– Что простите? – нехотя, через плечо спросила Катя.
– Есть такое понятие в карточной игре, блеф – обман, – пояснил Пётр.
– Да, да, я знаю, я умею играть в карты. Но ежели выражаться карточным языком, то блефовать – значит и рисковать, чего себе позволить я никак не могу, потому как на карте моё будущее. Вас волнует, имею ли я доказательства своим словам? Ну что ж.
Не торопясь сев на стул поближе к гостю, одну руку она положила на колени, а локтем другой упёрлась в стол, и слегка наклонив голову коснулась подбородком кисти. Далее, не отрывая взгляда от Петра, Катя заговорила таким мягким, завораживающим голосом, что у него по телу побежали мурашки, а перед глазами появилась лёгкая пелена.
– Того, благодаря кому я знаю правду о браслете, хоть он и светский человек, его вам не узнать во век. Вы удивитесь, но свидетель этот нынче здесь и весь наш разговор он слышит, и сможет передачу вам браслета подтвердить. Он также, сможет вам противостоять, коль подлость новую вы против Кати затеете опять.
Желаете, чтобы этот человек подтвердил своё присутствие? Так прикажите ему совершить какое-либо действие, и уверяю, вы легко убедитесь в этом.
– И-и-и что я могу ему приказать? – часто моргая, пытаясь согнать пелену с глаз, спросил Пётр
– Да что угодно. Стукнуть, свиснуть, хлопнуть в ладоши.
– Глупость какая! Ребячество, да и только.
– Как хотите.
– Хорошо, я согласен. Пусть три раза свиснет, два раза стукнет по двери, и три раза хлопнет в ладоши.
– Мой друг! – довольно громко сказала Катя, глядя на дверь спальни, – Проделайте пожалуйста то, что просит этот господин.
Пётр побагровел, когда незамедлительно услышал выполненные с поразительной точностью, заказанные им звуки.
– Вы удовлетворены? – поправляя рукой причёску спросила Катя, сжимая губы в саркастической улыбке.
– Да, более чем, – сухо ответил Пётр. Он заметно нервничал. На его лбу выступила испарина, и он принялся судорожно искать по карманам платок. Наконец платок был найден, пот со лба устранён, но что делать дальше он не знал.
Сейчас Катя смотрела на Петра по-особенному. По недоброму блеску её зелёных глаз, можно было безошибочно определить, насколько сильно она презирает этого человека. Всё! Настала пора заканчивать разговор, и вздохнув полной грудью, словно освободившись от чего-то очень тяжёлого и не нужного, она сказала спокойным холодным тоном.
– Давайте прощаться. И с этого момента попрошу забыть о моём существовании. В противном случае – вас ждут большие неприятности. Палаша, проводи гостя.
Впервые в жизни Пётр находился в ситуации, когда ему указывали на дверь. Понимая всю низость своего положения, он был готов провалиться, испариться, вылететь в трубу, лишь бы не испытывать этого ужасного чувства. Никогда и никому ещё не удавалось, так глубоко задеть его самолюбие. В этот момент он ненавидел не Катю, а себя, ибо был вынужден признать, что эта хрупкая женщина вновь смогла отстоять своё достоинство.
Медленно вставая со стула, он подыскивал слова, которые должен сказать на прощанье, и наконец сказал.
– Прощайте, но не держите зла. Вы женщина умная и должны понимать – таковы нравы высшего общества.
Целовать Кате руку Пётр не стал, он поклонился ей и ушёл.
Сев в коляску, он задумался, пытаясь найти оправдание своему разоблачению, но смог лишь утешиться конечным результатом, ибо, всё получилось, как им и задумывалось. А потому, победу оставил за собой. Только вот победителем он себя не чувствовал.
От слов кучера, – Куда прикажете барин? – Пётр очнулся, и велел отогнать коляску к перекрёстку, не минуя который, было невозможно покинуть данный околоток, да и ворота дома с того места были хорошо видны. Таким образом он намеревался выследить человека, который, по его мнению, в скором времени должен будет выйти от Кати. К сожалению, без Ивана, без своего верного помощника, он не смог догадаться, что через соседний двор, можно выйти на другую улицу и таким образам не попасться ему на глаза покидая дом.
Тем временем, отблагодарив капитана страстным поцелуем, Катя открыла окно спальни и поторопила его покинуть дом. Совсем скоро, через перекрёсток, по направлению к центру города, проехала одноконная пролётка, на которую Пётр не обратил внимания, поскольку выехала она с параллельной улицы из-за угла соседнего дома.
Около двух часов Пётр неустанно наблюдал за домом. И только когда в его окнах погас свет, а на землю стеной обрушился ливень, тихо выругавшись, он приказал кучеру ехать домой.
Глава XXX
Прежде чем начать занятия, Глеб и Гордей серьёзно призадумались, каким должен быть метод их преподавания? Ведь это не тот случай, когда потребуется вдалбливать знания, что им частенько приходилось делать по отношению к нерадивым школярам. Рассуждения на эту тему подтолкнули их к идее, относиться к Кате, как к девушке, якобы получившей не качественное домашнее образование, но желающей развиваться далее. Таким образом, они стали подробно объяснять ей содержание учебников и книг, но при этом, просили усвоить лишь самое главное, что было необходимо знать человеку, считающему себя образованным, и что конечно же поможет поддержать разговор на множество тем, включая обсуждение прессы и погоды.
