– А как же теперь быть? – спросил я. – Как теперь это объяснить?
– А это уж ваше дело. Заявите, что вы больны. Он встал, явно не считая нужным дальше говорить со мной на эту тему. Я тоже встал, но вместо того, чтобы попросить разрешения идти, сказал, что объявлять себя больным не могу и не буду! Вожжа попала под хвост; притворяться я не умел, и объявлять себя больным казалось стыдным.
Мой ответ взорвал Бирюзова, и раньше злого на меня, но до сих пор сдерживавшего гнев. Он сказал, что раз так, то отмену встречи объяснит и без меня. А мне он приказывает в 24 часа покинуть Болгарию, чтобы тут и духу моего не было! И холодно добавил:
– Идите.
Я повернулся через левое плечо и вышел.
Через двадцать четыре часа, вытуренный Бирюзовым из Болгарии, я, добравшись на чьей-то попутной машине, был в Бухаресте.
Встряска была основательная; став к тому времени довольно известным писателем, я, по совести говоря, был изрядно разбалован добрым, а подчас и слишком добрым отношением к себе фронтового и армейского начальства. Но хоть я и злился на Бирюзова, но все-таки понимал, что прав он, а не я. А кроме того, этот давший мне выволочку генерал чем-то понравился мне. Наверно, будь я кадровым военным, предпочел бы служить под началом у такого вот человека, у которого да – это да, а нет – это нет.
Во всяком случае, лет через шесть после этого, когда шла война в Корее, и туда вызвался ехать военным корреспондентом от «Литературной газеты» Александр Чаковский, я вспомнил о находившемся на Дальнем Востоке Сергее Семеновиче Бирюзове. Чаковский уже был в пути, а мне, как редактору, хотелось, чтобы нашему военному корреспонденту помогли там, на Дальнем Востоке, поскорее попасть в самую гущу событий, в Корею. И я позвонил Бирюзову. Начал с того, что напомнил о нашей встрече в Софии, и попросил, приняв военного корреспондента «Литературной газеты», по возможности сделать так, чтобы он через двадцать четыре часа оказался за пределами Советского Союза. – Хорошо, – сказал Бирюзов. Было слышно, как он усмехнулся по телефону. – Раз так, сделаю».119
Так судьба еще раз свела на фронтовых дорогах К. Симонова и С. Бирюзова, на этот раз лицом к лицу. Это еще раз подтверждает, что к Победе они шли параллельными путями: один – военачальником, другой – журналистом. Их представления о страшной и кровопролитной войне питались впечатлениями, полученными на одних и тех же полях сражений. Но военачальник и журналист могли одну и ту же картину видеть все-таки по-разному и потом, много лет спустя, по-разному вспоминать одни и те же события.
37-я армия под руководством С. С. Бирюзова находилась в постоянной боевой готовности, но при этом крепила традиционную дружбу с болгарским народом. Совместно с частями болгарской армии она была размещена в районе границы с Турцией, возле которой в это время была сосредоточена крупная группировка турецкой армии, обеспечив защиту фланга наступающих войск 3-го Украинского фронта. Для воссоздания подлинной картины боевой готовности 37-й армии рассмотрим содержание приказа, отданного С. С. Бирюзовым войскам 37-й отдельной армии 21 января 1945 года.
«Содержание: О результатах проверки хода боевой подготовки, проведённых учений по теме: «Марш в предвидении встречного боя, СД и встречный бой» в частях и подразделениях 195 и 333 СД.
В результате личной проверки в период 18–19. 01.1945. хода боевой подготовки, выполнения внутреннего распорядка, несения караульной службы и учения на тему – Марш СД-в предвидении встречного боя и встречный бой в частях и подразделениях 66 СК установил:
При указании о полной перестройке организации боевой подготовки и внутреннего распорядка части корпуса не выполнили, хотя и есть некоторые улучшения в строевой подготовке в области знания офицерским составом уставных команд.
Внешний вид бойцов остается неудовлетворительным. Среди рядового состава большое количество в рваном обмундировании, без погон, подворотников, крючков и пуговиц: не бритых, не остриженных и не подтянутых.
Так, например: в 604 СП 195 СД, на строевом осмотре в 9 СР 3 СВ 50 процентов рядового состава без погон, обмундирование потрёпанное; во 2 СВ 1118 СП шинелей 16 рваных шинелей в 3 СВ этого полка 13 рванных шинелей, 17 порванных брюк; обмундирование грязное, бойцы не стрижены и не бритые.
Офицерский состав не подтянут, не брит, в мятых, грязных и не форменных фуражках, без погон, без пуговиц.
Штатно-списочный состав не соответствует действительности так, например: в 3 взводе 7 СР 1113 СП красноармеец КАЗРОБАЙ числится отличным стрелком, а фактически ездовой, кр-ц ХОЗЯЕВ числится наводчиком ручного пулемета, а фактически стрелок; старшина роты: КАСАЛВ до сего времени числится стрелком 1-го отделения 3 взвода.
На занятиях отсутствуют связные, ординарцы, прикомандированные, писаря и т. д.
