— Его спасло буквально чудо, — произнес он. — Правее на палец и вы бы уже готовились к погребению. Но и так последствия будут серьезные.
— Насколько? — Бран Тайфол поиграл желваками.
— У него обширная гематома, — развел руками Марн. — Причем в очень нехорошем месте. Как бы это не повлияло на зрение.
Барон на это лишь скрипнул зубами.
— Спасибо, мастер, — произнес он.
— Не стоит, это моя работа, — спокойно ответил целитель. — Теперь только ждать. Через неделю, когда спадет гематома, привозите сына ко мне.
— Понятно, — коротко ответил Бран Тайфол.
Привычная темнота. Артем вздохнул. И куда поперся Аринэль? Крики дамы, понимаешь. Ага. Из проулка, куда заходить надо с десятком солдат, да и то, желательно перед этим пройтись каким-нибудь боевым плетением. И батя тоже хорош, знает же, что сынок полный наивняк…
«Не понял?» — Артем зашарил руками.
Какое слишком грубое постельное белье. Парень поднял руку, чтобы нажать на кнопку будильника, стоящего на тумбочке рядом… И его рука прошла сквозь мебель!
«Что за херня?»
Рука прошла сквозь тумбочку… И опустила обратно на кровать! Чего не могло быть в принципе! Артем развернулся, чтобы коснуться стены… И рука опять дошла до кровати. То есть, он лежал на большой кровати! Откуда? КАК?!
— Да что, блять, за шутки?! — прошипел парень.
Сегодня он видел еще хуже, чем обычно. Даже свет не воспринимал, полная темнота. Или ночь на дворе? Добравшись до края кровати, Артем спустил ноги. И замер. Его ступни коснулись ковра! Хотя должны были встать на голый пол!
— Да где я, драть всех богинь? — зло буквально выплюнул парень.
Тут его слегка опахнуло сквозняком. Как будто совершенно бесшумно открыли дверь. Хотя, дверь и в самом деле открыли, Артем все же услышал как трется железо петель друг о друга. А потом были опять же очень тихие шаги…
— Ты кто? — громко и уверенно спросил парень, повернув голову на приближающиеся шаги.
Человек остановился.
— Молодой господин? — раздался неуверенный девичий голосок.
«Чего?!!»
Руки парня метнулись к себе. На нем было нижнее белье, то есть что-то типа пижамы… А волосы длиннык, как принято… У местных аристократов.
«Я в теле Аринэля?» — похолодело у Артема в груди.
Хотя, теперь уже не у Артема…
— Эй, кто там… — произнес он.
И поймал себя на том, что говорит то не по-русски.
— Да, молодой господин! — с чего-то радостно произнесли рядом.
«Я ее понимаю. Хм».
— Сейчас день или ночь? — спросил Артем первое, что пришло в голову.
— День… господин, — в голосе девушки послышалось искреннее сожаление.
— Вот как, — парень вздохнул.
Это что же? И здесь он не видит? Какая насмешка…
— Послушай… Как тебя… — начал Артем.
— Цеси, господин, — с готовностью ответила девушка.
Парень вспомнил молодую служанку, с длинными русыми волосами, довольно смазливым личиком и веснушками на нем. Она, кстати, почему-то считалась из-за них некрасивой.
— Что со мной случилось? — спросил парень.
— Вас ударили по голове, господин! — тут же ответила девушка.
— Вот оно что, — задумчиво сказал Артем, припоминая. — Слушай, Цеси. Мне надо… В общем, слить ненужное. Не проводишь меня? А то мне будет трудновато самому найти.
— Конечно, господин! — почему-то с жаром ответила служанка.
Бран Тайфол, сев на большой супружеской кровати, со вздохом поморщился. Уже шестой день он спал один. Жены таким образом выражали свое крайнее недовольство случившемуся. Собственно, барон и сам себя неплохо терзал. И ведь всего на пару минут отвернулся, а Аринэль пропал…
Одевшись, мужчина вышел из спальни и спустился в трапезную. И да, завтракать предстояло только с детьми. Стулья жен пустовали.
— Доброе утро, — буркнул барон, садясь на свое место.
Да, правду говорят, надо больше сыновей. Девчонки, явно копируя матерей, лишь склонили головы в приветствии.
— Здравствуй, вождь! — Алетте как всегда, были чужды эти женские игрища. (у орков дети называли глав семейств вождями).
Бран слабо улыбнулся дочери. Сев, он подтянул к себе глиняную бутыль с вином. И в этот момент дверь в трапезную снова открылась. И у мужчина взметнулись от удивления брови.
— Доброе утро, — каким-то слегка странным тоном произнес вошедший вслед за служанкой Аринэль.
При этом он держал девушку за руку. Виола уже готовилась пройтись по этому поводу, но буквально подавилась своими словами, вспомнив про состояние брата.
— Аринэль, — прогудел барон. — Как ты себя чувствуешь?
— Идиотом, — ответил парень и, криво усмехнувшись, добавил. — Голодным идиотом. Цеси, будь добра, усади меня за стол и дай в зубы… пожевать.
Лица присутствующих вытянулись от подобного пассажа со стороны не очень разговорчивого обычно родственника. А парень, подведенный к стулу, нащупал его спинку и осторожно сел.
— Аринэль, — опять заговорил барон. — Скажи, а ты…
— Вообще ничего, — предугадал его вопрос парень. — Полная темнота.
