в танке. Машина Сергея, видавшая виды семерка, стояла первой, дверь приветливо приоткрыта.
На скамейке рядом со стоянкой такси сидел самый настоящий бомж — лохматый, грязный, страшный. Пил прямо из бутылки пиво и, похоже, был вполне доволен жизнью. Тут работаешь-работаешь, ни покоя ни отдыха, а он — вот, пожалуйста, сидит себе — ни забот, ни печалей...
Сергей таксовал много лет, а чтобы успешно таксовать, нужно быть не только хорошим водителем, но и хорошим психологом. Он и был. Мог определить по внешнему виду клиента его профессию, достаток, сколько заплатит и будет ли торговаться. Даже характер мог определить по тому, как человек садится в машину, как ведет себя в дороге. В общем, белых пятен в тайнах человеческой психологии для Сергея почти не существовало.
Да... а еще он был верующим человеком и старался жить по заповедям. Трудно? А вы как думали?! Сергей размышлял: если уж мытари — сборщики налогов для завоевателей — не теряли надежды на спасение, и даже один из них ставился в пример фарисею, то отчего бы таксисту эту надежду терять?!
Клиентов все не было. Зато бомж допил свое пиво, встал и, пошатываясь, двинулся к машине Сергея. Вот удача-то привалила! Вот пассажир-то наконец достойный нашелся! Сергей захлопнул дверцу прямо перед носом бомжа. Тот кротко так назад повернул, сел снова на скамейку. Сидит, голову виновато опустил.
Сергею стало стыдно. Вот если бы бомж вел себя нагло, то стыдно бы не было. А когда человек ведет себя так кротко — тогда стыдно... Ну что ж... Не заплатит он, конечно, ничего... Да ладно!
Совсем недавно был случай: очень не хотелось одного старого деда, какого-то облезлого, в деревню глухую везти. Вдруг смотрит: идут к машине четверо, один другого страшнее, ноги заплетаются — хуже того деда в сто раз... Так и приметил: стоит начать копаться, выгадывать — еще хуже все подворачивается.
Сергей вышел из машины, подошел к бомжу:
— Куда ехать?
— В Оптину пустынь, командир!
— Ну, садись, тут всего три километра до Оптиной...
Пока ехали, бомж представился Иваном, сказал, что документов у него пока нет, живет в лесу рядом с монастырем.
— В лесу?! Так холодно же!
— Не, уже не холодно, уже трава зеленая...
Подъехали к монастырю.
— Командир, ты прости, денег у меня сегодня нет.
— Да я уж понял...
— Но я тебе долг отдам. Я тебя сразу разглядел: ты парень хороший! Мы с тобой родственные души! Знаешь, есть такие — жаба задушит что-то доброе сделать... А ты не такой! У меня сотового нет, я вот номер твоей машины запишу... В следующий раз поедем — долг и верну!
Достает он пачку сигарет и на ней номер машины Сергея записывает. Прощается, опять про родственные души говорит и уходит.
Сергей даже и не расстроился: как ожидал, так и вышло. Ну и ладно, вроде милостыню подал... Рассказывать только ребятам нельзя — не поймут мужики.
Прошла неделя, начал и забывать уже про бомжа. Утром стоят таксисты кружком, байки травят. Вдруг в центр выходит какой-то страшнющий мужик, машет пачкой сигарет, на которой номер машины Сергея записан, и объявляет, что поедет только с водителем этой машины. Немая пауза, почти как в «Ревизоре».
Садится он к Сергею и просит:
— Пообщаться хочу... У тебя время есть? Давай сначала к банку подъедем?
Подъехали. Иван заходит в банк, выходит, садится в машину, кладет пятитысячную купюру на панель.
— Иван, пять тысяч — это слишком много! Ты мне за прошлую поездку всего сотню должен!
— Деньги — ерунда! Не суди книжку по обложке... Много у меня денег-το на самом деле... Я тебя поблагодарить хотел! Мы с тобой родственные души!
Заехали в магазин, Иван взял бутылку, колбасы там, хлеба... Посидели они. Иван про себя много не рассказывал, упомянул только, что по профессии он летчик. Пошутил: «Не судите меня за прошлое — я не живу там больше». Что у него в жизни случилось, какие перипетии — в душу к нему Сергей лезть не стал.
Только глядя на нечесаного, лохматого, грязного бомжа он заметил странную вещь: по мере грамотного, умного разговора о жизни, о том, что в мире творится, облик Ивана стал странно расплываться.
И становилось понятно, что он совсем не старик, а молодой еще человек, что у него умные и внимательные глаза, и держится он с достоинством, и привык к другому столу и другой сервировке. Как будто аристократа загримировали в нищего, а при ближайшем и внимательном рассмотрении понимаешь: нет, не нищим он родился...
Больше Сергей с Иваном не встречался. Только сделал для себя вывод: напрасно сам себя считал хорошим психологом. Стоит возгордиться, как тут же и посрамишься. Ин суд человеческий и ин суд Божий...
И никаких таблеток!
Месяц май в Оптиной и ее окрестностях — чудесная пора. Мой дом крайний на ближайшей к монастырю улице Козельска, за ним — лес и дорога в Оптину. Распускаются первые яркие цветы, благоухает душистая черемуха, зацветают белоснежные яблони, набирает цвет сирень. Жиздра одевается в зелень берегов, течет стремительно, радостно навстречу ласковым солнечным лучам.
