Михаил был в доме не больше десяти минут, уже поспешно шёл к машине.
– Я собрал деньги, какие были под рукой, – сказал, показывая Антонию кожаный чемоданчик-дипломат. – Такой суммы не нашлось, но вот…
Он откинул крышку, и Антоний увидел разные купюры – и пачками, и просто так, доллары, но не только.
– Сойдёт, – кивнул он. – Не сомневаюсь, у них глаза разбегутся, если придётся это показать. Бдительность потеряют. Но, думаю, всё же не понадобится. Поехали.
Немного дальше щита «Хозяйство Рассвет», по трассе, располагалась остановка пригородных автобусов. Она стихийно обросла лотками-магазинчиками и даже маленьким кафе. Там Михаил оставил машину, припарковал её в глубине, незаметно с трассы. Они купили баклажку пива и несколько пирожков, и пешком пошли к «Лыжной базе». Похитители, конечно, в лицо отца мальчика не знали, и даже если будут там, то два мужика, свернувших к столикам и пьющих пиво, вряд ли их насторожат. Но Антоний был уверен, что так рано похитители не появится. Как раз, когда они подходили к «Лыжной базе», им навстречу оттуда шла компания ребят и девушек. Больше у столиков никого не было, пусто.
На всякий случай Антоний и Михаил присели, разлили в пластиковые стаканчики пиво. Антоний заметил, что Михаил сильно нервничает, хотя старается этого не показывать. И всё же в какой-то момент не выдержал, сказал:
– Может, напрасно мы так? Сами?
Антоний положил ладонь на сжатую в кулак руку молодого мужчины.
– Вы не можете не переживать, Михаил, как же иначе… Но я даю вам слово, всё будет хорошо. Я не могу вам объяснить, но я это чувствую.
И Михаил успокоился. Он тоже почувствовал необъяснимую уверенность в этом незнакомом человеке. Незнакомом? Но почему его так притягивает и взгляд, и голос того, кто назвал себя странным именем «Антоний»? Почему такое доверие к нему даже в такой трагической ситуации, когда речь о жизни Саши? Нет, даже не доверие, а вера…
Антоний убедился, что поблизости нет никого. Быстро обошёл небольшой домик базы, осмотрел ближайшие кусты. Сказал:
– Делаем так. Я остаюсь здесь, найду укромное место, меня не увидят. Вы возвращайтесь к машине, и через… – посмотрел на часы, – полтора часа заезжайте сюда. Да, раньше, не к семи, и к половине седьмого. Это естественно: вы волнуетесь, приедете раньше. Выйдите из машины с чемоданчиком. А там разберёмся.
Михаил тяжело перевёл дыхание:
– А если и мне остаться? Так ведь вернее. Спрячемся, станет ждать?
– Может, так и правильно, – согласился Антоний. – Но не будем рисковать. Кто знает, как обернётся. Они ждут богатого папу на машине. Может даже выведали у Саши, что за машина. Пусть увидят, успокоятся.
Когда Михаил ушёл, Антоний ещё раз огляделся, теперь уже с конкретной целью. И остановил взгляд на большом дереве на углу домика лыжной базы. Это был дуб, не столетний, конечно, но мощный, с развесистой густой кроной. Он стоял очень удачно – и у дома, и совсем рядом со столиками. Антоний посидел ещё минут пять, чутко прислушиваясь, убрал в кусты бутыль с пивом и стаканчики. Пора было занимать позицию: если те, кто украл мальчика, не совсем дураки, они появятся здесь раньше назначенного времени. Подстрахуются. Правда, уже опоздают.
Нижние ветви дуба свисали довольно низко. Подпрыгнув, Антоний вцепился в шершавую кору, спружинил и, одновременно, «побежал» ногами по стволу. Он уже не удивлялся тому, как это получилось у него ловко, легко. Что толку гадать?
Он поднялся ещё на одну ветку, толстую, удобную, а, главное, – совершенно закрытую другими мелкими ветвями с густой листвой. Здесь его невозможно увидеть, у него же прекрасный обзор.
Антоний думал о своём Жульке. Если и в самом деле охотились за собакой, чтоб бросить его бойцовским псам? И уже сделали это? Конечно, Жулька ловкий и боевой, но перед такими монстрами он беззащитен…Накатила волна гнева, но Антоний быстро справился с собой. Нет, мысленно сказал себе, времени прошло немного, и не стали бы говорить эти мерзавцы о «курце», если бы уже отдали его на растерзание, речь шла бы только о мальчике.
Как ни странно, время шло незаметно. Думая о разных вещах, Антоний каждую секунду был настороже, вслушивался, смотрел сквозь листву в сторону дороги. И услышал, как приближается человек… скорее двое, но с другой стороны, из лесопосадки. Уловил, что стараются идти тихо, но шуму производят всё равно много. И вот они вышли – да, именно двое.
Два крепких парня крадучись появились сбоку, из кустов, тревожно оглядели поляну.
– Никого нет, – сказал один радостно.
– Заткнись! – злым полушёпотом оборвал его второй. – Пошли, сядем.
Они тоже поставили на стол две жестянки с пивом, и Антоний усмехнулся: «Конспираторы». Он был уверен, что это те самые люди, которых он ждёт. Но убедиться всё-таки следовало. И они его не разочаровали.
– Здорово ты придумал, – первый щёлкнул крышкой и сделал глоток, – вроде мы тут просто отдыхаем.
– Вроде отдыхаем, понял! – Второй не был так беспечен, явно нервничал. – А то ты сейчас выдуешь всю банку. Дебил! Лучше пошарь вон в тех кустах, а я дом обойду.
