Гурман всегда вызывал у Давида уважение и абсолютное непонимание его дружбы с Балуем. Трудно было представить людей более полярных: может не блещущий умом, но смелый, рисковый, честный Гурман и подленький, хитрый Балуй. И тем не менее, за много лет дружбы, Гурман ни разу не предал своего шефа.
Итак, Тамара снова исчезла в неизвестном направлении. Если бы дочь оказалась в компании одного Гурмана, Давид не так бы переживал, но иметь дело с Балуем, даже с тяжело раненым, никогда бы не хотел. Худшие качества: непредсказуемость, некомпетентность, полное игнорирование законов, в Балуеве цвело полным цветом. Единственный из местных авторитетов, который мог нарушить договор, взять деньги и не выполнить заказ… Всё это заставляло держаться от него подальше. Да и нишу Балуй занял такую, к которой честный вор и не подойдёт.
Много лет назад Гора Капитонов начинал с перегона старых автомобилей, а на сегодняшний день семья владеет несколькими центрами, создающими транспортные коридоры, цепи, совместно планируют производство с транспортировкой по всей стране. Работу какого количества складов и гаражей контролирует Димка лёгким движением руки, Давид даже представить не брался.
Его бизнес так же бурлил и несся по закрученной спирали. Весь спектр топливно-энергетических предприятий был сконцентрирован в его и Костиных руках.
Балуевцы же начинали с мелких грабежей, затем пошли рейдерские захваты, проституция, игорный бизнес. Дела доходные, но грязные. Во всяком случае, так считал Давид.
Протянув руку, он взял с тумбочки мобильный телефон. Надел очки и долго искал номер. Абонент на другом конце провода, казалось, ждал звонка.
–– Ты уже в курсе? – не здороваясь спросил Давид. Очень не хотелось, чтобы Ника почувствовала его ухудшившееся самочувствия. Собрав волю в кулак, он придал голосу командирские нотки. – Балуй не сможет далеко уйти без лепилы, но у Рыбака они не появлялись. Подключи своих по старой дружбе. Потом сочтёмся.
Несложное действие забрало последние силы. Дорогой ай-фон выскользнул из вспотевшей ладони и глухо упав на пол, залетел под кровать. Давид проследил, как несколько парней резво нырнули следом. Переживал он не столько за аппарат, сколько боялся остаться без связи.
Просить помощи у конкурентов Давид всегда считал ниже своего достоинства, и пойти на этот шаг мог только в отношении Ники. Ни Гора Капитонов, ни Дава Заглиани никогда не давали обещаний, ни клятв насчёт детей, но обидеть ребёнка (даже ребёнка бывшего друга), считалось признаком дурного тона. Поэтому Давид всю жизнь, не афишируя, следил, чтобы «капитоновские мальки» не попались в правоохранительные сети. Впрочем, и Ника, и Вася так быстро сориентировались в круговороте жизни, что теперь Давид лишь смущённо покряхтывал, наблюдая, как девчонки уверенно щёлкают зубами в сторону врагов.
***
Кусочек сала, подвешенный на ветке старой яблони, качнулся. Ника невольно перевела взгляд за окно. Пара красногрудых снегирей повисли вниз головой, старательно отклёвывая мороженные кусочки. Всего несколько дней назад они с Димкой вернулись из Чинья-ворыка, а такое впечатление, что прошла вечность Поездка далась тяжело. Подзабыли они, что такое настоящие сибирские морозы. Димка сразу подцепил насморк и несколько дней провалялся в кровати. Деревянная тумбочка, ручной работы в доме Василисы была заставлена лекарствами, горчичниками и горячим чаем с малиновым вареньем, которое он терпеть не мог.
Ника снова сконцентрировала взгляд за окном. Метровый настил снега был безупречно белым. Таким же белым, как и в Чинья-ворыке, но там он был какой-то злой и колючий, а дома родной и пушистый. Заехав в свою комнату, Димка подкатил к рабочему столу, закутал ноги серым оренбургским платком и вздохнул так счастливо, что Ника даже расстроилась. Она уже заметила, что в последнее время брат всё тяжелее переносит их нечастые перелёты. Хватит. Пусть уж лучше Вася приезжает в гости.
Светлое покрывало смялось. Пожалуй, в другое время, она никогда не села бы на кровать, но сегодня было какое-то расслабленное настроение. Швырнув мобильник, Ника скрестила ноги калачиком и вынув из-под подушки плед, тоже укрыла ноги. Плед пах любимым одеколоном Димки и даже имел свою историю.
Несколько лет назад брат решил жить отдельно. Ника была категорически против, но зная его характер, не отговаривала. Даже помогла выбрать квартиру. В новом доме с пандусом у подъезда. Не в центре, но, рядом с парком. Собрав самые необходимые вещи, Димка торжественно въехал в собственную квартиру. Мебель, посуду, постельное бельё Ника купила новое. И только старый плед переехал вместе с хозяином. Наняв брату домработницу, она два месяца гордо держалась и лишь по телефону узнавала о его жизни. Когда она, наконец, решилась навестить Диму, попала в самый эпицентр головокружительных событий.
Юная домработница из Молдавии уже собрала все необходимые документы, подписи, печати и через пару дней готовилась вступить в брак с Димкой и, как следствие, стать хозяйкой квартиры. Скандал получился грандиозный. Пройдоха нотариус, узнав кем на самом деле является скромный инвалид, которого он собирался кинуть, упал в обморок и, не приходя в сознание, испарился. Девушка, не понявшая намёка подельника, решила лично закончить дело. Глядя, как Ника, забрав брата, вышла из квартиры, горе-домработница триумфально швырнула ей плед, но хлопнуть дверью не успела. Что случилось с аферисткой ни Ника, ни Дима так и не узнали, но после этого парень больше не решался на подобные демарши. Дима и плед вернулись домой, а квартиру продали в срочном порядке.
