— Придется провести еще несколько сканирований. Следует выделить область наибольшей активности, провести несколько быстрых мини-сканирований и посмотреть, что происходит.
— У нас уже есть данные почти дюжины сканирований, — заметил Родригес. — Сколько еще нам нужно, прежде чем мы сможем увидеть то, что смотрит прямо на нас?
— Но мы не уверены ни в одном из этих сканирований, — уперся Митчелл. — Нас здесь не было, когда их проводили. Я только хочу сказать, что они показали, где искать; теперь мы посмотрим, что там на самом деле происходит.
— Ты думаешь, это что-нибудь изменит? — с вызовом спросил Родригес. — Если ты и впрямь так считаешь, зачем нам останавливаться на двенадцати сканированиях? Давайте сделаем двадцать или тридцать. А еще лучше, давайте сделаем пятьдесят, просто для уверенности.
— Да что ты завелся? Я только сказал…
— Мальчики! Мальчики! — вмешалась Чандра. — Не заводитесь. — Она повернулась к Байеру и сказала: — Очевидно, новости неприятные…
— Да уж куда хуже, — сказал Родригес. — Если загорелось…
— Верно. У нас пожар. И незачем тратить время на склоки. Предлагаю обсудить последствия.
— То есть вы считаете, что все это правда? — спросил Митчелл.
— Давно уже ясно, — проворчал Родригес. — только ты никак не можешь вбить в свою тупую башку…
— Итак, — заговорила доктор Чандра, не обращая внимания на перебранку, — будем исходить из предположения, что данные верны.
— Именно это я и имел в виду, Адира. Спасибо, — кивнул Байер. — Конечно, мы можем получить больше цифр. Но пока мы будем их получать, от нас ждут какого-то сценария и способов реагирования.
Мрачная тишина повисла в зале.
— Каковы будут предложения? — спросил Байер у сотрудников.
Ответом на его вопрос стал нетерпеливый стук в дверь. Вошел директор JVLA Сеглер; он не собирался ждать, пока его позовут.
— Всем привет. Простите, но Дункан сказал, что вы тут задумали конференцию. Я не собирался мешать вашей вечеринке, но вдруг вы решите, что мы могли бы помочь?
— Мы? — Байер нахмурился. — Вас много?
— Только я и доктор Кларк, — ответил Сеглер, впуская Тони. — Но я в любой момент приглашу кого угодно, если будет нужда.
— Это закрытая встреча, — угрюмо сообщил Родригес. — У нас на связи ожидается директор НАСА.
Сеглер проигнорировал слова астрофизика.
Байер вздохнул.
— Проходите, пожалуйста, господа. Садитесь. На самом деле, мы еще не начинали. Ждем звонка с минуты на минуту. — Он подождал, пока двое вновь пришедших уселись, и сказал: — Думаю, мне нет необходимости говорить вам, что то, что здесь обсуждается, должно оставаться строго конфиденциальным и не покидать пределов этой комнаты.
— Само собой, доктор Байер, — кивнул Сеглер. — В нашу задачу не входит усложнять ситуацию. Она и без того достаточно сложная. Мы просто хотели предложить наши услуги, любые, какие могут понадобиться.
Байер коротко кивнул.
— Посмотрим.
Кларк подвигал своим креслом.
— Мы не хуже вас понимаем деликатный характер проблемы, с которой столкнулись, и вовсе не стремимся нарушать конфиденциальность.
— Спасибо за уточнение, доктор Кларк, — произнес Байер. — Теперь, если не случится еще чего-нибудь неожиданного, предлагаю заняться нашей проблемой.
— Полагаю, у вас есть обновленные данные, — сказал Сеглер.
— Давайте посмотрим. — Байер придвинул к себе свой листок и прочитал: — 04:00. У вас есть что-нибудь поновее?
— Есть, — сказал Кларк. — 05:15. Калифорнийский технологический институт прислал данные австралийского сканирования.
— И?
— Они совпадают с предыдущей моделью.
— Никаких отклонений?
— Незначительные, — ответил Тони. — Крысы внизу еще сравнивают данные, но по моему мнению последнее сканирование подтверждает все предыдущие. Кроме того, я подумал, что было бы неплохо сверить базовую линию ICRS с переменными цефеид для опорных галактик LG…
— Для системы раннего предупреждения? — спросил Митчелл.
— Просто чтобы посмотреть, нет ли какого-нибудь аномального движения в нашем контрольном сегменте. Возможно, еще слишком рано, но нужно же с чего-то начинать.
— Хотелось бы взглянуть на эти данные, — сказал Родригес, — и побыстрее.
Чандра бросила на коллегу неодобрительный взгляд и добавила:
— Действительно, доктор Кларк, это было бы очень полезно.
— Как только отчет будет готов, вы получите копии.
— Эти проблемы можем обсудить позже, — сказал Байер, — а сейчас предлагаю принять за основу то, что у нас есть. Мы видим сбой в расширении космического горизонта. Если данные верны, конечно…
— А что с ними будет? — заметил Родригес. — Проще говоря, космический горизонт сужается. Вселенная рушится. Имеем Большой кризис. — Он воинственно огляделся. — Я прав?
— Прав, прав, — пробормотал Митчелл. — И что, позволь тебя спросить, ты собираешься делать со своей правотой? Что вообще можно с этим сделать?
— Для начала, — ответил ему Сеглер, — мне нужно обрисовать ситуацию простыми словами для тех, кто будет думать о защите.
— Учитывая сроки — а мы здесь говорим о неделях — я не вижу, чтобы у нас было время на разработку защиты.
