— А вы не могли бы показать нам «Лощину», мэм? Нам будет чрезвычайно интересно получить представление обо всех здешних достопримечательностях.
Женщина слегка откинула голову и подозрительно взглянула на пасторскую дочь.
— Вы, должно быть, не здешняя, коли просите меня об этом, — заметила она.
— Я родом из Англии, — уклончиво ответила Шарлотта.
— Оно и понятно, — отозвалась ирландская соседка семейства Бронте, — Будь вы здешней, вы нипочем бы не захотели сводить близкого знакомства с этим местом.
— Отчего же? — спросила Шарлотта.
— Хотя бы из боязни здешних привидений. Разве вы не Знаете, что «Лощина» прямо-таки кишит призраками? С наступлением ночи обитатели этих земель накрепко запирают двери своих домов и нипочем не показываются на улице. А наши соседи испытывают такой страх перед привидениями, что даже не отваживаются проходить мимо «Лощины».
— Мы с моими спутниками не боимся привидений, — заверила ее Шарлотта и тут же внезапно помрачнела. Ей вдруг вспомнилась печальная легенда, некогда поведанная ее достопочтенным отцом в тесном семейном кругу, когда еще были живы его сын и две младшие дочери.
Согласно издавна существовавшему преданию, какая-то женщина, проживавшая в «Лощине», была убита в овраге своим вероломным любовником. В ту же ночь дух убитой напал на убийцу прямо в его постели и, с дикими криками и стенаниями, повлек его за собой через окно. Они вместе устремились вниз, сопровождая свой полет нечеловеческими воплями, покуда наконец не оказались в пределах бездонной пропасти.
— Так и быть, — согласилась, в конце концов, пожилая ирландка. — Коли вы все такие отчаянные, я покажу вам «Лощину». А, знаете, — проговорила она, ведя честную компанию по угодьям «Лощины», — эти самые Бронте, к которым вы проявляете столь живой интерес, по всей видимости, тоже были отчаянными. В особенности один из сыновей старых хозяев здешнего дома — тот, что носил то же имя, что и его отец — Гуг.
— Один из младших братьев Патрика Бронте? — уточнила Шарлотта.
— Совершенно верно, — отозвалась ее провожатая. — Поскольку этот самый Гуг унаследовал законное имя от своего отца, местные жители прозвали его Гугом-младшим. По молодости Гуг-младший был сильным и отважным парнем — я и сама до сих пор помню его таким. Да и после он не растерял своей восхитительной смелости и боевого задора. Теперь же, со времени его кончины, имя его тут же обросло всевозможными легендами.
— Не могли бы вы рассказать об этом поподробнее, мэм? — учтиво попросила пасторская дочь.
— Если вы и в самом деле желаете услышать об этом — пожалуйста! — ответила ирландская соседка семейства Бронте, — Но должна предупредить, что эти сведения могут повергнуть вас в шок.
— Пусть будет так. Но мы должны узнать все тайны, пусть даже самые страшные, так или иначе касающиеся представителей рода Бронте! Поверьте, для нас это очень важно! — настаивала Шарлотта.
— Что ж, извольте, — ответила пожилая ирландка и, указав своим спутникам на тропинку, ведшую к глубокому оврагу, к которому они как раз успели приблизиться, пояснила: — Вот здесь, возле этого оврага, Гуг-младший и один из его соседей, возвращаясь с верховой прогулки, стали свидетелями внезапного появления всадника без головы[98].
Этот странный всадник возник словно из-под земли и предстал перед молодыми людьми в своем непостижимом, повергавшем в леденящий ужас обличии. Лошадь спутника Гуга-младшего тут же остановилась как вкопанная, и замерла от страха. Конь же самого юного Бронте отважно пошел прямо навстречу безголовому всаднику. Не пытаясь остановить своего коня и не говоря ни слова, Гуг-младший полоснул чудовищного монстра бичом, и в то же мгновение уродливый всадник исчез без следа, словно растворился в воздухе.
— Поразительно! — не сдержав своих эмоций, воскликнула пасторская дочь.
— Вижу, вы очень впечатлительны, сударыня, — заметила ирландка. — Однако смею вас заверить: легенда о всаднике без головы — ничто в сравнении с другим преданием, касающимся рода Бронте.
— Вот как? И что же это за предание? — спросила Шарлотта.
— Вы видите вон ту заброшенную мельницу? — пожилая провожатая пасторской дочери и ее спутников указала рукой на противоположный конец «Лощины», где и в самом деле стояла старая, полуразрушенная мельница.
— Да.
— Сказать правду, я боюсь подходить близко к этому месту, да и вам не советую!
— Отчего же?
— В былые годы в окнах этой мельницы каждую ночь появлялся странный свет, и никто в округе не решался подходить к ней после заката солнца. Когда этот непостижимый свет, еженощно вспыхивающий в окнах мельницы, довел местных жителей до крайнего напряжения, вселив в их души неизбывный страх перед этим таинственным действием потусторонних сил, Гуг Бронте-младший, который прогнал в свое время всадника без головы, быстро вооружился мечом и Библией и решительно отправился на мельницу.
