Пришли письма из Омска и Барнаула – соболезнования о Ирине Самсоновне и поздравления тебя…
Пришло письмо из Петухова. Там оплакивают Ирину Самсоновну. И, удивительно, в народе находят такие настоящие, такие весомые слова об этом, торжественные и особенные, идущие от обрядовости и многовековой печали…
10 мая 1949 года. Москва
…Я сейчас репетирую в «Трех солдатах». Мы показывали, сдавали «Дон Жуана» Сергею Аполлинариевичу. Он хвалил, теперь пойдет в производство к пушкинскому концерту. Я рада, хоть зима недаром прошла…
13 мая 1949 года. Новосибирск
…Вчера пришел твой перевод на тысячу рублей. Родная моя девочка! Я растрогана, благодарна и уже каюсь, чувствую себя необыкновенно материально благополучной, но и вместе с тем сконфужена. Ведь я же еще в состоянии не только заработать себе, но и быть полезной вам. И приятно, и вместе с тем конфузно… У тебя самой так много нужно приобрести. Видимо, ты, как только получила премию, так сразу и послала мне деньги… Ну, спасибо, я ужасно дома хвастаюсь. Деньги, надо полагать, присланы на мой приезд.
Кто же в «Дон Жуане» исполняет другие роли? Ты хоть бы написала. Видимо, будете показывать народу с другими драматическими вещами Пушкина? В костюмах? Взгля нуть бы…
Меня не перестает беспокоить ваша неустроенность квартирная – ведь хозяйка может вернуться в любой момент…
22 мая 1949 года. Новосибирск
…Я теперь налево и направо хвастаюсь, что ты прислала мне деньги, что я должна поехать. Расспросам же нет конца.
Прочла статью Сергея Аполлинариевича Герасимова о том, как он свозил «Молодую гвардию» и «Павлова» в Америку и привез обратно, не показав…
1 июня 1949 года. Новосибирск
…Как вы там с сестрой? Я так после ее отъезда завидовала ей, что с горя двое суток читала «Консуэло», читала и думала о тебе, о том, как Нина когда-то ее вслух прочла бабушке. Это подвиг. Книга такая сумбурная. Но актрисам ее следует читать. Писала я тебе, что наконец-то посмотрела «Учителя» – какая хорошая картина! Тамара Федоровна там великолепная актриса…
15 июня 1949 года. Новосибирск
…Хорошо, что ты побываешь в Киеве, это же принесет массу свежих впечатлений. А они – самое необходимое и богатое для человека в искусстве. Надо только фиксировать в себе все моменты душевного волнения и трепета от всего прекрасного и великого, что есть в жизни, тогда все мелкое и трудное будет менее значительно. Представляю, как трогательны эти цветы и эти записки со стихами, рапортами, посвященными Пушкину, о которых ты пишешь; и, говорят, передавали по радио. Такое не придумаешь. Вот это – душа народа. И такое делает жизнь полной смысла. Да, единственно, что горько в жизни, это неизбежность разлуки и прощания с нею…
3 июля 1949 года. Москва
…Здесь установилась очень хорошая погода. Сегодня я была на улице, когда везли на лафете Димитрова. Шло правительство. Все видела рядом. Тяжело было смотреть на жену, ее везли в открытой машине, она лежала на руках какой-то женщины, лоб белым платком покрыт. Очень много народа…
Сережа пишет, что все приготовил к моему приезду в Киев, наладил вопрос с готовкой обеда, снял комнату побольше. Очень скучает. Пишет каждый день…
16 июля 1949 года. Москва
…Сейчас скажу под большим секретом: у меня налаживается дело с… комнатой. Больше ничего не напишу. Сейчас жду известий (уже есть резолюция Попова). Но я еще не верю. Мало ли что может быть! Сереже не напишу, пока ордер не будет в руках. А пока – молчок! Я не утерпела и выболтала. Но это только Вам. Это самая большая моя новость…
1 августа 1949 года. Москва
Вот, сижу в своей собственной квартире на своем собственном ковре, а под ним единственное пригодное место для сидения – ящик с зимними вещами. Квартирка! Ванная отделана кафелем, чудесная кухня с газовой плитой и раковиной, вокруг раковины тоже кафель. Туалет тоже кафельный. Малень кий коридорчик, очень маленький, поставить ничего нельзя, а в комнате семнадцать с половиной метров и балкон. Четвертый этаж.
День рождения отмечали в Киеве. Это был день Владимира, и мы были у Владимирского собора, в Лавре. Я была целыми днями на Днепре. Сережа обалдел, как узнал о квартире! Ну, представляете! Киев чудный, весь в садах.
Сегодня я ночевала уже дома, так сказать. Причем в моем подъезде еще ни в одну квартиру никого не вселили. А чтобы не страшно было ночевать, со мной находится очень хорошая девушка, моя поклонница ярая. Сделали новый замок. Да, еще на старой квартире наварила варенья из привезенных ягод. Сегодня пустили мне в квартиру воду. Свет есть. Но газ дадут, когда вселится хотя бы половина жильцов. К моему приезду (из Киева. – Ред.) будет уже и газ. В домоуправлении меня узнали и очень в делах содействовали.
