Он смотрит мне в глаза, выражение его лица совсем не то, что было у Вон Джина, его персонажа. Так вот что значит хорошая актерская игра.
Большой палец Джейкоба вытирает слезу, скатившуюся по моей щеке.
– Ты не можешь быть на вечеринке в этом, – сообщаю я. – А еще я начала смотреть «Любовь и Сеул».
Проходит две целых четыре десятых секунды, пока Джейкоб наконец кивает, поворачивается и уходит обратно в свою комнату.
– Галстук снять? – спрашивает он в дверях.
– Ага, и пиджак, – говорю я. – И рубашку с пуговицами, – добавляю я. – И может быть…
– Ладно, ладно, – легко соглашается он. – И на какой же ты серии остановилась?
– Ну, я только что досмотрела третью.
Он кивает, растягивая губы в задумчивости.
– Это только начало. Приготовься – дальше будет хуже, – говорит он, заходя в комнату и закрывая дверь.
Мое сердце разрывается.
Я в оцепенении шагаю из угла в угол по своей комнате. Из-за стены до меня доносится приглушенный голос Джейкоба. Кажется, он чем-то расстроен. Злится, что я велела ему переодеться? Я подхожу ближе к стене и, прислонив к ней ухо, прислушиваюсь. Чувствую себя немного виноватой, но это не мешает мне подслушивать.
– Она не может этого сделать, – ворчит он. – Я не позволю ей так поступать.
Мое сердце сжимается. Конечно, он зол на меня. Я должна была предупредить его о соответствующем летней вечеринке подростков дресс-коде. Он явно думал, что прекрасно сшитый костюм – это чертовски сексуально. Наверняка актеров обязывают так одеваться для публичных мероприятий. Я не хотела его смущать.
Его тяжелые шаги удаляются из комнаты, я слышу, как он спускается по лестнице.
Я в спешке натягиваю джинсы с дырками на коленях и розовую блузку без рукавов. Быстро провожу по губам сливовым блеском и торопливо крашу ресницы щеточкой для туши. Этого должно хватить. Больше с опухшими глазами сделать ничего нельзя.
Я бегом спускаюсь по лестнице, чтобы попытаться уладить конфликт с Джейкобом.
Он стоит в гостиной спиной ко мне и смотрит в свой телефон. Чувствую, как напряжение от него распространяется по всей комнате. Он переоделся, но все же оставил черные брюки, облегающие и укороченные до щиколотки. Он одет в белую футболку с V-образным вырезом, которая идеально ему подходит. А на ногах у него чаксы. Он не похож ни на одного из парней в моей школе. Он похож на звезду. Звезду с красивой попой.
О боже.
Что это со мной?
С моих губ слетает еле слышное «ой».
Джейкоб оборачивается и кладет телефон в карман. Он ловит мой взгляд, а затем его взгляд медленно опускается вниз – он изучает каждый дюйм моего тела. На меня никогда еще так не смотрели. Я не могу понять, что это значит. Поэтому я запоминаю свое недоумение, чтобы поперематывать его позже.
Суровое лицо Джейкоба смягчается, он улыбается.
– Все хорошо? – спрашиваю я и сжимаю руки в кулаки, ожидая ответа. – Ты выглядишь, эм, немного расстроенным.
Он закрывает глаза, делает глубокий вдох и медленно выдыхает.
Открывает глаза и качает головой:
– Мой менеджер сообщила, что собирается привезти в Сан-Диего Мин Гён, и студия считает, что это хорошая идея.
– Что? Зачем им сюда приезжать? Для чего? – Я не знаю, почему паникую. Но я не хочу, чтобы Джейкобу помешали провести лето по своему усмотрению. Зачем его заставляют работать даже в отпуске? И я не отвечаю за то, что сделаю с этой Мин Гён, если она все-таки приедет сюда и посмеет как-нибудь навредить Джейкобу. (Да, я отдаю себе отчет в том, что она превосходная актриса, и да, я тащусь от ее исполнения роли Сон Хи в сериале).
Джейкоб пожимает плечами:
– Мне это неизвестно. Я никогда даже не пытался понять их логику. Видимо, мой мозг устроен иначе, чем у менеджеров и сотрудников компании. Я не занимаюсь студийной политикой. Я просто снимаюсь в шоу, получаю деньги и перехожу к следующим съемкам. Я устал от всего этого микроменеджмента. Иногда я задаюсь вопросом, стоит ли мне вообще заниматься этим и дальше.
Его признание шокирует меня.
– Серьезно? Но у тебя же так хорошо получается! – говорю я. Я отказываюсь в это поверить, ведь зарыть такой талант в землю было бы преступлением.
Он усмехается:
– Спасибо. Я так понимаю, сериал тебе нравится? Ты действительно плакала впервые за три года?
Я хмурю брови.
– Так и есть. А как тут не расплакаться, когда на экране эмоции так и кипят? На долю этих влюбленных уже выпало столько страданий, почему жизнь подбрасывает им все новые сюрпризы? – Я ловлю себя на том, что заливаюсь краской.
Джейкоб с трудом прячет улыбку. Ценю его усилия.
– Добро пожаловать в мир корейских дорам. Знаешь, давай на время забудем о шоу и поедем веселиться. Что мне нужно знать об этой вечеринке?
Я морщу лицо, не совсем понимая, о чем он спрашивает.
– Ой, извини. Я привык готовиться к мероприятиям. Типа, какую роль мне нужно сыграть, кем нужно быть, чтобы добиться успеха, какой цвет одежды мне следует носить, чтобы получить более высокие рейтинги.
