Вот так мы и жили, накапливая в себе ненависть к в общем-то ни в чем не повинной женщине, и обе понимали, что потихоньку сходим с ума.
19. Август 2024 г.
Женя
Борис в этот день был предельно внимателен и нежен с Женей. А она не знала, то ли ей радоваться тому, что муж так активно принимает участие в расследовании (хотя у него и своих-то адвокатских дел полно), пытается помочь, то ли переживать – а вдруг он решил и в этом контролировать ее, быть рядом с ней по мере возможности, чтобы не оставлять их с Павлом наедине?
Борис и раньше приглашал Реброва с Журавлевым к ним на ужин, и Женя, сбитая с толку беспринципной и опасной Наташей (сбежавшей от Петра легкомысленной и безбашенной женой), не задумывалась над тем, зачем он это делает. Может, ему просто хочется повидаться с другом, Валерием Ребровым, а Журавлева он приглашает как бы для компании, поскольку они вместе ведут дела. Но теперь Женя задумалась: может, назревает какой-то серьезный разговор, какие-то разборки?
– Женя, ты чего ходишь такая мрачная? – спросил ее Борис, выглянув на террасу, где Женя накрывала на стол.
Было поздно, шел уже одиннадцатый час, Миша спал, Галина Петровна еще возилась на кухне, ждала, когда испечется пирог. Она уже привыкла к поздним застольям хозяев и, по мнению Жени, всегда готова была помочь, зная, что ее труд будет должным образом оплачен. Но так было раньше. Сейчас же отношения Галины Петровны с обитателями этого дома приобрели характер родственных, и ее желание помочь, сделать что-то полезное для семьи уже невозможно было измерить деньгами – домработница искренне переживала за Женю и жалела Бориса.
Ссора супругов грозила обернуться разводом, и Галина Петровна, считавшая Бронниковых едва ли не частью своей семьи, дошла в своих мыслях до того, что готова была встретиться с Женей и уговорить ее вернуться к мужу. Вот поэтому после возвращения Жени она на радостях готова была работать даже бесплатно, лишь бы все было как прежде, чтобы в дом вернулся покой и чтобы все были счастливы.
Понимала она также и то, что вечерние или ночные посиделки с Ребровым, которого она очень уважала и которому искренне симпатизировала, считая его человеком в высшей степени порядочным и просто милым, важны для Бронниковых. Сколько раз она бывала свидетелем серьезных разговоров, связанных с расследованием уголовных дел, и как радовалась, когда Женя, обыкновенная по сути своей женщина, не юрист, своими мозгами и интуицией помогала вычислить преступника.
А ведь конфликт Бориса с женой в основном и был как раз связан с этими расследованиями, и Галина Петровна, понимая его страхи, едва сдерживалась, чтобы не поговорить с Женей и выразить ей и свои опасения. Но, с другой стороны, разве можно предугадать, где человека подстерегает опасность? И разве правильно было бы на месте мужа удерживать жену дома лишь потому, что это нарушает его собственное спокойствие?
– Я мрачная?! – очнулась Женя от своих мыслей. Повернулась к Борису.
Он смотрел на нее так нежно, при этом улыбаясь как-то хитро, весело, что ее отпустило. Нет, никаких разборок не будет, просто она стала чрезвычайно мнительной и нервной. Пора уже расслабиться и спокойно жить, раз уж Борис не давит на нее и не запрещает заниматься расследованиями.
– Возможно, у тебя просто такой задумчивый вид?
– Борис, все нормально. Но ты прав, я задумалась. Да, у меня в голове все перемешалось, и я жду Реброва, чтобы обрушить на него миллион вопросов.
– Ты знаешь, я тоже! – воскликнул Борис.
На террасу вышел Петр. Увидев мирно беседующих брата с женой, он счастливо вздохнул: слава богу, не ссорятся.
– Как дела? Когда приедут наши?
– Скоро, – ответил Борис. – Как Мила? Спит?
– Спит. Ты знаешь, может, я уже сто раз говорил это вам, друзья, но до рождения дочери я, получается, и не жил полной жизнью. Мила – смысл моей жизни. Не понимаю мужчин, отцов, которые не видят в своих детях счастье. Которые не уделяют им время и не понимают, как это невероятно: наблюдать за тем, как растет твой ребенок. А я уже представляю, как она вырастет и станет настоящей красавицей, прямо как ее мать. Да-да, что поделать, если мы с Наташей разбежались? Зато она оставила мне дочь.
– Главное, чтобы эта интриганка не задумала отобрать ее у тебя, – не мог сдержаться Борис. – Не знаю, как вы, а я уверен, что от этой женщины, от этой чертовки, можно ожидать чего угодно. Вот поверь мне, когда она расстанется с очередным кавалером, вернее, когда ее выставят за дверь и она останется без средств, то сразу же позвонит тебе и потребует вернуть ей дочь. Это будет такой вот пошлейший примитивный ход, главной целью которого будет шантаж и вытягивание из тебя денег.
– Да мне не жалко для нее ничего, пусть, как ты говоришь, тянет, – пожал плечами Петр.
Женя заметила, что этим вечером на нем вместо привычного домашнего халата, из которого он почти не вылезал, были отглаженные серые брюки и голубой джемпер. Он выглядел так, словно ждал не близких друзей дома, а кого-то еще.
