– Да, – прошептала она. – Особенно если он любит тебя, волнуется о тебе, воспитывает тебя. Особенно если он никогда ничего не просил, а только старался все дать тебе.
– А «Рог изобилия»?
– Это тоже моя семья, хоть и немного по-другому. – Охваченная желанием объясниться с ним раз и навсегда, она обернулась к нему. – Это МОЯ связь с прошлым. Это все, что у меня осталось от родителей, от всех предков. Ты носишь сережку как напоминание. А тебе ведь достаточно только вернуться домой – и ты получишь все. У тебя есть родители, братья и сестры, родные и двоюродные, дяди и тети, целый клан родственников. Я… у меня же только дядя Клетес и «Рог изобилия»…
– Я понимаю тебя, но… – Он колебался, старательно выбирая слова. – «Рог изобилия» не может заменить семью. Он не может заменить личную жизнь.
Она отвернулась от него, скрестила руки на груди. Как ему объяснить ее преданность памяти родителей?
– Твой брат считает, что я должна взять деньги и бежать. Но куда мне бежать? В Аризону, на куриное ранчо дяди Клетеса? – Она улыбнулась с грустной иронией. – Здесь все, что у меня есть в жизни. «Рог изобилия» – это все-таки семья, что бы ты ни говорил. Я его никогда не покину. И дядя Клетес тоже – несмотря на все эти разговоры о куриных ранчо.
– Джордан…
Она резко обернулась и взглянула на него, слова сами рвались из нее.
– Оставь это, Райнер. Оставь нас. Оставь меня. Возвращайся к своей жизни и дай нам жить своей. Тебе не нужен «Рог изобилия». У вас же десятки магазинов.
Он сжал зубы, на виске забилась жилка.
– Не мне решать. Я бы хотел, чтобы это было так. Но мне нужно многое принимать во внимание.
– Что тут можно еще принимать во внимание?! Ты понимаешь важность семьи. Уверена в этом. Так не лишай же меня моей семьи!
– Я не хочу этого! – Он закрыл глаза и глубоко вздохнул. – Но не имею права решать, полагаясь лишь на свои собственные симпатии.
– Почему не можешь?
Он схватил ее за плечи и заговорил горячо, искренне:
– Послушай меня, Джордан. От меня и моих решений зависит жизнь многих людей. Ни один магазин в цепи магазинов Торсенов не стоит отдельно. Каждый является жизненно важным звеном. Семья в целом зависит от этой единой цепочки. Я несу ответственность перед семьей и перед нашими работниками, потому что каждый из них имеет свою долю в нашем бизнесе.
– Мы вам не нужны, – умоляла она. – Вы можете просто обойти нас.
Он покачал головой.
– Не будет того успеха. Дорогая, «Рог изобилия» занимает самую лучшую позицию в этом районе. Мы можем обойти вас, пойти дальше на север, но наши возможности будут сильно подорваны. Для нас очень важно получить «Рог изобилия». И я не могу от своего имени, из-за личных причин, решать так, а не иначе.
– Так что же ты собираешься делать? – Она едва смогла выговорить эти слова.
– Собираюсь поработать здесь еще неделю. Собираюсь еще поговорить с Клетесом. А потом мы потолкуем уже вместе и постараемся достигнуть полюбовного решения.
Джордан опять скрестила руки на груди.
– Не вижу подобного решения. Мы с тобой даже не можем прийти к компромиссу. Один из нас в любом случае выигрывает. А другой остается в проигрыше.
Райнер изогнул бровь.
– И это я слышу от женщины, у которой больше найдется выходов, чем в лабиринте?
Она широко раскрыла глаза.
– Дядя Клетес сказал тебе?..
– Думаю, он сделал это в порядке предупреждения. – Он фыркнул. Не удержавшись, она тоже рассмеялась. Он поймал ее ладони. – Подождем еще одну неделю и увидим, что выйдет. Потом поговорим снова. Мы должны найти вдвоем какой-то выход.
– Хорошо, – неохотно согласилась она. – Еще одну неделю.
– Прекрасно. Но это не все. Я надеюсь, что ты исполнишь еще одну мою просьбу, Валькирия.
Она закусила губу. О Боже, этот человек хочет слишком многого. Иногда ей казалось, что он потребует всю ее, от пяток до макушки, и не успокоится, пока не получит и ее сердце в придачу.
– Гм-м. Маловероятно, – ответила она, хотя в душе сказала совсем другое. Попроси у меня луну – и я подарю ее тебе, вместе с солнцем и всеми звездами Вселенной.
Только вслух она этого не произнесла. Его глаза улыбались ей сверху, глубокие, пронзительно-зеленые.
– Я хочу тебя сегодня, – сказал он. – Ты будешь моей?
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Да, да, да! Джордан почти прокричала это. Но вслух сказала:
– Что ты?!
– Я слышал твое «да», – усмехнулся Райнер. – Я должен его проигнорировать – или же мне им воспользоваться?
– М-м… Проигнорировать.
Его глаза поддразнивали ее.
– Не выйдет. Я хочу тебя – ты хочешь меня. Я слышал «да». Говорить не о чем. Пойдем.
Она судорожно сглотнула.
– Куда?
Улыбка исчезла, желание сковало его черты.
– Куда угодно, – глухо сказал он. – Скажи куда.