Постукивание пальцев по клавишам успокаивало. Расслабившись, Ника опустила голову на подушку. Взгляд сосредоточился на работающем за компьютером брате. Тонкие пальцы парня скользили по клавиатуре, изредка зависая в воздухе. Ника улыбнулась, как всегда, вспоминая отрывок из любимой сказки: «Там царь Кощей над златом чахнет». Именно в такой позе, по мнению маленькой Ники, должен был чахнуть злодей, с той лишь разницей, что Димка был Кощеем более чем привлекательным. Наконец, парень снял очки и потёр переносицу. С хрустом потянувшись, он повернул кресло в её сторону и, прикрыв покрасневшие глаза, начал тихонько насвистывать «Чардаш». У Димки был идеальный слух. Аня, его мать, мечтала, чтобы сын пошёл по её стопам и стал музыкантом, с единственной разницей – музыкантом он должен был стать гениальным. Ничего, что не соответствовало бы данному стандарту, женщина на дух не переносила, хотя сама всю жизнь преподавала музыку в средней школе. Но Димку в десять лет посадили за компьютер и с тех пор судьба парня оказалась решена. Умная машина стала его работой, его отдыхом, досугом, развлечением. Журналы он читал только специальные, тряпочки для монитора покупал только в брендовых магазинах, продукты для ухода за системным блоком – только лучшего качества. Аня злилась, винила во всём Капитоновых, но, когда мальчик в тринадцать лет заработал свою первую тысячу долларов, пересмотрела взгляды на технику и тоже занялась облагораживанием жизни компьютера.
–– Никуля, с тебя коньячок, – не открывая глаз, прошептал Димка.– Нашёлся телефончик Тамары. В очень непрезентабельном райончике. Наверное, спёрли, но проверить стоит.
Ника резко поднялась с кровати. Рассматривая карту города, выложенную на мониторе, она быстро сориентировалась. Район, в котором находился мобильный телефон, показался знакомым. Оторвавшись от созерцания картинки, она несколько минут медленно ходила по комнате, просчитывая, что могла делать дочь одного из самых богатых людей города в районе дешёвых пятиэтажек. Открыв в Гугл-мапс программу «Street View», Ника долго «бродила» по заросшим старыми липами переулкам и наконец, найдя потрескавшуюся вывеску, захохотала.
–– Идея? – удивлённо спросил Дима.
–– Кажется я поняла, куда рванула княгиня Табанидзе. Тамарка всё правильно рассчитала. Вряд ли поисковая группа Давы Возгеновича будет искать Балуева в ветеринарной клинике. А руки у Игорёши золотые. Ему, что доберман, что местный мафиози. Как он говорил? От горла до жопы у нас всё одинаково. Димочка, а найди-ка мне телефончик этого ветеринара.
Пальцы Димки снова взлетели над клавишами. На открывшейся страничке ласково взглянул в глаза гостям коричневый крокодил. Ощупав рукой шею, Димка громко сглотнул.
–– Довольно странная реклама. Никогда не забежал бы на чашечку чая в такую атмосферную клинику. Простой русский Айболит Николаевич Фролов, – задумчиво бормотал парень, набирая номер. – Откуда это у Тамары Давидовны такие плебейские контакты? Вроде как, не по Хуану сомбреро.
Стянув с кровати плед, Ника накинула его на ноги брата, и присела рядом, на низенькую скамеечку. Из трубки неслись длинные гудки. Отодвинув мобильник подальше от уха, Димка с удовольствием рассматривал затуманенные мимолётной грустью глаза сестры. В повисшей тишине ему очень не хватало голоса Ники, протяжного, убаюкивающего, с мягкой хрипотцой. Несколько лет назад, они все вместе ездили на север, праздновать тридцатилетие Васи. На берегу маленькой, лесной речки жарили шашлыки, Елисей пел песни собственного сочинения, Ника, пожалуй, первый раз в жизни назюзюкалась и было всё так весело, по-домашнему. Этот вечер Дима запомнил в самых мелких деталях. И зудение комаров, и огромное, покрытое невыносимо яркими звёздами небо, и едва различимые звуки перекатов ручья по гладким валунам, так напоминающие голос Ники. Каждое лето Димка отдыхал на лучших пляжах Средиземноморья, но самыми незабываемыми днями в своей жизни, считал дни, проведённые в маленьком посёлке со смешным названием Чинья- ворык.
–– О, Димка, – пряча улыбку, прошептала Ника, подражая знаменитым сказочницам Александра Роу. – Это старая и прекрасная история, уходящая корнями в нашу босоногую юность. Игорёшка Фролов – первая любовь «княжны». Правда без взаимности. Хотя Тамара быстро убедила себя, что благородный, но бедный рыцарь из рода могучих Фролов, понимает, что он не пара великосветской даме и искренне удивлялась, почему тот до сих пор не отравился, не застрелился или не причинил себе какого другого вреда из-за невозможности связать свою жизнь с ней, желанной и недоступной. Мы тогда учились в одиннадцатом классе, а Игорь только начинал карьеру. Каждый день, после уроков, Томка отсылала машину с водителем, и мы ехали на автобусе в другой конец города за «аспиринчиком для княжны». Подлец-Фролов быстро раскусил мотивы наших посещений, почувствовал, как нужно себя вести и, время от времени, томно вздыхал, печалясь, какая слабая всегда была «голубая кровь». Под занавес, даже просил Томку стать соавтором в написании научной монографии на тему: «Аристократия: от Ярослава Мудрого до княжны Заглиани».