— А если на секундочку предположить, что я действительно увёз Мишеля на вокзал и посадил на поезд? — спросил я. — Что мне тогда делать? Догонять поезд на автомобиле и везти Мишеля назад, в твои объятия?
Ответить Полли не успела — вмешалась Кристина. К ней вернулся её фирменный холодный тон:
— Кстати, госпожа Нарышкина, я давно хотела спросить. Как обстоят дела с вашей родовой магией?
— С какой родовой магией? — нахмурилась Полли, почему-то мгновенно позабыв про мой вопрос.
— Ну, с той самой, музыкальной. Ведь, если не ошибаюсь, музыка начинает играть, когда ваш возлюбленный, отмеченный перстом судьбы, находится рядом с вами. И мне очень любопытно узнать, как так получается, что вы сейчас угрожаете возлюбленному полицией — мечтая при этом вернуть какого-то господина Пущина.
Глава 28Хороший коп
Полли побледнела. Потом — покраснела. Я с интересом наблюдал за изменениями её лица. Глаза Полли бегали. Мысли, видимо, метались.
— Я-а-а… провела ритуал! — выпалила Полли. — Да! Ритуал, чтобы изменить судьбу! Когда убедилась в холодности господина Барятинского.
— Ритуал, способный отменить действие родовой магии? — деланно изумилась Кристина. — Может быть, вы имеете в виду амулет?
— Да, — обрадовалась подсказке Полли, — да-да, я купила амулет! Вернее, мне изготовили его на заказ. И это был настоящий ритуал!
— А не могли бы вы показать этот амулет? Я как раз изучаю их перед следующим семестром. — Кристина перевернула книгу, которую держала под мышкой, на обложке было написано: «Амулѣтъ. Исторiя, свойства, прiмѣнѣнiя, изготовлѣнiя».
— Его нельзя никому показывать! — вздёрнула нос Полли.
— О, почему же?
— Ах, отстаньте от меня! Я и без ваших дурацких вопросов ужасно нервничаю! Вот-вот лишусь чувств!
И Полли, всплеснув руками, убежала к припаркованному неподалеку нарядному розовому автомобильчику. Мы проводили её взглядами.
— Не знал, что у Полли есть машина, — сказал я. — И что она умеет водить.
— Она и не умеет, — фыркнула Кристина. — Весь салон защитными амулетами увешан. Без них или без шофера её, должно быть, из дома-то не выпускают.
После двух попыток автомобильчика прыгнуть вперёд Полли, видимо, сумела включить заднюю передачу. Выехала задним ходом с парковочного места, кое-как развернулась и укатила в сторону города — с грехом пополам держась на своей половине дороги. Я покачал головой. Кому-кому, а госпоже Нарышкиной уж точно нужно выходить замуж как можно скорее.
— Так-с, ну и что там насчёт её родовой магии? — перевёл я взгляд на Кристину.
Та отвернулась. Прижала книжку к груди, будто защищаясь.
— Ничего.
— Кристина! — произнёс я со значением.
— Это не мой секрет, и не мне его раскрывать! — заявила Кристина.
— Слушай, — потерял я терпение, — мне сейчас лишние секреты — как кость в горле. Не та игра ведётся, чтобы в загадки играть!
— Уверяю, это не имеет никакого отношения к…
— А это уже мне решать! — повысил я голос. — Начала — так говори.
Кристина смерила меня взглядом и вздохнула, одновременно выставив глушилку.
— Всё время забываю, что ты не настоящий аристократ.
— Ты тоже, — не остался я в долгу. — Ну так что там насчёт Полли?
Кристина откашлялась и, глядя в сторону, заговорила:
— Я изучала особенности родовой магии практически всех родов. У господина Витмана есть такая информация. Она, разумеется, не для общего пользования…
— Но для любимой дочки нет преград, — кивнул я.
— Замолчи, я тебя ненавижу, — сказала Кристина ровным тоном, каким произнесла бы «закройте, пожалуйста, форточку — дует». — Родовая магия классифицируется. В основном подразделяется на чёрную и белую, разумеется. У чёрных она чаще всего настроена на поражение врага. К примеру, любой, кто убьёт Юсупова, получит мощный удар чистой чёрной магии. Большинству, скорее всего, этого удара хватит, чтобы отправиться к праотцам.
— Интересные нюансы, — пробормотал я. — Кто бы меня об этом предупредил, когда я стрелялся с Жоржем…
— Кто бы меня об этой дуэли поставил в известность! — огрызнулась Кристина. — Впрочем, тогда у нас с тобой были другие отношения. И прекрати меня перебивать! В общем, среди всего многообразия родовой магии особняком стоит так называемая «декоративная». И магия рода Нарышкиных относится именно к ней. То есть, к магии, не имеющей никакого прикладного значения.
— Ну? — поторопил я, когда Кристина замолчала.
Она вздохнула:
— Если в двух словах, то музыка Полли — просто музыка. Она соответствует её мыслям в текущий момент, её настроению. Считается, что прослушивание помогает носителю этой магии приводить в порядок энергетический баланс. Иными словами, «чистит жемчужину».
Я опустился на капот своего автомобиля. Помолчал несколько секунд.
— И всё?
— Всё, — развела руками Кристина.
Я проследил взглядом за книжкой про амулеты.
