– Второй раз отказываться неприлично, – усмехнулся некромант. – Но он у тебя точно лучше, чем чай?
Глава молча продемонстрировал пузатую бутылку хорошего французского коньяка.
– Сойдет, – решил Артемий и уселся в кресло.
– Как я понял, – тут же обратился к нему деловитый Булгаков. – На этот раз трупов не было? В смысле свежих? Больше этот иностранец мальчишками не жертвует?
– Обошлось, к счастью, – миролюбиво подтвердил некромант. – Но все же сегодняшняя выходка выглядела чересчур странной. Одна суета.
– Возможно, они сами поняли, что это ошибочный выбор места, – рассудил Феликс.
Михаил налил себе и гостю коньяку, вопросительно посмотрел на своего заместителя и приятно удивился, когда Булгаков, чуть подумав, кивнул.
– Приятно удивлен, – заявил некромант, дегустируя напиток. – Реально неплохой коньяк. У Стражей хоть в чем-то нормальный вкус. А почему Дегунинское кладбище было «не тем местом»?
Михаил тоже вопросительно посмотрел на Булгакова.
– Оно тоже было в списке Евы, – стал объяснять Страж. – И даже помечено, что она оставила его, как задание для некромантов, учившихся на ее курсе. Только с этим местом не было связано каких-либо легенд. Ева, кстати, это тоже отметила в комментарии.
– Они что, – удивился некромант, – верят в сказки, которые сочиняют для туристов? Тогда надо было сразу собирать отряд и лезть в палаты Скуратова. Или в Сухареву башню.
– Не думаю, что все так просто, – нахмурившись, заметил Глава. – Но ты прав. Сегодняшняя выходка слишком странная. Радует только, что обошлись без жертв.
– Моей кузине всегда везет больше, – отозвался некромант. – Ладно. Спасибо за коньяк. Поеду в Дом гильдий. Передам твоей жене привет.
– Только про коньяк ей не говори, – шутливо попросил Михаил. – Я последнюю бутылку из нашего погреба сюда утащил.
– Сохраню твою тайну, – с напускной торжественностью уверил его Артемий. – Но помни, все тайное когда-нибудь становится явным.
– На что я в нашем пакостном деле надеюсь, – Глава покосился на ноутбук. Пора было уже решать одну из загадок. – Феликс, проводи нашего гостя.
Оставшись один, Михаил наконец-то включил ноутбук и, открыв скайп, послал вызов на официальный адрес Стражи Берлина.
Ответ пришел не сразу. Нехорошее предчувствие Куракина возрастало просто в геометрической прогрессии. Наконец вызов был принят, только на экране появился совсем не Петер. На Михаила смотрел светловолосый Избранный в сером костюме с тонким вытянутым лицом.
– Бернхольд? – удивился Михаил.
– Михаил Куракин! – его собеседник улыбнулся с облегчением.
– Я искал Петера, – волнение Главы заставило его забыть вежливость и весь этикет.
Избранный в Берлине тоже нахмурился, причем как-то скорбно.
– Извини, – сказал он. – Петера нет.
В этом «нет» было нечто большее, чем просто констатация временного отсутствия Главы Стражи Берлина на месте.
– Я за него, – совсем упадочно добавил Бернхольд. – Пока не официально… Тут все… непросто.
Михаил тяжело вздохнул и на миг зажмурился. Известие о смерти старого приятеля выбило его из колеи.
– Когда и как? – в том же лаконичном стиле сухо спросил он. – И почему нет официальных сообщений?
– Внутреннее дело, – уже более официально и холодно известил его берлинский коллега. – Пока не закончено расследование. Мы не выносим своих проблем…
– Проблем или косяков? – тут же осведомился Куракин таким же официальным тоном, но с явной претензией.
На лице его собеседника появилось выражение непонимания. Немец плохо знал русский сленг. Михаил раздраженно вздохнул.
– Бернхольд, – стараясь говорить спокойно, начал он. – У меня было две веских причины искать Петера. Одна из них – моя давняя с ним дружба и беспокойство за его жизнь. Вторая – расследование, которое сейчас проводит Стража Москвы. И, как ты сам понимаешь, между этими причинами есть взаимосвязь. Вы получали наш запрос?
– Да, – тут же подтвердил берлинский коллега. – Пока не ответили именно потому, что, возможно, смерть Петера связана с тем же вопросом. И вообще…
Он тоже тяжело и как-то жалобно вздохнул.
– Михаил, – теперь уже у Бернхольда был такой же псевдоспокойный тон, с ноткой просьбы о понимании. – Здесь творится… отсутствие порядка…
– Беспорядок или неразбериха, – помог Глава Стражи Москвы подобрать слово.
– Именно так, – охотно подтвердил немец. – Все случилось неожиданно и неприятно. Я был в Цюрихе. Германия совсем не моя территория. В Берлине не такой большой штат Стражи. Почти нет Высших. Меня прислали сюда… Я буквально решаю проблемы на бегу. А еще расследование смерти самого Петера и всего, что случилось…
– Я уверен, у нас общая проблема, – тут же решительно заявил Михаил. – Давай ты просто мне все расскажешь. Неофициально. Я один в кабинете. Никто не узнает, обещаю.
– Да, наверное… это уже не имеет значения, – сдался Бернхольд. – Нам точно нужна помощь. У нас случился массовый побег из Подземелий.
Глава Стражи Москвы скорбно кивнул. Чего-то такого он и ожидал.
– Когда? – спросил он.