Джордан покачала головой, не в силах вымолвить ни слова. Страсть к нему пронзила ее током. Но она не должна поддаваться безрассудству. Джордан закрыла глаза, чтобы не видеть желания, так ясно написанного у него на лице.
– Не надо, Райнер. Мы не можем. – Она посмотрела на него и поняла, что он тоже разрывается между страстью и здравым смыслом.
– Ладно, – наконец сказал он. – Пусть будет так – на этот раз. Могу предложить замену. Так хорошо, конечно, не будет, – он пожал плечами, – но мы все-таки проведем время вместе.
– И что за замена?
– Поедем со мной к моему отцу на день рождения.
Меньше всего она ожидала такого предложения. Собственно, она совсем такого не ожидала.
– Зачем? Опять деловые переговоры?
Его глаза потемнели, он отрезал почти грубо:
– Нет. У меня личные мотивы. Очень личные.
– Я не могу…
– Поехать куда? – послышался голос дяди Клетеса, и Джордан поспешно отпрянула от Райнера. Ее дядя вглядывался в них с подозрением. – Вы еще оба здесь? Куда вы собираетесь?
Джордан посмотрела на Райнера.
– Никуда, – твердо сказала она.
– На вечер, посвященный шестидесятилетию моего отца. – Он вернул ей взгляд. – Почему ты не хочешь поехать?
– Не то чтобы я не хотела, – поспешила она объяснить, – я не могу. Надо посидеть над текстом объявления для газеты. Мне бы хотелось присоединиться к тебе, но…
– Снова работа? – Его насмешка больно уколола ее.
Клетес подошел к ним, переводя взгляд с одного на другого.
– Я сам могу это сделать, – предложил он. – Тебе надо хоть немного развеяться, Джордан. Меня расстроит, если ты опять будешь работать допоздна.
– Похоже, я не единственный человек, который считает, что ты должна больше внимания уделять своей личной жизни, – подхватил Райнер.
Она сердито посмотрела на него, а потом обернулась к дяде:
– Я тебе очень благодарна, но…
– Нет-нет, я настаиваю. – Он весь сиял от радости. – Хоть этим тебе помогу.
Ей очень хотелось поехать. Так хотелось. Но она понимала, что дядя ни за что на свете не справится с объявлением. Особенно после его последней «помощи» с ценниками. Наверное, ее сомнения отразились на лице.
– Ты что, не доверяешь мне? – с обидой спросил Клетес.
Ну что она могла ему сказать? Разумеется, не то, что думала. Да еще при Райнере.
– Конечно, я тебе доверяю. И очень ценю твое предложение, но…
Вот уж воистину – слово не воробей. Джордан вздохнула, понимая, что выбора у нее нет. Придется позволить дяде Клетесу заняться объявлением, а потом самой проверить его.
Довольная, что нашла приемлемый выход, она со спокойной душой сдалась.
– Спасибо, дядя Клетес. Если ты уверен, что тебя это не очень затруднит…
– Вовсе не затруднит. – Он довольно улыбнулся и засеменил обратно, на ходу призывая Уолкера.
– Что ж, похоже, мы едем, – обратилась она к Райнеру. – Дашь мне минутку – переодеться?
– Я дам тебе пять, – великодушно предложил он.
Ей потребовалось десять, но эти лишние минуты стоили того восхищения, которое она увидела в его взгляде.
– Ты прекрасна, – объявил он хрипло. – Сиреневый цвет очень тебе идет. Твои глаза становятся темнее и загадочнее. Я не уверен, что мы попадем на вечер. Мне бы хотелось остаться с тобой наедине.
Она смущенно поправила складку на шелковом платье и улыбнулась.
– Полагаю, мы будем в большей безопасности в доме твоих родителей.
– Разве что на несколько часов… может быть. Ее улыбка растаяла. Только это у них и есть.
Несколько часов. Всего лишь короткая передышка перед светопреставлением.
– А потом мы вернемся, и все начнется сначала. Беличье колесо «Рога изобилия».
– Не нужно, – мягко сказал он. – Не сейчас. Забудь о магазине. Забудь о Клетесе, о работе, обо всех этих «должна» и «не должна». Давай будем эгоистами, будем наслаждаться этим вечером, забыв обо всем. Согласна?
Джордан подняла на него тревожные глаза.
– А это возможно?
Он дотронулся рукой до ее плеча, потом пальцы скользнули выше, погладили нежную шею, запутались в густых распущенных локонах.
– Сделаем это возможным.
– Мне нравится, – согласилась она, и ее напряжение исчезло.
Они доехали до дома Торсенов всего за несколько минут. Джордан вышла из машины, взглянула на полную луну, заливающую мягким матовым светом зеркальную поверхность огромного озера. Вдалеке мерцали огоньки паромов, которые сновали от одного берега к другому.
– Волнуешься? – спросил он. – Твой первый визит…
– Не имел шумного успеха?
– На этот раз я буду все время рядом, – заверил он ее, поддерживая за локоть. – Никаких игр с малышами.
Она с облегчением вздохнула.
– Это официальный ужин?
– Нет. Это smorgasbord. – Он произнес слово по-норвежски. – Некоторые считают, что идея шведского стола возникла у викингов.
– Ну разумеется, – иронически сказала она.
– Нет, честно. Им так было удобнее во время набегов. Voilà.
– По-французски означает «вот так», – прокомментировала она.
– Валькириям ведь набеги не страшны, верно?
– Верно. Он хмыкнул.