Надо сказать, что Катя не только легко, но ещё и с большим интересом усваивала отобранный для неё материал. Особенно ей полюбилось слушать стихи и рассказы о театре, в котором она никогда не бывала. Восторгаясь различными театральными постановками и конечно же игрой актёров, Гордей и Глеб называли театр, не иначе как храмом искусств. Для них было большим огорчением, что из-за цен на билеты, которые чаще являлись для них не доступными, они могли посещать этот храм, крайне редко.
Однако, господа студенты глубоко ошибались, думая, что слушая их, Катя смогла полюбить театр, как особый вид искусства. На самом деле, ей не столько нравилось описание действа, происходящего на сцене, сколько описание общей атмосферы и особенно публики, присутствующей в зале. Она представляла себе роскошные наряды дам, ослепительное сияние их бриллиантов, и словно наяву ощущала запахи парфюма, витающего в воздухе. Желая увидеть эту картину воочию, она пообещала себе, что по окончанию учёбы обязательно посетит театр вместе с учителями.
Мечтая о визите в театр, Катя не могла не позаботиться о соответствующем наряде. Страшно сказать, но её гардероб не обновлялся вот уже как полгода! Решив поскорей исправить эту ошибку, в один из осенних дней, наняв коляску, она отправилась к своей портнихе.
От Норы, Катя узнала, что за последние три месяца, Александр Лавров приезжал к ней в ателье не менее десяти раз. Вот и сегодня он был здесь, аккурат за полчаса до её приезда. Каждый раз он вежливо спрашивал у Норы одно и тоже, мол не заезжала ли к ней Катя, и не известен ли ей адрес, по которому она сейчас проживает?
Желание клиента – закон, и поэтому, по просьбе Кати, Нора пообещала, что сохранит тайну её визита, и адреса конечно же не выдаст.
После короткого общения, узнав, что, Катя хочет заказать сразу несколько нарядов, Нора попросила её немного обождать, так как за ширмой портниху ожидала клиентка, пришедшая много раньше.
Эта дама оказалась на удивление болтливой, и пока Нора снимала с неё мерки, скрупулёзно записывая их в тетрадь, та, громким восторженным голосом рассказывала, как им с мужем наконец-то удалось снять одну из самых лучших квартир в центре города, и что через несколько дней, когда будет подписан документ о найме и заплачены деньги, останется только купить недостающую мебель и переехать.
До этого дня, читая газетные объявления о сдаче квартир, Катя не находила той, которая бы её устраивала. Но стоило ей услышать описание квартиры, о которой говорила дама из-за ширмы, и она поняла, что это именно то, что надо ей.
Когда дама покинула ателье, Катя узнала от Норы по какому адресу находится дом, о котором шла речь в их разговоре, и конечно же имя его владельца. Ко всему прочему, Нора смогла и внешне описать этого домовладельца, поскольку была представлена ему его дочерью, которой в прошлом месяце, самолично отвозила сшитое для неё платье. С её слов он имел весьма приятную наружность. Возрастом обладал не более пятидесяти. При наличии небольшой густой бороды и усов замысловатой формы, был абсолютно лыс. Его полноватая, но статная фигура и чрезвычайно важный вид, напоминали эдакого породистого кота, который прежде, чем съесть пойманную им мышь, будет спрашивать её родословную.
Представив этого мужчину, Катя посмотрела на себя в зеркало и погрустнела, решив, что одета сейчас довольно скромно. После чего, оглядевшись по сторонам, попросила Нору продать ей платье, что красовалось на манекене стоящим у окна. Нора сразу ответила отказом, поскольку это платье было только вчера прислано из Парижа. Оно олицетворяло собой последнее веянье французской моды, и сейчас ожидало момента, когда будет выставлено в витрину её ателье. Но когда Катя показала деньги, которые готова заплатить за платье, Нора согласилась.
Скрупулёзно рассматривая платье уже на себе, она улыбнулась, лишь когда убедилась, что оно сидит на ней как подобает. Плавные ниспадающие линии -платья из плотной узорчатой тафты, в сочетании тёмно-бордового и серого тонов, высокий кружевной воротник, полностью закрывающий шею, и узкий длинный рукав, переходящий в пышный фонарик из более тонкой тафты, идеально подчёркивали всю красоту её фигуры. Любуясь Катей, Нора подумала о том, что ни одна из великосветских дам не смогла бы одеть это платье, вот так, сняв его с манекена. Пришлось бы расставлять, подшивать и так далее. Вдруг, о чём-то вспомнив, Нора убежала в соседнюю комнату. Вернувшись через минуту, она держала в руках вещи, идеально подходившие к платью. Это была бордовая шляпа с большими круглыми полями, украшенная перьями и широким бантом из кисеи, и кружевной зонтик светло-серого тона. Теперь наряд выглядел абсолютно безупречно! Расплатившись с Норой, Катя поцеловала её, и пообещав на днях заехать снова, покинула ателье.