– Но самое странное было то, что, как только мы вышли из клуба, Ной сразу потерял к ней интерес. Отпустил ее руку и даже с ней не разговаривал. Это было грубо, и я бы разозлилась на него, не будь Порция такой дурой. Но потом стало еще интереснее. Очевидно, она не привыкла, что ее игнорируют, и ей это не понравилось. Она стала невероятно приставучей и не оставляла попыток засосать его, пока он рассказывал нам историю. А он просто отмахнулся от нее, словно она моль какая-то. Поняв, что это не сработало, она при всех, стоит добавить, начала гладить его коленку и проводить рукой у него между ног. И, боже мой, Поппи, казалось, ей даже нравится, что мы все это видим.
Я мысленно представила себе эту картинку и закипела от злости.
– Но Ноя и это не впечатлило. Он оттолкнул ее руку, словно Порция была непослушным ребенком, отчего она стала ярко-красной. Можешь представить себе этот цвет – ярко-красный? Так вот, она приобрела именно такой оттенок. А потом, чтобы сохранить лицо, притворилась, что ничего омерзительного не произошло, и с жаром начала рассказывать, как однажды она забыла накраситься и в этот день ей предложили работу в модельном агентстве.
Я позволила Лиззи перевести дух. Она так перевозбудилась, что без нашатыря вряд ли придет в себя.
– Ты это хотела мне рассказать? – спросила я, не уверенная, что хотела бы узнать что-то еще.
Я услышала, как она втянула воздух.
– Нет. Это еще не все, – задыхаясь, проговорила она.
Я вздохнула:
– Тогда говори.
– Сегодня днем мне позвонила Рут и кое-что рассказала. Утром они с Уиллом отправились на репетицию группы. Вскоре там появилась Порция. Разодетая так, словно собиралась в клуб, а не вышла прогуляться воскресным утром. Так мне сказала Рут, которая, держу пари, и сама была одета столь же неуместно. Еще она сказала, что, когда приехал Ной, он удивился присутствию Порции и сразу же заявил, что не помнит, чтобы приглашал ее. Слушай, с этого момента становится действительно интересно! Ной отвел Порцию в уголок и что-то тихо ей сказал. После этого она будто сошла с ума и начала кричать. Схватила один из барабанов Джека и швырнула его через всю комнату, после чего в нем образовалась огромная дыра. Затем обозвала Ноя ублюдком и, не переставая кричать, убежала.
Я не могла в это поверить.
– Рут рванула за Порцией. Она притворилась, что волнуется за нее, лишь бы было потом о чем посплетничать. Хороший ход, кстати, этому ее я научила. И Порция рассказала Рут, что Ной бросил ее и сказал, что ему очень жаль, но он в кое-кого влюблен.
Я позволила словам и их значению медленно проникнуть в мой мозг.
– Можешь в это поверить?
– Нет.
– Разве это не лучшая сплетня всех времен? Интересно, кто она? Ее возненавидят все девушки в Мидлтауне.
Я сглотнула и попыталась говорить небрежно:
– Хорошая сплетня, Лиззи. Ты отлично справилась.
– Разве тебе не интересно узнать, кто эта загадочная девушка?
– Не особо. Кстати, тебе-то какое дело?
Слова прозвучали резко, но я не могла сдержаться. Мне не хотелось оказаться героиней посредственного эпизода «Жителей Ист-Энда»[17].
– Просто интересно, вот и все. – Она замолчала. – Как думаешь, мне может нравиться человек, который читает желтую прессу?
Я обрадовалась смене темы и сказала:
– Ну он же и книги читает, верно?
– Кстати, да. Ты права. Может, он все-таки нормальный.
Мы поболтали еще несколько минут. А затем я сбросила звонок и забралась на подоконник, чтобы переварить полученную информацию.
Это объясняло, почему он не позвонил. Хотя теперь меня волновало не только это. Я не хотела, чтобы какая-то богатая сука ненавидела меня. И он сказал, что влюблен в кого-то. Это означало, что он влюблен в меня! Это же глупо. Мы даже не знаем друг друга. Я сидела, погрузившись в мысли, и наблюдала, как день сменился вечером.
Глава 14
СЛЕДУЮЩИМ УТРОМ МЕНЯ ВСЕ РАЗДРАЖАЛО.
Ни звонка. Даже ни одного пустякового сообщения. Я вылезла из кровати, не сделав дыхательные упражнения, и начала вымещать свое плохое настроение на всем подряд. Пинком закрыла дверь в свою спальню, свирепо почистила зубы и налила себе апельсиновый сок настолько агрессивно, насколько это было возможно.
Когда я начала одеваться, мной все еще владела злость. Было не по сезону тепло, и я достала черную футболку с логотипом группы Motorhead[18] и в комплект к ней поношенную мини-юбку. Вокруг глаз размазала столько подводки, сколько допускали правила колледжа, и начесала волосы. Глядя в отражение, я с удивлением поняла, что выгляжу очень даже неплохо. Но черный наряд не вывел моего раздражения, и, мчась по подъездной дорожке, я все еще кипела от злобы, направленной на Ноя.