– Петр?.. – Женя сделала волнообразный жест рукой, сверху-вниз, как бы обращая внимание на его элегантный вид. – Мы кого-то ждем?
– Как кого? – хохотнул Борис. – Валеру с Павлом, известное дело.
Петр и на этот раз улыбнулся, но только улыбка была другой, интригующей, хитрой.
– Петя, вот только не говори, что ждешь даму. – У Бориса аж лицо вытянулось, словно он, сказав это, представил брата с очередной возлюбленной. – Ты знаешь, нам всем хватило твоей Наташи.
Петр развернулся на каблуках (да, на нем были узкие черные ботинки!) и, не сказав больше ни слова, удалился.
Галина Петровна внесла блюдо с горячим пирогом. И почти сразу же послышался звук открываемых ворот, к дому подъехала машина Реброва. Из нее вышел сам Валерий, потом показался Павел, он задержался возле задней дверцы, и Женя увидела, как он подает кому-то руку.
– Ничего себе! – услышала она над самым ухом возглас Бориса. – Смотри-ка, кого они привезли!
Из машины вышла точная копия Калининой. Ослепительной красоты молодая женщина в черном брючном костюме и белой кружевной блузке. Темные волосы ее были приподняты кверху и аккуратно уложены волной. Тонкие черты лица, большие глаза и яркие, пунцовые губы. Ну точно девушка с фотографий Лернера!
У Жени волосы на голове зашевелились. И такое это было странное чувство, словно она только что увидела воскресшую Лару Калинину.
Тотчас словно из-под земли вырос Петр. Он как завороженный смотрел на гостью.
– Ты знал? – Женя услышала, как Борис едва слышно спросил Петра.
– Знал, – быстро, скороговоркой, тихо ответил тот. – Ребров позвонил мне и сказал, что если я на самом деле хочу написать книгу об этом интересном деле (а дело стало интересным сразу после того, как я узнал, что на фотографии наш с вами приятель Журавлев), то мне представится случай уже сегодня вечером увидеть девушку со снимка. Словом, если бы он не предупредил меня, то я, как и всегда, появился бы перед вами всеми в своем любимом халате.
Борис, забывшись, расхохотался.
– Познакомьтесь! – Журавлев подвел девушку к Бронниковым. – Лариса Плохова, наша коллега.
Женя не успела даже приревновать Павла – просто стояла и любовалась Ларисой. Ее воображение сразу же нарисовало ей картинку: море, солнце, пальмы, пляж, стройная, в купальнике, Лариса в обнимку с Журавлевым. Они прямо одной масти, оба брюнеты. Шикарная пара. Ну как тут Лернеру, охотнику за красотой, было пройти мимо?
– Женя! – Девушка протянула ей руку. – Очень приятно. Хотя несколько жутковато, конечно.
Она решила с ней не церемониться и сразу же взяла удобный для себя тон.
– Понимаю вас, – улыбнулась Плохова, и от этой улыбки впал в ступор, похоже, Петр. Он буквально онемел. Стоял и смотрел на Ларису как завороженный.
Женя с Борисом переглянулись: Петр влюбился! Неисправимый романтик и ценитель женской красоты.
Когда все перезнакомились, Борис представил Ларису брату.
– Петр, мой любимый брат. Прошу любить и жаловать.
– Очень приятно. Я не так давно прочла о вас, Петр, большую статью в одном глянцевом журнале, – оживилась Лариса. Опираясь на руку Журавлева, она поднялась на террасу и теперь стояла напротив Петра, их разделял только накрытый стол. – Это же вы создали театр лилипутов?! Мои друзья были на открытии, они в восторге!
– Спасибо, конечно… Но это не моя заслуга, там чудесные, талантливые артисты…
И тотчас лицо Плоховой переменило свое выражение, она стала серьезной, такой, вероятно, какой ее видят коллеги на работе.
– Насколько я поняла, мы собрались здесь не просто для того, чтобы поужинать. Меня попросили поприсутствовать при разговоре, ответить на какие-то вопросы. Понятное дело, что наше общение будет носить неформальный характер.
– Лариса, давайте уже сядем, выпьем, закусим, а потом и поговорим, – предложил Борис как хозяин дома.
– Садись, Лара. – Журавлев пододвинул ей стул.
Ребров бросил на него насмешливый взгляд. На Женю он вообще боялся смотреть.
«Ребров, я тебя убью, мог бы и предупредить о ее приезде!» – Женя метнула на него многозначительный взгляд. Ребров все понял и отвернулся.
Конечно, знай она о том, что они привезут красавицу Плохову, тоже бы приоделась. А так на ней было простое домашнее платье в цветочек.
– Женя, какой у вас прекрасный дом! Просто райское место! – воскликнула Лариса. – Так красиво, уютно. Спасибо, что пригласили меня. Понимаю, что разговор будет деловой, но все равно… И с вами давно хотела познакомиться, мне Паша так много о вас рассказывал.
– Да? Когда же он успел? – проронила Женя и тотчас почувствовала, что краснеет.
– Нахваливал тебя как мог. – Журавлев так вовремя взял шутливый тон, что и Женя тоже немного успокоилась. Что это она вообще? Человек приехал, чтобы помочь, а она попыталась уколоть, а все вокруг могли принять это как проявление ревности. Только этого еще не хватало!