. Айрат Чингис с неизменной добродушной улыбочкой окружил себя парой узкоглазых молодцев, возраст которых я затруднялся определить.
Стол для совещаний был круглым. Точнее, сделанным в виде кольца, состоящего из отдельных сегментов. Мы заняли свободные места. Я — по левую руку от герцогини. Кети — по правую.
— Думаю, здесь нет никого лишнего, — начал разговор Долгоруков. — И за столом сидят только те, кто должен. Поэтому мы можем разговаривать откровенно.
— И всё же, — подал голос Волконский, — хотелось бы понимать, с кем мы имеем дело. Давайте представим своих спутников.
— Правда ваша, — кивнул московский князь. — Начну с нашей группы. Вот этот убелённый сединами господин — глава министерства иностранных дел Дома Медведя, герцог Пётр Троекуров. Слева от меня — граф Антон Соколовский, начальник моей службы безопасности.