зеленые» всех миров. Благо хоть растения перестали ставить подножки и цепляться за одежду везде где можно и нельзя. Учитывая колючесть кустарников, обилие шишек, устилающих подножия деревьев и длину сосновых корней, то и дело проглядывающих из-под земли, это не могло не радовать. То ли Лес смирился с тем, что богиня находится в его владениях, то ли даже одобрил пребывание богини в своих глубинах.
С девушкой по-прежнему никто не разговаривал: болтать означало проявить невежливое любопытство или допустить возможность сказать то, что чужестранке знать не положено. Никто и не разглядывал принцессу, лишь юный принц бросал косые взгляды украдкой. Следопыты шли очень быстро. Только в середине дня они ненадолго сделали остановку, чтобы перекусить хлебом и яблоками. Не успела Элия толком расслабиться и проглотить последнюю ложку супа, как Дивные уже вскочили на ноги, чтобы продолжать путь. Казалось, что легконогие эльфы не шли, а летели над травой, не делая для этого ни малейших усилий и не зная усталости. Принцесса начала слегка завидовать им. У девушки уже немного ныли икры, а помассировать мышцы на виду у остроухих во время краткого дневного привала она не решилась. Недостойно богини показывать свою слабость тем, кому пришла помочь. Приходилось терпеть в надежде на то, что вечером в темноте она без помех снимет напряжение в ногах, может быть, даже сплетет заклинание исцеления, не вызывая подозрений у носителя перстня с Камнем Истины. Но магию принцесса оставила на крайний случай, если не будет другого выхода и ноги сведет так, что продолжать путь станет невозможно. Унизительно было пользоваться чарами там, где обыкновенные эльфы не испытывали даже легкого дискомфорта. Они-то не колдовали, несясь как угорелые по своему дивному лесу! Богиня стиснула зубы и положилась на лоулендскую выносливость. Дневной переход принцесса выдержала без стонов и жалоб, за что заработала молчаливое одобрение своих спутников.
Отряд остановился на ночлег на пригорке у небольшого кристально чистого озера. Пока не стемнело окончательно, Элия успела разглядеть за деревьями череду голубых глазков-озер, похожих одно на другое, как сестрички-близняшки. Эльфы разожгли костер из заранее собранных кем-то из сородичей и заботливо сложенных у куста можжевельника сухих ветвей и занялись ужином. На сей раз следопыты подстрелили нескольких глухарей, а в колючих зарослях неподалеку набрали вдоволь ежевики и грибов с маслянистыми шляпками, от одного вида которых брезгливую Элию передернуло, и она лишний раз порадовалась тому, что не ест с остроухими из одного котла. Принцесса уже привычно воспользовалась флягой и тарелкой. Вкушая рыбное ассорти, запеченное на углях в ломтике бекона, и запивая это «Лиенским водопадом» (отличным белым вином), девушка то и дело с вожделением косилась в сторону озера, мечтая смыть пот, сок ягод, трав и пыль с уставшего тела и надеть свежие вещи. Небо было ясным, и крупные звезды эльфийского мира светили достаточно ярко для ночного купания. Принцесса любила плескаться в воде вечером, когда в воздухе уже тянет прохладой, а вода, нагретая за день солнцем, тепла и ласкова. Но сами эльфы, похоже, не спешили с водными процедурами — то ли считали лесную пыль не грязью, а средством защиты кожи, то ли вовсе полагали ее чем-то священным. Вот только богиня в эту странную «религию» ударяться не собиралась.
Поев, Элия щелкнула по фляге и тарелке, приказав им очиститься, вытащила из мешка подозрительную на вид шкатулку и спросила:
— Вы не возражаете, если я пойду искупаться?
Эльфы, сами и не думавшие об омовении иначе как в крохотном ручейке поодаль, встревоженно переглянулись и нахмурились, вызывая у принцессы закономерное недоумение. Девушка никак не могла взять в толк, чем так насторожила Дивных ее скромная, совершенно невинная просьба. Гигиенические-то нормы у эльфов были относительно близки к человеческим, не говоря уж о том, что иногда приобретали просто патологическую окраску.
— Грязь скоро уже отваливаться начнет, а в волосах березки прорастут вместе с сосенками, — попробовала пошутить богиня, чувствуя себя несколько неловко. — Честное слово, я умею плавать и не утону, а сбегать мне от вас незачем. Или дело в том, что в здешних озерах вода редкостно ядовита, а может, водятся рыбы с большими зубами и еще более гигантским аппетитом?
— Нет, воды озерного ожерелья Эйфелин чисты и безопасны, — чуть помедлив, ответил старший следопыт, испытывая немалое облегчение от неосведомленности девушки, выданной ее словами.
Заметно успокоились и остальные.
Вновь взглянув на перстень и решив, что чужестранка действительно хочет только одного — вымыться, а отказ выполнить столь простую просьбу будет обыкновенной жестокостью и вдобавок вызовет ненужные подозрения, следопыт решился:
— Хорошо, можешь искупаться, но тебя будет сопровождать один из нас.
— Чтобы потереть мне спинку? — звонко рассмеялась принцесса, невольно выпустив наружу несколько искр своей силы.
