– Это там Министерство обороны своими изысканиями занимается секретными?
– Так точно.
– Вот ведь чертовщина какая! Готовь машину.
– Что? Куда? – всполошился Козин.
– К декану поедем, пусть сам все растолкует. Живо!
– Дмитрий Викторович, так ведь ночь на дворе! Нет уже никого.
– Ах ты ж черт! Поднимай тогда из дома декана этого! Пусть живо едет сюда. Или лучше пусть в институт рулит, мы сами туда подкатим, чтобы если что, на пальцах и примерах все растолковал. Да пусть поторопится!
2
В тесном кабинете декана было душно и пахло мочой. Дмитрий Викторович скривился, фыркнул, но вслух ничего не произнес. Пройдя внутрь, прокурор расположился на скрипучем стуле и внимательно осмотрелся. Не увидев ничего интересного, спросил:
– Яков Семенович Гореновский?
– Он самый, – дрожащим голосом ответил низенький сутулый старичок, весь дрожа от страха. Было видно, что его подняли с постели, и он еще окончательно не отошел ото сна. – Господа, чем могу быть вам интересен?
Прокурор молча раскрыл перед длинным острым носом декана свое служебное удостоверение и, дождавшись, когда тот привычно обмякнет и начнет что-то лепетать (такая реакция была у всех), произнес:
– Аид Фарухович Закиров работал у вас?
– Работал, но это было очень давно, теперь уже…
– Чем занимался?
– Господа, я понимаю, конечно, но это же «трешка», вы знаете, мы под оборонкой ходим, в том смысле, что Министерство обороны нас курирует, и поэтому секретность все-таки…
– Ты не бойся, не с посторонними людьми беседу ведешь. Для того и отправлены сюда, чтобы секретность твою сберечь. Говори.
Яков Семенович откашлялся. Икая и сбиваясь, начал выдавливать из себя слова:
– Он в основном занимался изучением регенеративных свойств тканей. Способность живых организмов со временем восстанавливать поврежденные ткани, а иногда и целые потерянные органы. Области изучения были большими у него: репаративная регенерация, атипичные регенерации, гетероморфоз…
– Ты не кроши умными словами, ученый. Говори, чтобы понятно было, без вот этого всего.
– Ну а что тут непонятного? Восстановление тканей организма. Как у ящерицы, помните в детстве? Оторвется хвост, новый вырастет.
– Ясно. Дальше что?
– А что дальше? Уволился – вот и весь сказ.
– Просто так уволился? – прищурился прокурор.
– Да почему «просто так»? С деканом бывшим поссорился. Тот не хотел в этом направлении дальше двигаться, говорил, что бесперспективно, а Аид настаивал на своем. На том и повздорили. Ушел Закиров и дверью громко хлопнул. А потом оказалось, что не прав декан был, и Министерство заказ большой оформило по исследованию этой области на базе разработок Закирова. И пошло-поехало.
– Что «пошло-поехало»?
– Ну, разработки…
– Темнишь ты чего-то, старый!
– Не темню, просто секретность большая…
– Говори, давай! Иначе опять начну раскручивать вас тут по взяткам. Забыл, какой тут шум три месяца был?
– Помню, как же забыть.
– Так вот я во главе этой проверки был. Не темни, если не хочешь под жернова попасть. А то мы быстро тут у тебя в мензурках какую-нибудь наркоту неучтенную найдем, и поедешь на долгий срок зекам пятки мыть. Что вот в этих папках такого важного?
Дмитрий Викторович протянул ученому документы. Тот внимательно их осмотрел, сказал:
– Тут все важно, – ответил ученый, медленно пролистывая документы лист за листом и вникая в записи. Присвистывая, начал восклицать: – Это результаты семи лет работы в данной области. Итоги, так сказать. Тут все выкладки и расчеты, абсолютно все таблицы и матрицы гомотропных циклов! Графики митозного восстановления, схемы превращения с расписанными по всем направлениям дифферинцирущего потенциала, во всех пяти циклах!
– Опять ты начал словечками умными?
– Ну вы же сами спросили…
– Что можно с этими данными сделать?
– Да многое. Например, суперсолдата создать, у которого поврежденные в бою конечности будут заново отрастать.
– Даже так?!
– Это первое, что в голову приходит.
– Больше на фантастику смахивает, – в голосе прокурора сквозило сомнение.
– Не фантастика, реальность! Регенерация давно была пристальным объектом изучения науки. А в этих двух папках все то золото, что было нарыто в процессе изучения тонн и тысяч тонн песка и пустой породы. С этими документами можно многое. А вы, гражданин начальник, взяли и забрали эти документы.
– Не забрал, а приобщил к делу о коррупции. И не забывайся, с кем говоришь.
– Извините.
– Послушай, Яков Семенович, – прокурор вплотную подошел к старичку. – Вот если предположить, чисто гипотетически, в порядке бреда – что будет, если эти документы в Зону попадут? В аномальную Зону.
Ученный задумался.
– Ну, если чисто гипотетически…
– Да, просто пофантазируйте.