– Почти три недели назад, – робко сообщил немец и тут же выставил руки вперед, будто оправдываясь. – Я понимаю! Слишком много времени прошло. Мы должны были предупредить всех. Но… Стража Берлина только начала расследование.
– Сразу после побега? – Михаил старался получить как можно больше данных.
– Прошло чуть больше двух суток, – подтвердил Бернхольд. – Сбежали семеро преступников. Большая часть – политические. Это одна из причин, почему мы молчали. Внутренние проблемы. За сутки трое были пойманы. Петер, как рассказывают Стражи, знал, как найти еще одного. Он куда-то собирался… А потом просто перестал выходить на связь.
Немец бессильно развел руками.
– Дело было к вечеру, – продолжал он совсем грустно. – За ним поехали в его имение, но там никого не оказалось. Пропала и жена Петера.
– Ильзе пропала? – эта новость Главу насторожила. – Она – один из лучших боевых магов Германии!
– Но это ей не помогло, – горько возразил его коллега. – Их нашли днем позже. Пришел сигнал о нападении на склад артефактов.
– Магический хлам? – тут же сообразил Михаил.
– Именно так, – подтвердил немец. – Точно как у вас. Когда Стража прибыла… Там было пусто. Но на месте обнаружили два трупа. Петера и Ильзе. Михаил…
Он болезненно поморщился.
– Это было зверское убийство, – закончил Бернхольд. – Я такого не видел со времен войны.
Глава Москвы только кивнул. Они здесь тоже наблюдали странную жестокость преступника, имя которого Михаил, похоже, знал.
– Потом все стихло, – уже спокойно и грустно закончил его коллега. – Больше нападений не было. Совет Гильдий вызвал меня сюда. Мы смогли поймать еще одного из сбежавших, но он в смерти Петера и его жены явно не виноват. А дальше… Дел много. И нет ничего, что поможет в расследовании.
– Песочники что-то сказали? – Глава Стражи Москвы старался говорить с Бернхольдом как со своими подчиненными. Спокойно и по делу.
– Мало, – признал берлинский коллега. – В том тайнике было несколько Избранных. Один опытный маг и четверо юных. Их след обнаружить трудно из-за общего фона, который дают артефакты. Понятно, что там был бой. Петер сопротивлялся, как и Ильзе. Но она умерла первой. И это сломило Главу.
– Понимаю, – нехотя выдал Михаил. – Он очень любил жену. И все это дело напоминает месть.
– Я тоже так думаю, – согласился Бернхольд. – Все сбежавшие узники Подземелий были в свое время отправлены туда именно Петером.
– Вы, конечно, знаете каждого, кого еще не успели поймать? – Главе Стражи Москвы оставалось лишь услышать подтверждение своей догадки. – В число сбежавших входил обитатель камеры 112?
– Вот этого я как раз не знаю. – Вид у немца стал виноватым и несчастным. – Там взорван весь комплекс. Многие узники просто погибли, как и документы. Охрана мертва. Мы до сих пор устанавливаем личности. С теми, кого удалось поймать, просто повезло. Это были не совсем психически здоровые Избранные. У них не хватило ума спрятаться.
– Бывает, – Михаил даже смог чуть улыбнуться. – Я понимаю, почему вы не дали официальных сообщений. Дело неприятное, и лучше держать его в тайне. Я попрошу тебя только об одном: посмотри список погибших узников. Я ищу одного из них. И поверь, лучше бы нам увидеть его имя именно в этом списке! Иначе он первый претендент на роль убийцы Петера и Ильзе.
– Кто он? – тут же оживился Бернхольд. Было понятно, что любые сведения ему сейчас нужны, как никогда.
– Фридрих Вайнст, – назвал врага Глава Стражи. – Офицер Аненербе. У него есть отличительная черта, по которой было бы просто опознать труп: у него отсутствует кисть левой руки.
– О да! Это точно облегчит опознание, – согласился его коллега. – Я найду дело этого Вайнста в архиве и поспрашиваю Стражей. Мы найдем его.
– По крайней мере, будет достаточно только одного, – признал Михаил. – Важно знать, жив он или умер.
– Я позвоню, – торжественно пообещал Бернхольд и отключил вызов.
Глава Стражи тяжело откинулся на спинку кресла. На самом деле ему уже не были нужны никакие подтверждения. Он знал, что за всем этим стоит именно Вайнст. За прошедшие дни Михаил многое вспомнил о деле 1946 года. Слишком похожий почерк. В чем-то Вайнст был трусоват. Он набирал себе наемников и легко разбрасывался чужими жизнями. Он умело располагал людей к себе и легко жертвовал своими же сподвижниками. Его всегда интересовала цель, навязчивая идея, и было совершенно наплевать на те средства, какие он использовал для ее достижения.
В целом Вайнст не был психопатом. Он просто слишком любил власть, причем именно психологическую и власть магии. Но при этом некая аномальность, или, как проще называл это Глава Стражи, гниль. Вайнст был жесток всегда. Похоже, изощренность в убийствах доставляла немцу особое нездоровое удовольствие.
Тогда в шхерах врагу каким-то чудом удалось спастись. Раненому, ночью, в холодной воде с острыми камнями на дне. Именно чудом. Но Михаил интуитивно почувствовал, что враг не умер, а сумел ускользнуть. Втайне от всех, даже от Дана, он продолжал следить за восстанавливающимися германскими государствами. Глава завел нужные знакомства в Польше, Берлине, Прибалтике. Везде, где мог появиться враг.