Родная кровь — страница 35 из 39

На этот раз пуля попала как и предполагалось: чуть выше переносицы, туда, где обычно нанесена красная точка у героинь индийского кино. Убитый наполовину вывалился в проход, поскольку его нижняя часть осталась заклиненной между сиденьями.

Подхватывая его пистолет, Неделин отстраненно удивился безмятежному выражению лица Мишеньки, который как ни в чем не бывало спал на руках у матери. Она попыталась что-то сказать, но закашлялась от пороховых газов, заполнивших маленький салон. Не дожидаясь, пока приступ пройдет, Неделин выпрыгнул из автобуса.

К его облегчению, Филимонова лежала на спине, не перекрывая сектор обстрела. Паля из чужого пистолета почти наугад, Неделин перебежал за толстый ствол. Здесь он мог не опасаться, что вражеские пули начнут решетить корпус автобуса, разве что бандиты станут стрелять туда намеренно.

Чтобы отбить у них такую охоту, Неделин выстрелил в противника, залегшего напротив. Пока что он пользовался чужим пистолетом, приберегая пристрелянную «беретту» на потом. Это не повлияло на меткость стрельбы. Бандит заорал дурным голосом и начал отползать, упираясь в землю одной рукой: вторая, вытянутая вдоль туловища, безжизненно волочилась. Тот, что залег правее, пускал пулю за пулей, кучно всаживая их в дерево, за которым укрывался Неделин. Еще один трещал ветками, пробираясь через кусты. Его силуэт то появлялся, то исчезал среди зелени.

Опасаясь упустить его, Неделин положил пистолетный ствол на локтевой сгиб и открыл беглый огонь, не пожалев пуль. Беглец упал, встал, опять упал.

Продолжения Неделин не увидел, потому что раскрошившаяся кора запорошила ему глаза. Отдернув голову, он услышал характерный посвист, свидетельствующий о том, что пули пролетели совсем близко.

Отбросив пустой пистолет, Неделин переложил «беретту» в правую руку и высунулся с другой стороны ствола. Ни один из его выстрелов не достиг цели, потому что бандит перебрался за пень. Лишь брызнули во все стороны ошметки опят.

Неделин выругался, оценивая обстановку. Раненый бандит тоже спрятался, очутившись вне досягаемости пуль. Беглец лежал в зарослях неподвижно, как оброненный кем-то мешок, но даже при таком раскладе Неделину предстояло расправиться с двумя противниками, тогда как магазин его пистолета был опустошен на две трети.

Лихорадочно размышляя, как бы добраться до врагов, не подставившись под пули, он увидел, что Филимонова приподнялась на локте и трижды выстрелила в бандита, залегшего за пнем. Еще не успело стихнуть эхо ее выстрелов, как зазвучали новые — из ствола раненого. Он держал пистолет-пулемет в левой руке, на весу, но пуль выпустил так много, что просто не мог не попасть.

Не таясь больше, Неделин поднялся из укрытия и пошел вперед, стреляя через каждые два шага. Ответной очереди не последовало. Бандит упал лицом в муравейник и даже не попытался отстраниться, когда разъяренные насекомые облепили его окровавленную голову.

Битва закончилась. Все бандиты оказались убиты либо тяжело ранены, так что больше не представляли собой угрозы. Софа и Миша были спасены. Тогда почему Неделин не испытывал ничего похожего на радость? Сердце его словно сжали клещами.

Упав на колени рядом с Филимоновой, он окликнул ее:

— Рая… Раиса? Ты как?

— Хреново, — очень по-мужски ответила она.

Глаза ее совсем утратили цвет, сделавшись темными и непроницаемыми на фоне белого, словно вырезанного из бумаги лица.

А из уголка рта стекала одинокая капелька крови.

Глава одиннадцатаяДолг платежом красен

 1

— Егор Антонович, Егор Антонович…

Неделин медленно обернулся. Его глаза были красными, словно он долго и безуспешно пытался раздуть дымящиеся головешки. Отчасти так оно и было. Только пламя, которое старался оживить Неделин, было особого рода.

— Дедушка, ты плакал? — спросил Миша, которого мама держала за руку так крепко, будто они стояли на краю бездонной пропасти.

— Дедушки никогда не плачут, — сказал Неделин. — Извини, что не могу тебя обнять. — Он показал свои окровавленные пальцы. — А ты плакал?

— Немного, — признался внук и поднял взгляд. — Мама тоже. Даже больше, чем я.

— Женщины такие. Им только дай волю.

Неделин сделал попытку улыбнуться. Из этого ничего не вышло. Не слушались губы. Лицевые мускулы словно закаменели.

— Это все? — спросила Софа. — Егор Антонович, все закончилось?

Он перевел взгляд на мертвую Филимонову и кивнул:

— Закончилось.

— Я хочу, чтобы вы забрали нас отсюда.

— Подожди, мама, — возразил Миша. — Я хочу поглядеть.

— Нечего тут глядеть! — Софа дернула его за руку. — Не смотри, Мишенька.

— Правильно. — Неделин опять кивнул. — Софья, будь так добра, возьми Мишеньку и ступайте в машину. Красная, видите? Сядьте там и на пару минут закройте глаза. И уши тоже.

— Зачем? — почти беззвучно спросила она.

— Затем, — сказал он. — Идите.