Все соседи семейства Бронте были убеждены, что этот отчаянный юноша направился прямиком навстречу своей погибели, и, покинув свои дома, стояли на улице, под покровом ночи напряженно приглядываясь и прислушиваясь к тому, что происходило на мельнице. Было очевидно, что там велась отчаянная борьба: до слуха соседей доносились нечеловеческие крики. Под утро крики стихли, и все, кто следил за происходящим, были убеждены, что Гуг-младший погиб.
Однако, вопреки этому убеждению, Гуг все же остался в живых. Он вышел из мельницы избитый, посиневший, совершенно выбившийся из сил. Сколько ни донимали его соседи настойчивыми расспросами, но так и не добились от него ни слова о том, что случилось внутри мельницы. Его своевольная строптивость привела к тому, что местные жители стали поговаривать, будто в ту судьбоносную ночь Гуг-младший заключил договор с самим Дьяволом.
— Вы и в самом деле верите в это? — серьезно спросила пасторская дочь.
— Честно говоря, лично я не знаю, что и думать! — ответила пожилая ирландка. — Но с тех пор, как Гуг-младший побывал на мельнице, странные явления, происходившие там, прекратились! Я сама была тому свидетельницей. Но после этого случая обитатели «Лощины» стали рассказывать об отчаянном юноше совсем уже невероятные вещи., К примеру, утверждали, будто в то время, когда в «Лощине» подымались крики и вопли явно потустороннего свойства — а надо сказать, подобное происходит здесь довольно часто — и все местные жители в ужасе накрепко запирали двери своих домов, Гуг-младший, как ни в чем не бывало, спускался в «Лощину», успокаивал злого духа, наводящего леденящий ужас на всю округу, и заставлял его замолчать. Поговаривали также, что многие соседи видели младшего Гуга Бронте в «Лощине» стоящего, положив руку на гриву великолепного черного коня. Но стоило только кому-нибудь из соседей подойти поближе к этой странной паре, являвшей собой подлинно мистическое единение животного и человека, как черный конь мгновенно превращался в большую черную кошку. Вы можете представить себе нечто подобное, милостивые господа?
Путники продолжали брести вдоль огромного оврага, от которого тянуло затхлой сыростью.
— Кстати, почтенные сударь и сударыни, обратите внимание на этот овраг, — продолжала словоохотливая туземка. — Жители «Лощины» называют его не иначе, как «Столовая Черта». Это место также имеет свою легенду, опять-таки связанную с Гугом Бронте-младшим.
Было время, когда эти края постиг страшный голод. Произошло это оттого, что главный продукт питания здешних обитателей — картофель — был осквернен на многие годы какой-то неведомой болезнью, сделавшей его совершенно непригодным для употребления в пищу. Поскольку никто не в состоянии был дать хоть какого-то более или менее разумного объяснения причины великого голода, охватившего «Лощину», хозяева здешних угодий стали приписывать постигшее всех нас несчастье проделкам самого Дьявола. Гуг Бронте-младший придерживался того же мнения. И он решил открыто пристыдить властителя темных сил. С этой целью он то и дело отправлялся в поле, где набирал целую корзину порченого картофеля, а затем становился на краю оврага и с дикой, необузданной энергией призывал Дьявола полюбоваться на свое злодеяние. После чего он с адским хохотом швырял картофель в овраг, приглашая виновника самого насладиться этим блюдом. Вот потому-то, милейшие господа, этот овраг и окрестили в здешних местах «Столовой Черта».
— Вы сказали, мэм, что Гуг Бронте-младший умер? — спросила Шарлотта.
— Это правда, — отозвалась пожилая ирландка с печальным вздохом.
— Когда это случилось?
— Лет десять назад или около того. Даже о самой его смерти в этих краях ходят поистине невероятные слухи.
Здесь, в «Лощине», жила замужняя дочь старшего Гуга Бронте со своей семьей. Теперь эта женщина и ее муж умерли, а их дочь вышла замуж и уехала в неизвестном направлении. Но в пору смерти Гуга-младшего его сестра и ее домочадцы пребывали в добром здравии и относительном благополучии.
Жилище замужней дочери старого мистера Бронте находилось неподалеку от его собственного дома, где после его смерти проживал Гуг-младший. Сейчас ее угодья заброшены, и за домом ее никто не следит с тех самых пор, как он опустел… Да вот же он, милейшие господа, полюбуйтесь! — жительница «Лощины» указала на приземистый, неприветливый домик, отходивший приблизительно ярдов на сто от ветхой постройки, где имел честь появиться на свет достопочтенный Патрик Бронте.
Так вот, — продолжала она, — в этом же доме когда-то жил человек по фамилии Фрацер. Этот человек повесился, и с тех пор его мятежный дух являлся иногда в этом доме. Его пребывание там оглашалось шумом и стуками, раздававшимися по ночам в пустых комнатах. А стоило кому-то из обитателей того жилища заснуть, как страшная громадная лягушка с острыми когтями немедленно взбиралась по простыням кровати и, умостившись на груди спящего принималась беспощадно его душить.
Как вы понимаете, почтенные господа, Гуг-младший не мог равнодушно смотреть на столь скверную напасть, постигшую дом его сестры. Он взял ружье, явился к сестре и стал вызывать привидение на битву. Но в эту ночь дух Фрацера, должно быть, мирно спал, и ожидания Гуга-младшего были напрасными.