Наши летчики обеспечивали связь с передовыми позициями, доставляли туда боеприпасы и продукты, в полевые госпитали - медицинское оборудование, консервированную кровь, медикаменты. Летали пилоты преимущественно на бреющем полете, чтобы не попасть под огонь вражеской артиллерии.
Для эвакуации раненых срочно было построено двести санитарных самолетов. В фюзеляж У-2 встраивались нары для тяжелораненых, оставалось место и для трех легкораненых, так что летчик увозил на своем двухместном самолете семь человек.
Пилот Александр Никифорович Яковлев, пролетая над батареями нашей артиллерийской части, увидел, что вокруг затихших орудий неподвижно лежат бойцы. "Может быть, среди них есть еще живые, раненые?" - подумал он. Летчик тотчас снизился и умудрился на свой не санитарный самолет У-2 взять семь раненых артиллеристов - кого поместил в кабину, а кого привязал к плоскостям. Поднявшись в воздух буквально на глазах у противника, Яковлев достиг аэродрома в Петрозаводске. Когда самолет коснулся земли, летчик потерял сознание - настолько велико было нервное напряжение. Первым среди летчиков ГВФ, участвовавших в боях зимой 1939/1940 года, Александр Никифорович Яковлев получил звание Героя Советского Союза.
В период советско-финской войны летчики гражданской авиации перевезли с поля боя на аэродромы Ленинграда и других городов десятки тысяч раненых.
Мы получили не только хороший опыт применения гражданской авиации в войне, но и нашли нужные организационные формы. Это помогло в дальнейшем разработать мобилизационные мероприятия на случай большой войны. А как пригодилась летчикам гражданской авиации их практика в полетах ночью и при плохих метеоусловиях (дождь, туман, метель)!
После боев на Карельском перешейке несколько сот военных летчиков были прикомандированы к подразделениям ГВФ для полетов в сложных метеорологических условиях и ночью. Они проходили двух-трехмесячную практику на самых протяженных линиях. Кроме того, во все эскадрильи, полки и дивизии дальнебомбардировочной авиации от нас были направлены наиболее опытные летчики в качестве инструкторов.
Каждый день летчики гражданской авиации поднимались с аэродромов - кто с пассажирами, кто с почтой, кто с грузом удобрений... В отчете за 1940 год стояли мирные цифры: истреблено сельскохозяйственных вредителей на 900 тысячах гектаров, опылено химикатами малярийных очагов 3,5 миллиона гектаров, перевезено больных 40 тысяч человек...
Буквально накануне войны, 21 июня 1941 года, во Внуковский аэропорт прибыл наш рейсовый пассажирский самолет из Берлина. Командир корабля пилот П. Кириченко рассказал, что город наводнен военными, по улицам бесконечными колоннами движутся войска. Мы понимали, конечно, что война уже у порога, и все же нападение врага оказалось для нас неожиданным. На рассвете следующего дня фашистская авиация бомбила Брест, Киев, Минск, Севастополь...
В грозовом небе
В пятом часу утра 22 июня 1941 года ведущие работники Главного управления ГВФ уже находились на своих рабочих местах. Надо было без промедления сделать все возможное, чтобы спасти от вражеских бомб самолетный парк. В диспетчерской энергично действовал начальник эксплуатационного отдела Никита Алексеевич Захаров. Он связался по телефону со всеми аэропортами ГВФ на западной границе и отдавал соответствующие распоряжения. Связь с местными аэропортами и авиаотрядами у нас всегда действовала безотказно. Главный диспетчер управления Илларион Никифорович Шаркевич, подлинный виртуоз своего дела, неуклонно следил за прохождением полетов по всем трассам и в любую минуту мог сообщить, в каком рейсе, где именно находится тот или иной самолет.
Четкая работа диспетчерской обеспечила нам оперативную передачу первого приказа. Машины были своевременно отведены в укрытия. Мы потеряли всего два самолета. Конечно, свои первые удары гитлеровцы обрушили на военные аэродромы. Но те меры, которые нам удалось предпринять, в какой-то степени способствовали сохранению самолетного парка ГВФ.
В территориальных управлениях ГВФ создавались особые авиационные группы и отряды, передававшиеся армии в флоту для выполнения специальных заданий. В Москве были созданы авиагруппа связи и особая авиагруппа, переданная в распоряжение ВВС Западного фронта.
Пассажирские самолеты Ли-2 и У-2 использовались для связи штабов с воинскими частями, переброски военных грузов и продовольствия окруженным войскам, вывоза раненых с передовой. Летчики ГВФ участвовали в десантировании войск. Так, в июле 1941 года требовалось срочно доставить к Орлу и Липецку 5-й воздушно-десантный корпус. Пилоты особой авиагруппы Западного фронта перевезли на своих Ли-2 пять с половиной тысяч бойцов. В начале января 1942 года было переброшено двенадцать тысяч бойцов в район Вязьмы и Дорогобужа. Много оружия, боеприпасов, медикаментов, продовольствия доставлялось партизанским отрядам, действовавшим в тылу немецких войск.
...Тяжелая осень 1941 года. Дожди, ненастье, затем рано наступившие морозы. Враг, несмотря на огромные потери, упорно рвался к столице. Летчики ГВФ прилетали во Внуково лишь для заправки самолетов горючим или за грузом и снова отправлялись в свои трудные и опасные рейсы.
Героические дни обороны Москвы вошли славной страницей и в историю гражданской авиации. Одним из примеров доблести явилась боевая деятельность названной мною выше особой авиагруппы Западного фронта, реорганизованной потом в 1-й отдельный полк ГВФ.