— Это при условии, что защита вообще возможна, — добавил Питерс. — В Гнезде страх такой, что его можно резать ножницами. А что будет, когда это дойдет до общественности? Как вы думаете, что произойдет, когда Fox News начнет показывать это своем канале? — Его лицо неожиданно исказила скорбная гримаса, а плечи затряслись. Сидящим в зале понадобилось некоторое время, чтобы понять, что он смеется. — Как сейчас вижу: «Срочные новости: конец света через шесть дней!» Он хихикнул. — Вот это будет зрелище! Доходы от рекламы запросто перекроют Суперкубок.
— Успокойся, сынок, — строго сказал Байер. — Никто ничего подобного не предлагает.
— Однако он прав, — задумчиво протянул Митчелл. — Как только это станет известно, начнется хаос.
–Не уверена, — сказала Чандра. — Помните, как люди отреагировали на угрозу глобального потепления несколько лет назад. Некоторые были обеспокоены, даже впадали в панику, но большинство жили себе как жили. И таких было большинство.
Митчелл отмахнулся от ее аргументов.
— Это совсем другое. Когда люди увидят, что звезды начинают меркнуть, а планеты сталкиваются, они поймут: что-то не так. Бунты, грабежи, убийства — ад кромешный. Начнутся пожары…
— Ничего этого не будет, — взял слово Кларк. — К тому времени, когда люди увидят меркнущие звезды, у них уже не останется времени паниковать. Все закончится через несколько секунд. — Он щелкнул пальцами. — Никто не успеет даже шнурки на ботинках завязать, не говоря уже о том, чтобы что-нибудь поджечь.
— Это утешает, — проворчал Родригес.
— Люди! — взмолился Байер. — Мы здесь для того, чтобы проверить данные и оценить ситуацию. Что с ней делать — это не наша задача. О последствиях будут беспокоиться власти. Сейчас будет звонить директор Гилрой, и нам нужно сообщить ему что-то полезное. И что же мы скажем?
В зале снова воцарилось молчание. Секунды тянулись медленно-медленно. Все переглядывались, время от времени переводя взгляды на безмолвный конференц-телефон, как будто в центре стола внезапно появилась черная дыра.
— Боюсь, Карл, — сказал директор Сеглер, — что в конечном итоге определение кризиса — это хорошо, и я согласен, даже необходимо, но говорить об этом внешнему миру рискованно. Как бы не стать причиной катаклизмов. Если мы не сможем найти хоть какое-то решение проблемы, незачем тревожить людей.
— Ты хочешь сказать, что если врач не может придумать лекарство, лучше не говорить пациенту о том, что у него смертельное заболевание. Так?
— Если бы все было так просто, — возразил Сеглер. — Я бы сказал, что это больше похоже на человека, устраивающего пикник в центре атомного полигона, в то время как бомба уже вышла из люка. Остановить ее в воздухе невозможно, и вернуть обратно в люк тоже невозможно. И какой вариант действий тогда предпочтительнее? Можете сообщить участникам пикника, что жить им осталось всего несколько секунд, и тем самым погрузить его в ужас и отчаяние. А можете сделать так, что несколько оставшихся мгновений они проведут так, как собирались, в хорошем настроении и в комфорте.
Митчелл пристально посмотрел на Сеглера.
— Поверить не могу, что слышу это от вас. — Он повернулся к остальным участникам заседания. — Кто-нибудь еще так думает? — Ему никто не ответил. — Но это же форменное безумие!
— Директор Сеглер прав, — высказалась Чандра. — Если за оглашением информации последуют хаос, поджоги и убийства, благоразумней минимизировать боль.
— Ух ты! — воскликнул Митчелл, в смятении качая головой. — Вы люди или роботы?
— Я просто реалист, — сказал Сеглер. — Наверное, могут быть и другие мнения, но, как отметил доктор Байер, рассматривать их — не наша задача.
— А чья? — выкрикнул Митчелл. — Люди имеют право знать, что скоро встретятся с Создателем, вы хотите их этого лишить!
— Прекратите! — чуть не зарычал Байер. — Требую снизить напряженность дискуссии на пару порядков. Глубоко вдохнули, все. А ты, Митчелл, не забывай, с кем говоришь, и разнообразия ради постарайся вести себя как взрослый.
— Всё, всё, успокоились, — сказал Сеглер. — Мы все немного нервничаем. Знание — вообще нелегкая ноша.
— Вот потому-то нам и платят большие деньги, — усмехнулся Родригес.
Постепенно напряжение в зале снизилось. Обсуждение возобновилось. Но прошел уже час, а телефон так и не зазвонил. К этому времени собравшиеся пришли к выводу как можно более сдержанно описать результаты наблюдений, имеющиеся на данный момент. Байер закрыл совещание со словами:
— Мы уже по кругу ходим, так что лучше закончить. Подождем отчета доктора Кларка, надеюсь, он подскажет какой-нибудь выход. — Он посмотрел на астрофизика. — Тони, отправьте мне материалы, а я раздам остальным. — Кларк кивнул. — Байер помолчал и продолжил: — Я блокирую связь на объекте. Вся информация, поступающая на обсерваторию, а также исходящая из нее, все частные сообщения — всё будет идти по официальному протоколу защиты АНБ. Это означает, что любое сообщение потребует официального разрешения на пересылку. — Он сделал паузу, подумал и добавил: — Я подготовлю соответствующее решение в течение часа и отправлю его всем заинтересованным сторонам. Есть вопросы? — Он не стал ждать ответа, просто встал и сказал: — Всем спасибо. Предлагаю вернуться к работе.