В комнате у меня так: лежит зеленый коврик, на нем матрас, одеяло и подушки, вроде тахта на полу. Рядом ящик, покрытый салфеткой, – на нем «туалет». Ящик под ковром, на котором сижу. В углу на газете лежат стопками книги, накрытые газетой. Наверху абажур, на стене гитара. Все! В кухне: из ящика столик, в нем внутри посуда, наверху чайник, в нем кипятильник и греется чай (остальная мебель в магазине).
Вот увидите, что это за прелесть! Вечером, когда выйдешь на балкон, солнце так красиво садится, и роща недалеко, и… вечерний звон! Недалеко церковь, и она утром и вечером звонит! Такая прелесть!!!
28 августа 1949 года. Москва
Я уже снова пять дней в Москве. Получилось так, что двадцать четвертого в Киеве мы как ни в чем не бывало идем на студию и мне говорят, что меня вызывает ЦК профсоюза на конференцию сторонников мира!!! Ну, началась паника, мне достали шестьсот рублей (на студии очень плохо выплачивают деньги) и посадили в самолет. Прилетела, успела отметиться в Доме союзов. И домой. Двадцать пятого было открытие конференции. Открытие было очень торжественное. Присутствовал Священный синод.
Весь вечер была у Елены Николаевны Кошевой в гостинице. Она мне много рассказывала, были с ней в кафе-мороженом. Она тоже была на конференции. Завтра летит домой.
Да, Сергей Аполлинариевич с «Пушкиным» отложил работу, а сейчас будет снимать «Сельского врача», где героиню будет играть Тамара Федоровна, а для меня тоже есть роль, не главная, но, говорят, хорошая; да сниматься у Сергея Аполлинариевича и в пустяке не грех. Тут еще есть предложение в одну картину. А в киевской комедии – помните, мне о ней И. А. Савченко го ворил? – я сама отказалась даже пробоваться, очень уж плохой режиссер и халтурно относится к пробам…
8 сентября 1949 года. Москва
…Из дома ничего не везите. Сейчас собираюсь в центр, посмотреть столы. Может быть, куплю. Мне хочется к Вашему приезду все привести в порядок, а завтра я буду на приеме в «Метрополе» – «По случаю национального праздника Чрезвычайный и Полномочный посол… имеет честь просить госжу…» и т. д.
Август 1949 года. Новосибирск
…За окном качаются мокрые деревья и сыплет мелкий, мелкий дождь. Закончилось лето… В прошлом году в это время я ждала вас. Какие это были счастливые дни. Ты приехала девятнадцатого августа. Ты уже отвыкла от нас, тебя тянуло в Москву. И в сорок шестом году ты была молчалива, думала о чем-то своем. Юность уже кончилась, с домом матери и бабушки. У всех это так. Я читаю сейчас массу литературы о годах Гражданской войны и тоже как бы пересматриваю дни своей юности. Если все же буду в Томске, то непременно сделаю остановку в Тайге, поброжу по знакомым улицам, дорогам.
Я помаленьку собираюсь к тебе, родная. Ну, теперь уже скоро, даст Бог, увидимся…
Почему так много внимания в книге я решила посвятить фильму «Молодая гвардия»? Потому что фильм этот, а вернее мои учителя, его снимавшие, дали мне путевку в жизнь. Потому что с этим фильмом связана моя юность, с него началось мое становление в профессии, в нем завязалась моя дальнейшая судьба.
До сих пор многих интересует, как мне удалось настолько войти в образ Любки Шевцовой, что он едва ли не слился со мной. Я действительно в чем-то похожа с моей героиней, и в жизненных линиях тоже. Отлично помню 1942 год, то время, когда там, в Краснодоне, ребята настоящей, а не книжной, «Молодой гвардии» еще только организовывались. Пока война шла к их дому, они, как и вся молодежь, тоже ездили на поля, помогали, работали. Во время войны и мы с нашим драмкружком ездили по селам, играли перед колхозниками вечерами у костра, днем работали в полях – окучивали картошку, пропалывали что-то. И прочтя «Молодую гвардию», я была просто в восторге от того, что почти все то же самое было и со мной. То, что я сыграла Любку Шевцову, было, конечно, чудо. Это случай, который всегда важен в актерской биографии. Разве могла я угадать, что ученическая роль Кармен в драме по Мериме в постановке Татьяны Лиозновой приведет меня в картину «Молодая гвардия». Именно в этой роли увидел меня Фадеев и сказал: «Не знаю, какая в жизни была Кармен, но что эта девочка – Любка Шевцова, – уверяю».
Когда вышел современный сериал «Молодая гвардия», меня все спрашивали, как он мне. На мой взгляд, – мало отношения имеет к правде и реальности. Особенно роль Любы, хотя актриса его сыграла замечательная. Но почему она выглядит как женщина легкого поведения, я никак не могу понять. Ни по гриму, ни по характеру это никак не Любка Шевцова. Не могла девушка-комсомолка так себя вести. Это просто невозможно! Такое «осовременивание» молодогвардейцев меня даже оскорбляет.
Возможно, нам было проще – мы играли свое поколение. Мы играли таких, как мы, и где-то самих себя. Но неужели теперешние молодые актеры в жизни такие же, как в сериале? Не хочу верить!
Семейная жизнь и не только
В необычное положение я попала из-за того, что сыграла комсомолку Любу в фильме «Молодая гвардия». Был Советский Союз, моя героиня – образец для подражания всем советским девушкам, а я сама – даже не комсомолка.