–– Давно пора, – согласно кивнул Артём. – Только я-то тут при чём? Здесь её точно нет.
–– А где? – поднял наивные глаза Илья и у по телу Артёма прошла нервная дрожь. Этакий добрый парнишка Чикатило.
Подавив желание швырнуть в сидящего напротив мужчину чем-то тяжёлым, Артём улыбнулся и, засунув в рот скользкую дольку мандарина, вежливо процедил:
–– Ну, это ты же у нас и умный, и красавец. Вот ты и решай задачку со звёздочкой.
Вынув из пакета вторую мандаринку, Илья молча принялся её чистить.
–– Артём Александрович, – наконец начал он. Артём удивлённо отметил, что из глаз собеседника исчезли смешинки. Кажется, разговор переходил на другой уровень. – Давид Возгенович дочку по любому найдёт, потому что ищет в правильном направлении. А после того, как Тамара Давидовна окажется в любящих объятиях родственников, я за жизнь Балуя ломаной полушки не поставлю. Может не стоит за него вписываться? Ты и так замаран по самые ушки.
–– Что предлагаешь?
–– Поподробнее карту местности, где спрятана Тамара. А взамен предлагаю немножко денег, загранпаспорта, моё участие в вашем скорейшем отъезде, ну и шоколадку для девушки.
–– Мне надо подумать, – скрипнул зубами Артём.
–– Да сколько угодно, времени у меня до пятницы, а у тебя и того больше.
По-кошачьи мягко поднявшись, Илья прошёл к стоявшему в углу креслу, стряхнул невидимые пылинки и, усевшись поудобнее, поднял с пола яркий женский журнал.
–– Могу я узнать, как ты нас нашёл?
– Это долгая история. Впрочем, в доме Варвары Ильиничны всё просто кричало о том, что вы где-то рядом.
Артём не перебивал, но и не поддерживал разговор, глядя, как Илья увлечённо разглядывает гламурные фотографии.
–– Когда я вошёл к Варваре Ильиничне, она готовила мазь из лопуха и чистотела. Запах такой шёл, – Илья щёлкнул в воздухе пальцами, подбирая нужное слово, – специфический. Кто знаком, никогда не спутает. Знаешь для чего это средство применяют в народной медицине? Правильно, для заживления ран. Причём, долго эта мазь не хранится, значит срочно понадобилась. Перебирая сухую траву, Варвара Ильинична откладывала в корзинку тысячелистник, крапиву, календулу. Всё так простенько и знакомо каждому с детства. А ещё в корзинке лежала курочка свежая, бульон из которой жизненно необходим для ослабленного организма. Так что я вышел во двор, покурил, подождал, пока Варвара Ильинична соберётся и проводил её в эту чудесную лесную сторожку. Заодно воздухом лесным подышал, энергией наполнился положительной. Вроде и недалеко от села, но, кто не знает, никогда не найдёт. Кстати, Уфимский, – понизил голос гость, – если ты не женишься на этой девушке, то будешь самым тупым парнем вселенной. Ну что, насчёт Тамары подумал? Времени у нас достаточно, но я бы всё равно поторопился. Твой друг Гурман иногда проявляет образец интуиции.
–– Документы и деньги? – прикусив губу, спросил Артём.
–– В ближайшие дни, – так же односложно ответил гость.
– Вот в ближайшие дни и поговорим, – добродушно улыбнулся парень, доставая из пакета ещё одну мандаринку.
Илья молча отложил журнал в сторону, поднялся, одел успевшую пропитаться влагой растаявшего снега куртку и, не прощаясь вышел из дома.
ГЛАВА 16
В ЗАПАДНЕ
Сердце не прекращало посылать тревожные сигналы то неприятной тянущей болью, то резкими уколами, протыкающими внутренности. Вот и сейчас, каждый вдох застревал на половине пути, образовывая огромный воздушный тромб.
Звонок от Вероники застал Давида врасплох, хотя ещё вчера ему доложили, что все Капитоны, включая Василису, вернулись в город. Отвечая, Давид старался успокоить больное сердце, забившееся с непозволительной скоростью. Несколько минут разговор шёл о здоровье, о знакомых, родне и только в конце, девушка предложила встретиться.
Выдернув капельницу, Давид тяжело поднялся с кровати и, бросив убийственный взгляд на подскочившую медсестру, вышел из комнаты.
Зима, выполнив программу по осадкам и праздничному настроению, затихла. Снежный покров устало оседал, тускнел, а оптимисты, скользя по мокрому снегу, готовились к ранней весне.
Машину повело на повороте, и Давид бросил раздражённый взгляд на водителя. Парень испуганно прикусил нижнюю губу, выдавливая что-то нечленораздельное. Давид даже не понял, то ли он выругался, то ли извинился. Впрочем, это было и не важно. Взгляд устало бродил по салону и, словно споткнувшись, остановился на ярком календаре. Откинувшись на спинку кресла, Давид закрыл глаза. Год прошёл с тех пор, как Тамара принесла рекламный календарь туристической фирмы, на февральскую страничку которого попал снимок их домика в Альпах. Сначала календарь был торжественно повешен в зале, потом в его кабинете, а затем появился и в машине. Тамара загадочно щурила глаза, гладя кончиками пальцев заветную страничку, и у Давида даже мелькнула мысль, а не она ли и спонсировала агентству поездку на горнолыжный курорт, за право ненавязчиво продемонстрировать впоследствии всем желающим фотографию русской усадьбы, возвышающейся вдалеке от классических немецких коттеджей.
