Он понимал, что то же самое происходит и сейчас, но присутствие Сэм путало его мысли. Ее изящные округлые бедра были так близко… «Dio, если бы она была моей, я заставил бы ее носить только платья и юбки, чтобы больше не пришлось возиться с брюками», – подумал он. Отвлекшись, Рафаэль на долю секунды потерял управление, и машина резко ушла в сторону, но ему удалось вывернуть руль. Он успел заметить испуганный взгляд Сэм.
– Прости, – пробормотал он, пытаясь успокоиться.
Сэм скрестила руки на груди. Она была так напряжена, что ему казалось: дотронься он до нее сейчас – и она взорвется. Ее молчание действовало на него угнетающе. Рафаэль хотел растормошить ее и выяснить, что произошедшее между ними значит для нее.
– Не говори мне, что ты сожалеешь о случившемся, cara, – сказал он с напускной безмятежностью.
– Неужели это не очевидно? – бросила она со злостью.
– Это было неизбежно, ты знаешь. Рано или поздно это должно было случиться. Я понял это, как только вновь увидел тебя.
Он плотно сжал губы, посмотрел на нее, и их взгляды встретились. Электрический заряд прошел по его телу, отдавшись в паху.
– Это не было неизбежно, – прошипела Сэм. – Всего лишь минутное помешательство. Ты, наверное, был не в духе, и тебе требовалась разрядка. Возможно, из-за того, что тебе пришлось переехать в пригород, и ты лишен возможности встречаться со своими любовницами.
– У меня сейчас нет никакой любовницы, – прорычал разгневанный мужчина.
– Возможно, но я не сомневаюсь, что в течение четырех лет у тебя была их целая куча, – презрительно фыркнула она.
Рафаэль не мог вспомнить ни одну. Зато, если бы он был художником, мог бы нарисовать обнаженное тело Сэм с закрытыми глазами. Рафаэль тщетно пытался найти ей замену, но ни одна женщина не могла сравниться с Сэм. Его прошиб холодный пот.
– Ты думаешь, я поверю, что в течение четырех лет ты хранила обет безбрачия? – осадил он ее. Сэм побледнела. – Ну? Так что же?
– Конечно нет, – не глядя на него, ответила она. – У меня был кое-кто. Давно…
Дальнейшее Рафаэль уже не слышал. У него зашумело в ушах. Он пришел в бешенство и уже был готов затормозить на обочине. Он, естественно, ожидал такого ответа. Но ему пришлось признать свою двуличность. Ревность заставила Рафаэля забыть о свободных взглядах на подобные вещи.
– Кто же это был?
От одной лишь мысли о том, что Сэм целовал кто-то другой, его охватила дикая ярость.
– Мой коллега. Он тоже воспитывает ребенка один. На этом мы и сошлись.
Бешеная ревность жгла его, словно раскаленное железо. С трудом сдерживая натиск эмоций, он произнес:
– Ты сама выбрала путь матери-одиночки, Саманта. Но больше ты не воспитываешь ребенка одна.
Рафаэль отчаянно пытался взять себя в руки. Но ему хотелось заставить Сэм рассказать ему все – сколько раз, где и когда это происходило. Как будто прочитав его мысли, она выпалила:
– Это не переросло во что-то большее… Всего один раз. Днем, в отеле. И, честно говоря, мне не понравилось.
Рафаэль выдохнул, напряжение спало, тем не менее он жаждал найти этого безликого и безымянного мужчину и наброситься на него с кулаками.
Он посмотрел на Сэм – она все еще была бледна, на ее тонкой шее бешено пульсировала жилка. Они остановились на светофоре, и Рафаэль взял ее за руку.
Это заставило женщину наконец посмотреть на него. В ее огромных серых глазах мерцали огоньки. Приступ ревности еще не прошел – Рафаэлю хотелось возненавидеть ее за то, что она нарушила его упорядоченную жизнь. Жизнь, в которой главенствующее место занимали лишь две цели – сделать все возможное для процветания империи и избежать участи, постигшей отца. А с появлением Сэм четко выстроенный мир Рафаэля оказался под угрозой. Но он не мог ненавидеть ее, потому что она была матерью его ребенка. И потому что он ее хотел.
– Отпусти меня, Рафаэль, – прошептала Сэм.
«Никогда», – ответило его подсознание. Он не отрывал от нее глаз. Его сердце наполнилось решимостью. После того, что сегодня произошло, он просто не сможет отпустить эту женщину.
– Нет, Сэм.
Рафаэль притянул ее руку к своим губам и поцеловал ладонь. Уловив тонкий аромат Сэм, он опять возбудился. Его язык легонько коснулся ее кожи, пробуя ее на вкус. Впереди были выходные, и это раздосадовало его. Он не станет заниматься с ней любовью, в то время как его сын спит в соседней комнате. Глаза Сэм округлились, а зрачки расширились. Рафаэль тонул в них и все больше сожалел о том, что не имеет возможности закрыться с Самантой в спальне хотя бы на несколько дней, чтобы утолить свой дикий голод.
– Я не отпущу тебя. По крайней мере, пока наши чувства друг к другу не угаснут. Я не должен был отпускать тебя тогда.
Загорелся зеленый свет, и он выпустил ее руку. Теперь все его внимание было сосредоточено на дороге.
