— Да пошел ты к черту со своим контрактом. Мне без него и дышать уже запрещено. Знаешь что? Я работаю на других с двенадцати лет, а вот теперь решил ни на кого не работать, пока сам не определюсь. У нас с тобой есть контракт, поэтому ты получишь свою долю от того, что я заработаю в будущем, но сейчас я хочу уйти от тебя. Понял?
— Ты пожалеешь об этом! — взвизгнула Памми, внезапно вмешиваясь в их разговор.
— Заткнись, дура! — рявкнул Николс, вымещая свое зло на жене.
В результате обозленный Николс и обидевшаяся Памми были вынуждены вернуться в Лос-Анджелес без Бобби.
Прошло шесть месяцев, и, несмотря на многочисленные угрозы и звонки Николса, Бобби чувствовал себя счастливым. Своему управляющему он дал указание продать его особняк и все имущество. Зелле сообщил, что все кончено, что совсем не удивило ее. Он начал новую жизнь.
Звездная болезнь захватила Бобби, заставила его вести беспорядочную жизнь, но теперь Бобби спустился с небес. И это ему нравилось. Он жил в хорошей квартире в „Чопин билдинг“ рядом с „Копанабана палас“, проводил время с различными подружками, ни с одной при этом не заводя серьезных отношений. Но главное — он избавился от наркотиков и очень редко употреблял алкоголь.
Бобби открыл для себя, что отдыхать очень приятно. А поскольку никто не заставлял его писать песни, они сами стали рождаться, и его талант сочинителя вспыхнул еще сильнее.
Вскоре после того, как он увидел по телевизору Рафиллу и Луиса, Бобби познакомился с ними. Они подружились, сотрудничали как музыканты и, хотя не могли записать вместе пластинку из-за его контракта с „Николс хит сити“, они иногда выступали вместе где-нибудь просто для своего удовольствия.
Но когда Бобби решил уже, что жизнь его окончательно устроилась, вновь объявилась Нова. Два года молчания, и тут вдруг она позвонила ему, словно они никогда и не расставались.
— Я в аэропорту. Мне надо увидеть тебя, — решительно заявила Нова.
— Приезжай прямо ко мне, — спокойно ответил Бобби.
Сердце не давало ему выбора.
И как в прежние времена, она опять ворвалась в его жизнь. Строгая, надменная Нова Ситроен. Ледяная королева для тех, кто не знал ее. А для Бобби это была любовь всей его жизни.
Бобби открыл дверь и увидел женщину, которую узнал с трудом, она чуть не рухнула к его ногам. Как и Шарлин тогда, много лет назад, Нова была ужасно избита, лицо распухло. На ней было норковое пальто и темные очки. Нова вся дрожала.
— Боже мой! — воскликнул Бобби. — Что случилось?
Как будто бы он не знал, что это работа Маркуса Ситроена!
— Бобби, — голос Новы дрожал, — о Бобби! Я села в самолет и прилетела прямо к тебе. Я просто не знала, куда мне деться.
Они знали друг друга давно, но никогда еще Бобби не видел ее такой отчаявшейся. Нова умела всегда держать себя в руках.
Бобби протянул к ней руки, и Нова упала в его объятия.
— Успокойся, детка. Все в порядке. Я здесь, с тобой. Все будет отлично — словно они никогда и не расставались.
Нова всхлипывала, а потом разрыдалась, и в ее плаче было неподдельное страдание.
— Я думала, что не найду тебя. Это было так трудно. Боже мой, Бобби… я ненавижу его, я всегда ненавидела его…
Бобби провел ее в дом, помог снять пальто, усадил на диван и протянул ей большой бокал бренди.
— Успокойся, детка, — ласково сказал он. — Успокойся и все расскажи мне.
Нова медленно сняла темные очки. Ее глаза превратились в узкие щелки, кожа вокруг них отливала синевой и чернотой.
— Этот сукин сын просто зверь, садист! — гневно воскликнул Бобби.
— Я ушла от него, — с трудом прошептала Нова, — и теперь он постарается уничтожить меня.
— Уничтожить тебя? Ты с ума сошла? Да ему самому грозят крупные неприятности. Ради Бога, посмотри на себя. Посмотри, что он с тобой сделал.
— Ты не понимаешь, — отчаянно прошептала Нова. — Он может уничтожить меня. Я знаю Маркуса. Он сделает это.
— Каким образом?
— Он поведает всему миру правду обо мне.
— А в чем заключается эта правда?
Опустив глаза, Нова сказала:
— Когда он нашел меня, я была проституткой.
Бобби недоверчиво уставился на нее.
— Послушай…
— Это правда. — Голос Новы звучал скорбно. — Та элегантная миссис Маркус Ситроен, которую все знают, была когда-то высокооплачиваемой, высокопрофессиональной шлюхой в Германии. Маркус… нашел меня и… переделал. Он сделал из меня ту женщину, которую хотел видеть, и, когда увидел, что получилось именно то, что ему надо, он женился на мне.
У Бобби пересохло в горле, впервые за несколько месяцев ему сильно захотелось выпить.
— Нова, я не могу поверить этому.
— Почему? — Она бросила на него равнодушный взгляд. — Это правда. Она тебя шокирует? Тебе стыдно за нашу любовную связь?
Он покачал головой, Бобби не мог разобраться в своих чувствах. Столько лет он умолял Нову уйти от Маркуса Ситроена, и вот теперь это свершилось.