Виона и Саманта синхронно вздрогнули от равнодушного тона брата, с которым он сообщал такую ужасную новость. А Алетта еле слышно выругалась…
… Да, пусть он снова слепой. Но зато он шел по самому настоящему замку! Когда проходили мимо окон, то со двора доносились звон железа, ржание лошадей. Блин, да даже крики детей были не такие! Другие! А воздух-то какой! Артем втягивал этот вкуснейший, без малейшего запаха химии воздух и никак не мог надышаться. А попробовали бы вы эту еду! Ему, за последние несколько лет привыкшему ко вкусу жратвы быстрого приготовления, разбавляемой иногда пельменями и пиццей, завтрак в замке Тайфол показался торжественным пиром. Да еще и вина налили, тут было так принято, вместо чая.
После завтрака Аринэль попросил Цеси проводить его на крепостную стену. Да, блажь, ну вот хотелось и все тут! Он же никому не мешал, а для Цеси это было работой. Вот только их перехватили буквально сразу же.
— Аринэль! — взволнованный голос матери… хм, Аринэля, Артем узнал сразу же.
Его стиснули в объятиях и прижали к груди.
— Сынок, ты так напугал меня! — с тревогой в голосе вещала матушка. — Я пришла в твою комнату, а тебя нет!
— Мам, — парень мягко отстранился (надо же, как легко выскользнуло это слово). — Я просто сильно проголодался.
— Не пугай меня так больше, — голос эльфийки дрогнул. — Уондо дэяла…
Ответ сам собой всплыл в памяти. Мать, в свое время, пыталась научить Аринэля языку своего народа. Но парень был, ну честно говоря, невеликого ума. С другой стороны, ну не всем же даны мозги…
— Элрэ дара, амил (все хорошо, мам), — произнес парень.
На некоторое время в коридоре повисла тишина.
— Аринэль? — голос женщины был удивленным, а потом в нем зазвучала тоска. — Сынок… А ты меня видишь?
— Прости, мам, — слегка дернул щекой парень.
— Аннира даоса каниларэ, — пробормотала женщина, опять прижимая сына к себе. — Кэласар лимбэ наулорос, катуя дарасан!
Вот только на щеки Аринэля вполз румянец. Дело в том, что он понял, что сказала матушка. Если буквально, то она пожелала некоторым бородатым членоносцам, лучше бы трахнуть дерево, чем она бы в него влюбилась. В общем, какое-то устойчивое эльфячье выражение, судя по всему.
— Мам, ну не надо так отца-то, — произнес Аринэль. — Ему поди, еще хуже чем тебе.
— Ашшиа гаэлла ма бардарасан! — буквально выплюнула слова женщина. — Ничего, пусть помучается, раз не может за сыном приглядеть!
Чуть приоткрытая за ее спиной дверь в трапезную слегка дрогнула.
— А в общем как? — уже деловито так спросила мать.
— Да ничего, вроде, — пожал плечами парень.
— Тогда сегодня мы едем к мастеру Цевитосу! — не терпящим возражение голосом постановила эльфийка. — Прямо сейчас!
Батя, как не оправдавший высокого доверия, от сопровождения был отстранен. Впрочем, как и дочери, хотя Саманта прямо-таки чуть не мятеж устроила. Но была осажена собственной матерью, что мол дело серьезное.
Поехали не на лошадях, а в открытой коляске. Аринэль видел ее ранее, так что и Артем представление имел. Этакий фаэтон, о четырех местах и местом для кучера. Слуг с собой мамы тоже не взяли, правила мама Каяра. В общем, был налицо бабий бунт, к тому же имеющий под собой самые железобетонные основания. Затронули потомство!
Копыта лошади процокали по внутреннему двору замка, потом колеса прогрохотали по настилу опускаемых вместо моста ворот, стукнулись о «порожек» противоположного берега рва и зашуршали по дороге. В груди Артема на секунду полыхнуло сожаление, что он ничего не видит. Хоть в памяти и были картинки, но фентезийный мир очень хотелось увидеть собственными глазами.
«Но, не судьба» — привычно подавил он малодушный порыв.
Тем временем в нос ударили запахи леса. Прелой листвы, какой-то едва уловимый запах деревьев. Шуршание крон на ветру. Слегка поскрипывала коляска.
— Аринэль, — ага, это старшая мама.
Голос строгий, глубокий, объемный, что ли. В памяти появилась картинка сорокалетней женщины, с каштановыми волосами, серыми глазами, тяжеловатым подбородком. Нос картошкой, тонкие губы. Возле глаз и в уголках рта морщинки. А еще она была истинной аборигенкой марки Эйхол, то есть статная и рослая. А еще память подкидывала, что матушка Мара по юности полевала вместе с орками. Там с отцом и познакомилась. То есть дама весьма боевая.
— Ты какой-то слишком спокойный, — продолжила женщина.
— А ведь и вправду, — голос мамы Каяры был, как бы это… командный, в общем.
Резкий такой, отрывистый. Она была под стать старшей женщине рода Тайфол. Тоже плечистая, крепкая. Глаза черные, как у большинства орков. Губы пусть и не ярко-алые, но такие, сочные, нос с характерной горбинкой (но все же не такой рубильник, как у деда, то есть отца ее, нормальный такой носик). В общем, если откинуть цвет кожи и волос, больше походила на скандинавку. Густые волосы цвета воронова крыла, обычно убранные в косу, которая была переплетена зеленой, черной и красной лентой.