В апреле 1961 года институтом «Гипроавиапром» вместо комплексного проектного задания были представлены «Соображения на проектирование магниевого комбината в г. Скопине Рязанской области».
В представленных соображениях институтом «Гипроавиапром» был поставлен под сомнение ряд положений, принятых в плановом здании, причем отмечалась нецелесообразность производства магниевого проката в г. Скопине и рекомендовалось ассимилировать производство полуфабрикатов из магниевых сплавов на одном из действующих предприятий алюминиевой промышленности.
Представленные соображения были рассмотрены Советом Народного хозяйства и заключение последнего в мае 1961 года было доведено до сведения Госкомитета Совета Министров СССР по авиационной технике и института «Гипроавиапром».
В течение апреля 1962 года институтом «Гипроавиапром» выдано проектное задание по заводу магниевого фасонного литья в г. Скопине, разработанное по указанию Госкомитета Совета Министров СССР по авиационной технике.
Одновременно институтом «Мосбассгипрошахт» форсируется окончание в июне с/года проектного задания по жилищному социально-культурно-бытовому строительству для упомянутого завода.
Таким образом, во изменение имеющихся правительственных решений о строительстве в г. Скопине завода магниевого проката и завода магниевого фасонного литья выполнено по указанным выше причинам проектное задание только по одному заводу фасонного магниевого литья.
В январе 1962 года в Совет Министров Союза ССР представлен проект решения, завизированный Госпланом Союза и Госэкономсоветом, в котором должны быть санкционированы изменения по наращиванию мощностей по магниевому прокату и магниевому литью. Однако до сих пор проект решения не утвержден.
Отсутствие этого решения не дает возможности представить разработанное проектное задание на государственную экспертизу, в связи с чем, естественно, задерживается утверждение проектного задания со всеми вытекающими отсюда последствиями, а именно:
1) Изготовление проектно-сметной документации на подготовительные и задельные работы на 1963 г.
2) Обоснование необходимых капиталовложений на упомянутые работы на 1963 год.
3) Оформление землеотвода.
4) Размещение заказов на конструирование уникального металлургического оборудования и разработка ряда специальных вопросов по намеченному плану научно-исследовательских работ, предусмотренных технологической частью разработанного проектного задания, которые должны в значительной мере опережать строительство и монтаж.
В связи с изложенным райком КПСС просит Вашего ходатайства перед ЦК КПСС и Советом Министров Союза ССР о скорейшем внесении ясности в вопросы строительства завода магниевого фасонного литья в городе Скопине»157.
Государственный комитет Совета Министров СССР рассмотрел предложение об открытии производства магниевого проката и литья, автопилотов, навигационных приборов, моторных агрегатов, электротехнических агрегатов автоматики.
При этом было учтено, что высвобождаемая рабочая сила с угольных шахт и подсобных служб будет поглощена металлургическим заводом и частично другими предприятиями, а культура производства потребует высококвалифицированных кадров, привлечет на завод выпускников средних школ. Распоряжением (от 2 апреля 1960 г.) Совет Министров СССР и Совет Министров РСФСР (от 7 апреля 1960 г.) обязали Рязанский Совнархоз построить в Скопинском районе завод магниевого поката и завод фасонного магниевого литья.
На основе согласования с Государственным Комитетом Совета Министров СССР по авиационной технике и утвержденного (7 мая 1960 года) Рязанским Совнархозом планового задания институт «Гипроавиапром» должен был в конце 1960 года выдать комплексный проект на строительство завода.
В начале 50-х годов в Рязанском Совнархозе начали освоение, а затем и выпуск радиолокационных станций перехвата РП-6 («Сокол») для самолетов Як-25 и Як-27. Они предназначались для управления огнем стрелково-пушечного вооружения по воздушным целям. Дальность обнаружения воздушной цели – 20 км.
Выпускали контрольно-проверочную аппаратуру к станции «Сокол-2»; приборы КЭГ-3; широко диапазонный гетеродиновый волномер ШГВС; сервисную аппаратуру к станции РП-6 («Сокол»)-15, Як-2811.
На смену БРЛС «Сокол» пришли бортовые радиолокационные системы «Орел-РП-11», «Орел – РП-15» и «Орел-Д-58» – для истребителей-перехватчиков Су-11, Су-15, Як-28П. Начался выпуск пультов автоматизированного контроля, тренажеров, радиолокационных станций РПСН-2 ИЛ-»Сектор».
РЛС семейства «Орел» предназначались для управления огнем стрелково-пушечного и ракетного вооружения (ракеты Р-8М, Р-98) истребителя-перехватчика, при атаке цели «снизу-вверх» (с принижением относительно цели) для исключения облучения поверхности Земли лучом антенны. Радиолокатор «Орел» (РП-11) устанавливался на самолет Су-11, Су-15. В комплексе с ракетой Р-8М обеспечивал перехват целей, летящих со скоростью 800-1600 км/час на высоте от 8000 до 23000 метров.
Дальность обнаружения целей составляла 25–26 километров, их автосопровождение начиналось с 16–17 километров. Пуск ракеты осуществлялся на удалении до 12 километров.