Дождавшись, пока его распоряжение будет выполнено, Неделин подобрал с земли пистолет и, переходя с места на место, сделал три контрольных выстрела. Он догадывался, что Софа, закрыв сыну глаза руками, сама непременно смотрит в окно. Знал также, что отныне невестка будет считать его исчадием ада и приложит все силы, чтобы не подпускать такого деда к Мишеньке. Но он и сам этого хотел. Внукам нужны другие дедушки. Без пистолетов в руках.

Бросив взгляд в сторону «ауди», Неделин вернулся к Филимоновой. Чуда не произошло. Пульс не прощупывался. Глаза ее были открыты, но не видели. Он провел по ним пальцами, ощутив уходящее тепло век.

Глаза упрямо открылись вновь. Он поднес к ним руку.

— Не надо, — попросила она еле слышно.

— Рая?

Он еле удержался от того, чтобы не встряхнуть ее, возвращая в этот мир из другого.

— Рая… — повторила Филимонова, почти не двигая губами. — Рай… Там ничего нет, Егор. Темно.

— Раиса, милая… — Неделин машинально отметил про себя, что еще ни одну женщину не называл милой. — Дыши, ладно? Я отвезу тебя…

— Не отвезешь, Егор. Я на минутку вернулась. Чтобы сказать…

По ее щеке полз крохотный паучок. Неделин, наклонившись, щелчком сбросил его.

— Что сказать?

— В автобусе кейс… Деньги… Бэтмен…

Филимонова умолкла. На этот раз окончательно. Совсем. Так, что Неделин сразу понял: больше ее нет рядом. Есть тело, продырявленное пулями, есть неживое лицо, а той, которой принадлежал этот облик, нет.

Выпрямившись, Неделин принялся тщательно отряхивать колени. Это было необходимо сделать: у него не было уверенности, что ноги пойдут туда, куда надо, и так, как надо. Он посмотрел в сторону автомобилей. Примерился. Сделал первый шаг, второй.

Возле «ауди» его встретила Софа.

— Давайте уедем отсюда, Егор Антонович, — сказала она.

— Давайте, — сказал Неделин, проходя мимо.

Забравшись в микроавтобус, он сразу нашел то, что искал. Портфель с деньгами лежал на сиденье, слегка забрызганный кровью убитого бандита. Прихватив его и пистолет, валявшийся на полу, Неделин выпрыгнул наружу и снова столкнулся с Софой.

— Я не хочу здесь оставаться, — проговорила она плачущим тоном.

— Я тоже, дедушка, — поддержал маму Миша.

— И я, — сказал Неделин. — Через полчасика поедем. Или через час.

— Почему так долго? — воскликнула Софа.

— Придется покопать немного.

— Что покопать? Зачем?

— Чтобы похоронить хорошего человека. — Неделин посмотрел на тело Филимоновой. — А еще нужно будет собрать оруж… собрать кое-какие вещи.

Софа заговорила быстро и пронзительно, словно готовясь перейти на крик:

— Не делайте этого, Егор Антонович. Не берите с собой это проклятое оружие. Хватит уже, хватит! Один с наркотой связался, второй палит как ненормальный… Вы, мужики, с ума посходили. У них дети растут, а они…

— Я скоро, — пообещал Неделин, сунув ей в руки «дипломат». — А ты пока посмотри, что внутри, и половину себе возьми.

— Половину чего? — насторожилась Софа.

— Увидишь. Занимайся пока. Поговорим потом.

Невестка хотела что-то возразить, но осеклась, заглянув в чемоданчик. Взглянув на ее вытянувшееся лицо, Неделин отвернулся. Его ждали дела.

 2

Работа затянулась. Не уложился Неделин ни в час, ни даже в два. Копать в лесу было тяжело: вся земля пронизана стеблями и корнями. Даже там, где они заканчиваются, почва все равно неподатливая, жесткая. К тому же лопата была короткая и чересчур легкая. Вонзать в землю несподручно, а чтобы ногой надавить, приходится горбиться. Когда яма была наконец вырыта, поясница у Неделина ныла, а мышцы рук словно задеревенели.

Хорошо еще, что в багажнике рабочие перчатки нашлись. Удобные, с резиновыми пупырышками. Древко не выскальзывает, ладони от волдырей не горят. Так бы и копал всю жизнь — лишь бы дело не дошло до логического финала.

— Прости, Рая, — пробормотал Неделин перед тем, как столкнуть тело в яму, остро пахнущую землей и сыростью.

Она промолчала, естественно. Закутанная в брезент, как в уродливый саван, упала на дно молча и тяжело. Не приподнялась, не выругалась, не возмутилась, что с ней обращаются так бесцеремонно.

Набрав на лопату рыхлой земли, Неделин бросил ее вниз. Комья зашуршали, раскатываясь. Он бросил еще. И еще. При этом старался не смотреть на тело, которое недавно любил, а теперь хоронил. Закапывал.

Софа вышла, чтобы слить Неделину на руки из пластиковой баклажки. Было почти темно.

— Миша спит? — осведомился он, выковыривая грязь из-под ногтей.

— Устал ведь, — пояснила она, словно оправдываясь. — Не каждый взрослый такое выдержит.

— Не каждый, — согласился Неделин. — Вот муж твой не выдержал. Сбежал Антон. Напакостил — и поминай как звали. А кто-то отдувайся.

— Эти… эти деньги его? — спросила Софа, помявшись.

— Сколько там?

— Миллион. Долларов.

— Полагаешь, Антон способен заработать миллион долларов?

— Ну, не заработать, а как-то иначе…