— А может, стоит рискнуть и все же поверить хоть кому-то? — серьезно предложила я. — Тяжело жить без друзей, — собственные слова отдались и в моем сердце.
Я и сама не раз задумывалась об этом. Смогу ли бороться со всем миром в одиночку? И пусть пока не могла кому-то доверять настолько, чтобы рассказать всю правду, понимала важность дружеской поддержки. Только сильно боялась ошибиться в выборе. И наверное, была бы рада иметь такой дар, как у Виатора.
Впрочем, что мешает спросить у него обо всем, что хотелось бы знать? Что-то подсказывало — раз был настолько откровенен, в помощи не откажет! Мысль о том, что Виатор изначально понял, что меня гнетет, потому и затеял этот разговор, заставила замереть. Неужели он и впрямь читает меня, как открытую книгу? Неприятное ощущение… Я даже поежилась. Теперь, похоже, начинаю понимать, о чем говорил Виатор. То, почему люди, узнав о его даре, предпочитают держаться осторонь.
Но ведь он мог об этом не говорить! Так почему сказал правду? Неужели для него настолько важно завоевать мое доверие? Так, ладно, будем искать ответы на вопросы постепенно… Не все сразу. Постаралась справиться с царящим внутри смятением и спросила:
— И что ты можешь сказать о тех, с кем нам придется жить рядом целых четыре года? Ты ведь уже пришел к каким-то выводам?
Он улыбнулся, и я поняла, что вопрос глупый. Несомненно, пришел. Я осторожно продолжила:
— Вот, к примеру, Луиза. Никак не могу ее понять. То всех отталкивает, то пытается сблизиться с Дамиеном. Для чего ей это? Как-то не верится, что он и правда мог ей понравиться.
Виатор посерьезнел и покачал головой.
— Несчастное существо. Настолько озлобленное и одержимое целью, что стала для нее одновременно спасением и тяжкой ношей, что ради ее достижения готова на все.
— Не понимаю, — я нахмурилась.
— Я не вижу четких картин прошлого и будущего, — пожал плечами Виатор. — Лишь отголоски душевных порывов. Улавливаю взаимосвязи, приведшие к определенному результату. Остальное — уже домыслы и мои собственные выводы. Так что вряд ли смогу прояснить все. Могу лишь сказать, что девочке пришлось несладко в жизни. В детстве же перенесла серьезное потрясение. С одной стороны, оно сделало ее сильнее, с другой — зацикленной на злости и ненависти. Она не доверяет никому и невольно сама отталкивает тех, кто мог бы исцелить ее душу. Из-за этого страдает сама и заставляет страдать тех, кому небезразлична.
Я обескуражено переваривала услышанное. Глядя на эту гордую, сильную и независимую девушку, трудно было поверить в то, о чем говорит лесной альв. Ну не выглядела она несчастной жертвой обстоятельств!
— А ее интерес к Дамиену? — пробормотала. — С чем он связан?
— Уже сказал. В чем именно состоит цель Луизы, я не знаю. Но он имеет к этому прямое отношение. И она сделает все возможное, чтобы добиться своей цели.
Как-то прямо даже жалко стало Крысеныша! Что-то мне подсказывало, что ничего хорошего ему не светит, если Луиза добьется того, к чему стремится.
— Делаю вывод: от нее лучше держаться подальше, — задумчиво проговорила. — От Беатрисы и Дамиена тоже, наверное.
— Насчет последних, трудно сказать однозначно, — возразил Виатор. — Да, они эгоистичные и зацикленные на собственной персоне. Но вина тут, скорее, лежит на их родителях, что привили определенные качества и модель поведения. Они, в сущности, еще куски мрамора, из которых можно высечь все, что угодно. То же самое можно сказать про обоих илитов. Наш куратор выбрал с ними правильную тактику. И, вполне возможно, по окончании учебы сумеет вылепить из них что-то стоящее. Правда, нервов они еще потреплют немало и ему, и окружающим.
С этим я была полностью согласна! У самой возникали те же мысли. Интересно, а что Виатор думает по поводу остальных? Совпадают ли его выводы с моими? Что и не преминула озвучить:
— С Алойзом вроде понятно. Весельчак, дамский угодник, привык жить на полную катушку. Леоне — благородный и хороший парень. Антхея тоже ничего, пусть и слишком изнеженная.
Виатор хмыкнул.
— Поверь, не все так однозначно!
Он выдержал паузу, во время которой я с нетерпением смотрела на него.
— Алойз крайне неуверенный в себе молодой человек.
— Что? — наверное, глотни я сейчас вина, точно бы поперхнулась. — Это с чего такой вывод?!
— Его манера поведения — всего лишь защитная маска, надетая именно с целью скрыть это. Из кое-каких наблюдений могу сделать вывод, что в юные годы пережил нечто такое, что сильно поколебало его самооценку. Для него было легче сделать вид, что это не так, и доказывать всем обратное, чем выказать слабость. Что касается Антхеи, то ты в целом права. Скромная и мало приспособленная к жизни девушка, которую готовили к роли разменной монеты в большой политике. К тому, что нужно быть покорной воле отца и того, кто станет в дальнейшем мужем. Сейчас ей весьма не по себе, ведь в Академии придется открывать те качества, что усиленно подавлялись ранее. Ну, а Леоне… Поверь мне, в нем тоже есть место противоречиям, сомнениям и протесту. Вот ему-то как раз приходилось изо всех сил выгрызать себе место под солнцем, отыскивая свою нишу и стараясь при этом не потерять себя. И его отношения с Дамиеном весьма сложны. Слишком на шаткой грани находятся. Леоне не то друг, не то слуга. С учетом характера Дамиена не сделать крен ко второму достаточно сложно. А Леоне слишком горд, чтобы смириться с подчиненным положением. Подозреваю, что по окончанию Академии он вряд ли останется на той же роли.