По вечерам заливаются соловьи, тревожат душу, не дают уснуть. Поют на разные голоса славки, пеночки, зеленушки. Стрекочут пестрые длиннохвостые сороки, кукушки от весенней радости кукуют без умолку, обещая благодарным слушателям целую вечность. Оживляются ежики, часто попадаются по пути в монастырь, семенят вдоль дороги.
— Благодать-то какая! — восхищается бабушка Зоя, приехавшая ко мне в гости с холодного еще Урала.
Водитель такси Сергей заводит свою видавшую виды семерку: мы едем по святым местам Калужского края. Словоохотливый Сергей по пути рассказывает нам истории бывалого проводника по окрестностям, разрешает эти истории пересказать и сохранить его имя.
— Люблю я народ по святым местам возить! Я и сам — человек верующий... Еще бы я неверующим был, когда каждый день в Оптину езжу! А дороги к нашим святым местам — через леса и поля — залюбуешься!
Вон, смотри, коршун полетел... А это знаешь кто? Это сокол-балобан... Знающие люди, охотники, за такого кучу денег выложат, не поморщатся. А здесь он так просто летает!
Стоит такому вот соколу в небе показаться — пение птичье смолкает, все пернатые прячутся. Птахи мелкие просто цепенеют, иногда даже у человека защиты ищут. А когда сокол рядом с тобой охотится — слышно свист, это он пикирует на добычу, а скорость его в этот момент достигает ста метров в секунду — представляешь?!
Трава изумрудная, просторы дивные! Когда человек любит природу — здесь можно лечить одним видом... И никаких таблеток не надо!
Есть акафист благодарственный «Слава Богу за все!», там очень хорошо об этом говорится: «Небо — как глубокая синяя чаша, в лазури которой звенят птицы, умиротворяющий шум леса...» Как там еще? Сейчас вспомню... «Вся природа... полналаски, и птицы и звери носят печать Твоей любви...»
Понимаешь, все наши болезни от страстей... А если все вокруг любить, почаще бывать на природе — такой мир в душе воцаряется! Да...
Историй разных за семнадцать лет работы в такси у меня много накопилось... Уже пора писать мемуары таксиста! У меня интуиция: сразу вижу, кто чем дышит... Конечно, иногда и ошибиться могу —Господь попускает, чтобы не возносился. Про бомжа-то рассказывал — помнишь? Вот еще одна история — поучительная.
Я особенно люблю к святым источникам ездить, сам всегда окунусь и воды наберу. Каждый год ребята из Челябинска в Оптину приезжают, мои старые знакомые. Всегда ко мне обращаются, и мы с ними едем в Ильинское: в храм и на святой источник. Это мой самый любимый источник. Он сильный очень... Бежит, как горная речка, по каменным перекатам. Вот приедем, увидишь... Купальня? Конечно, есть...
Вот об этом и рассказать хотел. Приехали как-то ранней весной ребята из Челябинска, звонят мне. А я приболел в это время. Температура небольшая, правда, но насморк сильнейший, горло болит. Отказываю я им, а они просят-просят... Привыкли уже со мной. Ладно, собрался кое-как.
Поехали. А с ними новичок, парень молодой, по имени Петр. Приехали, сходили в храм, потом я в машине остался, а они стали спускаться к источнику. Сижу, третий платок носовой меняю. Смотрю: идут. Все радостные, один Петр унылый такой. В чем дело? Оказывается, испугался окунуться. Плюс три на улице — холодно, видите ли, ему показалось...
Ребята еще раз в храм пошли, а Петр этот со мной в машине сидит, нос повесил. Не выдержал я: это надо же — из Челябинска приехать — и в таком чудесном источнике не окунуться! Ну что за молодежь такая трусливая пошла!
Я ему говорю:
— Выходи! Пошли за мной!
Спустились мы к источнику. Иду, тело болит, горло болит, из носа течет. Господи, помоги мне совсем не разболеться, я ведь не для себя, для трусишки этого стараюсь...
— Делай как я! Три раза с молитвой! Вот так! Окунулся Петя. Пошли наверх, а он от радости
только что не поет.
— Я окунулся! Я окунулся! Как хорошо-то! Чудесный какой источник!
Едем назад. Ребята спрашивают:
— Сергей, у тебя вроде насморк прошел? Прислушался к себе: не только насморка, но и боли
в горле не стало! Домой приехал как новенький! Ждал, не поднимется ли температура. Не, не поднялась. Вот такая история. И никаких таблеток!
Превентивный удар
Татьяна варила борщ. Он был почти готов, и из большой желтой кастрюли с цветочками шли аппетитнейшие запахи. Несмотря на молодость, Таня была прекрасной хозяйкой и отлично готовила.
— Вкусно пахнет! А я так проголодался! Костян где? С игрушками возится?
Вошедший муж Сергей заглянул на кухню и широко улыбнулся. Улыбка его была всегда такой обаятельной, что нельзя было не улыбнуться в ответ. И Таня расцвела, подошла к мужу прямо с половником в руках, поцеловала.
Из детской прибежал заигравшийся Костик, потянулся к отцу, и тот подхватил сынишку, затормошил, ушел с ним к игрушкам. Таня слушала их возню в детской комнате и улыбалась счастливо.