Первый не обиделся, с готовностью вскочил, и они пошли на разведку. Но уже минут через пять снова сошлись у стола. Второй тоже заметно повеселел.
– Нет никого, – сказал. – Верное дело, не стал папаша-банкир ментовку звать, напугал я его. Через час притащит нам денежку! Ладно, подождём.
Он тоже открыл банку, сделал глоток. Антоний, глядя на них сверху, покачал головой: это было ещё глупее, чем он себе представлял. Сколько этим двоим годков-то? Восемнадцать-двадцать, не больше, а ума как у подростков, а то и меньше. Пойти на похищение ребёнка, позвонить, требуя выкуп, явиться вот так запросто, и радоваться, что дело выгорело… Ему даже стало жаль этих двоих. Но за шесть лет, которые он прожил среди самых разных, в основном неблагополучных людей, он видел многое. И хорошо представлял, какими непредсказуемо жестокими могут оказаться такие глупцы, если их загнать в угол… Впрочем, с этими двумя он легко справится, надо только выждать момент.
Антоний стал полегоньку, бесшумно передвигаться к краю ветки – тот тянулся к углу дома. Нужно будет постараться незаметно спрыгнуть на землю… В это время тот из парней, которого Антоний мысленно назвал «старшой», встал и, буркнув: «Пойду отолью», направился как раз к дому, к этому самому углу. Антоний порадовался: тот, который оставался – «дебил» – сидел, во-первых, спиной к дереву, во-вторых, был гораздо спокойнее.
Ширинку расстегнуть «старшому» Антоний не дал – пожалел ставить дурака в ещё более дурацкое положение. Прямо с ветки он прыгнул за спину парня, одной рукой зажал рот, второй ударил сбоку по шее. И тут же, в два шага, оттащил за угол. Тот, кто остался за столом, всё-таки что-то услышал, но пока сообразил и обернулся, уже ничего не увидел. Успокоился, хлебнул из банки.
Положив безвольное тело на землю, Антоний увидел, что джинсы его жертвы намокают на глазах. Поморщился: надо было дать этому всё же оправиться.
До стола – прыжков пять. «Дебил» стал поворачиваться, когда Антоний был рядом.
– Тихо, – сказал он, заламывая парню руку. – Это я так, слегка. Будешь дёргаться, сделаю сильно больно.
– Ой, ё-ёй, дяденька! – заверещал тот тонким детским голоском. – Я ничего не сделал, пустите!
– Где мальчик и собака? – спросил прямо в его перепуганное и перекошенное лицо Антоний.
И тот сразу, с готовностью зачастил:
– Здесь, совсем близко, за десять минут дойдём, я покажу! Мы им плохого не сделали, только руки связали и рот… того, заткнули. Это Тёха приказал, я не хотел!
– Их кто-то охраняет?
– Не-е, мы их заперли там, в доме.
Держа руку, завёрнутую за спину, Антоний повёл перепуганного парня за угол дома. Увидев неподвижно лежащего своего Тёху, тот стал широко открытым ртом ловить воздух, еле выговорил:
– Он мёртвый?
– Живой твой Тёха. И ты будешь жив, если поведёшь меня к мальчику… Собаку бойцам не отдали?
«Дебил» сразу понял, о чём речь, отчаянно замотал головой.
– Нет, только завтра хотели. А потом Тёха сказал: «Отдадим вместе с пацаном за большие бабки».
Ноющая тревога наконец-то отпустила сердце Антония. Он развернул своего пленника лицом к стенке дома, заставил опереться о неё руками, отступив на два шага и расставив ноги. Потом, постоянно поглядывая на это застывшее изваяние, он размотал спрятанную под рубахой верёвку, связал лежащему без сознания Тёхе ноги и опущенные вниз кисти рук. Подумал – не заткнуть ли рот? – но решил этого не делать. Кричать вряд ли тот станет, даже если очнётся до его возвращения.
Антоний уже несколько минут назад решил: нечего ребёнку переживать страх лишнее даже несколько минут. Михаил подъедет минут через сорок… Даже если и через полчаса – он успеет. Спросил:
– Ключи у кого?
И «дебил» с готовностью, не оборачиваясь, закивал:
– У меня, в кармане.
Этому Антоний тоже быстро связал кисти рук за спиной, конец верёвки взял в руку.
– Веди. Тихо и быстро.
Этот парень, хоть и связанный, но шёл ловко, уверенно. Наверное он по пути успокоился, а, может, был, как догадался Антоний, просто умственно недалёкий. В какой-то момент он оглянулся на ходу, спросил с любопытством:
– А вы что, папа этого пацана… ну, мальчика? Что-то староваты.
– Я его дедушка, – хмыкнул Антоний. – Не болтай. Скоро уже?
– А вот дырка, и дом наш.
В лёгких сумерках Антоний увидел впереди сетку ограждения, разорванную в одном месте. И в ту же минуту раздался звонкий, отчаянный лай, длинным прыжком из этой дыры рванул к ним стройный длинноногий силуэт. Жулька!
С лаем, переходящим в радостный визг, пёс кинулся к хозяину, высоко прыгнул ему на грудь, норовя лизнуть в лицо, но тут же развернулся и вцепился в штанину парня, с рычанием стал мотать головой, разрывая ткань.
– Хватит, Жулька, нельзя! – прикрикнул Антоний, но тот не слушал.
А «дебил» тоже подвывал от страха. В это время раздался приглушённый детский крик: