Может, он просто мучает их своим присутствием?
Но глядя на маленького брата, открывающего свой подарок, он подумал, что это стоило его страданий.
– Мини-жеоды! – обрадовался Эмиль. – Вот здорово!
– Я заметил, что у тебя в коллекции их нет, – сказал Тибо, присаживаясь на корточки рядом с малышом и взяв его за руку. Их двоюродные братья были заняты своими подарками, нависающие ветки елки прикрывали их, и на секунду они словно оказались вдвоем в небольшом убежище.
– Да, у меня таких нет! – заявил довольный Эмиль. – Они потрясающие!
Тонкая, но четкая сверкающая нить связи соединяла их. Когда-то такая связь соединяла его с обоими братьями, сейчас осталась только с Эмилем.
– Интересно, что снаружи никогда не скажешь, что там внутри, – продолжал Эмиль. – Это как шоколадки в коробке – только открывать их надо алмазной пилой!
Тибо рассмеялся. Продавец в магазине минералов сказал то же самое. Похоже, Эмиль был там частым гостем.
Эмиль вытащил один из камней из коробки и взвесил его на ладони:
– А ты знаешь, как они образуются?
– Понятия не имею, – соврал Тибо. – И как?
Этого оказалось достаточно, чтобы следующие пять минут слушать лекцию всезнайки и любителя камней об их происхождении. Внимание Эмиля иногда перелетало с Тибо на родственников и на жеоды, но поток слов не останавливался ни на минуту, пока Эмиля не отвлекли призывом открыть еще один подарок.
Мать, следившая, чтобы все были довольны, периодически останавливала свой взгляд на без умолку болтающем Эмиле. Но она так ни разу и не взглянула в сторону своего старшего сына.
Самым худшим было первое Рождество после того, как он ушел из дома. Тибо весь год не заглядывал домой. Он был все еще слишком зол на них за то, что они забыли про него, – особенно бабушка. Когда она переехала к ним после инсульта, ее присутствие подстегнуло «Дугу» в доме, вытеснив его из памяти родных. Тринадцатилетний Тибо любил бабушку, но от этого было не легче, раз именно ее приезд буквально стер его из памяти семьи.
Сейчас он понимал, что был прав, когда решил не возвращаться домой. Когда тебя не видят в твоем собственном доме – это куда тяжелее перенести, чем сидеть под Рождество в одиночку в номере гостиницы или бродить по пустынным улицам Кембрии.
Интересно, а у того Анонимуса из Портленда тоже все было так? Того бедолагу тоже буквально вытолкали из дома? Его семья вообще заметила, когда он умер? Если способности Зероев действовали и после смерти, то его тело могли находить снова и снова – и все забывали бы о находке слишком быстро, чтобы позвать полицию.
Может, кличка Неизвестный подошла бы им даже больше, чем Сталкер или Анонимус.
Может, предпочитаешь Забываемый? Он вспомнил презрительный взгляд Дэйви. Ты что, какой-то доморощенный ниндзя?
Внезапно он вспомнил оторванную руку Дэйви, по-прежнему прикованную к поручню, ревущую вокруг толпу, вопящую Рен…
Нет. Снова и снова вспоминать ту ужасную сцену – это не был Срединный Путь.
Он глубоко вдохнул смолистый запах еловых ветвей и поглядел на свою безмятежную семью. Сейчас, среди них, трудно было поверить в существующего где-то там убийцу Зероев.
– Ой, правда? Это мне?! – ликующий вопль Эмиля заставил его вернуться на землю. – Телефон?! Вы серьезно? Я вас обожаю!
Эмиль кинулся обнимать маму с папой, потом снова схватился за подаренный телефон:
– Бабуля, видишь?
– Да ты совсем большой! – рассмеялась бабушка.
Внимание Эмиля искало, с кем бы еще поделиться радостью. Он заметил Августа:
– У меня в школе почти ни у кого нет телефона!
– Я надеюсь, вы отключили возможность смотреть порнушку на этой штуковине? – усмехнулся Август, и мама раздраженно цыкнула на него. Эмиль отвернулся от него.
– Тибо, ты видел? Мне подарили телефон!
Присутствующие снова тихо вздрогнули. Тибо решил не обращать на это внимания, он был слишком благодарен за этот порыв внимания от Эмиля.
– Потрясающе! Добро пожаловать в двадцать первый век!
– Тибо, ну конечно, вот ты где, – прошептала бабушка.
И снова внимание матери последним соскользнуло с него, и в глазах ее снова появилось беспокойное выражение. Эмиль уселся рядом с Тибо, но он был слишком занят своим телефоном, и нить его внимания сжалась до короткого сверкающего проводка между ним и маленькой электронной машиной.
Август глянул на него и принялся фотографировать подарки, чтобы разослать фотографии друзьям. Бабушка уселась поудобнее, ласково улыбаясь. Ее внимание мягкой сетью окутывало всю семью, так что краешек достался и Тибо. Мама, все с тем же встревоженным выражением на лице, ушла на кухню, бормоча себе под нос что-то насчет горячего шоколада.
Эмиль радостно вскрикнул, когда телефон в его руках ожил.
Тибо наклонился к нему:
– Можно я сделаю одну вещь?
– Конечно. – Эмиль протянул ему телефон и смотрел, как Тибо открывает адресную книгу и записывает туда новый контакт: Тибо (брат) – и номер.
