— Еще?
— Личные мотивы, — внесла предложение я, но Трейт пропустил его мимо ушей.
— Карванонская трагическая история любви, ненависти, дружбы и предательства, — подмигнул мне Ричи.
— Так и запишем, — кивнул первый криминалист. — Личные мотивы…
Я досадливо прикусила губу. Да чтоб ты подавился своей злобой!
— Еще? — Трейт оперся руками на стол, навис над нами лезвием гильотины.
Путных идей в голову не приходило. И не только мне, так что в ход пошли бредовые:
— Каннибализм? — настолько неуверенно произнес Оррис, что было совершенно очевидно, что и сам он подобное не представляет.
— Проспиртованная печень — деликатес-с-с, — прошипел Свен. — И что может быть вкуснее свежего кишечника?
Меня невольно перекосило. Нет, криминалистика — это, конечно, очень интересно, но и интересности есть пределы, а потому прежде, чем мужчины увлеклись, исключительно развлечения ради, перечислением прочих гастрономических изысков, я поднесла пальцы к носу и прикрыла глаза:
— Мне сейчас станет дурно!
И когда меня прожег звереющий взгляд начальника, безмятежно пояснила:
— Я леди, господин Трейт, мне можно!
— Я не леди, но мне тоже дурно! — закатил глаза Ричи.
Трейт, уже собравшийся высмеять тонкую душевную организацию (читай — бесполезность) женщин, обвел нас всех свирепым взглядом:
— Так! Все нежные натуры — одолжили у леди Эрилин нюхательные соли! И если соберетесь блевать — блюйте молча! Остальные продолжили обсуждение дела. По делу!
Я с сожалением развела ладонями, глядя на патологоанатома, — извини, солей не захватила, и тот в ответ лишь ухмыльнулся. Версии посыпались с вялым энтузиазмом — для проработки достоверных-то не хватает данных, что уж о мудреных говорить.
— А может, он приезжий, вот и сроки так скачут…
— А может, он фетишист…
— А может, он модель человека собирает…
— А может, он — она, — проворчала себе под нос я, не особенно надеясь быть услышанной.
По ряду коллег пронесся смешок, и Трейт, обреченно потерев лоб, свернул мозговой штурм.
— Ты и ты, штудируйте библиотеки, терзайте специалистов по ритуалам. Да, по четвертому разу! Вы двое — уже знаете, что делать. Свен, займешься алхимиками. Остальные — по домам сумасшедших и всем психотерапевтам. Если не укажут на убийцу, так, может, хоть клиническую картину составят.
Я не стала уточнять, вхожу ли я в понятие «остальные». И так было ясно, что меня ждет гора «посуды» после вскрытия. Но ничего, будет и на моей улице праздник.
К вокзалу я подъехала без пятнадцати восемь — за четверть часа до отправления, и если бы «не-Марианна» не исполнила в точности все мои указания насчет багажа, то всенепременно опоздала бы.
Огромное здание из камня и металла с гигантским витражным куполом считалось чуть ли не одной из главных достопримечательностей Карванона, а мне всегда напоминало то ли улей, то ли муравейник, с бесконечным потоком подъезжающих и отъезжающих экипажей, торопливо шагающих людей, снующих между ними носильщиков в форменных зеленых с золотом пиджаках и таких же фуражках. Я поправила перчатки, поудобнее перехватила ручки саквояжа и шагнула в высокую стрельчатую арку входа.
Несмотря на поздний час, внутри было шумно. Перекрикивались люди, гудели паровозы, свистели регулировщики и полицейские. Весь этот гомон в первые мгновения оглушал, но потом так же быстро переставал существовать, откатываясь куда-то на задворки сознания, становясь естественным фоном для окружающего мира. Иного мира, где властвовали черные блестящие гиганты, выпускающие клубы пара, грозно пыхтящие и свистящие, тянущие за собой разноцветные гусеницы.
«Гордость Лестренжа», на котором мне предстояло добираться до Тарнхила, был покрашен в темно-зеленый цвет и, по счастливому стечению обстоятельств, стоял на первом пути.
Я бросила взгляд на билет, чтобы проверить еще раз номер вагона, и недоуменно сморгнула. Номер «7» на нем чудесным образом переплавился в тройку, а надпись «второй класс с сидячим местом» в «салон первого класса с ужином». Я ощутила себя как в какой-то детской игре, когда тебе по подсказкам надо добраться до спрятанного приза, и никогда не знаешь, что ждет тебя в следующее мгновение. Кьер, очевидно, неплохо подготовился к путешествию. За одним лишь исключением — он забыл подготовить меня! Вот только злиться на него за это не получалось. Место раздражения прочно заняли азарт и жгучее любопытство.
Первому классу принадлежало три вагона. Первые два — купе, третий — вагон-салон, для тех путешественников, кто желает провести время поездки за игрой в карты или просто бокалом игристого вина в достойном обществе.
До сих пор ни там, ни там мне бывать не доводилось.
Здесь перрон был почти пуст — праздношатающихся от вагонов первого класса гоняли безжалостно. Кондуктор в темно-зеленой, под цвет вагонов, ливрее при моем приближении снял фуражку и поклонился.
— Рады приветствовать вас, мэм. Позволите ваш билет? — Он бегло изучил протянутый прямоугольник и продолжил с еще большим уважением в голосе: — Позвольте ваш багаж, мэм. Прошу вас.
