— Это ты просто не в форме. Давай лучше я тебе погадаю!
Максим посмотрел Кармелите в глаза. Убрал локоны с ее лица, чтоб не мешали.
— Так неправильно, — сказала девушка. — Цыгане гадают по руке.
— Поэтому они иногда ошибаются. А я гадаю по глазам.
Кармелита улыбнулась.
— Встретишь парня, — начал Максим. — Что еще могу сказать?.. Он высокий, светлый, голубоглазый. Да, и судя по вот этой линии, сидит напротив тебя.
Оба засмеялись.
— А как же я узнаю, что этот человек меня полюбил?
Вместо объяснения Максим обнял Кармелиту и поцеловал ее в губы.
Она закрыла глаза, потом вырвалась из его объятий, как будто вспомнила что-то важное.
Затем дала Максиму увесистую оплеуху, взяла блузку и гордо вышла из комнаты.
Закрыв дверь, радостно улыбнулась, сбросила полотенце, надела блузку и пошла к своей машине.
По дороге домой она тоже все время улыбалась.
Глава 15
Следователь, капитан милиции Андрей Александрович Бочарников, был человеком редкостной доброты и терпения. Именно поэтому он целых полчаса разговаривал е этим цыганом, как его… Бейбутом, который требовал отпустить задержанную цыганку Рубину. Аргументация у цыгана была прекрасная, вершина таборной юриспруденции: «Я знаю ее много лет. Она не могла украсть. У нас в таборе Рубина — самая уважаемая женщина. Ведунья. Отпустите ее, пожалуйста».
При этом выяснилось, что в момент задержания и совершения предполагаемого преступления уважаемый Бейбут был далеко от набережной, где все это происходило. Сидел у себя в таборе.
Потрясающе! Пришлось главе табора объяснить, что, говоря по-простому, на задержание Рубины определенные основания имеются. Но в тюрьму ее пока никто не сажает. А в общем, во всем разберемся. Дайте только срок. В хорошем смысле.
Земфира и Миро ждали у кабинета в тайной надежде, что вот сейчас все разрешится легко и быстро. Выйдут улыбающиеся Бейбут, Рубина, и все вместе поедут в табор, праздновать освобождение.
Но нет, не получилось.
Вышел хмурый Бейбут.
— Не договорились. Следователь сказал, что все против Рубины: при ней нашли украденный браслет. Хозяин его опознал. У них лежит его заявление. Там написано: кража.
Помолчали. И, наконец, Земфира сказала то, о чем уже все задумались:
— Если сами не смогли договориться — надо ехать за помощью к Баро. Это его город.
— Земфира права, отец! — сказал Миро.
«Ага! — подумал Бейбут. — Тебе только дай повод к Кармелите съездить».
— Нет, сынок. Мы с ним в ссоре. Я к Баро не поеду.
— При чем тут ссора, — начала закипать Земфира, — когда Рубина в тюрьме? Не хочешь — сиди на месте. Я сама поеду. Сама Баро попрошу.
— А-а! — махнул рукой Бейбут. — Делайте, что хотите, — но только без меня. Я еду в табор.
К вечеру Антон проспался. Но все, что было с ним, помнил. Правда, не имелось четкого ощущения, хорошо ли это было или плохо. Одно безусловно. Сейчас было хреново. Налил височки, выпил — похорошело. Потом увидел погром, оставшийся после «корриды». Что мог, прибрал. А для серьезной работы срочно вызвал мастеров из отцовской фирмы.
Позвонили. Открыл. В дверях стоял Форс.
— Ну, Антон, как прошли переговоры?
— Отлично! Я очень жестко отстаивал интересы своего отца. Все было так классно. Если б еще не Максим…
— А что Максим? Слишком строгим начальником оказался, работой загрузил?
— Если бы работой! В мою личную жизнь лезет! Ко мне цыганочка пришла. Ну, у нас с ней, э-э… намечалось. Тут врывается Максим, орет… Да еще уводит эту цыганочку.
— Вот как… Так значит, у тебя была цыганская девка?
— Да, цыганочка.
— А Максим-то, я погляжу, поумнее тебя оказался.
— В смысле?
— А ты подумай.
Антон попытался подумать. Но сейчас как-то не сильно получилось. Может, еще вискаря выпить?
— Антон! У фирмы твоего отца разногласия с цыганами, и именно в этот момент у тебя в доме появляется их девка и устраивает весь этот погром… — Форс сделал выразительный жест рукой, подводящий к выводу.
Но с выводами у Антона сегодня не заладилось, так же как и с размышлениями.
— Ну, и что?
— Антон! Зачем цыганам понадобилось подсылать к тебе девку?
— Да это… — наконец-то осенило Антона. — Вы думаете, это провокация?
— Именно, провокация!
— Так. Значит, я с Зарецким не договорился… и он решил меня скомпрометировать — девку подослал.
— Точно, Антон.
— Да-а-а! — Вот он какой, большой бизнес, суровая штука. — Это мне еще повезло. Хорошо, не попался. И вовремя ее вытурил отсюда. Ну ничего, я им за это такое устрою! Надолго запомнят!
Антон подошел к буфету, достал две рюмки и бутылку.
— Не желаете коньяку? Настоящий, французский!
— Нет, спасибо, Антон. А ты выпей. Тебе это не помешает, после такого-то стресса…
Антон опрокинул стопку, поморщился. И только потом подумал: а может, не стоило с виски мешать? А, ладно, уже поздно.