Этого хватило, чтобы эльфы залюбовались девушкой, ощутимо расслабились и лукаво улыбнулись, старший спрятал улыбку в зеленых, как листва, глазах и невозмутимо сказал:
— В компетенцию сопровождающего это не входит.
— Какая жалость! Значит, ходить мне с грязной спиной, а если что прорастет, выкорчевывать буду уже дома, потом пришлю вам как сувенир, — отозвалась девушка под откровенные смешки следопытов и, поднимая шкатулку, уточнила: — Я могу идти?
— Подожди. — Следопыт провел перстнем около шкатулки.
Камень остался зеленым.
— Там расческа и смена одежды. Открыть и выложить для досмотра? — утомленная подозрениями, отчиталась богиня, встав по стойке «смирно» с остекленевшими глазами и задранным вверх подбородком.
Следопыты снова заухмылялись одними уголками губ, но для эльфов это было равнозначно звонкому хохоту.
— Это лишнее. — Предводитель обернулся в поисках добровольца на роль охранника.
— Я пойду, — моментально вскакивая, заявил юный принц, не вполне отдавая отчет в собственных чувствах и словах, не понимая, что же, Тьма побери, он говорит и делает.
Женщина-лучница, думая, что подобная «честь» непременно выпадет ей по привилегии пола, озадаченно нахмурилась, но тут же, словно что-то сообразив, успокоилась. Старший благосклонно кивнул, тоже по-своему расценив порыв юноши, и велел Элии:
— Иди, пока совсем не стемнело.
Девушка и ее сопровождающий направились к густым зарослям кустарника, преграждавшим путь к озеру, и отыскали в них маленькую, изрядно заросшую тропку. Элиндрэль пропустил девушку вперед, словно не желал поворачиваться к чужестранке спиной. С пригорка казалось, будто до озера рукой подать, но тропинка изгибалась так прихотливо, петляя среди деревьев с мастерством скрывающегося от охотников зайца, что богиня, никогда особенно хорошо не ориентировавшаяся в лесу, вскоре потеряла всякое представление о направлении. Оставалось только надеяться на то, что юного эльфа врожденный дар ориентации не подвел и даже впотьмах парень выбрал нужную дорогу.
У огромной сосны, окруженной зарослями колючих кустов, будто доблестной стражей, тропинка вновь сделала поворот. Элия, покорно следуя вперед, зашла за дерево и увидела совсем рядом небольшой водоем. Странное, совершенно круглое озерцо всего нескольких метров в диаметре, никак не похожее на большое блюдце, что просматривалось со стороны стоянки эльфов ни формами, ни размером. По берегам его не было песка, только изумрудная зелень мягкой травы и белые цветы эльдрины — звездчатки, целебного растения, почитаемого Дивным Народом за панацею от любой болезни.
— Куда это мы забрели? — с удивленным вопросом на устах обернулась принцесса к своему спутнику и нахмурилась. Сзади никого не было.
«Где он умудрился отстать? Может, что-то случилось? Но что может случиться с эльфом в лесу? Вот будет анекдот, если я потеряю меллитэльского принца в кустах», — забеспокоилась богиня и решила вернуться к большой сосне.
Элия сделала несколько шагов по направлению к дереву, на мгновение у нее все поплыло перед глазами, и принцесса обнаружила, что продолжает идти к маленькому озерцу.
Только тогда в голове богини все встало на свои места: и то, что чистоплотные эльфы, всегда выбирающие место стоянки рядом с проточной водой, не пошли купаться, и их подозрительное беспокойство, вызванное желанием чужестранки совершить омовение, и навязывание провожатого.
«Значит, озерное ожерелье Эйфелин и есть тот таинственный край, куда приходят грезить эльфийские маги, ищущие ответа на вопросы прошлого или желающие прозреть будущее. Зеркало Вод — волшебный водоем в сердце Леса, средоточие его силы, место откровений, куда открыт вход не для каждого эльфийского волшебника. Вот куда привела меня тропинка и, похоже, не собирается пока выводить обратно», — заключила принцесса, только сейчас ощутив давящую на уши тишину. Поблизости не было слышно даже птичьего чириканья и стрекота насекомых, уже ставшего привычным для девушки за два дня пребывания в Меллитэле. Казалось, будто в целом мире больше нет ничего, кроме этой поляны, эльдрины и озера.
«Странно! Почему Лес привел сюда меня, а не Элиндрэля?» — задалась вопросом богиня, слыша только свое дыхание и потирая в раздумье подбородок. Она никогда не чувствовала особенного сродства с расой Дивных, скорей уж наоборот, потому и полагала, что сакральные тайны остроухих не для нее.
Но трава, словно ластясь, стелилась под сапожки девушке, а маленькие звездочки эльдрины покачивали белыми головками в такт ее шагам. Расценивая поведение Леса как настоятельное приглашение, богиня более не медлила. Уже через полминуты она стояла на берегу ровного, словно очерченного циркулем круга заводи. Положив шкатулку на траву, Элия присела и склонилась над водной гладью, по которой, несмотря на ветерок, не шла даже легкая рябь. Ни мелкого песка на дне, ни колышущихся водорослей, ни снующих в зарослях юрких мальков и головастиков, даже своего отражения на поверхности богиня не увидела.