– Что ж, давай поработаем с ним, пока он не устал и не ушел от нас, – решил Питерсон. – Осторожно-осторожно.
39
– Мы можем поговорить о ваших отношениях с Вики? – обратилась к Джасперу Эрика. Они вернулись в комнату для допросов, и Эрика почувствовала, что снова взяла под контроль свои эмоции. Джаспер ссутулился, прикрыл ладонью лоб чуть ниже повязки, которая теперь была покрыта пятнами крови. Он все еще, казалось, был в шоке от утренних событий.
– Она была сестрой моей жены.
– И вашим арендатором. Вы владеете квартирой в Ханикомб-Корт вместе с женой?
– Да.
– Вы всегда работали в ресторанном бизнесе?
– Я всегда владел ресторанным бизнесом. Раньше у меня было три ресторана в районе Вест-Энда.
– Почему они больше вам не принадлежат? – спросила Эрика.
– Один обанкротился, а два других я продал, когда меня осудили и посадили. На вырученные средства я в тринадцатом году основал «Гуся».
– Когда вы купили квартиру в Ханикомб-Корт?
– Примерно в то же время. Владелица – старая знакомая моей семьи.
– Генриетта Болдерстоун?
– Да. Она владела зданием много лет, и одна из квартир была выставлена на продажу. Тесс убедила меня купить ее, чтобы сдавать Вики, которая только что закончила театральную школу и нуждалась в собственном жилье в Лондоне.
Эрика сделала себе пометку. На связь с Генриеттой Болдерстоун тоже стоило обратить внимание; все, кто был вовлечен в это дело, казались настолько тесно переплетенными.
– Вики знала о ваших финансовых проблемах?
– До позапрошлого года у меня не было финансовых проблем… Но отвечая на ваш вопрос – да, я уверен, что Тесс ей все рассказывала.
– Почему же они у вас возникли? – поинтересовался Питерсон. Джаспер вздохнул и посмотрел на своего адвоката.
– Я действительно не понимаю, какое отношение все это имеет к внезапной и чудовищной гибели родственницы моего клиента, – нахмурился Семпл.
– Мы просто пытаемся составить представление о его семье, – объяснила Эрика. Адвокат кивнул и откинулся на спинку стула. Джаспер откашлялся.
– Два года назад я решил расширить «Гуся». Я перезаложил наш дом, чтобы купить магазин по соседству. Мы планировали закрыться на восемь месяцев. Но первая компания строителей нас обманула и уволилась. К тому времени, как мы нашли другую, открытие ресторана было отложено на шесть месяцев, и это убило… и это повлияло на наш доход.
– Сколько раз за прошлый год Вики платила за аренду?
– По-моему, три или четыре, – ответил Джаспер.
– То, что она вам задолжала до этого, она тоже так и не выплатила? – уточнил Питерсон.
– Нет.
– Вы знали, что Вики делает подкаст? – спросил Питерсон. Джаспер откинулся назад. Судя по его реакции, такая быстрая смена темы его удивила.
– Да. Я знал, что она хочет заниматься озвучиванием. Сначала ей делали какие-то предложения как актрисе, но понемногу перестали. Мы дали ей кучу коробок из-под яиц, и она соорудила у себя в спальне подобие студии.
– Вы когда-нибудь слушали ее подкаст?
– Нет.
– Она когда-нибудь приносила в ресторан что-нибудь, связанное с ее работой? Тетради с записями, флешки, диски?
Джаспер поднял бровь.
– Нет. С чего бы?
– Вы в курсе, над чем она работала последнее время? Над эпизодом о маньяке-насильнике, который преследовал студенток Академии драмы Голдсмита. Вики знала о том, что вы отсидели за изнасилование?
– Нет. – Он покачал головой. Его лицо снова стало злым.
– Нет – вы не знали, над чем она работала? Или нет – она не знала, за что вы были осуждены?
– И то и другое. Я сказал им обеим, и Тесс и Вики, что налоговый инспектор привлек меня за махинацию с наличными, за то, что я отмывал деньги, понимаете? – пробормотал он.
– Вы отсидели восемь лет в Белмарше. В этой тюрьме суровые нравы.
Джаспер поднял голову и поморщился.
– Видите? Вот какие суровые. – Он провел пальцем по длинному тонкому белому шраму под челюстью. – Меня чуть не убили. Чтобы меня спасти, понадобилось двадцать шесть швов и шесть пинт крови. Врач сказал, что если бы нож пришелся на пару сантиметров ниже, он задел бы крупную артерию и я бы истек кровью.
Эрика хотела сказать, что человек, пырнувший его ножом, был не очень-то метким, но сдержалась.
– Почему на вас напали?
– Из-за наркоты. Я кое-кому на воле должен был денег, а в тюрьме сидел кое-кто, взявший на себя задачу со мной разобраться. Такое часто бывает.
– Я думал, вы продавали наркотики лишь в пределах тюрьмы.
Он кивнул:
– Поначалу да. Потом мне надоело быть обезьяной, я решил стать шарманщиком.
– Вы по-прежнему продаете наркотики? – нахмурилась Эрика. Адвокат наклонился вперед и явно хотел вмешаться, но Джаспер выставил ладонь вперед:
– Все в порядке. Нет. Больше я этим дерьмом не занимаюсь.
– Насколько хорошо вы знаете бойфренда Вики, Шона? – продолжала Эрика. Джаспер надул щеки, обдумывая этот вопрос.
– Пару раз мы с ним выпили по пинте, но мне не кажется, что они с Вики очень уж близки.