— Так вот, Леонид Вячеславович. Я для них такой сюрприз приготовил… Все охренеют, когда узнают.
— Друг Антон! Запомни, в бизнесе никому, никогда, ни при каких обстоятельствах никакой лишней информации — это должно стать твоим принципом. Хочешь достигнуть желаемого — будь хладнокровен. Ядовитыми бывают только животные с холодной кровью.
Антон сначала сконфузился, потом задумался и, наконец, восхитился:
— Хорошо сказано! Здорово, — и совершенно неожиданно закончил: — Но мне нужны деньги.
— За этим дело не станет. Сколько?..
— То есть вы готовы дать мне деньги, даже не зная на что?
— Конечно. Я верю. В тебя. И тебе.
«Вот это человек! Хорошо его дочке. Мне бы такого отца!» — подумалось Антону.
Наступил новый день. На работе Максиму с Антоном было трудно общаться. Говорили короткими рублеными фразами, и только о деле. Но долго так продолжаться не могло. Антон первый не выдержал, и после какого-то делового разговора добавил, шутя-грубовато:
— Защитник цыган!
— Видишь ли, Антон, — ответил Максим, — если есть нападающие на цыган, то должны быть и защитники.
— Ага. Юморист. А ведь я хотел за тебя отомстить. А ты пошел против друга. Она ж тебя продинамила.
— Знаешь, друг, давай свои проблемы я буду решать сам.
— Конечно…
— Хоть бы спасибо сказал, что я тебя утихомирил. И до ментов дело не дошло…
— Что?.. Спасибо тебе, друг! Ну ничего… Цыгане эти меня надолго запомнят!
— Что ты придумал?
— Так, ничего. Маленький сюрпризец.
Максим еще долго пытался выпытать Антоновы планы. Но тот ему доверял все меньше и меньше. Променять дружбу на какую-то смазливую цыганочку!.. И вообще, как там сказал Леонид Васильевич: «Никакой лишней информации… Ядовитыми бывают только животные с холодной кровью…»
И мамке ничего не сказал, когда она объявилась в офисе. Вся такая веселая, красивая (как папа уезжает, она прямо расцветает!).
Спросил только, где можно заказать бульдозер на пару часов. Причем, такая тонкость, в ночное время. Мама не удивилась, ничего переспрашивать не стала. Просто кивнула головой и посоветовала обратиться к Игорю.
А тот (золотой все же человек) пообещал найти уже к этой ночи. Или, в крайнем случае, к следующей. Как же хорошо, когда папы нету: все тебе доверяют, все у тебя получается…
Как известно, капитан милиции, следователь Андрей Александрович Бочарников, был человеком удивительного терпения и редкой доброты. Задержанную Рубину Задорожную он слушал внимательно, как мать родную. Правда, был уж очень недоверчивым. Впрочем, хорошо известно, что дети часто не верят родителям, когда те им сказки рассказывают.
— В общем, извините, гражданочка Задорожная, но факт есть факт: кража есть кража. И я вам не верю…
— Почему? Я же правду говорю.
— Я понимаю. Но скажите, как можно поверить, что цыганка отказалась взять в качестве оплаты за гадание золотой браслет?! Как там в русской народной песне: «Цыгане любят кольца, а кольца непростые, цыгане любят кольца, а кольца золотые!..» — баритон у капитана оказался очень даже приличный.
— Ха! — Рубина в запале махнула рукой, обрывая пение. — Я ему и гадать отказалась — не то что браслет брать!
— Почему отказалась?
— Да потому, что человек он плохой, душа у него черная…
— А вы гадаете только хорошим людям, у которых душа белая?
— Да нет. Я разным людям гадаю. Но он — со злом пришел.
Тут даже терпеливый Андрей Александрович начал уставать:
— Гражданочка Рубина, я уже говорил вам, раза три, что не верю в такие вещи… Плохой человек — хороший человек… Со злом пришел или с добром… Это ненаучно, знаете ли.
— Научно — ненаучно. Я каждого человека с первого взгляда вижу. Хотите, вам все скажу.
Бочарников рассмеялся, вполне даже искренне:
— Интересно… Что про меня может рассказать гадалка?
Рубина взяла его ладонь, положила на стол, всмотрелась.
— Да, правда, совсем мало вижу…
— Ну вот, я ж говорю — «ненаучно»! А вы начинаете…
Но Рубина перебила его, закончив свою фразу:
— …у вас двое сыновей. Младшего в детстве кто-то напугал, болеет он. А вы за него опасаетесь. Очень опасаетесь…
Следователь посмотрел на Рубину с недоумением. И, пожалуй, даже с испугом…
Ну вот, как тут работать, с этими цыганами! Совсем из колеи выбила. Пришлось отпустить ее в камеру, чтобы прийти в себя.
Увидев Миро и Земфиру, охранник Рыч сильно удивился. Сумасшедшие ромалэ в таборе у Бейбута. Ходят сюда и отсюда с регулярностью электрички. И с такой же примерно скоростью. Но в дом пустил. Черт его знает, может, они уже опять сваты. Или не «уже», а «еще». Или не «опять», а «заново»… Пусть идут! Много беды от них не будет.
Миро рвался к Баро. Но мудрая Земфира не пустила: Миро — сын Бейбута, а с Бейбутом Зарецкий поругался, так что нечего Миро в его кабинете делать. У него в этом деле другая роль. Пусть сидит в прихожей, ждет своей очереди.