Перетянутые веревкой запястья довольно быстро начали болеть, а потом неметь. Покалывание в пальцах скоро стало невыносимым. Передо мной кто-то из мужчин поставил старые, но работающие настольные часы, чтобы я мог точно видеть, сколько времени я провожу в ужасно неудобном положении. Боль и тяжесть разносилась от кончиков пальцев и до плеч. Вскоре у меня заболела шея, а за ней и поясница.
Мне казалось, что на некоторое время я отключался, но долго находиться без сознания мне не давали. Я получал ведро воды в лицо, чтобы прийти в себя, а потом поток воды прямо в глаза, нос и рот, чтобы я не мог дышать. Стрелки на часах бежали слишком медленно. Куда быстрее росло мое желание умереть, которое в данный момент не могло быть исполнено.
– Хватит… пожалуйста… – умолял я, выдавливая воду из легких.
И они прекратили, но только чтобы придумать что-то новое. Не выводя меня из подвешенного состояния, кто-то из мужиков в последний раз окатил меня ледяной водой, чтобы убедиться, что я в сознании, а затем натянул на меня противогаз. Я даже не думал, что такие старые модели еще существуют: разработанные и сваренные на века, не портящиеся от времени.
Резина больно сдавила распухшее веко и раненую скулу. Увидеть что-либо через мутные стекла было невозможно, внутри царил ужасный запах. Возможно, именно так пах распад Советского Союза. Я попытался сделать вдох, у меня получилось, но затем я быстро понял, что новый воздух в противогаз не поступает. Его «хобот» один из мужчин в черном перетянул, отрезав мне доступ к кислороду.
Меня охватила настоящая паника, откуда-то взялись силы на то, чтобы метаться из стороны в сторону в воздухе, крича от боли в руках и пытаясь вырвать «хобот», снова открыв поток воздуха в легкие. Так я сделал только хуже, но понимание пришло слишком поздно. Грудь сдавило и начало жечь изнутри.
Жар разносился по телу. Горело все – от израненных сначала наручниками, а потом и веревкой запястий, до щек, сдавленных противогазом. Жар поднимался изнутри с желчью в желудке, скапливался в ногах от крови, которая не могла добраться к вывернутым рукам.
А потом я оказался в Аду. Страдания мои стали настолько невыносимыми, что существование мое мало чем отличалось от Преисподней. Еще один способ попасть к Дьяволу без использования наркотиков был найден.
Противогаз пропал, исчезли путы, вернулось зрение. Телесные недуги не следуют за душой в Преисподнюю, там есть отличный выбор собственных наказаний. Чаще всего души попадают на сковородку к шайтанам, но меня эта участь миновала. Я попал в Ад в третий раз в своей жизни, и все было совершенно не так, как обычно.
Моя душа, оторванная от тела, миновала Квартал Страданий. Вместо сковородки я угодил во что-то мокрое и скользкое. Повернув голову, я удивленно заметил, что вокруг меня сжимается и разжимается влажная розовая кожа. Я находился в пасти огромного червя, того же самого, на которого я свалился в прошлый раз, убегая сначала со сковородки, а потом от шайтанов. Это был один из двух ручных монстров демонессы Лилит.
Червь ориентировался в Аду без глаз и двигался с огромной скоростью. В этот раз ему не приходилось тащить за собой кресло с главной женщиной Пекла. Я попытался выбраться из мягкой пасти червя, так как ощущения были не самые приятные, но существо засосало меня по пояс и не планировало отпускать. Второй червь не отставал от нас, но полз без добычи.
– Эм… Чип и Дейл? Бонни и Клайд? Как вас там зовут… Бэтмен и Робин? Ребята, отпустите! Я – не еда, я – юрист! – мне хотелось выбраться, оценить обстановку, но черви не давали мне этого сделать. Они тащили меня в неизвестном направлении.
Все, что мне оставалось, – это висеть в пасти монстра, уворачиваться от жирных боков его сородича, и смотреть по сторонам. Пробирка со Смертью осталась в моем внутреннем кармане, я удивленно нащупал ее, холодную, даже в Аду. Она упала в Подземный мир вместе со мной, видимо, из-за своей сверхъестественной сущности.
Это открытие меня обрадовало, ведь я находился на пороге завершения своего поручения от Астарота. Смерть вернулась в Ад. От радости я даже погладил червя. Когда-нибудь он меня отпустит, я доберусь до одноэтажного дома с логовом герцога, отдам пробирку. Судьба моего тела, оставшегося в мире смертных, была не так важна. Астарот поможет мне вернуться. Возможно, я попрошу у Лилит червя Бэтмена в долг, чтобы он сожрал всех моих обидчиков. Или хотя бы пожевал. Но потом сожрал, желательно с особой жестокостью. Это надо будет сделать до того, как герцог аннулирует все мои грехи, накопившиеся за время расследования. Меня захватило чувство облегчения и наступающей эйфории. Тело больше не ощущало боли, дела были почти завершены. Кто бы знал, что я буду настолько счастлив попасть в Ад?
Монстры бережно, но непреклонно тащили меня в район, где я ранее не бывал. Он казался светлее, чем другие. Черви двигались к первому кругу Ада, тому, который никогда особо не интересовал ни высокопоставленных демонов, ни другую нечисть. Выходы в мир смертных был недалеко отсюда, что, наверное, и служило причиной того, что первый круг все проходили и оставляли позади довольно быстро, спеша в более интересные с точки зрения темных дел части Подземного мира.