Кондуктор принял у меня саквояж и подал руку, чтобы помочь подняться по ажурным ступенькам в тамбур.
— Желаете оставить багаж при себе или я могу поместить его в камеру хранения? «Гордость Лестренжа» несет полную ответственность за сохранность вещей пассажиров.
— Да, так будет лучше. — Я мило улыбнулась. Внутри было жарко. Пальцы сами собой тянулись к пуговицам пальто.
— Я также могу предложить вам услуги гардероба, мэм.
Я благосклонно кивнула, стягивая перчатки, и через минуту моя верхняя одежда вместе со шляпкой скрылась в недрах замаскированного под стену шкафа. Как я успела заметить, он отнюдь не пустовал.
Бросив короткий взгляд в зеркало напротив, я поправила выбившийся из прически локон и шагнула в любезно открытую для меня дверь.
— Прошу вас, мэм, мы отправляемся через пять минут.
Вагон-салон «Гордости Лестренжа» по пышности если и уступал герцогской гостиной, то ненамного. Неудивительно — путь этого паровоза был проложен через богатейшие земли королевства. А конечный пункт назначения, Лестренж, был известнейшим ланландским водным курортом, рядом с которым находилась летняя королевская резиденция.
Кресла, диванчики, пышно цветущие розы, длинный обеденный стол в противоположном от меня конце, красный с золотом ковер на полу. Я окинула беглым взглядом обстановку и приветливо улыбнулась присутствующим, чье внимание своим появлением невольно привлекла.
Четверо мужчин, стоящие у окна с бокалами в руках, и две женщины, расположившиеся в креслах. Все, кроме одного, мне совершенно незнакомые.
— Леди Рейвен? — с искренностью превосходного актера изумился Кьер. — Какой приятный сюрприз.
— Не могу не согласиться, ваша светлость, — пропела я в ответ. — Добрый вечер, господа, дамы.
— И не успел я обрадоваться компании очаровательной незнакомки, как ты опять все испортил, Тайрин, — весело произнес стоящий возле герцога щеголь в темно-бордовом сюртуке, из кармана которого свешивалась, ярко поблескивая в свете магических светильников, толстая золотая цепочка. — И раз уж так вышло, что вы знакомы, — откуда, кстати, моя трепетная душа жаждет подробностей! — представь всех нас.
Кьер поглядывал на щеголя снисходительно, с легкой усмешкой на губах, так что было очевидно, что балабол приходился ему добрым приятелем.
— Позвольте представить вам, леди Эрилин, лорда Энтони Стэннона…
Щеголь щегольски щелкнул каблуками.
— …Трея Лоули, графа Грайнема…
Хмурый мужчина, мой ровесник, пожалуй, но из тех людей, которым насупленные брови добавляют с десяток лет, сдержанно кивнул и вернулся к разглядыванию вокзальной суеты.
— …и господина Антре с женой и дочерью.
Лысый, круглый, с внешностью располагающего к себе добряка, один из известнейших банкиров столицы одарил меня на мгновение цепким пристальным взглядом и вновь натянул добродушную улыбку.
— Леди Эрилин Рейвен. — Я представила себя сама, мысленно гадая, зачем герцогу вообще потребовалось вытаскивать меня «в свет». Мы же мне алиби обеспечиваем, а не скандал!
— Рейвен, Рейвен… — пробормотал себе под нос господин Анаре. — Уж не дочь ли почтенного виконта Рейвена?
— Так и есть.
— Знавал, знавал я вашего отца, — задумчиво продолжил банкир. — Еще до… До. Вернулся в столицу, значит? И дела у него, полагаю, идут неплохо.
Да уж, остается надеяться, что до отца какими-нибудь окольными путями не дойдет, с каким комфортом путешествует по работе его дочь.
— Трудами папеньки да Божьей милостью. — Я смиренно опустила глаза в пол. Когда не знаешь, как себя вести, роль благовоспитанной и несколько недалекой барышни бывает, как правило, удачнее всего. Ну, Кьер, я тебе еще устрою сюрприз!
Господин Антре кивнул и, кажется, потерял ко мне всякий интерес, в отличие от его спутниц. Госпожа Антре поглядывала на меня с холодом во взгляде, из чего можно было сразу сделать вывод, что юная госпожа Антре еще не замужем и даже не помолвлена. А вот от девушки, прехорошенькой, стоило отметить, с прелестными рыжеватыми кудряшками, враждебности не чувствовалось.
— Итак, Тайрин, как состоялось ваше знакомство с очаровательной леди? — лорд Энтони Стэннон определенно был в настроении не дать неловкому молчанию повиснуть в вагоне ни на секунду. Впрочем, на это вряд ли кто-то мог жаловаться, в салоне едут не ради уединения.
— Мы вместе работаем. — Кьер сделал неторопливый глоток.
Я мысленно отметила формулировку. Приятно.
— Позвольте, так вы что же, та самая леди-криминалист?
И надо было слышать, как он произнес это «та самая». Сразу стало ясно, что герцог явно не единожды раньше упоминал меня в разговоре.
И, как я понимаю, дурочку играть все же не получится.
— Полагаю, что да.
— О, герцог столько о вас рассказывал!
— Неужели? — Я вскинула брови с некоторой холодностью — что он там вздумал рассказывать и кому? Хотя издевки и подтекста в словах щеголя слышно не было.