Ещё раз пересчитав купюры, Балуев аккуратно сложил их обратно и бросил пакет Артёму. Гурман ошалело проследил траекторию полёта и скрипнул зубами. Второй раз за день он убедился, что роли поменялись.
Все годы обучения в университете, Артём люто ненавидел психологию. Причём, в любом её изложении, будь то «психология толпы» или «психология преступной группировки и её лидера». Все экзамены по этим предметам прошли при непосредственном участии женской части коллектива, в которую он позорно затирался. И пока девчонки тонко скулили: «Ну, Василь Фёдорыч. Ну поставьте. Ну в следующий раз всенепременно», Артём, сгорая от стыда, подсовывал и свою зачётку. Сейчас же, глядя на свернувшуюся в углу дивана Тамару, он осознавал, как не хватает ему знаний именно по этому предмету. По всем признакам выходило, что не была Тамара Табанидзе в тот день у Смирнова. Хотя, богатый опыт, полученный при непосредственном общении с криминалитетом, напомнил, как клялись в непричастности к преступлению люди, обнаруженные впоследствии на записях видеокамер. И слёзы горючие лили, и в глазах чистое небо отражалось.
Последние дни в заброшенный домик Гурмана переселились не только Артём и Балуй, но и водитель Саша Лопата, и бухгалтер Валера. Время от времени кто-то из ребят ездил в город. Покупали продукты, занимались организационными вопросам, узнавали последние известия.
Сегодня в деревенском домике остались только Артём, Гурман и Тамара. Время в пустой деревне шло медленно. Пройдя по комнате, Артём подпрыгнул и повис на перекладине, установленной под косяком двери. Повисев минуту, спрыгнул. Не было желания даже подтягиваться. От безделья все устали и всё чаще ребята поглядывали в сторону машины, просчитывая, когда же всё закончится и можно будет спокойно вернуться домой.
На диване, натянув до подбородка плед, Тамара угрюмо разглядывала трещину на ярком лаке. Подвязавшись жёлтым в чёрный горошек фартуком, Гурман старательно изучал способ приготовления горохового супа из пакетика. Помешивая кипяток, он надорвал краешек, понюхал содержимое и, согласно инструкции, высыпал всё в кастрюлю. Артём тоже удивлённо принюхался. Совсем недавно Валера, подняв к потолку затуманенный взгляд, рассказывал, какие великолепные блюда готовил Гурман из элементарного набора продуктов. Поэтому сегодняшний суп из пакетика был неожиданным сюрпризом в меню. Глядя, как булькает клейкий бульон, Артём не терял надежду, что в последний момент произойдёт чудо и дешёвый гороховый суп окажется приложением к фрикасе из курицы в винном соусе. Но по мере того, как кухня наполнялась знакомым с детства запахом, надежда на курочку по-французски таяла.
–– Я это есть не буду, – подала голос Тамара, искоса буравя глазами бурлящую кастрюлю. – Неужели трудно заказать обед в ресторане?
Гурман медленно обернулся. Долгую минуту он внимательно изучал пленницу. Сегодня день выдался особенно серым и скучным. Артём сдержал улыбку. Кажется, сейчас для Гурмана любая фраза служила сигналом к скандалу. Отложив ложку в сторону, он вытер руки ярким вафельным полотенцем и, подойдя вплотную к «капризнице», прорычал:
–– А хар-р-ризма не треснет.
Реплика возымела то действие, на которое была рассчитана: Тамара начала медленно втягиваться под плед. Казалось, что огромная бледная улитка заползала в свою раковину, сворачиваясь в тугую спираль. Когда снаружи осталась только голова со сведёнными от страха глазами, она тихо просипела:
–– Пардон.
–– Щас как впардоню, – рявкнул Гурман, для наглядности стукнув кулаком по подушке.
Подскочив к кухонным шкафчикам, мужчина яростно вышвырнул содержимое и, найдя ещё один пакетик супа, разорвал упаковку пополам, вытряхивая содержимое в кастрюлю.
–– Я тебе устрою Хиросиму и Нагасаки, – злобно шипел он, заворачивая ложкой цунами в булькающем кипятке. – Ты у меня всю ночь жопой в форточке спать будешь.
Артём безразлично опустился в кресло и перевернул страницу журнала, просматривая совершенно неинтересную статью. Зря, ох зря княгиня холопа достаёт. Не глупая ведь баба, должна понимать, когда можно языком ляпать, а когда лучше помолчать. Здесь "князя" Табанидзе нет, терпеть великосветский выпендрёж никто не будет. Судьба твоя на сегодняшнем званом обеде резать ножом гороховый суп. А ведь Константин Гурамович с этим чудом уже лет десять живёт. Святой человек. И ладно бы красавица была. Или умница. Или каким- нибудь мифическим изюмом переполнена. Есть ведь женщины, с виду и неказистые, а улыбнётся, как будто солнце в душу заглянет. А тут – ни кожи ни рожи, одно самолюбование. Удобно разместившись в кресле, Артём отложил журнал и, не стесняясь, изучал сидевшую напротив женщину. Узкие плечи, небольшая грудь… Чудодейственные свойства диеты заканчивались где-то в районе талии и нижняя часть тела мягко расплывалась в крупную грушеобразную попу. В целом женщина напоминала Артёму бройлерного цыплёнка, гордо несущего на толстых ногах маленькую пустую голову.
