— Я думал, починка займет три-четыре дня, — спокойно произнес Джек.
— Рабочие двух погибших аэростатов помогали при ремонте.
Чак чуть не прикусил себе язык, но слова были уже сказаны.
Джек напряженно кивнул.
— Боишься?
— До колик, — прошептал Джек и попытался улыбнуться.
— Как много времени рассчитываешь провести в воздухе?
— С тех пор как прошел грозовой фронт, погода успокоилась. Надеюсь, больше гроз не будет. Если удастся поймать попутный ветер на обратном пути, вся операция займет сутки, — может, около тридцати часов.
— Тебе надо было выбрать занятие попроще. Никто не летает столько, сколько ты, — произнес Чак.
Джек покачал головой.
— Я старший пилот, и мне выполнять эту работу. Черт побери, я же сам разработал план этой операции.
— Аэростат готов.
Джек кивнул бригадиру рабочих.
— Удачи тебе, — произнес Чак и протянул руку.
— Это плохая примета – желать удачи пилоту аэростата, — сказал Джек, свирепо глядя на Чака.
Фергюсон уже не раз отмечал своеобразный жаргон и приметы, зарождающиеся среди пилотов, которые гибли почти так же часто, как поднимались в воздух новые аэростаты. Экипаж «Звезды Китая» совершил около шести тренировочных полетов и погиб вместе с аэростатом уже на первом боевом задании. «Летящее облако» выдержало примерно десять дней полетов. «Звезда Востока» взорвалась при первом же вылете. Джек после шестидесяти полетов, трех сражений и одного падения считался просто счастливчиком и самым опытным пилотом.
— Мне пора, — тихо сказал Джек и крепко, почти грубо встряхнул его руку.
Он подошел к корзине и запрыгнул внутрь.
— Отдать концы!
Наземные рабочие выпустили канаты и отошли назад. Аэростат стал медленно подниматься к темному На высоте пятидесяти футов заработал пропеллер, корабль медленно повернулся носом на юг. Затем в воздух поднялась «Звезда Запада», за ней последовали «Ветер Китая» и «Республика». Запустив двигатели, аэростаты разошлись: «Звезда Запада» направилась за кораблем Джека, а двое других повернули на север.
К ним присоединился и пятый аэростат «Клипер Калифорнии», впервые принимавший участие в боевом вылете. Вскоре шум пропеллеров затих вдали, снова наступила тишина, предстартовое волнение улеглось.
Рабочие еще немного постояли, глядя в ночное небо, потом потихоньку разошлись по ангарам – ждать. Чак повернулся и пошел к своей хижине, думая, не попытаться ли немного вздремнуть, а потом идти на оружейную фабрику. Но с другой стороны…
Чак тихонько посвистывал и неторопливо шагал по тропинке к дому. Внутри он заметил свет. «Наверно, она уже встала», — подумал он. Но вот до его ушей донеслись приглушенные голоса, один из них был явно сердитым.
«Что происходит?» — Чак бегом преодолел оставшиеся несколько ярдов и распахнул дверь. На кровати, широко раскрыв глаза и придерживая на груди одеяло, сидела Оливия. Джон Майна сидел за столом Чака, рядом с ним стояли два офицера.
— Что вы тут делаете? — воскликнул Чак.
— Это я хотел спросить, что ты здесь делаешь, — произнес Джон.
— Проклятье, убирайтесь из моего дома!
— Я думаю, эта хижина ненадолго останется твоим домом.
Чак не обратил внимания на его слова и повернулся к Оливии.
— Ты в порядке?
— Они только что ворвались, — дрожащим голосом ответила она.
— Приносим свои извинения за вторжение, сэр, — сказал один из офицеров. — Мы искали только вас.
— Убирайтесь.
Джон поднялся и посмотрел на растерявшуюся парочку.
— Сожалею, что пришлось потревожить леди, — произнес он, саркастически усмехнувшись при слове «леди», и вышел из хижины.
— Оденься, — сказал Чак. Оливия схватила его за руку.
— Это ведь Джон Майна, правда? — прошептала она.
Чак кивнул, внезапно ощутив тошноту и слабость в коленях. Такое поведение Джона говорило о том. что он вне себя от ярости. — Жди меня здесь.
Чак вышел из комнаты и притворил за собой дверь.
— Ты арестован, — бросил Джон и отвернулся, едва Чак переступил порог.
— За что, черт побери? — спросил Чак, злясь на самого себя за дрожь в голосе.
— За неподчинение приказу, превышение полномочий, нарушение субординации, растрату и хищение государственной собственности. Это для начала, а по пути в Испанию я назову тебе еще полдюжины обвинений.
— Джон, успокойся, — попросил Чак.
— Генерал Майна, подполковник Фергюсон.
— Черт побери, Джон, мы вместе начинали рядовыми. Не стоит городить чепуху и перебирать наши чины.
— Будь ты проклят, между нами все кончено, — взревел Джон. — Я уже несколько недель догадывался, что дело нечисто – рабочие числятся как дезертиры, поезда загадочным образом становятся на ремонт, порох исчезает тоннами. Я приехал посмотреть, как идет работа, и обнаружил здесь все пропажи, — Джон Майна махнул рукой в сторону фабрики, где изготавливались реактивные снаряды. — Сколько ты украл? — воскликнул он, вплотную приблизившись к Чаку, так что его нос едва не коснулся лица Фергюсона. — Десять тонн? Двадцать? Или все пятьдесят?
