ее отменю. Мне нужно связаться с группой наблюдения за Джаспером Кларком. И Мария Иванова прислала два сообщения… Она спрашивает, когда мы выдадим ей тело сестры. Хочет, чтобы его отправили в Болгарию и они могли спланировать похороны. И еще нужно связаться с этой Шейлой из административного отдела, выяснить, есть ли у Академии драмы Голдсмита записи об этих нападениях… А вот и еще одно сообщение от коллеги Софии, врача-стажера Оливии Морено. Завтра утром она готова будет с нами поговорить.
– Эрика, давай этим займусь я, – предложил Питерсон. – Не хочу говорить гадости, но вид у тебя паршивый. Ты уже несколько суток нормально не спала. Езжай домой, забери наконец свою кровать. Хорошо поешь и хорошо выспись.
Эрика хотела возразить, но усталость навалилась на нее со страшной силой. Она посмотрела в добрые карие глаза Питерсона, благодарная, что может на него положиться. Ей захотелось сказать ему, как много он для нее значит… но она закусила губу и сдержалась. И вновь пробежала глазами список писем. Она плохо соображала, и от хорошего сна на нормальной кровати напрямую зависела ее работа.
– Хорошо, спасибо. Я сейчас тебе все это перешлю.
– И если придет что-нибудь еще…
– …то это я тоже тебе перешлю, – закончила она.
– Только не проси меня помочь тебе собрать кровать, – улыбнулся Питерсон. – С убийцами и маньяками я кое-как справлюсь, но мысль о сборке мебели по инструкции приводит меня в ужас.
Эрика рассмеялась:
– Я, наверное, усну на своем новом матрасе, а каркас соберу потом.
Дождь утих, и они побежали к машине Эрики.
44
Перерыв длился недолго – когда Эрика подъезжала к дому, дождь уже вновь вовсю барабанил по крыше машины. Увидев звонок с незнакомого номера, она ответила и услышала мужской голос со словацким акцентом:
– Это курьер. У меня ваша стиральная машина. Теперь-то вы тут?
Эрика закатила глаза. Опять тот же самый тип! Свернув на свою подъездную дорожку, она увидела большой белый фургон. Сквозь пелену дождя светились его фары.
– Я тут, – ответила она, – в машине сразу же за вашей.
Эрика припарковалась аккурат в тот момент, когда высокий мускулистый парень в бейсболке вышел под дождь. На вид ему было лет тридцать, и, несмотря на холодную погоду, он был в джинсах и футболке с логотипом пива «Коргон». Эрика вышла из машины и подбежала к нему. Дождь усиливался, она ссутулилась и подняла воротник куртки.
– Через парадный ход или через черный? – крикнул мужчина, запрыгивая в фургон, доверху набитый коробками. Эрика задумалась. Какой вариант был лучше? Она не проверила, пройдет ли все это в ворота. Оставалось идти на риск.
– Давайте через парадный, – решила она и подняла воротник. – Вон та красная дверь.
Гидравлический пандус с жужжанием выдвинулся, и вот уже на небольшой тележке лежала ее стиральная машина в коробке. Эрика пробежала по подъездной дорожке и отперла дверь, войдя, ощутила холод и запах сырости. Джордж, кот, ждал ее в коридоре – подбежал, замяукал, потерся об лодыжки. Она легонько погладила ее и задумалась, куда ставить машину, но на пороге уже появился курьер с огромной коробкой на тележке.
– Проходите, – сказала она. Ему едва удалось протиснуть коробку через входную дверь. Джордж возмущенно мяукнул и побежал по коридору на кухню. На куртку мужчины был приколот бейджик с именем Игорь, и в сочетании с футболкой это очевидно указывало на то, что он земляк Эрики. Почему-то ей стало стыдно за состояние своего жилища.
– Куда ставить? – спросил он.
– На кухню, дальше.
Джордж мяукал и вертелся у ее ног, так что пришлось взять его на руки. Тележка с грохотом покатилась на кухню по голым половицам. Курьер поставил коробку.
– Еще я заказала кровать, – напомнила Эрика.
– Ага, – отозвался Игорь, вынес пустую тележку обратно и несколько минут спустя вернулся с обернутым в пластик матрасом и длинной тонкой коробкой на большой тележке.
– Наверх, – велела Эрика и поспешила по лестнице с Джорджем на руках, соображая, в какой из комнат будет спать. В итоге она остановилась на той, что была поменьше, но с красивым камином и видом на сад.
Игорь внес в комнату матрас, а за ним длинную коробку. Еще один большой пластиковый пакет с постельным бельем он поставил на пол. Они спустились на кухню, где он оставил документы. Увидев, что он весь взмок, Эрика вынула из стопки чистое кухонное полотенце и протянула ему.
– Спасибо. – Он вытер лицо.
– Вы откуда? – спросила она по-словацки.
– Из Нитры, – ответил он. – Ну, почти. Из деревни под Нитрой, Лехоты.
– Я тоже из Нитры, – приятно удивилась она. Игорь снял бейсболку и вытер лоб. Эрика изумленно посмотрела на него.
– Сколько вам лет?
– Сорок четыре.
Его лицо показалось ей очень знакомым… и внезапно все встало на свои места.
– Игорь Мак?
– Да, – кивнул он.
Они долго смотрели друг на друга.
– Эрика Боледицова?