«Ненавижу мужчин. Ты такая глупая, Поппи. Ты правда думала, что другая?» Но потом мои злые размышления сменились. «Но он же сказал Порции, что влюблен в кого-то другого. Влюблен. Это могло означать, что ты…»
Будто на одном моем плече восседал ангел, а на другом дьявол. И я так увлеклась спором двух воображаемых «я», что даже не заметила Ноя, вышедшего из-за дерева.
– Привет, Поппи.
Я бы сказала, что он не имел права выглядеть так хорошо. Черная рубашка. О господи! Мы даже в одежде подходили друг другу. Темные джинсы. Солнцезащитные очки, небрежно спрятанные в его великолепных волосах.
– Так и знала, что ты начнешь преследовать меня, как только я расскажу тебе, где живу.
Это должно было прозвучать как шутка, но из меня сочилась злость, которую я пыталась обуздать все утро.
Ной не удивился:
– Извини, что не позвонил вчера.
Я промолчала.
– Мне надо было… кое-что уладить.
Я пожала плечами:
– Все нормально. Я даже не заметила. Мне тоже было чем заняться.
Ной взял меня за руку, и я, к собственному неудовольствию, растаяла.
– Мне правда очень жаль, что я не позвонил, – вновь извинился он, стараясь поймать мой взгляд. – Знаю, ты решила, что я из тех парней, которые не перезванивают и насмехаются над девушками, но это не так.
Откуда он мог знать меня так хорошо? Я снова пожала плечами – достаточно эффективный способ общения, когда твое сердце совершает десять тысяч ударов в секунду.
Ной выпятил губу, и я поняла, что простила его. По крайней мере, на этот раз.
– Я прощен? – детским голоском спросил он, стараясь соответствовать выражению лица.
Я поморщилась:
– Прощу, если пообещаешь больше никогда так не разговаривать и не корчить такое лицо.
Ной засмеялся, приобнял меня, и мы отправились в путь.
– Так почему ты здесь?
– Желание проводить свою великолепную девушку до колледжа считается преступлением?
Ого! Я старалась устоять на ногах, когда почувствовала, как во мне взорвалась атомная бомба счастья.
Я великолепная! Я его девушка!
– Так я теперь твоя девушка? – спросила я, гордясь своей способностью оставаться невозмутимой.
Ной по-прежнему шел рядом.
– Ага. Извини, но у тебя в любом случае нет выбора.
– Ну, это нечестно.
– А ты хочешь быть моей девушкой?
Судя по его виду, ответ на этот вопрос его не очень-то волновал. Заносчивый ублюдок.
– А как же Порция? Разве не она твоя девушка?
Он напрягся, и я похвалила себя.
– Зачем нам поднимать эту тему?
– А что? – невинно спросила я. – Что произошло?
– Все улажено. Не беспокойся.
– Как там барабан Джека?
– Как, черт возьми, ты узнала об этом? – рассмеялся Ной.
– Моя лучшая подруга – Шерлок Холмс Мидлтауна.
– Лиззи, – сказал он и покачал головой.
– Все так плохо?
Мы дошли до аллеи, и шум машин практически стих.
Ной выглядел расстроенным.
– Уж точно не замечательно. Я ощущал себя настоящим паршивцем.
И вел себя так же. Он все еще обнимал меня, а я шла, глядя на деревья впереди. Между ветками просачивалось солнце, оставляя на нас лужицы света.
– Уверяю тебя, то, что ты сделал, на самом деле немного паршиво.
– Знаю.
Повисла слегка некомфортная тишина. Меня бесило, что наши отношения были либо замечательными, либо напряженными. Мы словно находились на грани того, чтобы впутаться в непоправимое, так и не решив, хорошо это или плохо. Когда я посмотрела на Ноя и увидела, как солнце играет на его точеном лице, и я поняла, что все-таки – первый вариант. По крайней мере, сейчас.
Неловкость прошла, и я наслаждалась близостью его тела. Время прогулки пролетело быстро. До колледжа и урока английского осталось минут пять.
Ной осторожно убрал руку.
– Извини, – сказал он. – Прогулка вышла слегка мрачнее, чем я ожидал.
Я постаралась улыбнуться.
– Просто я чувствую себя виноватым из-за ситуации с Порцией. Поверить не могу, что я кем-то так воспользовался. Но уже не представлял, что мне сделать, чтобы ты осознала свои чувства.
Я подумала о словах Лиззи.
– Ну, если тебе от этого станет легче, то ты же не мать Терезу или кого-то такого грязью облил. Как я поняла, Порция не самый хороший человек.
Ной кивнул, но затем покачал головой:
– Все равно мне не следовало так поступать.
– А она сломала барабан. Разве вы не квиты?
Он засмеялся:
– Да, она разбила его со всей дури. Это было безумие.
Я тоже засмеялась, представив это.
– Ты свободна после колледжа?
У меня упало сердце. «Доктор Эшли!» Я покачала головой:
– Нет. Освобожусь чуть позже. У меня дела.
– Звучит жутковато.
Я не смотрела на него.
– Долго объяснять.
Я достала свой сотовый, чтобы проверить время. Еще чуть-чуть – и я опоздаю. Снова.
Ной заметил мою кислую мину.
– Тебе надо идти на занятия?
– К сожалению.
– А что будешь делать после этих дел?
– Ничего. А что?
Ной снял с моей футболки небольшую ниточку и отбросил ее в сторону.