Дети, которых я не забуду и не отпущу, теперь еще и Урд'ах. Может, я что-то делаю не так? Почему ко мне липнут люди? Я ведь ничего существенного не делаю.
— Нам надо идти, — Урд' ах подошел ко мне и заглянул в глаза.
"Моя душа уже с ней, а тело пусть забирают…"
Ухх, как же трудно теперь на него смотреть. Из-за меня ему настучат по голове, а он как школьник — душу готов за меня отдать. Нет, ну правда. Почему он взрослый, но так отчаянно лезет спасать незнакомку? Если бы мне грозили выговором на работе из-за пациента, то я бы… Не знаю что сделала. Слава богу, у меня таких ситуаций не было.
— Может, ты просто покажешь как выйти, а я с детьми сама уйду? — мое импульсивное предложение не имело под собой логических умозаключений.
Я не думала, как буду управлять буйволами и чем кормить всех в дороге. Не умею разжигать костер из веток и на ночлег не смогу никого устроить. До дома мы дойдем спустя месяц, если в дороге не умрем.
Но…
Мне не хотелось подставлять орка, который готов на все ради незнакомки. Странное тянущее ощущение появилось под ребрами после его признания на ара'и.
Да, он признался не мне. Сомневаюсь что когда-нибудь он решится сказать все в лицо. Он настолько уверен, что на него нельзя смотреть ни одной ат, что не видит какой он добрый, отзывчивый и хороший. И в тоже время… Я понимаю, что не смогу сейчас принять его и вообще хоть что-то путное сказать.
Я сама болтаюсь на краю обрыва и едва держусь за свой путь. Меня волнуют дети в первую очередь. Это обрастает целями: приемлемое жилище для детей, еда для детей, одежда детская, в последствии образование. Для всего этого мне нужна работа…
Урд'аха в моих мыслях мало, хотя я ему очень сильно благодарна за все. Но даже сейчас, думая о семье, я понимаю что хочу дотянуться до бывшего, а не строить новые отношения.
Кажется, я ужасна. Зная настоящие чувства орка, я собираюсь этим воспользоваться и покинуть это место, подставляя его.
— Нет! — едва не рыкнул гигант ар'хан. — Ты не сможешь… — он перечислил все, что может меня убить или замедлить. — Я смогу спасти от хищников. — последний аргумент явно в его пользу.
— Но… Вдруг у тебя самого будут проблемы с племенем? — я сделала вид что сама додумалась до такого исхода.
— Мудрец Со'ху нас отпустил. Помнишь?
Поджав губы, я согласилась на его план.
Когда мы по невидимым тропам покидали пещеру вместе с детьми, я смотрела в огромную спину в кожаной жилетке, впереди идущего орка. Его кожа светилась даже под одеждой, являя свету причудливые рисунки, которые двигались по каменным стенам. Иринка восхищалась светом Шар'аха и рассказывала мне как она вчера впервые играла в "горячий батат". А еще ей понравилась местная школа, потому что там было много ребят и все любят играть. Она обмолвилась, что занятия со скучными профессорами не очень хорошо учат и как ей хочется учиться с ребятами орками.
А я молча шла за широкой спиной, которая знала что вернется в это племя не просто отвергнутым, а почти предателем.
— Прости, — тихо шепнула мощным плечам впереди идущего и уткнулась в маленькую шейку Эля.
Больше я ничего не могу сделать.
— Прости…
Кажется… Урд'ах меня услышал, но не подал вида.
Может, я все себе напридумывала? И наказание не такое серьезное? А я слишком эмоциональная? Но все же…
— Прости, — шепнула, когда мы уселись на буйволов.
Все. Теперь для Урд' аха назад нет дороги. Орк даже сына своего взял в дорогу.
Посмотрите какую красоту нашла. До этого еще далеко, но все же… Примерно все так и будет)))
25
Доведи меня до любви, До феерии нежных чувств, Я готова всю жизнь идти, Лишь твоих бы коснуться уст. Доведи до мечтаний своих, Чтоб из снов я явилась на свет, Согреваясь в объятьях твоих, Самый дивный наш встретить рассвет. Доведи меня до себя, До вселенной и космоса тоже, Чтобы ты стал той частью меня, Что парить заставляет над ложем. Доведи до души своей, Я тебе жар огня подарю, Чтобы сердце забилось сильней С нежным шепотом в ушко: Люблю! Доведи меня до любви….
(Наталья Великолепная)
Вы когда-нибудь ощущали тянущее чувство где-то под ребрами?
Оно тяжелое, давит на сердце и обламывает руки. Ты не можешь спокойно смотреть на человека, который вызывает эту эмоцию.
— Урд'ах, давай я сама, — пристаю к нему на каждой остановке, чтобы помочь с тем или иным делом.
Я ощущала себя интерном, которого поставили в отделение и он должен сам найти себе занятие. Бегать за врачами, узнавать интересные случаи, навязываться и учиться, учиться и учиться. Нарабатывать навыки это одно, а понимать из хаотичных объяснений старушки истинные жалобы — другое. Вникаешь во все и сразу. Это трудно.
Но орк не давал мне в руки топорик, позволял только ветки собирать. Устраиваться на ночлег вновь он помогал. Изо дня в день я ощущала себя все более бесполезной в походной жизни, чем было раньше. Стала понимать что тяжелая физическая работа сто процентов не для меня. Я привыкла беречь руки, а каждодневный труд делает их грубыми. У хирурга кожа должна быть чувствительной, а движения правильными и четкими.