Таков мир Джейкоба. Он ни на минуту не может расслабиться, просто побыть самим собой. Ему приходится думать прежде всего о том, как бы не обмануть ожидания менеджера и не нарушить прописанных в контракте условий. Я и представить не могу, каково это. Время от времени выработанная годами привычка дает о себе знать, и меня это не устраивает. Но чем я могу ему помочь?
– Ты не должен играть никакой роли, будь самим собой. Неважно, кто придет на эту вечеринку. Мы с тобой отлично проведем время.
– Клево. Мы просто обязаны повеселиться! – подхватывает он, и на его лице сияет идеальная актерская улыбка.
В эту секунду я твердо решаю, что сегодня вечером важно лишь то, что Джейкоб получит шанс расслабиться. Меня не волнуют Нейт, Су Ён, фанатки и Минги. Меня волнует только одно: сможет ли Джейкоб хоть на время забыть об актерстве. Я буду рядом, если ему все-таки придется напомнить, что нужно оставаться самим собой. Я должна ему помочь хоть в этой малости, и тогда, возможно, только лишь возможно, он поверит, что все может быть и будет хорошо.
Из дома Лиз доносится музыка, на заднем дворе слышны громкие голоса. Когда мы ступаем на порог, все взгляды устремляются на нас.
– Почему ты не сказала нам, что знаешь Кима Джина Сока? – Брейди Лайонс хватает меня за локоть, оттаскивает от Джейкоба и шепотом выкрикивает свой вопрос мне в ухо. Я оглядываюсь и вижу, что Джейкоба уже тянут в другую сторону. – Откуда ты его знаешь? Это что-то типа корейских связей? – допытывается Брейди. О каких «корейских связях» она говорит? – Ты хочешь знать, все ли корейцы родственники или что-то в этом роде?
– Нет, нет, не то. Хотя погоди, разве все корейцы не являются потомками нескольких династий? Так вот откуда ты его знаешь!
– Извини, у меня нет с собой результатов теста 23andMe, – хмыкаю я. Хватает же этой девушке наглости.
Что-то привлекает взгляд Брейди, она отпускает меня и тянется к новому блестящему предмету. О-о, этот новый блестящий предмет – Джейкоб, со всех сторон окруженный льстивыми фанатками. Отказываюсь верить, что считала этих людей своими друзьями.
Да и были ли они друзьями на самом деле?
Я намерена как можно скорее освободить его от навязчивых поклонников, но внезапно путь мне преграждает огромная гора.
– Привет, Ханна. Рад, что ты пришла на нашу вечеринку, – говорит Нейт. Он смотрит на меня сверху вниз, в его глазах какой-то нехороший блеск.
– Привет, Нейт. – Я встаю на цыпочки, чтобы через его плечо разглядеть в толпе Джейкоба и убедиться, что с ним все в порядке. Что-то мокрое капает мне на руку. Нейт держит в руке Bud Light. Отлично, только не снова.
Нейт смотрит на меня, решительно стиснув зубы. Я начинаю сильно беспокоиться, что будет дальше. Пожалуйста, не надирай Джейкобу задницу.
– Как поживаешь?
– Хорошо, спасибо. А ты? – Разговор не клеится, кажется вынужденным. Я внезапно забываю, как играть эту игру. Раньше я превращалась в ту версию, которую хотел видеть собеседник. Типа, как Джейкоб, когда спросил, какую роль он должен играть на вечеринке. Я понимаю, что тоже всегда играю ту или иную роль.
За исключением последних дней, проведенных с Джейкобом.
– Я видел, ты пришла на вечеринку с Кимом Джином Соком. А вчера вы вместе были в Леголенде.
– Да, – просто отвечаю я. Пытаюсь придумать, что бы добавить, но ничего не приходит на ум.
– Как бы то ни было, Ханна, мы с тобой… – Я поднимаю глаза, чтобы встретиться взглядом с Нейтом, и моя спина выпрямляется при виде его лица: взгляд ласковый, брови слегка приподняты вопросительно, а в уголках рта играет легкая улыбка. – Я скучаю по тебе. Знаю, я сказал, что, по-моему, у нас нет ничего общего. Но теперь я убедился, что ты любишь корейские дорамы и все такое, и готов признать, что общего у нас не так уж и мало.
Походу, Джейкоб оказался прав. То, что я проводила с ним время, реально привлекло внимание Нейта, и он действительно начал ревновать. Парни такие неандертальцы.
Хочу сказать Нейту, что он ошибается, я не люблю корейские дорамы. Но вспоминаю, что не далее, как сегодня после обеда, погрузилась в мир «Любви и Сеула», и я уже не так уверена на этот счет.
Нейт наклоняется ко мне:
– Ханна, я думал о нас.
Ладно, по всей видимости, это происходит прямо сейчас. Это хорошо, верно? Я должна сказать Джейкобу, что его прогноз сбылся быстрее, чем я могла рассчитывать, и оказался лучше любого моего плана по возвращению Нейта. Он наверняка получит большое удовольствие от этого. Джейкоб обожает быть правым.
Нейт пытается сказать мне, что хочет снова быть вместе. И я хочу…
В памяти всплывает лицо Джейкоба.
Я больше не слышу, что говорит Нейт, не смотрю на него. Отступаю в сторону, ищу глазами Джейкоба, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Теперь он стоит у бассейна с другой группой девушек. Сквозь громкую музыку и гул голосов я слышу противную трель их хихиканья. Глаза Джейкоба встречаются с моими, он тут же переводит взгляд на Нейта. Его брови хмурятся, но он быстро отводит взгляд и смеется. Что бы ни говорила Сара Мартин, это, по-видимому, самая смешная вещь на свете.