Я вынула из сумочки мобильник, подумав, что, может быть, пропустила звонок. Ничего. Я написала: «Крис, я очень хочу с тобой поговорить. Пожалуйста, позвони».
Вернувшись домой, я налила бокал вина и выпила его, сидя на кушетке и листая журналы и газеты, которые скопились на моем столе за последние пару дней. По побережью Флориды пронесся ураган, а я об этом даже не знала.
В половине одиннадцатого, когда я допивала второй бокал красного вина и жевала, словно мышь, кусок сыра, позвонил Крис. Я испытала неимоверное облегчение, когда услышала его голос.
— Прости, что не позвонил раньше, — сказал он. Судя по всему, он не так уж рвался со мной общаться. — Мы задержались дольше, чем я рассчитывал.
— Ничего страшного, — ответила я, задумавшись, отчего Крис, во всяком случае, меня не предупредил. — Мне так стыдно из-за того, что случилось сегодня утром. Надеюсь, это тебя не сильно расстроило? И не выбило из рабочего состояния?
— Господи, что там вообще стряслось, Бейли? — спросил он с раздражением. — Я же сказал, чтобы ты не привлекала к себе внимания.
— Что стряслось? — переспросила я. — По моей ноге ползла огромная змея — не факт, что не ядовитая.
— Дик сказал, это был провод.
— Дик идиот. Удивительно, что ты ему поверил. — Я сделала глубокий вдох и приказала себе успокоиться. — Я посмотрела в справочник и выяснила, что это королевская змея. Может быть, ее собирались снимать в какой-то сцене.
— У нас нет ни одной сцены со змеей.
— Но должно же быть какое-то объяснение! Я уверена, это не был провод.
— Прости, если я тебе нагрубил, но Локет все утро нервничала, а после того как ты крикнула про змею, она вообще не смогла сосредоточиться. Когда ты ушла, Алекс как с цепи сорвался.
— Послушай, я лишь хотела узнать, как у тебя дела. И объяснить, что случилось.
— Ты что-нибудь узнала? Конечно, ты там пробыла недолго, но…
— Я еще раз поговорила с Диком. Он сказал, что вернул Тому деньги за неделю до того, как тот погиб, но я сильно в этом сомневаюсь. А у тебя есть что-нибудь новенькое?
— В общем, нет. Ничего такого, чего бы мы не знали. — Повисла пауза, как будто Крис отхлебнул пива. — Ладно, я пойду спать. Мне завтра вставать в шесть утра.
О Боже, великолепно. Все шансы на то, что я вот-вот поставлю мировой рекорд: «Сколько парней отошьет тебя за двадцать четыре часа».
— Спокойной ночи, — сказала я.
— Похоже, вся неделя у меня будет страшно занята, но, может, мы с тобой встретимся в среду или в четверг? Ты не против?
— Я абсолютно свободна на неделе.
— Отлично, я позвоню завтра.
К концу разговора Крис почти обрел свой нормальный тон, но не на все сто процентов. Интересно, он так холоден лишь из-за того, что случилось сегодня утром?
Я понуро залезла в постель и принялась строить планы на завтра. Сначала позвоню Локет и удостоверюсь, разговаривала ли она со следователями. Потом позвоню Бэри-шу и Беверли и попытаюсь узнать, есть ли какие-нибудь шансы на то, что Дик в самом деле вернул долг и что Том собирался использовать эти деньги в качестве аванса для Барри. Театр на Тринадцатой улице будет закрыт до среды, но я могу связаться с кем-нибудь по телефону.
Несколько подозреваемых — и полная невозможность установить, действительно ли один из них убийца. Я сделала все, что могла, чтобы вызвать их на откровенность, и только Локет рассказала нечто действительно ценное — но я не была уверена, что она правдиво изложила мне все детали своего визита к Тому. Если бы я была полицейским, то проверила бы ключевую информацию — например, местонахождение Харпер в субботу, после ее возвращения ночным рейсом из Лос-Анджелеса, и банковский счет Дика, на 1 от случай, если он снимал с него деньги, чтобы уплатить долг. Но таких возможностей у меня не было. Зацепки закончились, и я понятия не имела, что делать дальше.
Я заснула в чем была, с книгой на груди, и проснулась от звонка мобильника, который лежал на тумбочке. Потянувшись к телефону, я взглянула на часы. 12.02.
В трубке была тишина. Меня охватил страх.
— Алло, — хрипло повторила я.
И тут раздался тот самый ужасный смех, который я уже слышала.
— Кто это? — глупо спросила я, зная, что ответа не будет. Позвонивший отключился.
Я села в постели. В этом смехе звучало все то же вселенское зло. И по-прежнему невозможно было определить пол того, кто меня преследовал. Даже под страхом смерти я не сумела бы сказать, мужчина это или женщина.
Я вылезла из постели и принялась ходить из угла в угол. В двух предыдущих случаях, похоже, незнакомец каким-то таинственным образом знал, где я и в каком состоянии, словно шел за мной по пятам. Каждый раз он звонил в самый «удобный» момент. Но что означает нынешний звонок? Я задумалась.
Когда я вернулась в постель, телефон зазвонил опять. Затаив дыхание, я взяла трубку и немедленно узнала голос: Калеб Хосси, манхэтгенский полицейский. Он снабжал меня информацией, когда я вела криминальную хронику.