БРЛС «Орел» устанавливали на перехватчики Як-28П. Они имели большую антенну, и, соответственно, увеличивали дальность обнаружения цели (40 километров) и ее захват на автосопровождение (до 30 километров). Серийный выпуск осуществляли с 1962 г.158
Крайне сложной, к примеру, была ситуация с разработкой автоматизированной контрольно-измерительной аппаратуры, когда уже изготовлены опытные образцы и необходимо провести их стыковку с изделиями, т. е. с ракетой, В-860 и К-8М. Разработка аппаратуры была секретной, делом особой важности, что требовало создания особого режима работы.
В середине 1950-х гг. в связи с развитием сверхзвуковой авиации, появлением термоядерного оружия особую актуальность приобрела разработка и создание зенитной ракетной системы большой дальности, способной перехватывать скоростные высотные цели.
Разработка системы С-200 «Ангара» (ракета В-860) завершилась в мае 1959 г. Спустя без малого год были определены конкретные этапы работ и их исполнители с выходом решения. Комиссия по военно-промышленным вопросам предусматривала выпуск комплекса по основным элементам в 1959 г., а по техническому обеспечению в целом – в начале 1960 г. В первой половине 1961 г. наметили срок проведения испытаний – III квартал 1961 г. Научно-исследовательский полигон (10 ГНИИП) МО в районе озера Балхаш привели в готовность уже в августе 1960 г. Определили и основные характеристики С-200. Скоростные цели должны были поражаться на дальности 90-100 км при ЭПР (эффективная поверхность рассевания), соответствующей фронтовому бомбардировщику Ил-28, и на дальности 60–65 км при ЭПР, равной МиГ-17.
Соблюдая режим секретности, ракеты привезли на спецмашине и поставили в помещении. Они находились в зачехленном виде.
Наведение ракеты на цель планировали осуществить с помощью установленной на ней полуактивной радиолокационной головки самонаведения (ГСН). Это был наиболее сложный и ответственный блок в системе С-200. Не случайно ЦК КПСС и Совет Министров СССР поручил разработку первых вариантов головки самонаведения Рязанскому Совнархозу, учитывая, что там уже имеются серьезные наработки в этом направлении. Система С-200 превосходила своих предшественников по дальности, по высоте поражения целей. Поиск и «захват» цели осуществлялся без команд с наземных пунктов, что ранее было характерно только для баллистических ракет. Впервые в радиолокаторе применили цифровую вычислительную машину на полупроводниковых элементах (ПВМ «Пламя»), Систему С-200 – «длинная рука», как назвал ее Генеральный конструктор А.А. Расплетин, составляли пять ЗРК, объединенных единым командным пунктом, что позволяло одновременно производить пуски ракет по пяти целям. Система обеспечивала противовоздушную оборону больших территорий.
31 августа 1961 г. ЦК КПСС утвердил решение Военно-промышленной комиссии (ВПК) «О ходе работ по «Системе-200». В нем констатировали, что не изготовлены опытные образцы РПЦ, наземного оборудования стартовой позиции и средств электроснабжения, проведено лишь 15 баллистических и автономных пусков ракеты В-860, рязанский завод задержал поставку автопилота АП-6, ГСН.
Заместитель министра обороны СССР и главнокомандующий войсками противовоздушной обороны Маршал Советского Союза С. С. Бирюзов сообщал в письме первому секретарю Рязанского обкома партии К. Н. Гришину о том, что Постановлениями Центрального Комитета КПСС и Совета Министров СССР заводу № 463 Рязанского Совнархоза поручено изготовление головок самонаведения, контрольных ответчиков и контрольно-испытательной аппаратуры для зенитной управляемой ракеты Б-860.
Однако руководство завода не обеспечило организации производства этой аппаратуры и не выполнило плана поставки в истекшем году. До настоящего времени заводом не изготовлено ни одного комплекта головки самонаведения, а производство контрольных ответчиков и контрольно-испытательной аппаратуры вообще еще не начато.
Задержка в изготовлении головок самонаведения для ракет ставит под угрозу невыполнения установленные Центральным Комитетом КПСС задания по новому образцу вооружения.
Многократные обращения к руководству завода со стороны 4-го Главного управления Минобороны, выезды на завод и в Рязанский Совет народного хозяйства руководящего состава из Министерства обороны и Госкомитетов желаемых результатов не дали. Рязанский совет народного Хозяйства не принимает действенных мер по оказанию помощи заводу, вследствие чего состояние с производством головок самонаведения остается тяжелым.
«Обращаюсь к Вам, – пишет С. С. Бирюзов, – с убедительной просьбой лично рассмотреть состояние дела в Рязанском Совете Народного Хозяйства и на заводе № 463 по выполнению этого важнейшего задания по новой ракетной технике и принять меры к улучшению хода работ».159
Меры приняли, завод «Красное знамя» справился с ответственным и сложным заданием. Ракеты системы С-200 в те годы не демонстрировались на парадах на Красной площади. Редкие их фотоснимки появились лишь к концу 1980-х гг. Правда, от космической разведки скрыть факт развертывания нового ракетного комплекса не удалось. Система С-200 получила в США обознач