– Можно было бы с мутантами работу провести, изучить их, примерить все эти таблицы и графики под их организмы. Мне кажется, результаты были бы очень интересны. Если продолжать аналогию с военной тематикой, то возможно было бы создать отличных бойцов-мутантов, практически неубиваемых. Если взглянуть с точки зрения медицины, то интересно было бы поработать над препаратами, ускоряющими заживление и регенерацию тканей – многие сталкеры, кстати, на черном рынке продают некоторые части мутантов, например, их железы или кровь, уверяя, что они обладают лечебными свойствами. И эти утверждения не лишены истины. А имея такой багаж знаний, – ученый потряс документами. – Эти лечебные свойства можно усилить в тысячи раз!
– Понятно, – невесело протянул Дмитрий Викторович, забирая документы у ученого. – Ладно, иди уже, свободен. Только про наш разговор никому! Сам же говорил, что секретность.
Старик кивнул и облегченно вздохнул, увидев, как внезапный гость собирается уходить.
Припев. Agitato
1
Сталкер вскинул карабин.
– Мы типа не собирались заходить, мы уже уходим, – он посмотрел на меня. Я кивнул. А что мне еще оставалось?
Дверь лачуги была открыта, но я по-прежнему не мог рассмотреть, кто там за ней. Только тень. Женщина.
– От меня так просто не уходят, – голос, казалось, шел отовсюду. – Лучше вам пройти. У меня есть разговор к вам.
Ожогин посмотрел на меня и покачал головой: не стоит рисковать! Мы начали пятиться назад, но тут тень, превратившись в черный туман, разом переместилась за наши спины, только волосы ветром обдало.
– Она что, сзади, да? – переспросил сталкер, посмотрев на мое испуганное лицо.
Я кивнул.
– Лучше вам меня не видеть пока, а то разговор у нас не заладится, – сказал женский голос. – К Аиду идете?
Откуда она, блин, знает?
– Нет, просто искали, как проехать по туннелю, но, похоже, тут нет дороги.
– Давно уже нет, – я чувствовал леденящий холод от дыхания на своем плече. Кем бы ни была эта женщина, но ее голос способен был заморозить небольшой кусок говядины. И вдруг холод исчез.
– Теперь можете повернуться! Только оружие опусти! – тут она обращалась к сталкеру. А еще голос стал моложе. Или показалось?!
Ожогин подчинился. Мы медленно повернулись. Перед нами стояла женщина с формами, которые многие мужики смело бы назвали шикарными. Они так и выпирали под коротким красным платьем, которое было на ней. На плечи спадали огненно-рыжие волосы. На щеке – родинка, но она нисколько не портила, а, наоборот, придавал особую изюминку лицу. Только глаза – зеленые изумруды – выдавали реальный возраст. Пенсионерка!
– Сам ты пенсионер, – легко прочитав мои мысли, обиженно фыркнула женщина. – Какие-то три тысячи лет. Пустяк, если ты следишь за собой.
Ожогин аж челюсть уронил. Дама прошла мимо нас и, показывая рукой на свой домик, пригласила:
– Да вы заходите, не стесняйтесь. Говорю же, разговор у меня к вам. И да, насчет трех тысяч я пошутила, если что.
– Это… – сказал он, но не закончил.
– Она – не человек, стреляй! – зашептал я ему в ухо.
Он посмотрел на меня, но карабин так и не поднял. Я схватился за него и поднял ствол, но оружие вдруг выскользнуло из наших рук и полетело вслед за женщиной. Она обернулась, подняла руку – карабин застыл прямо в воздухе.
– Он пока здесь повисит, а мы спокойно потолкуем, – она еще раз махнула нам рукой.
Даже не обиделась. Пошла дальше к двери, а карабин в это время висел посреди тоннеля, будто издеваясь над нами.
– Что делать будем?
– Надо идти, – пожав плечами, ответил Ожогин, – Хотела бы – убила бы уже.
Я посмотрел на фигуру, которая шла к двери. Мне показалось, что на долю секунды шикарные формы исчезли, а на их месте показалась сгорбленный силуэт существа, лишь наличием четырех конечностей напоминающего человека. Хвост! У нее был хвост! Изображение исчезло так же резко, как и появилось.
Я поморгал, пытаясь понять, а не показалось ли мне?
– Что? – спросил сталкер. Стало понятно, что он пропустил этот момент.
– Ничего! Показалось, – сам я, естественно, так не думал, но мы уже попались на крючок.
2
Внутри лачуга выглядела намного приличнее, чем снаружи. Она больше напоминала номер-люкс в отеле – огромная кровать, заправленная атласным пледом, а рядом с ней туалетный столик с подсветкой. На нем – разнообразные тюбики и баночки. Типичная женская косметика.
Сталкер присвистнул.
– Ничего тут у тебя, – сказал он.
– Обжилась… за столько лет, – рыжеволосая женщина подошла к стене, нажала на кнопку у изголовья кровати – из невидимого мини-бара выехал поднос с алкоголем. – Вино будете? Да вы присаживайтесь! – она показала на кровать.
Мы были сбиты с толку. Попали вместо туннеля с пауками в номер «Хилтона», да еще и в компании с прекрасной женщиной. Она села напротив нас в кресле, предварительно закинув ногу на ногу. Ожогин пялился на эти ноги, которые не знали хождения по лесам Зоны. Они были гладкими, как шелк, и изящными, словно работы прославленного скульптора. Но мне опять показалось, что прежде чем сесть, она сделала движение, будто убирая невидимый хвост.