И правильно! — невольно подумала я. Солнечный мальчик заслуживает куда большего, чем быть цепным псом Крысеныша.
— А я? Что ты можешь сказать обо мне? — спросила с затаенным страхом.
Сердце дрогнуло и ухнуло куда-то вниз, когда Виатор после паузы заговорил:
— Вот в тебе как раз разобраться довольно трудно. И это поневоле интригует. Я даже толком не могу сформулировать свои ощущения. Возникает двойственное чувство, когда пробую заглянуть внутрь тебя. Так, словно ты чужая в собственном теле. Пытаешься соответствовать какой-то роли и в то же время не утратить себя настоящую. Еще вижу сполохи в душе, что обычно бывают лишь на грани жизни и смерти. Так, словно ты уже пересекала эту черту и, разумеется, перенесенное оставило свои следы. В твоей душе живет страх. Очень сильный и давящий. Ты стараешься спрятать его даже от себя самой. Не можешь с ним справиться в одиночку, и в то же время не готова просить кого-то о помощи. А еще свет этой самой души… — он умолк, будто пытаясь подобрать слова, чтобы лучше выразить свои ощущения. — Она отличается от всего, что я когда-либо видел. Так, как может отличаться яркий солнечный свет от огонька свечи. Его чувствуют даже те, кто не обладает способностью видеть то, что вижу я. И этот свет невольно притягивает. Думаю, ты не раз уже такое замечала!
У меня пересохло в горле, а альв, сидящий напротив, пугал все сильнее. То, как много он сумел увидеть, по-настоящему тревожило. И думаю, он ждал ответной откровенности. Того, что я объясню ему эту загадку. Полагаю, именно для того и затеял весь разговор. Как ученый, который столкнулся с интересной задачей, что оказалась ему не по зубам.
— Прости, что-то я замерзла, — сдавленно проговорила, поднимаясь.
Понимала, что самым позорным образом сбегаю, но ничего не могла с собой поделать. Чувствовала себя уязвимой рядом с Виатором. Уязвимой и будто обнаженной. Не телом, а душой. Странное ощущение!
— Я не враг тебе, Элисса, — услышала за спиной тихое. — И готов помочь, если понадобится. В одиночку тяжелее справиться с чем бы то ни было.
— Спасибо, — только и смогла пробормотать.
Ощутила на плечах теплые руки, ободряюще сжимающие, и невольно остановилась. Гнетущее чувство постепенно исчезало. Впервые за время своего пребывания в новом мире я ощутила, что больше не одна. Может, Виатор прав, и стоит рискнуть и довериться кому-то, чем нести груз в одиночку? Только вот зачем это ему самому? Просто ради желания разгадать тайну?
Словно прочтя мои мысли, лесной альв шепнул в самое ухо:
— Думаю, ты сама до конца не осознаешь, какую силу имеет твой свет. Он не только притягивает, но и исцеляет… Пробуждает жизнь даже в таком окаменевшем сердце, как мое.
Ничего больше не говоря, он убрал руки и прошел к двери, не став дожидаться меня и будто давая выбор. Я обескуражено смотрела ему в спину, ощущая, как щеки заливает румянец. И как это понимать?! Неужели я вызвала чувства у этого странного парня? Только вот как реагировать на такое, не знала.
Как сомнамбула, двинулась в дом, откуда слышались смех и возгласы друзей, затеявших какую-то новую забаву.
***
Воздушный полог, скрывающий темную фигуру у забора, медленно развеялся. Мужчина, пристально наблюдавший за домом и парочкой на крыльце, задумчиво посмотрел на закрывшуюся дверь и вздохнул. Погруженный в собственные мысли, побрел в сторону ворот, не замечая, что не только он сегодня выступал в качестве невидимого наблюдателя. Скрытый за пологом темноты, за ним устремился еще один человек. Лориан Тирмил хмурился, глядя в спину начальника охраны Академии. Пытался объяснить себе интерес мужчины к одной из его подопечных, и выводы ему не нравились.
Странные взгляды Николаса Мирдара на Элиссу Кармад темный маг подметил еще во время официальной церемонии в день поступления девушки в Академию. Начальник охраны буквально глаз с нее не сводил. Так, будто это было выше его сил. И вот сейчас тоже.
Заметив, в каком направлении идет Мирдар, Лориан последовал за ним, хотя раньше намеревался просто выйти за ворота Академии. На всякий случай накинул темную завесу, которую нельзя было обнаружить даже магическим щупом. Сам не понимал, что заставило его так сделать. Ведь, в конце концов, прямая обязанность Николаса Мирдара — охранять территорию. И нет ничего странного, что он совершает обход. Только вот смущало какое-то отстраненное и вместе с тем взволнованное выражение на лице начальника охраны. Он будто не замечал ничего вокруг, его просто тянуло туда, куда шел сейчас. Да и то, что накрыл себя воздушной завесой, насторожило. Для сильного темного мага ничего не стоит преодолеть ее, самому оставаясь незамеченным, что он и сделал.