Летчики этой группы вели разведку, транспортировали военные грузы и людей, разбрасывали над немецкими позициями листовки.
Как известно, гражданские самолеты не имели вооружения. Они не были защищены от огня вражеских зениток и нападения фашистских истребителей. В первые месяцы войны с помощью химиков и инженеров были изобретены своеобразные "бомбы" - клеенчатые мешки, заполненные горючей смесью. Такие "бомбы" изготовлялись прямо на аэродроме бойцами военизированной охраны. Это было первое оружие, которое получила наша особая авиагруппа. Эскадрильи В. Н. Клыкова и П. П. Сидорова, отважные летчики Г. И. Шепилов, Г. М. Схаб, М. А. Мещеряков, В. М. Потемкин, А. Г. Барышников, Е. Э. Кирш, С. А. Коверинский, А. И. Тюленев и другие с наступлением темноты отправлялись к заданным целям. Штурман, он же бомбардир, руками выбрасывал такие мешки за борт, когда самолет пролетал над вражескими позициями. "Бомба" взрывалась метрах в пятидесяти от земли, поливая огненными струями скопления техники и траншеи врага.
Нужно ясно представить себе обстановку тех дней, чтобы понять, насколько трудны были эти рейсы. Сотни зенитных орудий и прожекторов гитлеровцев были нацелены в небо, в воздухе кружили вражеские самолеты. И все-таки наши тихоходы проникали ночью сквозь немецкие заслоны к заданным объектам и наносили внезапные удары по врагу.
Наши летчики успешно использовали "огненные мешки" для выкуривания врага с земли Подмосковья. Во время ночных налетов на Можайск, Кубинку, деревню Березовка немцам был нанесен значительный урон. Большой пожар возник на станции Дорохове, где с воздуха удалось поджечь скопившиеся там воинские эшелоны. "Огненные мешки" наши авиаторы применяли и в боях за Вязьму и Дорогобуж.
Все чаще самолеты У-2 стали использоваться для бомбометания ночью. Летчики брали с собой теперь уже не только "огненные мешки", но и настоящие фугасные и зажигательные бомбы. Вначале их выбрасывали вручную, а впоследствии У-2 были оборудованы бомбодержателями для подвески бомб и вооружены пулеметами. Так из транспортных гражданских самолетов У-2 превратились в легкие ночные бомбардировщики.
Нелегко доставался гражданским летчикам боевой опыт. Но день за днем они учились находить свой маневр, свои тактические приемы, учились ускользать от опытного и коварного врага.
Среди наших авиаторов было немало женщин. Сотни полетов на санитарных самолетах к передовой и обратно совершили, например, Женя Устимчук и Люба Рубина. Вместе с ними отправлялись на передовую и медицинские сестры, эти скромные, самоотверженные труженицы. Помню, в начале июля 1941 года ко мне из военкомата за направлением на фронт пришли три девушки - студентки, окончившие курсы медсестер, - Мария Мовчанова (Галицына), Александра Шацкая и Нина Протопопова. Смотрю на них: юные, хрупкие, им бы еще учиться да учиться, жизни радоваться. А вот пришлось послать на самый горячий участок под Смоленск: необходимо было пополнить санитарный отряд особой авиагруппы.
Так же, как и тысячи их сверстниц, они приняли на свои плечи тяжелую ношу войны. Девушки сопровождали в полетах раненых, заботливо ухаживали за ними, а когда не хватало людей в экипажах, они отправлялись в ночные рейсы вместе с летчиком - сбрасывали военные грузы в указанные пункты, а то и "огненные мешки" на позиции врага. Впоследствии я узнал, что Нина Протопопова погибла в одном из рейсов в районе Вязьмы...
При Главном управлении ГВФ действовало несколько особых авиагрупп. Особенно трудным маршрутом в первый год войны был ленинградский. Еще до создания ледовой дороги через Ладогу наши летчики доставили осажденному городу 6 тысяч тонн продовольствия, более 300 тонн медицинского оборудования и лекарств, около 1700 тонн боеприпасов, а из Ленинграда вывезли более 50 тысяч ленинградцев.
Пилоты находились в воздухе, как правило, по четырнадцать - шестнадцать часов в сутки. Нелегко приходилось и техническому составу аэродромов. Сроки обслуживания самолетов сократились до минимума. Они исчислялись иногда буквально минутами. Ремонт самолетов шел круглосуточно, сверхударными темпами. Ведь машин не хватало, и каждая из них была на счету.
Заслуги работников гражданской авиации были отмечены Указами Президиума Верховного Совета СССР от 11 сентября и 26 ноября 1941 года. По поручению Президиума Верховного Совета СССР я вручал первые награды - ордена Красного Знамени, Красной Звезды, медали "За отвагу" и "За боевые заслуги" - нашим героям: пилотам, штурманам, инженерам и техникам.
Мы передали много прекрасных летчиков в военную авиацию. Среди них были А. Е. Голованов, В. И. Чуднов, Н. И. Новиков. Александр Евгеньевич Голованов на моих глазах вырос из рядового летчика в крупного военачальника, стал маршалом! С февраля 1942 года Голованов возглавил авиацию дальнего действия. Хорошо зная летчиков ГВФ, он отобрал лучших из них и представил мне список на восемьдесят человек. Но я всячески оттягивал передачу этих пилотов. Ведь задания-то гражданскому аэрофлоту не уменьшались, а становились все сложней.