– Уберите ребёнка! – прорычал колдун, но жертву из рук не выпустил.
Пара теней-помощников отделилась от тёмного пятна, отбрасываемого главным корпусом музея, метнулась к ним. Беспалые руки схватили Кристину. Что любопытно, та не испугалась, не закричала, только улыбалась, будто знала – опасность ей не грозит.
– Что это за представление? – предводитель теней посмотрел в пьяные глаза Николая, но тот честно выдержал взгляд, не имея понятия, что за представление началось и кто его устроил. Ему и самому интересно было бы знать. Но мозги пока отказывались чётко работать.
Митридат не опускал глаз и вообще не видел ничего, что происходило за линией обмена взглядами – лицом к лицу. Он был абсолютно уверен в своих силах, ведь Николай не являлся даже подмастерьем в их волшебном мирке. К тому же он обессилел и продолжал слабеть. Раны на запястье затянулись не полностью. Перемешанная с водой кровь стекала по руке вниз и напитывала… венец. Да, это был венец, и сквозь замутнённое сознание Николая стала пробиваться какая-то важная мысль. Мало-помалу голова прояснилась, хотя сил так и не прибавилось. Зато он теперь знал, что делать. Силы… где взять силы на небольшой рывок?
Николай улыбнулся, преодолевая сопротивление подступающей смерти, боли, усталости, он поднял руки и нахлобучил терновый венец на голову Митридата.
– Твоё желание исполнено, засранец, – прошептал он. – Контракт закрыт. С Рождеством, Митридат Эласонский, и с наступающим Новым годом!
Тот перехватил его запястья, но остановить не успел. В глазах врага Николай увидел животный ужас.
Неожиданно запахло весной. Взошло солнце, но какое-то ненастоящее. Вокруг фонтана, во всём дворике стало светло как днём, а совсем рядом продолжалась ночь. Митридат застыл, не имея возможности пошевелиться. А венец вдруг пустил побеги, и эти побеги вонзились, точно когти хищника, в кожу злодея. На висках, на лбу, за ушами. Он сперва покраснел от натуги, затем его кожа стала синеть, вены вздулись. Колдун пытался что-то сказать, но не смог. Хотел сорвать с себя венец, но руки более не слушались его. Кровь из маленьких ранок стала собираться в капли и падать на землю. А земля вокруг уже пробуждалась. Её покрывала молодая трава, цветы, между которыми сновали букашки. Среди брусчатки пробивалась зелень.
Даже сейчас Митридат выглядел воплощением мощи. Он долго держался, хотя, вероятно, и понимал, что никакое напряжение, никакие усилия не смогут одолеть силу тернового венца. Он ведь прекрасно знал, какое желание загадывал.
Через некоторое время сопротивление ослабло, и Митридат упал на колени. Он завыл от боли и от осознания поражения. Вой этот почти не превращался в звук, лишь в слабый стон вперемешку с шипением. Колдун вновь попытался сорвать венец, на этот раз, похоже, вложив в движение последние силы, но всё равно ничего не добился. Руки, едва уколовшись о шипы, опали, словно парализованные электрическим ударом. Молодые побеги вонзились колдуну в шею. Его жилы набухли, и побеги ввинтились в артерии и пустились по ним, точно по долгожданному торному пути. Они ветвились, распространялись по кровеносной системе, по всему телу, пробивали изнутри кожу и, превращаясь в терновые ветви, распускали листья. Побеги стремились вверх к ненастоящему Солнцу. Их становилось всё больше, и вскоре Митридата не стало видно за переплетением ветвей, колючек, листьев.
Николай огляделся. Ненастоящее Солнце светило словно со всех сторон, почти не оставляя места теням. Ни самым обычным, ни тем, что прислуживали Митридату. И вот уже тени-прислужники исчезли от яркого света, точно истаяли.
Внезапно музейное крыльцо заволокло клубами дыма, которые постепенно закрутились и сформировали нечто вроде вихря, но стоящего и вращающегося на ребре – так выглядят ураганы и тайфуны на снимках из космоса. Из глаза этого маленького вихря шагнули три старика, один из которых выглядел, как взрослый ребёнок. Розовощёкий Джалут нёс на вытянутых руках открытый ларец из красного дерева. Рядом с ним семенили Сарафил и Раджим с жезлами.
Тем временем терновый куст на месте Митридата прекратил рост, как только втянул в себя остатки колдуна и его одежды. Лишь несколько верхних ветвей продолжали удлиняться. В конце концов они сплелись между собой, образовав новый венец. Раздался щелчок, похожий на лязг секатора, венец, уже без побегов и длинных шипов, отделился от тернового куста и покатился своей дорожкой. Прямиком к ногам Николая. Тот сделал шаг назад и в сторону. Пытать удачу там, где потерпел поражение сильнейший злодей, ему и в голову не пришло.
Итак, всё кончено? Да. По идее, Николай должен был почувствовать облегчение и от того, что остался жив, и от того, что выполнил долг. Но облегчения он почему-то не ощущал. Пошатываясь, он вернулся к фонтану и уселся на серый гранитный борт.
Старики осторожно и с благоговением подняли венец, держась за него каждый только одной рукой, и положили на бархатную подушечку в ларце. Джалут шевельнул большими пальцами, крышка ларца громко захлопнулась. Сарафил вынул из кармашка на поясе серебряный ключ и, вставив в одну из скважин, провернул его. Раджим вытащил точно такой же и воспользовался второй скважиной. Когда ларец оказался заперт, Джалут отправился с ним к вращающемуся порталу. Торжественную атмосферу немного подпортили шелки, которые чуть не сбили Джалута с ног, выскочив из портала как раз в тот момент, когда розовощёкий крепыш собрался шагнуть за порог. Все трое оборотней выглядели ошалевшими.