В батарее 45 мм пушек 604 СП по списку 45 чел., а на занятиях присутствовало 28 чел.
В батарее 76 мм пушек того же полка по списку 63 ч. а на занятиях присутствовало 41 чел.
В 120 мм батарее из 60 чел. на занятиях присутствовало 40 чел.
В 3/578 СП в период занятий в общежитии батальона находилось 23 чел. без уважительных причин. С освобожденными и оставшимися без обуви занятия не проводятся.
По-прежнему подбор и научение сержантского состава остается неудовлетворительным. На должность командиров отделений большинство назначено из рядовых – бывших в плену и в окружении и прослужившим в Армии не более 2–4 мес.
В 3 СВ 604 СП 195 СД из 38 командиров отделений 28 чел. были в плену и в окружении и служат в Красной Армии только с августа 1944 г.; в 4 СР 1118 СП 383 СД из 8 чел. 4 чел. были в плену; в 5 СР из 8 чел. 6 чел. были в плену, в 9 СР из 9 чел. 4 чел. были в плену. Кроме того, они подготовлены плохо, не имеют боевого опыта, не отвечают требованиям занимаемой должности и авторитетом не пользуются.
Несмотря на имеющиеся улучшения в строевой подготовке в целом, все же некоторые командиры отделений, взводов и рот слабо знают уставные команды в построении и перестроении своих подразделений.
Командир 2-го взвода 9 СР 1118 СП лейтенант ГОЛОВКИН не знает ни одной команды для перестроения взвода в движении; командир 4 СР 1118 СП лейтенант РОГИНЦЕВ не сумел построить роту в две шеренги и в походную колонну.
10. Проведённые тактические учения показали, что офицеры недостаточно понимают природу современного встречного боя не понимают, что этот вид боя требует развёртывания на широком фронте и успех его решается быстротой и стремительностью действий, манёвром охватов и обходов, что решающее значение во встречном бою имеет упреждение пр-ка в развёртывании, в открытии массированного огня миномётов и артиллерии, в нанесении внезапных ударов боевой авиацией и в переходе в атаку.
(ст. 432 ПУ-43 г.).
Командиры дивизий самоустраняются от организации и руководства боем, перепоручая это Н1П и начальникам родов войск.
Штабы не слажены. Нет чёткой организации работы внутри штабов. Благодаря плохой организации работы штабы дивизий и полков «съедают» время, необходимое подчинённым частям и подразделениям для подготовки к выполнению поставленной боевой задачи.
Например: приказ командиру 195 СД был вручен в 6.00 19.1.45, а командиры батальонов получили приказ на марш только за 10 минут до выступления.
Организация колонн на марше не отвечала требованиям ведения встречного боя. Артиллерия и миномёты оказались в хвосте колоны и по существу превращались в обоз (1118 СП).
Командиры встречным боем руководить не умеют, решение принимают медленно, неуверенно, и неправильно.
Командные пункты со средствами связи, как правило, выбирались у дороги без соблюдения правил маскировки (штаб 195 СД).
Развёртывание колонны из походного порядка для отражения атаки танков и авиации проходит медленно и неорганизованно.
Особенно плохую работу и неорганизованность во время учения показал штаб 333 СД (нач. штаба полковник СКОВЕЕВ).
Штаб дивизии вышел на учение в лице нач. штаба, оперативного дежурного, работника шифровального отделения и с одной рацией; остальные работники штаба остались на зимних квартирах офицеры штаба своих обязанностей не знали, обучением обстановки не занимались и рабочих карт не вели.
Разведка организованна плохо и только по главному маршруту без ясной и чёткой задачи.
Штаб 333 СД как на марше, так и во встречном бою подчинёнными штаба не руководил. Штаб 1118 СП был в хвосте колонны и по существу не знал действительного положения полка на марше (нач штаба майор ОРЛОВ).
ПРИКАЗЫВАЮ:
1. Отмеченные недочёты устранить к 20.02.45.
2. Изучить со всем офицерским составом гл. IX ПУ-43 г.120
Приведу часть другого Боевого приказа штаба 37 А от 5.7.45 г.
1. 82 и 34 СК в полном составе вывести из состава 37 Армии и передать в состав 46 Армии.
2. Маршрут движения для 34 СК – София, Яблонице, Плевен, Бяла, Русе ⁄ Рущук /; график марша: три дня марша – сутки отдыха, три дня марша – двое суток отдыха, три дня марша – сутки отдыха и т. д.
Выступление 8.7.45 г. Прибытие в район Русе/Рущук/не позднее… 7.45.
3. Маршрут движения для 82 СК: правый – Бургас, Варна, (не читаемо); левый – Сливен, Шумен, Силистра, Чернавода.
График движения тот-же, что и для 34 СК.
Выступление – 8.7.45 г. Выход к румыно-болгарской границе не позднее 19.7.45 г.
Передача корпусов в состав войск 46 Армии будет произведена на румыно-болгарской границе. Корпуса будут передаваться со всеми частями и подразделениями, принятыми от 75 СК.
Автомашины, отстающие по причинам неисправности, немедленно брать на буксир и продолжать движение не останавливая колонн.