— Что-то около того, — прошептал Чак.
— С тебя мало шкуру спустить. Из тонны пороха получается восемьдесят тысяч патронов. А нам не хватает еще несколько миллионов.
— Дело не в недостатке пороха, их не успевают выпускать.
— Не смей со мной спорить. А что ты скажешь о рабочих? Мне необходимо еще десять тысяч винтовок, а лучше – сорок тысяч, чтобы заменить гладкоствольные ружья. Я собираю все, что можно, а ты строишь тут свою маленькую империю. Проклятье, твое место в аду!
Слова Джона стали неразборчивыми, он невнятно кричал и брызгал слюной. Неимоверное напряжение долгих месяцев требовало разрядки и наконец прорвалось в этом крике. Один из двух сопровождающих офицеров подошел вплотную к командиру и положил руку ему на плечо, чтобы успокоить. Джон оттолкнул его, перенеся свою ярость с Чака на офицеров.
— Успокойтесь, сэр, — тихо произнес его подчиненный.
— Убирайтесь ко всем чертям, все убирайтесь! Я поймал его на месте преступления! Я несколько месяцев искал виновного, а им оказался этот ублюдок! Я вышибу твои мозги и заодно пристрелю твою шлюху.
Джон судорожно вцепился в кобуру, пытаясь достать револьвер и один из помощников мгновенно перехватил его руку.
— Прошу вас, сэр, он этого не стоит, — уговаривал он Джона, одновременно вытаскивая револьвер и отбрасывая его в сторону.
— Будьте вы все прокляты!
Джон отвернулся и шатаясь зашагал прочь, его голос сорвался на прерывистые рыдания. Один из офицеров последовал за ним.
— Вам лучше поехать с нами, — прошептал второй офицер, настороженно следя за Джоном.
— Да он же сумасшедший, — выдохнул Чак, пораженный этой сценой. На какое-то мгновение он поверил, что Джон готов пристрелить его. — Убирайтесь к черту. Я остаюсь здесь. Меня ждет работа.
— Сэр, вам лучше поехать с нами, — продолжал настаивать офицер.
— Он сумасшедший.
— Сэр, когда он увидел вашу фабрику, он угрожал выбить ваши мозги. Этого мы не могли ему позволить, но если вы не согласитесь добровольно следовать за мной… — офицер выжидательно замолчал.
— Будь он проклят, я убью этого сукиного сына, если он еще раз приблизится ко мне! — закричал Чак. — Кто дал ему право врываться в мой дом?
Он повернулся и направился к дому за своим револьвером. Капитан догнал его и схватил за руку.
— Сэр, выслушайте меня. Согласно приказу генерала Майны вы арестованы.
Чак попытался было освободиться, но офицер зажал его руку как в тисках.
— Прошу вас, будьте благоразумны. Мы поедем прямо к полковнику. Пусть он сам разрешит ваш спор. Василий, — он кивнул на своего напарника, — будет присматривать за генералом, а я присмотрю за вами.
Чак остановился, сознавая, что капитан сможет уложить его одним ударом.
— Сэр, отнеситесь к этому благоразумно. Генерал скоро успокоится. Он страшно переживает по поводу нехватки времени и ресурсов. Некоторое время спустя вы вместе выпьете и посмеетесь над сегодняшней историей.
В голосе капитана слышались несколько подобострастные нотки, как будто крестьянин пытался убедить упрямого боярина.
Чак кивнул.
— Держите его подальше от меня, — огрызнулся он напоследок.
Чаку было стыдно, что его принудили подчиниться. Он постарался собраться с духом, зная, что Оливия ждет его за дверью.
— Я обещаю вам, сэр.
Чак заглянул в комнату и в дальнем углу увидел Оливию с коротким кинжалом в руке.
— Все в порядке, — обратился он к девушке на латыни. — Оставь это.
— Он хочет тебя убить.
Чак слабо улыбнулся.
— Это просто дружеская перебранка. Я должен повидать полковника Кина и уладить это дело. Завтра к вечеру я вернусь.
У Оливии затряслись плечи, она подбежала к Чаку и обняла за талию, готовая бороться за него со всем миром.
Русский офицер нервно оглянулся на Джона и Василия, стоявших в тени. Майна все еще кричал и всхлипывал.
— Прошу вас, сэр, не испытывайте его терпение еще раз.
Чак легонько поцеловал Оливию в лоб и отодвинул от себя.
— Я люблю тебя, ни о чем не беспокойся. Полковник все уладит. Отыщи Теодора и скажи ему, что меня арестовали и повезли к полковнику Кину. Он знает, что делать дальше, — потом он обернулся к офицеру. — Я готов, пойдемте.
— Благодарю вас, сэр.
Русский капитан облегченно вздохнул и вместе с Чаком вышел из дома. Джон, не переставая сыпать проклятьями, тоже зашагал по тропинке, и все четверо скрылись из виду, оставив Оливию в одиночестве. Она всхлипнула и бегом отправилась к зданию фабрики.
— Давай, Федор, запускай на полную мощность!
Аэростат повернул на север и над самой поверхностью океана полетел к устью Нейпера. Джек держал курс прямо к одинокому броненосцу. Па его палубе собралось несколько человек, они махали руками, кричали и подпрыгивали.
Тень «Клипера янки II» скользила по воде всего в двадцати футах внизу, испуганные утки шумно разлетались в разные стороны. Джек оглянулся. «Ветер Китая» отставал примерно на четверть мили и держался слишком высоко.