Сэм сжала руку и уставилась прямо перед собой. Ее тело еще не отошло от недавнего бурного секса, а ей уже хотелось, чтобы это повторилось. Слова Рафаэля понемногу начали доходить до ее сознания: «Я не должен был отпускать тебя тогда». Она вспомнила, как он обмолвился, что безуспешно пытался забыть ее. Сердце женщины неистово забилось от этого нежданного признания.
«Какого черта я разболтала ему о своей жалкой попытке начать новые отношения? – с сожалением подумала она. – Неужели чтобы доказать, что мой мир не вращается вокруг него?»
Саманта действительно пыталась забыть Рафаэля с положительным во всех отношениях и добропорядочным Максом. Он дал ей понять, что она ему нравится, а Сэм тогда была очень расстроена, так как случайно наткнулась в каком-то автомобильном журнале на фотографию Рафаэля, обнимающего роскошную блондинку-модель. Поэтому она согласилась поужинать с Максом. После нескольких милых – но не более – свиданий Сэм решила доказать себе, что воспоминания о Рафаэле лишь фантом, что любой другой мужчина не хуже него в постели. Она надеялась, что ее наконец покинет чувство невосполнимой потери, поселившееся в душе после того, как он бросил ее.
Она сама предложила Максу встретиться в отеле днем. Ей не хотелось приводить его домой, а тем более представлять Майло, хотя он намекал, что не прочь познакомиться с ее сыном. Их свидание было на редкость неудачным. Абсолютно не впечатляющий опыт. Испытывая отвращение к самой себе, Сэм отказалась от продолжения…
Ей на мгновение почудилось, что Рафаэль приревновал ее, когда она упомянула о Максе. Но она тут же отбросила эту мысль, посчитав ее абсурдной. Какое право он имеет ревновать? Он утратил это право, найдя ей замену через неделю после их расставания. Сэм сделала глубокий вдох, пытаясь подавить призрачную и опасную надежду, зародившуюся в душе.
Рафаэль сказал, что она ему нужна лишь до тех пор, пока их чувства не угаснут. Сэм была уверена, что они угаснут прежде всего в нем, а ей вновь придется собирать по кусочкам свое разбитое сердце. Только на этот раз все будет намного хуже, потому что они навсегда связаны общим ребенком. Она боялась, что опять потеряет голову из-за Рафаэля. Вернее, она боялась, что до сих пор любит его…
Рафаэль плавно подъехал к крыльцу, и Сэм увидела в окне Майло, улыбающегося до ушей. Она представила, как он радостно сообщает Брайди: «Папочка приехал!»
Впереди были выходные, и Сэм знала, что Рафаэль не позволит себе пробраться в ее спальню ночью и продолжить то, что начал в кабинете. Она глубоко вздохнула и расслабила мышцы лица, надеясь, что ей удастся скрыть от Рафаэля свое душевное волнение. И то, что она страстно мечтает о его ласках.
Все возвратилось на круги своя. Она вновь была там, откуда четыре года назад ей чудом удалось вырваться. Осознание этого повергло молодую женщину в шок.
Глава 7
В воскресенье вечером Сэм складывала в кухне выстиранное белье. Рафаэль днем отвез Майло в бассейн, а после этого они вместе играли в гостиной. Сейчас он укладывал сына спать.
Все выходные Сэм чувствовала себя кошкой на раскаленной крыше. По ночам она не могла заснуть, изнемогая от вожделения. Она еле сдерживалась, чтобы не войти в комнату Рафаэля и молить его заняться с ней любовью. Но вновь становиться легкой добычей Сэм не хотела. Ей казалось, что она поступает правильно – ведь он довольно прохладно общался с ней, явно не желая менять стиль общения даже после того, что произошло в его кабинете. Рафаэль, как всегда, сам установил правила игры. Сэм не покидало чувство горького разочарования. За четыре года он ничуть не изменился.
Однако Рафаэлю удалось удивить ее. Он сменил свой шикарный суперкар на надежный семейный автомобиль.
– Что это? – тихо спросила Сэм, стоя на крыльце, пока Рафаэль усаживал Майло в детское кресло на заднем сиденье новой машины.
Он бросил на нее мимолетный холодный взгляд:
– Эта машина больше подходит для наших с Майло поездок.
Рафаэль, ярчайший представитель племени альфа-самцов, глазом не моргнув, превратился в заботливого отца. Сэм в голову не могло прийти, что он способен на это.
Она услышала шорох за спиной и напряглась, поняв, что Рафаэль стоит позади нее. Сэм не хотелось встречаться с ним лицом к лицу.
– Я хочу, чтобы ты и Майло поехали со мной в Милан.
Она застыла на секунду, затем продолжила складывать простыню, проявив невиданное хладнокровие.
– Что ты, Рафаэль? Мы не можем вот так просто взять и поехать в Милан…
– Я не могу с тобой разговаривать, когда ты стоишь ко мне спиной, – нетерпеливо прервал он ее. – Несмотря на то что мне отсюда открывается отменный вид нижней части твоего тела в узких джинсах…
Dio, ты хоть представляешь, как трудно мне было сдерживать себя все эти выходные?
Сэм тут же повернулась. У нее в висках застучала кровь. Каждая эрогенная зона ее тела отозвалась на эти слова. Простыня выпала из ослабевших рук.
– Прекрати. Не смей. Не здесь, с ребенком в доме, – осадила она Рафаэля, несмотря на свое возбуждение.
– Именно поэтому я и сдерживался, – угрюмо сказал он.