– А как насчет соседки Вики, Софии?
Джаспер покачал головой.
– Нет, ее я вообще не знал. Вики как-то пару раз мимоходом упоминала о ней и о ее сестре, но на этом все. Я никого из соседей не знал, кроме Генриетты, и то мельком. Честно говоря, я никогда и не ходил в ту квартиру.
– А что скажете о соседе Вики, Чарльзе Уэйкфилде? – Эрика пристально посмотрела на Джаспера.
Он откинулся назад и потер ладони. Эрика впервые обратила внимание, какие у него сильные и жилистые руки. Нельзя было назвать его накаченным, но, похоже, он был из крепких ребят.
– О ком? Я же сказал, я никого там не знаю. – Он прищурился.
– Он неофициальный комендант Ханикомб-Корт и близкий друг Генриетты.
– А, комендант. Ну да, его я видел. Много лет назад обращался к нему по поводу кочегара. Он странноват немного. Мне так показалось.
– Почему вам так показалось? – спросил Питерсон.
Джаспер пожал плечами.
– Эта его манера одеваться. Когда я отдал ему ключ, на нем была фетровая, мать ее, шляпа, и он семенил. – Он осторожно дотронулся до повязки, посмотрел, не остались ли на ладони следы крови. – А он-то какое ко всему этому имеет отношение?
Эрика заметила, что он устал и становится беспокойным.
– Вики сбежала с места преступления и попыталась скрыться в доме своей бывшей преподавательницы, Силлы Стоун. Вы ее знаете?
– Нет, но постоянно о ней слышал. Силла то, Силла се. Вики была большой ее поклонницей.
– Вы или Тесс думали связаться с Силлой? Выяснить, действительно ли Вики там?
– Нет. Мы думали, что Вики мертва, потом выяснилось, что она жива, а теперь… – В его голосе и поведении впервые мелькнуло что-то похожее на искреннюю печаль. – Господи. Я просто не знаю, как Тесс справится. Ей уже хватило мучений, когда она думала, что Вики погибла, а вдобавок еще и это… – Он откинулся на спинку кресла и потер лоб. – У вас есть еще какие-нибудь вопросы, которые вы хотите мне задать, офицеры? Я здесь добровольно, но сейчас я хотел бы уйти и побыть с женой.
– Нам нужна видеозапись из ресторана. Пришлите ее как можно скорее, – велела Эрика.
40
– Как думаешь, он может вновь попытаться сбежать? – спросила Эрика Питерсона, когда они наблюдали из окна, как Джаспер садится в «Ягуар» адвоката.
– Он хотел уехать, чтобы скрыться от долгов. Он может попытаться и теперь, но бросит ли он Тесс?
– Ну, он далеко не мистер Мораль… Жаль, что у нас нет разумных оснований прямо сейчас изъять его паспорт.
– А как насчет слежки?
– Каковы его мотивы убивать Вики? Ее задолженность по арендной плате? Мы пока не получили ДНК с места убийства Софии, и я не могу доказать, что он вообще ее знал… и связаны ли эти два убийства между собой.
«Ягуар» уехал, и Эрика вновь задумалась, где Джаспер, если он разорен, взял достаточно денег, чтобы оплатить услуги такого шикарного адвоката. Наконец она сказала:
– Черт с ним. Давай приставим к нему круглосуточное наблюдение, а Мелани пускай себе злится. Я с ней разберусь.
– Хорошее решение, – одобрил Питерсон. – Что ты собираешься делать дальше?
Эрика ненадолго задумалась.
– Хочу съездить в Академию драмы Голдсмита и выяснить, знает ли кто-нибудь о записях подкаста. Теперь у нас есть три имени опрошенных девушек, и мы легко получим список студенческих общежитий. Можно попытаться выяснить, говорила ли Вики с кем-нибудь еще, проводя свое исследование.
От Льюишем-Роу до Нью-Кросс ехать было пятнадцать минут. Они поехали на машине Питерсона, чтобы Эрика могла говорить по телефону. Она позвонила в диспетчерскую и попросила Крейна проверить, есть ли записи о нападениях и взломах, о которых сообщали Кэтлин Барбер в январе 2012-го, Грейс Лейт в феврале 2012-го или Бекки Вэйланд в феврале 2014 года. Потом долго ждала и слушала стук клавиатуры Крейна.
– Есть кое-что насчет Джубили-роуд, – сказал он наконец. – Дом номер восемьдесят четыре. Есть отчет от двадцать четвертого января двенадцатого года о злоумышленнике, который ночью пытался проникнуть в комнату. Информации очень мало, в нем просто говорится, что злоумышленника спугнули и что молодая женщина, Кэтлин Барбер, не смогла его опознать. Полиция была на месте преступления, сняла отпечатки пальцев… но ничего не выяснила. А, вот и отчет о Бекки Вэйланд. Она сообщила о взломе восемнадцатого февраля четырнадцатого года, опять Джубили-роуд и восемьдесят четвертый дом. Полиция приехала и снова сняла отпечатки пальцев, но никаких следов взлома не было.
– Никаких следов взлома? В отчетах не упоминается о том, что решетки на окне комнат, где остановились Бекки и Кэтлин, были сняты? Или о том, что там не было лампочек? – задала вопросы Эрика.
– Нет, – помолчав, ответил Крейн.
– А о Грейс Лейт есть информация? Если не найдешь адрес, можешь попробовать вбить Академию драмы Голдсмита, – посоветовала Эрика.