— Тебя все еще интересуют убийства знаменитостей? — спросил он, что-то жуя.
— Да. Что случилось? — спросила я и снова выскочила из постели.
— В Центральном парке нашли труп. Актриса. Сам я ее не знаю, но кто-то из ребят сказал, что это Локет Форд. Она снималась в сериалах.
Я замерла.
— О Господи. Есть подозреваемые? Как все произошло?
— Не знаю. Может, на нее напал насильник или хулиганы. Нам позвонили в половине двенадцатого, и я сразу вспомнил о тебе.
— Где это случилось?
— Возле лодочной станции, ближе к восточной оконечности парка. Войди со стороны Семьдесят второй улицы.
Я искренне поблагодарила его за информацию. Меня потрясло случившееся. Я не так уж любила Локет, но сам факт случившегося меня ужаснул. Мы обе живем в Нью-Йорке. Не исключено, что кто-то напал на нее, когда она выгуливала свою собачку. Но тут же я подумала и о другом, более вероятном развитии событий: некто, кого она знала, выследил ее в парке и убил; человек, которому было известно, что наутро она собирается поделиться с полицией некими важными сведениями. Меня охватила тревога; возможно, я совершила большую ошибку, не заставив Локет отправиться в полицию немедленно. Вероятно, эта отсрочка и стоила ей жизни.
Конечно, мне позвонил убийца. Слишком уж большое было совпадение по времени. Что-то еще крутилось у меня в мозгу, но каждый раз, когда я пыталась уцепиться за эту мысль, она ускользала.
Я немедленно позвонила Нэшу и сообщила ему новости — а также изложила свои подозрения по поводу того, что гибель Локет может быть связана с Томом.
— Ничего себе. Ты скоро там будешь?
— Через пять минут сяду в такси. У нас есть шансы, что это попадет в номер?
— Я сейчас в редакции. Дизайнеры еще могут переделать обложку и поместить сверху фотографию Локет. Дайка подумать… можно выкинуть кое-что из колонки моды, так что у тебя окажется по меньшей мере целый разворот.
Я хочу, чтоб ты включила туда рассказ о Томе Фейне. Если мы справимся к восьми утра, все будет отлично. И, конечно, нужно будет поместить материал в Интернете.
Я натянула брюки, свитер и куртку. Выйдя из дома, я оглядела улицу. Может быть, убийца наблюдает за мной — нечто подобное я ощущала ночью в пятницу. Впрочем, улица была почти пустой.
Мимо проезжало множество такси, и вскоре, остановив одно, я приказала водителю свернуть на Восьмую. Держа одной рукой бутылку пива, я позвонила Крису на мобильник. У него был включен автоответчик. Возможно, кто-нибудь из коллег уже позвонил ему. Но скорее всего он просто спал, так что теперь узнает обо всем только" утром. У меня схватило живот, едва я подумала, какой ущерб принесет фильму гибель Локет и как это отразится на карьере Криса. (Мои внутренности непостижимым образом чутко реагируют на внезапные потрясения.) Может быть, они просто вставят в сценарий эпизод о ее смерти и попытаются спасти целое? Или все пойдет насмарку? Мне хотелось помочь Крису, насколько хватит моих сил. И, разумеется, я хотела выяснить, что ему было известно о последнем дне Локет.
Меня высадили на Семьдесят второй улице, неподалеку от телевизионных фургонов со спутниковыми тарелками на крышах. Машин было меньше, чем следовало ожидать, но убийство произошло в такое неудобное время, когда сотрудников телекомпаний по большей части уже отпускают по домам. Те, кто обычно появляется поздней ночью на месте преступления, — это всякие внештатные ребята, которых один мой знакомый репортер прозвал трофейной командой. Некоторые из них даже держат желтую ленту в багажнике автомобиля, чтобы расчистить себе место для камеры, если копы успели обвести периметр до их прибытия.
Я вошла в парк и оказалась неподалеку от кафе, где мы с Локет сидели в воскресенье. Увидев фургоны, я подумала, что в парке сейчас полно народу, но, когда я торопливо зашагала по извилистой дорожке, заваленной палыми листьями, оказалась вдруг в полном одиночестве. В обычное время я не настолько безрассудна, чтобы одной забираться в Центральный парк посреди ночи, но сегодня так уж получилось. Я остановилась и беспокойно огляделась. «Соберись, Бейли», — сказала я себе. Вдалеке, меж деревьев, слева, я увидела вспышки белого света — очевидно, это были фары патрульных машин. Я перешла на рысь и устремилась туда. Место, куда я вышла, выглядело зловеще — именно так, как обычно выглядит место преступления: чрезмерно яркий свет, словно на съемочной площадке, и гул генератора, разрывающий ночную тишину. Довольно большое пространство было оцеплено желтой лентой, и по ту сторону толпилось множество полицейских — самый настоящий живой щит вокруг трупа. Я увидела крошечный обрывок белой ткани неподалеку от зарослей кустов, в нескольких метрах от тропинки, и поежилась, когда подумала, что Локет лежит там мертвая, что ее белоснежная кожа, наверное, сплошь покрыта синяками и кровоподтеками. Зачем она сошла с дорожки? Может быть, проклятая собачонка убежала в кусты? Или Локет заманил сюда человек, которого она знала, а потом задушил ее или ударил по голове? Вокруг периметра топталось не так уж много людей — несколь