У кухонных шкафов снова зашуршало. Переведя взгляд, Артём внимательно посмотрел на улыбающегося Гурман. Усевшись на полу, рядом с плитой, тот изучал пожелтевший от старости брикет. Брови Артёма медленно поползли вверх, когда он узнал в находке, неизвестно как сохранившийся экземпляр советского сливового киселя. От горла к желудку сразу же прошуршали сладкие колючие песчинки. Будто и не пролетело почти тридцать лет. Будто он снова в селе у бабушки.
На зимних каникулах они с соседским Колькой покупали в «железке» брикеты киселя. Затем по очереди обгрызали углы и края, чтобы добиться нужной округлости и, тяжело повздыхав, использовали его в качестве шайбы. Идеальное скольжение, прочность, те качества, которые делали брикеты незаменимыми в жизни любого деревенского мальчишки. «Мышечная память» – улыбнулся Артём, сглатывая виртуальную сладкую шершавость.
Тамара, наверное, никогда не играла в хоккей и, уж точно, понятия не имела о существовании сливового киселя. Лицо её побледнело ещё больше, глаза начали медленно выползать из орбит. Опустив ногу из- под одеяла, девушка наощупь искала под диваном тапочки. Нащупав, надела их не на ту ногу и на полусогнутых сползла на пол. «Бомба», трясущимися губами прошептала она.
Артём растерянно перевёл взгляд на Гурмана. Тот, кажется, тоже не понимал, что общего могло быть между безобидным, поблёкшим от времени брикетом и летальным оружием современных террористов. Чтобы не подставлять Гурмана, Артём не стал разубеждать почти впавшую в транс девушку.
–– Я всё скажу, – истерически зашептала та, вытянув перед собой руки.
В её глазах плескался такой ужас, что Артём понял: сейчас она расскажет всё.
–– Деньги у Кости, – не сводя глаз с брикета заговорила она. Слова теперь вылетали, словно резиновые пули, ломая и перегоняя друг друга. Казалось, что язык даже стал заплетаться, не успевая за мыслью. – Это он дал мне пакетик с отравой. Сказал в какое время ваши ребята собираются, когда будут выезжать. Велел заказать обед в
«Плазе», добавить во все судочки яд и отвезти этому придурку Смирнову. Потом, когда все передохнут, зайти, надеть костюм этого придурка, забрать его труп и чемодан с деньгами. Потом спрятать всё в багажник машины и вывезти на речку за городом.
Поток информации прекратился так же внезапно, как и начался. Как будто удерживающий Тамару невидимый канат резко оборвался и опустошённое тело рухнуло на пол.
–– Ни фига себе Рокки Бальбоа, – восторженно выдохнул Гурман, пряча в шкаф так и не понадобившийся брикет. – И ты что же, вот так на себе его и перетащила?
–– А что там того Смирнова? – затравленно подняла глаза Тамара.
– Хороший баран весит больше.
–– А сколько весит хороший баран?
Артём посчитал вопрос риторическим, но Тамара тут же отреагировала:
–– Пятьдесят-шестьдесят килограммов. Бывают, конечно, и до ста двадцати, но это уже старое мясо.
–– Так, тему баранов закрыли – зарычал Артём сквозь сцепленные зубы. – Давай ещё раз по пунктам. Ты вытащила труп Смирнова из квартиры. Затащила в лифт. Дальше лифт спускается в подземный гараж и?
–– Что «и»? – удивилась Тамара, убирая с глаз упавший локон. – Парковочное место Смирнова как раз напротив лифта. Пинками дотолкала.
Гурман с уважением хмыкнул, пожалуй, впервые увидев в Тамаре, кроме красивой девушки, ещё и интересного собеседника.
В образовавшейся тишине что-то глухо хлопнуло, одновременно неразборчиво хрюкнув. Испуганно вздрогнув, Артём даже не сразу понял, что из резных часов, висевших на стене, выскочило то, что должно было изображать кукушку. Удивлённо рассматривая захлопнувшуюся за деревянной птичкой дверку, он внезапно осознал, что уже не первый день находится в этом доме, а обратил внимание на скрипучее кукование только сейчас. Баран – кукушка… Разные весовые категории. Артём никогда не задумывался сколько весит Смирнов, они и встречались-то всего один раз, но визуально оценив возможности Тамары, допустил, что ради денег «княгиня» и не такой вес поднимет.
– Значит деньги у Табанидзе? – подытожил Артём, не сводя пристального взгляда с собеседницы.
–– Не совсем, – прошептала Тамара, снова садясь на диван и пряча ноги под плед. – Он их у любовницы держит. Адрес напишу.
Что-то в мимике пленницы насторожило Артёма, но Гурман, обрадованный новой информацией, уже достал ай-фон и, водрузив на нос элегантные очки, искал номер телефона Балуева.
ГЛАВА 12
ЛЕНА
Автобус подпрыгнул, выскакивая из очередной ямы и, выдохнув переработанный газ, затормозил. Стоящий впереди мужик качнулся и, как бы случайно, уткнулся носом Лене в пазуху. Неохотно поднимая голову, он разве что не урчал от удовольствия. Стоявшая рядом женщина, шипя что-то нечленораздельное, вытолкнула Лену из переполненного транспорта. Наверное, сегодня воняло в салоне автобуса так же, как и всегда, и так же мужики провожали её голодными глазами, но, именно сегодня не хотелось замечать подобные «прелести» поездки. Сегодня Лена купит свою первую шубу. Самую модную. Самую натуральную. Из самой настоящей норки. И сегодня ей не испортят настроение ни похотливые взгляды мужиков, ни завистливое шипение женщин.