Много лет назад, снеся старый домик в горах, Давид планировал не заморачиваться и построить что-нибудь стандартное. Но Тамара так восторженно рассказывала о постройке усадьбы в русском стиле, что они с Лолой сдались, порадовавшись, что дом, по крайней мере, будет без графских наворотов. Позволив дочери сделать всё по собственному усмотрению, Давид, подписывал счета, смутно представляя, что получит в итоге. Впрочем, боярская усадьба старой Руси, с использованием передовых технологий, приятно удивила его. Первое время соседи и гости деревеньки даже просили разрешения сфотографироваться на фоне достопримечательности. Поначалу это немного раздражало, но вскоре все привыкли и жизнь пошла своим чередом.
Протянув руку, Давид так же, как когда-то дочь, погладил глянцевый снимок.
Много лет назад, главарь одной из самых мощных ростовских криминальных группировок Давид Заглиани искренне завидовал другу Горке Капитонову, глядя, как один за другим поднимаются его незаконнорожденные дети. Как простые, ничем не примечательные женщины заглядывают «залётному мужу» в рот, ловят каждое слово и передают малышам, как великий завет отца. И наблюдая, как сейчас слаженно работает бизнес Георгия, уже не завидовал, а восхищался другом. Дети носили фамилии своих матерей, но все они были объединены одним общим брендом «Капитоны». Каждый из ребят выполнял строго обозначенные обязанности, координируемые из зоны отцом, но главной в семье всегда оставалась Ника. На ней лежала ответственность за работу транспортной логистики, причём официально зарегистрирована была только автомобильная ветка, то, что фирма оказывает услуги морского и воздушного перемещения знали немногие. Хотя Ника, как прежде, согласовывала с отцом самые прибыльные операции, и Георгий, и партнёры знали, что всё держится именно на её опыте, на её знаниях, на её чуйке.
Серый неприметный дом Вероники Грибановой резко выделялся на фоне кричащей роскоши дворцов городской элиты. Никаких позолоченных куполов, ни взлетающих крыш из китайских кварталов, ни византийской мозаики, всё аккуратно и простенько. Именно тот стиль, который ценил и Давид Заглиани, и Георгий Капитонов.
Высокие чёрные ворота, шедевр кузнечного ремесла, начали раздвигаться, когда машина гостя ещё только свернула с основной трассы. «Ждёт», – отметил про себя Давид. Значит разговор предстоит, как он и предполагал, серьёзный. И, скорее всего, именно Ника выяснила место нахождения Тамары. Умная девочка всегда знала, что и когда надо предложить, чтобы выжать из информации как можно больше барышей.
В этом доме семьи Капитоновых Давид ещё не бывал. Подавая пальто горничной, он автоматически подсчитывал расходы хозяев на его содержание. Обычно Давид никогда не ошибался и умел отличить серебристо-розовое показушничество человека, вылезшего из грязи от неброской роскоши аристократа.
Услышав стук каблуков, он раскинул руки навстречу спускающейся по лестнице девушки. Простенькое светлое платье, туфли-балетки, тоненькая цепочка из белого золота с кулоном в виде свернувшегося рака и серьги в паре с колечком. Ничего лишнего, а смотрится по-настоящему дорого. Даже улыбка у Ники была настоящая, добрая, открытая. Такую улыбку он последнее время встречал всё реже и реже. Казалось, что окружающие его девушки и женщины не улыбались, а хвастались работой пластических хирургов и дантистов. Сердце снова кольнуло. Стараясь сдержать боль, Давид отвечал на стандартные вопросы. В душе он был уверен, что Ника не заметила его нездоровый вид, но после того, как та предложила стакан воды, понял, что обмануть хозяйку не удалось. Без всяких анализов Ника определила критическое состояние старого друга отца. С одной стороны, этот факт задел Давида, ведь он тоже воспитывал дочь, но Тамара никогда не заморачивалась такими мелочами, как здоровье родителей. С другой стороны, он был благодарен Нике. Ведь если бы девушка предложила рюмку коньяка, он не смог бы отказаться и вряд ли досидел бы до конца встречи. А силы ему сейчас были очень нужны.
–– Скромно живёшь, Никуля, – попытался пошутить Давид.
–– Так это у вас, Давид Возгенович, одна дочка-любимица, а у нашего папки семеро по лавкам бегают. Живём, как умеем. Давайте сразу перейдём к делу.
Давид, уже не стесняясь, достал из кармана серебряный контейнер для таблеток. Закинув белый кругляш под язык, он долго тёр грудь, стараясь, как можно удобнее расположиться в уютном кресле.
–– Что у тебя? – прошептал мужчина.
–– Я знаю где Тамара.
–– Что хочешь?
–– Обижаете, Давид Возгенович, – опустила глаза собеседница. – Вы для моего отца и для меня всегда были примером для подражания. А с Тамарой мы в одном классе учились. Точное место пока выясняют мои ребята, но думаю с минуты на минуту будем знать. Вас пригласила на тот случай, если захотите сами разобраться.
Давид долго рассматривал спокойное лицо дочери человека, с которым когда-то дружил. Может только тогда, много лет назад, он и умел дружить. Если вообще умел. Почему такая несправедливость? Разве его Тамара получила меньше тепла и родительской любви, чем Ника, Вася и сколько там ещё у Горы наследников? В вопросы воспитания дочери Давид, как истинный грузин, никогда не вникал, считая это прерогативой женщины, но ведь Георгий тоже видел наследников нечасто. Почему же его дети послушно продолжают дело отца, развивая и усовершенствуя в духе новейших технологий, а его Тамара только и думает о себе и о своём, якобы, элитном происхождении.