Первый круг оказался прохладнее, просторнее, а пыль и пепел тут садились не на булыжники и бетонную крошку, а на горячие плиты, которыми был вымощен каждый сантиметр под ногами. Кое-где откуда-то сочилась вода, а не лава, а свободное пространство было засажено грибами неизвестных видов, некоторые из которых светились или даже имели шляпки ярких цветов.
В центре круга расположился двухэтажный замок в неоготическом стиле, куда менее мрачном, чем типичная для Ада готика. Замком владел кто-то из демонов, это было очевидно потому, как здание растекалось, а потом само строило себя заново. По стенам текла свежая, сочная глина различных цветов: белая, желтая, красная, зеленая.
Перед червями ворота замка распахнулись, и мой монстр, оказавшись внутри, выплюнул меня во внутренний двор. Удивленно оглядываясь, я поднялся, понимая, что двор представляет собой детскую площадку. Горки, кубики, песочница, – все ржавое и давно некрашенное, но работающее. Где-то валялись жуткого вида медведи, зайцы и паровоз.
– Худо пожаловать, Антон, – раздался откуда-то знакомый голос демонессы Лилит. – Сделайте гадость, заходите.
Я замешкался. Мне нужно было как можно скорее оказаться у Астарота, чтобы завершить свои дела и отдать ему пробирку со Смертью. Общение с Лилит могло меня задержать. С другой стороны, Лилит всегда была добра ко мне, насколько может быть добр демон из Ада. Ее питомцы спасли меня и доставили к ней, больше было некуда. Убежать из ее дома было невозможно.
Вторые ворота в дальней части внутреннего двора открылись сами собой, приглашая меня пройти. Я пересек двор под пристальными взглядами покрытых пылью и глиной плюшевых игрушек. За вторым проходом оказался просторный зал, полностью сделанный из глины. Свежая, густая грязь покрывала все, сочилась по стенам и скапливалась сама по себе в большой купальне, расположенной посреди помещения.
В ванне восседала Лилит. Теперь я понял, почему ее губы всегда были зелеными – на них высохла глина. Демонесса была совершенно голой, что было, кажется, обычным ее состоянием, но в этот раз это было неважно. В купальне Лилит была не одна. Вокруг нее сидели десятки детей. Мальчики, девочки, младшеклассники и детки детсадовского возраста. Кто постарше держал на руках совсем малышей. Я в ужасе заметил нескольких девочек, лет десяти на вид, держащих на руках по три или четыре недоношенных младенца, которым не могло быть больше пяти или шести месяцев.
– Слава Сатане, вы здесь. Мне передали, что с вашим участием в мире смертных был устроен настоящий переполох, – Лилит вполне дружелюбно смотрела на меня, медленно размазывая по плечу глину из ванны. Я же растерянно переводил взгляд с одного ребенка на другого. – Я бы извинилась перед вами за столь необычную встречу, но никакой вины не чувствую. Вы в первом круге Ада, Шальков, сюда попадают души некрещенных детей. Я сама детей иметь не могу, так наказал меня… – демонесса с раздражением подняла глаза вверх, и я точно понял о ком речь. – Здесь же никто не может мне запретить проводить с ними время, заботиться о них. Облегчать их участь.
– Не думал, что такое возможно, с учетом вашего статуса и обстановки, – честно признался я. О том, что дети, окружавшие Лилит, были просто жуткими, я решил не говорить. Женщину, которая не может иметь детей, обижать не стоит, особенно если она – настоящий демон.
– Возможно все, Шальков, – улыбнулась Лилит. – И вы являетесь тому ярчайшим примером! – с этими словами, демонесса встала и аккуратно вылезла из ванны. Глина потекла по ее телу, но грязнее от этого в купальне не стало. Я отметил, что души детей при этом остаются чистыми, никто из них не мог испачкаться, даже если бы захотел. Мои ботинки, напротив, уже давно были в грязи. – Ох, и за вот это тоже не извиняюсь, – развела руками Лилит. – Он… – она снова подняла глаза, а я опять понял о ком речь. – Создал меня из глины. Грязевые ванны будто возвращают меня в утробу матери, если бы она у меня была. Не могу без них.
– Ваше право, – купание Лилит в грязи было не самым странным, что мне довелось тут увидеть. – Я не буду вас отвлекать. Так вышло, что я оказался в Аду, и это отличный повод завершить некоторые дела.
– А что же с нашим делом, Антон? – спросила Лилит, будто ждала возможности задать этот вопрос. – Вы же помните, что я – ваш клиент, а вы – дважды мой должник? Мне кажется, вы позабыли о нашем деле.
– Не поверите, только им и занимался, много презираемая Лилит, – ответил я, хоть ее тон мне и не понравился. Демонесса словно перестала быть расслабленной и лишь играла в спокойствие. Я, действительно, волновался о деле другого клиента, но все вопросы Лилит отпали бы, если бы мы поговорили с ней хоть немного позднее.
– Правильно говорите, Антон, не поверю, – рассмеялась она. – Но вообще, я не требую от вас результатов расследования. Я просто хочу свой должок.