— Более того, — продолжила Нова, — я должна рассказать тебе все, Бобби, потому что мне надо знать, как ты к этому отнесешься. — Она немного помолчала и невесело рассмеялась. — Я хочу, чтобы ты был искренен.
Глубоко вздохнув, Бобби выпалил:
— Что бы там ни было, детка, выкладывай все разом.
— Черт побери, я это и делаю. — Нова с вызовом посмотрела на него. — Бобби, я наполовину негритянка.
— Что?
Она дотронулась рукой до своих белокурых волос.
— О, ты ведь никогда и не подозревал об этом, да? Да и никто не подозревал. Когда Маркус отправил меня в Париж, мне отбелили кожу и волосы. Нет, я никогда не была слишком темной. Мать у меня была белой, а отец негром-солдатом, с которым мать однажды переспала по пьянке. К несчастью, она затянула с абортом, и в результате на свет появилась я.
— Бо-оже!
— Теперь ты знаешь, — уже спокойно продолжила Нова, — что я совсем не та женщина, какой ты меня себе представлял. Я наполовину негритянка, проститутка из Германии. Я не богатая леди, чьи фотографии часто появляются на первых страницах женского журнала мод, и не та леди, которая устраивает лучшие приемы в городе. Я — обманщица, Бобби, и Маркус разоблачит меня, потому что я осмелилась от него уйти.
Бобби отменил все назначенные встречи и вызвал доктора для Новы. Врач осуждающе посмотрел на Бобби.
— Это сделал не я, — быстро пояснил Бобби. — Она сбежала от мужа.
— Как ее зовут? — спросил доктор, выписывая рецепт на снотворное.
— Маргарет, — солгал Бобби, — Маргарет Смит.
— Ей нужен покой. Внутренних повреждений нет. Холодные компрессы на глаза и побольше пить. — Доктор помолчал. — Вообще-то я должен сообщить в полицию. Женщина жестоко избита.
— Послушайте, доктор, у нее и так достаточно неприятностей.
Доктор снова с укоризной взглянул на Бобби.
— Ладно.
Постепенно Бобби открылось все. Во время посещений публичных домов в Париже Маркусу нравилось наблюдать, как его жена занимается любовью с проститутками. И Нова была вынуждена подчиняться его желаниям, потому что это было частью их соглашения. Последний раз он пригласил к ним домой двух шлюх, Нова заартачилась, но Маркус настаивал. Шлюхи были самые низкопробные, уличные девки, из тех, что воруют у клиентов одежду и деньги. Нова заявила, что с нее хватит, а Маркус сказал, что она будет выполнять все, что он прикажет. Они поругались, Маркус избил ее клюшкой для гольфа и ушел. Не дожидаясь его возвращения, Нова собрала кое-какие вещи, рванула на такси в аэропорт и первым же самолетом улетела в Рио. Маркус наверняка не знает, где она находится.
— Как же ты все-таки решилась? — спросил Бобби.
— Настал момент уйти от него, — просто ответила Нова.
И вот она была с ним, в его квартире, а Бобби не понимал, как он теперь относится к ней. Чтобы понять свои истинные чувства, ему понадобится время. Черт побери! Ведь не думала же она, что так вот запросто вернется в его жизнь и все останется по-прежнему?
Вдобавок ко всему был еще телефонный звонок от Кармине Сицили, который удивил Бобби.
— Мы хотим, чтобы ты приступил к работе, Бобби, — вежливо сказал по телефону Кармине. — Мы хотим, чтобы ты на этой неделе сел в самолет и прилетел в Лос-Анджелес. Именно на этой неделе, иначе тебе, пожалуй, больше никогда не придется никуда ездить. Ты понял меня?
— Я не вернусь, Кармине. И не пугай меня. Разговаривай с моими адвокатами.
— Ты совсем не тех посылаешь к черту, — спокойно продолжил Кармине. — В следующий вторник у моей сестры день рождения. Ты ей нравишься, Бобби. Она считает тебя симпатичным. Ты должен присутствовать на празднике. Не валяй дурака.
Бобби не стал рассказывать Нове об этом телефонном звонке. Черт с ним, с этим Кармине Сицили и с его угрозами. Они не посмеют его тронуть, это все только разговоры.
Целыми днями Нова лежала на его постели и смотрела телевизор. Ее синяки начали бледнеть. Бобби кормил ее супом и яичницей, приносил свежие журналы. Но он не мог заставить себя заняться с ней любовью, ему нужно было время, чтобы улеглись все обиды.
Нова терпеливо ждала. Она ничего не говорила, и Бобби понимал, что она проверяет его таким образом.
А ему хотелось сказать: „Нова, детка, мне наплевать на твое прошлое, оно не имеет для меня значения. Единственное, что меня волнует, так это то, почему ты так долго не уходила от Маркуса. Почему ты не ушла два года назад, когда я так просил тебя? Что заставляло тебя продолжать потворствовать всем его гнусным прихотям?“
„Почему, детка?“
„Почему?“
И это „почему“ встало между ними, словно стена.
Через несколько дней Бобби захотелось выйти из квартиры, прогуляться немного, выпить пива.
— С тобой все будет в порядке? — заботливо спросил он. — Я вернусь через час.
Нова кивнула.
Бобби вышел из дома и направился прямиком к Рафилле и Луису. Они обрадовались его появлению.
— Мы скучали без тебя, — сказала Рафилла. — Где ты пропадал?
Бобби пожал плечами.
— Нигде. Ко мне приехал друг из Америки и остановился у меня.