Кристина, которая уже освободилась от злобных теней, подбежала к Николаю и ещё раз обняла.
– Откуда ты здесь взялась? – едва слышно спросил он.
Ему захотелось погладить девочку по голове, но сил хватило только, чтобы положить ладонь на макушку.
– Меня привезли с фестиваля, – ответила она.
– С фестиваля? – Сил удивляться не осталось, но всё же он удивился. – Но как ты попала на фестиваль?
– Сама приехала. На велосипеде.
– Значит, на велосипеде. Бедная девочка, – на этот раз сил хватило, чтобы осторожно погладить ребёнка по голове. – А ты знаешь стишок про Африку? В Африке акулы, в Африке гориллы, в Африке большие злые крокодилы…
– Я почувствовала, что феечка в беде, а потом получила от неё послание, – сказала Кристина.
– Ага, а вот мне она почему-то не написала, – вздохнул Николай и сразу пожалел о сказанном. Зря он принялся жаловаться ребёнку.
– Послание не такое, как письмо, – пояснила девочка. – Я просто как бы увидела, что случилось, и поняла, что можно и нужно сделать. Ну и взяла велосипед, и поехала. Я теперь чувствую переходы и тропы, могу перескакивать куда угодно. Это нетрудно, хотя и страшно ехать в темноте по лесу.
– Значит, ты теперь маленькая фея?
– Айви сказала, что во мне течёт кровь её предков, и собирается даже увнучерить меня.
– У… что?
– Это как бы удочерить, только сделать внучкой.
В этот момент из портала вышла Айви, и Кристина весело помахала ей рукой. На овде было всё то же коричневое с искорками платье, в котором она некогда отправилась на дело. Платье выглядело как новенькое, будто и не прошло нескольких дней плена. То ли магия тому причиной, то ли галантность Митридата. Возможно, он держал пленницу в хрустальном замке или в золотой клетке, или в чём-то таком же роскошном. Николаю захотелось броситься к Айви навстречу, но он удержался. И вовсе не из-за отсутствия сил, а потому что девушка, поймав его взгляд, вдруг опустила глаза. Поразмыслить над такой странностью Николай не успел. Следом из портала появился граф Эйхоф. Старик едва передвигал ноги, и Айви сразу же взяла его под руку.
Через некоторое время и вовсе не из портала, а со стороны улицы появилась Лиза. Вот на её лице никаких сомнений не возникло, она искренне обрадовалась тому, что все друзья живы, а враги повержены и, поскольку Айви с графом так и остались стоять возле портала, подбежала к Николаю с Кристиной.
– Тебе нужна помощь? – спросила она.
– Нет, – ответил Николай. – Ублюдок успел подлатать меня. Силы понемногу возвращаются. Да и одежда подсохла на этом солнышке. Но у меня так много вопросов, и уже можно отвечать на них.
– На некоторые я вряд ли смогу ответить, – пожала Лиза плечами. – Не тот у меня уровень.
– Я был бы рад хоть чему-то.
– Девочка проникла на фестиваль, как только мы оттуда уехали, – начала Лиза, потрепав Кристину по голове. – Те, что не желали слушать тебя, растаяли, как только она стала рассказывать им про попавшую в беду любимую феечку. Правда, перед этим девочке, кажется, пришлось подпалить шатёр совершенно необузданной амрой, чтобы привлечь внимание присутствующих.
– Это вышло случайно, – потупила взгляд Кристина. – Я просто разозлилась на них.
– В результате старики провели своё совещание раньше срока, подняли на уши всех приспешников, вызвали даже меня, расспросили подробно, а потом лишь наблюдали за развитием событий, быстро просчитав, что ты своим безумием или глупостью поставишь главного злодея под удар.
– Вы что же, наблюдали, как я тут…
– Это был достойный поступок, – без малейшей тени сарказма заявила Лиза.
Тут наконец к ним присоединилась Айви. Кристина обняла любимую феечку, а Лиза, прочитав на лице подруги какую-то просьбу, предложила девочке прогуляться.
– Пойдём, познакомлю тебя кое с кем, – сказала она.
Во дворике музея становилось людно. Некоторых персонажей Николай даже не узнавал.
– Вы в порядке? – спросила Айви.
– В порядке, спасибо. А вы-то сами как?
– Меня вытащил граф Эйхоф. Он ещё накануне обнаружил место, где меня содержали, но не смог разрушить сковывающие и охранные чары. Только когда вы прикончили Митридата, граф смог извлечь меня оттуда.
Вот так вот. Как тут ни крути, а выходило, что прекрасную даму освободил старый граф. Николай всего-навсего прикончил чёрного властелина. Впрочем, руку к победе приложили многие.
– Хорошо, что вы смогли подать знак Кристине.
– Да, нам повезло, что мы её встретили, – кивнула овда. – Девочка сразу обнаружила способности к чарам, я заподозрила это ещё при первой встрече, но полной уверенности не было, я купила ей в лавке несколько волшебных вещиц, которые позволили раскрыть дар. Ну а завершающая проверка состоялась в подземном городе. Горячий камень откликнулся. Вы, например, не почувствовали его, а она ощутила тепло. Такой дар – большая редкость.