– Можно подумать, я знаю еще какого-нибудь Тибо, – насмешливо заметил Эмиль.
– Может, и знаешь. Нас таких много.
Он выбрал момент и зашел на кухню, где мать сыпала шоколадную крошку в молоко. Оставалось только размешать шоколад. Бабушки, к счастью, с ней не было, а ее сестры как раз вышли во двор покурить на свежем воздухе.
– Счастливого Рождества, мама, – сказал он от двери.
Она перестала размешивать шоколад и подняла на него взгляд. Ее улыбка, сначала немного нервная, потеплела, мать выпрямилась и обняла его:
– Счастливого Рождества, Тибо!
Он держал ее в объятиях как можно дольше. Что, если это было в последний раз?
– Как ты вырос! – воскликнула она, когда он наконец отодвинулся. Но она смутилась и озадаченно прикрыла рот рукой. – Почему я так удивляюсь… при виде собственного сына?
Он постарался не рассмеяться:
– Мама, ты всегда забываешь, что я должен прийти. Это вечная история со мной.
– Но мы же даже ничего тебе… Я даже не знаю, положили ли мы тебе подарок под елку?
Он пожал плечами:
– Туда, где я сейчас живу, подарки не принесешь.
Она взволнованно приложила руки к щекам:
– А где ты живешь?
– В Верхах. Отличное место, я тебе как-нибудь покажу фотографии на телефоне.
Он не собирался долго там задерживаться.
Держитесь поодиночке и не оставайтесь долго на одном месте, сказал Нэт, и его бесстрастный голос прозвучал так же холодно, как слова.
Его тети уже возвращались со двора – скоро они набьются в кухню, и мать немедленно забудет о нем:
– Хочешь, я помешаю шоколад?
– Спасибо, дорогой. – Она неуверенно смотрела на него, пока он помешивал горячее молоко, бросая на его лицо взгляды, полные страха и стыда, от которых у него, как всегда, разрывалось сердце.
Наконец она повернулась к стоящим на столе кружкам и сосчитала их:
– Ты ведь тоже выпьешь горячего шоколада?
– Да, спасибо.
Она сняла с полки еще одну кружку и как ни в чем не бывало поставила ее рядом с остальными.
Глава 40Банда
Келси никогда еще не приходилось встречать Рождество без отца.
Он всегда был сердцем и душой компании. Где бы они с Келси ни жили в тот момент, он собирал всех друзей на вечеринку. Не поесть – еда никого в семействе Ласло особо не волновала, – но выпивка была обязательно, и музыка, и всякие дерзкие веселые выходки, и нелегальный салют. И Келси могла не ложиться всю ночь, летая на одной накатывающей волне счастья за другой.
Но сейчас ей казалось, что все это осталось бесконечно далеко. Она с ужасом думала о предстоящем одиноком Рождестве. С момента трагедии в торговом центре, она видела свою связь с Роем – словно якорная цепь привязывала ее к нему и тянула вниз.
Накануне вечером, когда они отмывали угнанную машину, Чизара буквально спасла ее своим тихим, неуверенным приглашением провести праздник вместе с ее семьей.
Сейчас Келси сидела за столом вместе со всем семейством Океке, стараясь не выдать своего изумления количеством еды на уставленном тарелками столе. А мама Чизары без конца предлагала ей рисовый джолоф, карри и хлеб.
– Все очень вкусно, миссис Океке, – сказала она.
– Зови меня Нийи, – ответила мама Чизары.
– Это просто потрясающе, Нийи. – Келси не лгала. Трудно было поверить, что Чизара ела такую вкуснятину каждый день.
– Дорогуша, можешь приходить обедать хоть каждый день, – засмеялась Нийи.
Сидевшая рядом с ней Чизара выразительно закатила глаза, но видно было, что она довольна почти настолько же, насколько ее мама.
Мама у Чизары была добрая, проницательная, и у нее была широкая яркая улыбка. И она знала о способностях Чизары. Келси всегда казалось, что хорошая мать будет просто знать о таких вещах, и ей не нужно будет постоянно все объяснять, как приходилось объяснять отцу. И все равно он никогда не мог понять, в чем дело.
Ей понравилась вся семья Чизары: Сани, ее отец, и два брата – Икем и Обинна. Вместе с Келси их оказалось шесть человек, вполне достаточно для образования Дуги, поэтому она создала петлю связи, как только вошла в дом. Она поймала сомнение Нийи насчет еще одной из приятельниц Чизары со всякими суперспособностями и пригладила его. Потом она ухватилась за радость Икема в предвкушении Рождества и растянула его эмоции, обвивая всех присутствующих радостным возбуждением.
Когда же Келси обнаружила под елкой подарок со своим именем на нем, ее благодарность заставила эмоции в комнате спиралью взвиться вверх. Она быстро сорвала обертку и обнаружила внутри хорошенький свитер с ярко-красными вишенками на белом фоне. Который она немедленно и надела.
Просто удивительно, насколько домашняя жизнь Чизары отличалась от ее жизни среди Зероев. Здесь не было места ни грандиозным планам Нэта, ни лжи Итана. Здесь не было мелких преступлений, и никто не шпионил друг за другом через чужие глаза. Это была просто семья – счастливые люди, вместе сидящие за праздничным столом.