— Я привыкла работать с другими инструментами, — укачивая сына, посматривала на огонь. — Не такая уж и безрукая, — ответила на немой укор со стороны мужчины.
Он всякий раз предпочитал меня усаживать или занимать детьми, чтобы ему под руку не лезла. Но я привыкла к деятельности и тому что нужна и важна в социуме. А стоило мне выйти на природу, как я постоянно вспоминаю бабушку и деревню. И как мне в детстве не доверяли работу где я могла пораниться.
Урд'ах оторвался от скручивания веточек и разделки пайка на завтра. Он взглянул на меня и нахмурился.
— Сможешь показать? — он подал палочку, которую окунул в золу.
Наверное, он считает что я сейчас раскрою какой-то драконий секрет. Не хочу его разочаровывать, но это хирургические инструменты моего мира, а не оружие ящериц.
— Корнцанг, — нарисована на деревянном брусочке подобие ножниц. — А это…
— Похоже на нож. Ты убивала? — удивился мужчина.
— Скальпель. Он создан для спасения жизни, — улыбнулась, увидев его эмоцию. — Там лезвие около двух сантиметров. Вот такое. И ооочень острое.
Пальцами показала размер ручки и лезвия. Грубые мужские пальцы притронулись к моим и постарались запомнить размеры. Он был очень собран и сосредоточен, поглядывая в темноту ночи. А я теперь за каждым его движением слежу, как снайпер, боясь навредить его хрупкой психике.
Надеюсь, прикосновение пальцев не выглядит как заигрывание.
Убрала руку и пошла укладывать детей на лежанку. Иринка уже развалилась на половину всей постели. Ее спину греет Шар'ах. Я лягу к дочери и подложу сына под бок. Урд' ах почти не спит. Если отдыхает то, ложиться с краю. Чуть дальше сына. Или засыпает на буйволе, склонив голову мне на макушку и опершись на спину.
Я тоже сплю плохо. Тяжелые видения возвращаются, но пока я очень стойко держусь. Научилась отстраняться от воспоминаний Оливии и просматриваю все, как фильм про маньяка и его жертву. В какой-то момент я поймала себя на мысли, что Оли иногда нравиться быть его подопытной мышкой. Особенно когда Ялтон садился писать отчеты о проведенном эксперименте и позволял своей игрушке себя обнять.
Странные отношения.
Теперь я себя ощущаю абьюзером, который пользуется хорошим человеком.
— Ты слишком добр ко мне, — как всегда я не смогла молчать о том что меня тяготит.
Внимательный взгляд сапфировых глаз. Он замер, пригляделся к моим губам.
Да, я начинаю их жевать, когда нервничаю. Привычка которую не смогла вывести и плохо контролирую.
— Ты достойна этого, — одно его слово и я вновь в ступоре.
Как ответить на это?
Но я решила намеренно испортить наши отношения и отпустить Урд'аха с легким сердцем. Пусть он помнит меня как наглую и эгоистичную стерву.
— Завтра последний день пути. — взяла в руки веточки, которые он скручивал. Интересная фигурка. — Ты можешь проводить нас до вашей низины. Дальше сама доберусь.
— Нет, я…
— Я не хочу чтобы ты шел… — осеклась, когда в глубине его прекрасных глаз появилась жуткая тень. Показалось, что я его не расстраиваю, а злю.
— С двумя детьми, груженная сумками пойдешь от низины до дома? — он будто спрашивает в порядке ли мой мозг.
— Я переживаю за тебя. Кажется Дев'рах не сильно тебя любит, — быстро меняю тему. И улыбаюсь.
— Мы не доверяем друг другу, — не стал скрывать мужчина. — Когда я был халом, не задумывался о том что твориться вокруг. Жил обычно и незаметно. Был рад что меня избрала ат. Но позже понял, что большинство дел решается в угоду жрецам и их амбициям. Они контролирую всю жизнь племени и даже Тала. — он осторожно забрал из моих рук фигурку и присоединил к ней новую часть из веточек. — Наше племя часто воевало и пренебрегало ритуальной неделей. На нас злились и объявляли войну. Нам почти не зачем сражаться на Арене. У нас и буйволы и пастбища и ат достаточно, но нас посчитали наглыми и высокомерными. Когда я предложил следовать древним традициям и не собирать злость соседей, меня попытались поставить на место. Тогда я впервые обратился за помощью к Мудрецам. После этого мы стали ходить на ритуальные советы. В кругу Тала решали какие пастбища, коров или ат готовы отдать. Стали жить спокойно. Потом Талу перестали кидать вызов. Ар'ханы начали сомневаться в его силе. Я стал биться с каждым кто занимал это место. Народ начал больше спрашивать у меня о делах, а не жрецов, которые требовали жертву за ответы. Так дошло до того, что ат не понравилось когда я отдаю все внимание другим. Стал отвергнутым. Забрал ребенка. Много хожу по другим племенам, чтобы поддерживать дружбу между нами. Ни один жрец меня не любит, но с Мудрецами мы солидарны.
Он улыбнулся и отдал мне фигурку из плетеных веток, которая напоминала буйвола. Интересно получилось. Не знала что это можно сделать всего за неделю пути.