— И об этом никто не знает?
— Разумеется, нет. Кому бы вдруг пришло в голову всерьёз изучать этот вопрос? Полли распустила слухи о том, что её родовая магия указывает на суженого. Так ли это не самом деле, никто не выяснял — в сущности, кому какая разница? Полли просто поверили — и всё.
Мы помолчали. Потом Кристина добавила — вполголоса, но достаточно ехидно:
— Понимаю, это шокирует — узнать, что тебя столько времени водили за нос.
— Меня шокирует не это, — сказал я.
— А что же?
— Тогда, на именинах Полли…
Кристина вздрогнула.
— Когда ты подарила ей проигрыватель, — продолжил я.
— Костя…
— Я готов спорить, что Полли была очень осторожна и поддерживала свою легенду. Она «включала» музыку лишь тогда, когда была рядом со мной…
— Костя, давай закончим этот разговор!
— … но ты знала, что Полли врёт. И намекнула ей на это — сказав, что слышала, как она музицирует в одиночку у себя в комнате!
Кристина застонала.
— То есть, ты уже тогда беспокоилась из-за того, что Полли меня обманывает и старалась вывести её на чистую воду. Хотя притворялась, будто ненавидишь меня, — закончил я.
— Тебе обязательно было доводить цепочку рассуждений до конца?! — выкрикнула Кристина и швырнула в меня книгой. — Я вас ненавижу, господин Барятинский! Если бы я была мужчиной — вызвала бы вас на дуэль и убила десять… Нет — сто раз!
Книгу я поймал. А Кристина развернулась и, гордо подняв голову, скрылась за дверями жилого корпуса.
— Девушки, — вздохнул я. — Любовь. Отношения… Романтика. Впрочем, мне пора на допрос.
Бросив книгу в салон, я захлопнул дверь автомобиля и направился к дворцу.
— О чём конкретно вы разговаривали в покоях великого князя? — голосом, похожим на жужжание газонокосилки, в десятый уже раз спросил императорский дознаватель по фамилии Беликов.
Мы с ним сидели в неудобных креслах в небольшой подвальной комнатёнке, где из обстановки были только эти самые кресла, стол, да пара гвардейцев у стены.
— Обычная светская беседа, — пожал я плечами. — Дословно воспроизвести не смогу. Поскольку мы не были близко знакомы с его высочеством, у нас и не могло быть каких-либо общих тем для разговора. Кажется, он спросил, куда именно мы поведём его сестру. Потом они говорили между собой… Я имею в виду Бориса Александровича и Анну Александровну. Анна Александровна беспокоилась о здоровье его высочества, он заверял, что чувствует себя значительно лучше.
— Как вам показалось, для какой цели вас пригласили в покои его высочества?
— Как мне показалось, его высочество практически лишён так называемого светского общества, что в его положении — я имею в виду социальный статус — весьма досадно. Полагаю, мы с Надеждой Александровной должны были отчасти компенсировать этот недостаток. Борис Александрович обмолвился, что был бы рад видеть нас снова…
— Как вы к этому отнеслись?
— Это честь для меня. То же самое, полагаю, относится и к моей сестре.
— Оставим разговоры о чести, — зудел дознаватель. — Вам было интересно общество великого князя?
— Разумеется. Он произвёл на меня впечатление не по годам умного, начитанного человека, с которым интересно беседовать.
— Как назывался балет, на который вы ходили?
— Что?.. Ах, да. «Весна священная».
— Опишите сюжет.
— Там… танцевали девушки в русских народных костюмах.
— И это всё?
— Насколько я уловил — да. Я, признаться, не ценитель балета. Большую часть действия проспал.
— Вы спали, сидя рядом с великой княжной?
— Она была увлечена представлением.
— Но если вам настолько скучно на балете, для чего же вы вызвались сопровождать Анну Александровну?
— Она — великая княжна. Этого не достаточно?
— Вы с её высочеством разговаривали во время представления?
— Нет, либо я этого не помню. Возможно, обменивались какими-то ничего не значащими фразами.
— Когда вы в последний раз видели великого князя?
И я терпеливо отвечал на вопросы дознавателя заново. Они явно были нацелены на то, чтобы сбить меня с толку и поймать на противоречии. Но мы с Надей подготовились прекраснейшим образом. На моей стороне были и многочисленные показания свидетелей, которые видели в бинокли, что во время балета я бессовестно дрых, а «великая княжна» сидела рядом со мной и, не мигая, смотрела на сцену.
То есть, на самом-то деле балет смотрела Надя — которой, как актрисе, всё эти порхания были действительно интересны. А настоящая великая княжна в этот момент лежала в постели своего брата — изображая его, спящего. В то время как сам великий князь в обличье моей сестры в сопровождении Кристины пробирался в Барятино…
Но, насколько я понял из допроса, подобная возможность даже в голову никому не приходила. Настолько наглый способ похищения не мог существовать в природе хотя бы потому, что он требовал соучастия Анны. А императорская семья по определению была вне подозрений.
На что именно уповал дознаватель — я так и не понял. Должно быть, просто исполнял прихоть генерала Милорадова, который меня терпеть не мог. Во всяком случае, закончился допрос ничем. Дознаватель встал, протянул мне руку и поблагодарил за уделённо