– Да! – И внезапно она увидела его таким, каким он был двадцать шесть лет назад. Теперь он стал коренастым, плотным, накачанным, будто частенько поднимал тяжести. Но она увидела его худым как щепка, в коричневом выпускном костюме с галстуком цвета лосося, сексапильным, немного глупым. Он был ее первым бойфрендом – ничего серьезного, но тем не менее. Они перестали общаться, когда в восемнадцать она перебралась в Великобританию.
– Господи, Эрика…
– Я тебе нагрубила. Прости.
Он отмахнулся.
– Ничего страшного, у всех бывают плохие дни.
Какое-то время они молча стояли и улыбались друг другу, а потом он увидел, что с его мокрой футболки на деревянный пол стекает вода, и вытерся кухонным полотенцем. Эрика не знала, что еще сказать. Он взял блокнот, лежавший на коробке стиральной машины и намокший.
– Ты заказывала машинку вместе с установкой?
– Нет.
– Ладно, тогда просто распишись. – Он покопался в кармане и вынул ручку.
– А сколько будет стоить вместе с установкой? – спросила Эрика. Перспектива искать и нанимать сантехника ее совсем не радовала, и было что-то необыкновенное в том, что они встретились спустя столько лет.
– Нужно сообщить об этом заранее, когда заказываешь машинку. Восемьдесят фунтов.
– А если я дам тебе восемьдесят фунтов наличными? У тебя есть время?
Он как будто задумался.
– Конечно. Это моя последняя доставка.
– Ты голодный? Уже поздно. Я могу что-нибудь заказать, если это не очень глупо. Мне стыдно, что я была такой грубой, и я правда очень, очень рада тебя видеть. – На миг Эрике показалось, что она слишком навязчива. Вряд ли он за все эти годы хоть раз о ней вспомнил.
– Китайскую еду? – предложил он.
– Можно. Мне вчера принесли буклет.
Впервые за долгое время Эрика ощутила что-то похожее на волнение и ненадолго забыла о работе.
45
Игорь распаковал и подключил стиральную машину Эрики, а потом, не дожидаясь просьб, собрал кровать. Как раз когда он закончил, привезли китайскую еду, и они ели в гостиной, сидя на матрасе, который пока не стали разворачивать, и вспоминали все, что с ними произошло за последние двадцать шесть лет.
– Я помню тот день, когда уезжала в Англию, и мы прощались на вокзале, – улыбалась Эрика. Игорь кивнул, теребя этикетку на пивной бутылке. – Это было так пугающе и волнующе – как прыжок со скалы в неизвестность. Я знала по-английски шесть слов, не больше!
Игорь улыбнулся:
– Мы же писали друг другу, да?
– Да, – ответила Эрика, тоже теребя этикетку.
– Я пытаюсь вспомнить, почему мы перестали?
Эрика замялась, внезапно ощутив поток воспоминаний и давно забытых чувств:
– Из-за меня. Я встретила другого человека.
– Того британца, да? Майка?
– Марка.
Его имя зловеще повисло в воздухе, и Эрика поняла, что не так уж часто произносила его вслух.
– Ты работала в Манчестере, помогала по хозяйству тому судмедэксперту, как его там…
– Профессор Портной. Это был очень странный, большой старый дом. Толстые ковры. Жуткая тишина. Не самое приятное место.
Какое-то время они молчали, слушая, как дождь стучит по крыше.
– И где он, твой Марк? Я бы сказал ему пару ласковых за то, что увел тебя. – Игорь ухмыльнулся и тут увидел выражение лица Эрики. – Ой. Кажется, я влип.
Эрика потерла виски. Ей казалось, что со временем будет легче рассказывать, что произошло, но легче не стало.
– Мы поженились. Мы оба учились на полицейских, и его убили при исполнении служебных обязанностей. Застрелил наркоторговец. Это было почти пять лет назад.
– Прости. Я не знал…
– Ну откуда же ты мог знать.
– А того, кто это сделал, посадили?
– Нет.
– Ты знаешь, кто это был?
– Да. Мы следили за ним… долгое время. Он скрылся в лесу. – Она пожала плечами. – Я до сих пор иногда проверяю, не всплывет ли его имя в каких-нибудь полицейских записях. Скорее всего, он скрылся за границей. Ну а у тебя как все сложилось? – Она сменила тему еще и потому, что воспоминания о Марке давили на нее, тянули вниз, и ей не хотелось испытывать это чувство в своем новом доме.
– Я изучал английскую литературу в Братиславе. Приехал в Лондон в девяносто девятом году, хотел работать переводчиком в финансовой компании. Женился на Дениз, у нас родился сын. В две тысячи девятом я лишился работы. В двенадцатом мы развелись. Последние шесть лет – это… – он пожал плечами, – попытки удержаться на плаву. Аренда. Алименты.
– Сколько лет твоему сыну?
– Двенадцать. – Он поставил бутылку пива, сел на матрас и достал из заднего кармана кошелек, вынул маленькую фотографию и показал Эрике. На фото на плечах у Игоря сидел темноволосый малыш. Оба были в темных очках и улыбались в камеру. Солнце, отражаясь от объектива, освещало отца и сына желто-белым нимбом.
– Какой хорошенький. – Эрика с облегчением осознала, что говорит эти слова совершенно искренне.
– Томас.
– Томас? Не Томаш?
Игорь покачал головой и улыбнулся. Эрика вернула ему фотографию.