Доехав до леса, Василий Васильевич повернул на грунтовую дорогу. Метров через триста они встали, едва не уткнувшись радиатором в багажник «Ауди» шестой модели с украинскими номерами.
– Вот и приехали. Выходим, – бодро скомандовал Василий Васильевич.
Едва Стас выбрался из «Москвича», как слева из кустов послышался негромкий свист. Уже через считанные секунды Станислав здоровался с генералом Веклемишевым. И только сейчас, при виде Вадима Александровича, у него окончательно отлегло от сердца. Крохотные колючки сомнений продолжали терзать сознание Стаса все время, пока его везли в неизвестность. А теперь, когда он увидел Веклемишева, все встало на свое место. У Станислава даже появилась какая-то уверенность, что мучения закончились и болото, в которое его затянул Славич, наконец, отпустит свою жертву.
Генерал был одет в темно-серый камуфляж. Как обычно, выглядел спокойным и деловитым, будто ничего сверхординарного не происходит, а просто он выехал на рыбалку. Рядом с ним стоял крепкий мужчина лет сорока пяти-пятидесяти тоже в легком камуфляжном костюме. Несмотря на то что на нем не было знаков различия, у Стаса почему-то появилась уверенность, что товарищ явно при исполнении.
– Полковник Радченко, – не вдаваясь в подробности, представил его Веклемишев. – Ну что, все в сборе, пора начинать.
– Это, Вадим, твоя ударная группа? – с видимым удивлением, если не пренебрежением спросил полковник.
– Она и есть, – улыбнулся Веклемишев.
– А может, я все-таки усилю вас своими бойцами?
– Справимся сами, – отмахнулся генерал. – Ребята у меня проверенные. Работа предстоит ювелирная, твоим костоломам-штурмовикам ее не потянуть. Если только дело наперекосяк пойдет, тогда и твоих подтянем. Но только по моей команде.
– Как скажешь, Вадим, – безразлично пожал плечами полковник. – Нам хоть сову об пень, хоть пнуть сову... Ставь своим задачу. Если что, я на связи.
Полковник неспешно пошагал по тропинке, уходящей в заросли леса. Немедленно из кустов выдвинулись двое спецназовцев при полном вооружении и боевой раскраске. Они тенью скользнули за своим командиром.
– Будем штурмовать вон тот особняк под зеленой черепицей, – Веклемишев указал сухой веточкой в прогал между листьями на крышу дома, находящегося метрах в шестистах от них.
– Маша в доме? – с тревогой спросил Василий Васильевич.
– Да, ее держат на втором этаже, – сказал Веклемишев. – С ней постоянно находится женщина...
– Десанка, – доложил Стас. – Подручная и любовница Здравко Славича.
– Откуда такие сведения? – поинтересовался генерал.
– Перед тем, как отправиться сюда, я разговаривал по телефону и с Машей, и с той стервой.
– Все понятно, – кивнул в ответ Веклемишев. – На первом этаже сейчас находятся трое боевиков Славича. Еще один – в будке у ворот. Все вооружены, хотя поведение их достаточно беспечное. Видимо, чувствуют себя в полной безопасности.
– Славич в особняке? – с надеждой спросил Станислав.
– Нет, его здесь не было, по крайней мере, полтора суток, в течение которых мы наблюдаем за домом. Идет постоянное сканирование внутренних помещений тепловизорами и прослушка направленными микрофонами. Фиксируя разговоры в доме, мы определили, что Маша точно там, а также имена трех боевиков. Все трое иностранные граждане, беседуют между собой на английском. Правда, двое с сильным акцентом.
– Как зовут этих ублюдков? – нетерпеливо спросил Стас.
– Кассиус, Денни и Форман. Четвертого не определили. Знаешь кого-нибудь из них? – поинтересовался Веклемишев.
– Только Формана. Мы с ним несколько раз работали в паре, – сообщил Станислав. – Матерый волчара! Ушел-таки через флажки при разгроме Синдиката...
– Думаю, других здесь нет. Вероятно, Славич решил, возрождая организацию киллеров, количество компенсировать качеством. Поэтому при штурме дома нам следует быть крайне осторожными и внимательными. Противостоять будут не какие-то братки люберецкие, а профессионалы.
– Учи ученых, – буркнул под нос Василий Васильевич. – Конечно, ты генерал, с бугра оно виднее...
– Учи не учи, а мне, как командиру, положено перед операцией провести инструктаж и настроить личный состав...
– Я тебе не личный состав, а давно уже почетный пенсионер. В общем, все знают свой маневр, да и времени у нас в обрез. Выдавай, Вадим, диспозицию – и на штурм, – подвел черту Василий Васильевич.
– Ну, раз все такие умные, красивые и всезнающие, может, и без меня справитесь? – с усмешкой спросил Веклемишев.
– Ладно, не дуйся, командуй, генералиссимус, – пошел на попятную Василий Васильевич.
– Ну, раз прения закончились, пора заняться делом. И диспозиция наша будет такая... – Вадим Александрович вытащил из кармана лист бумаги. – Это поэтажный план особняка и прилегающего к нему участка. Периметр забора, двор и сад находятся под постоянным видеонаблюдением. Один человек сидит у мониторов вот в этой комнате и контролирует обстановку вне дома. У ворот в будке, как я уже сказал, дежурит еще один боевик. Застать врасплох их трудно, но все же возможно. А для этого нам придется сыграть небольшую комедию положений с переодеванием. Правда, входить в образ придется одному из нас, догадайтесь кому...
– Ну, из меня уже давно клоуна слепили, – буркнул отчим Маши. – Теперь ваша очередь лицедействовать.
– Увы, Василий Васильевич, но мы со Стасом будем на острие удара, – состроил скорбную мину Веклемишев. – Во благо Мельпомены предстоит потрудиться вам.
– А не пошел бы ты, генерал, – ласково произнес Василий Васильевич. – Я театральных училищ не кончал и служил не во МХАТе, а сам знаешь где... Играйте сами, сынки, свои комедии, фарсы и прочие водевили.
– На дискуссии у нас времени нет, – в голосе Веклемишева появились металлические нотки. – Один телефонный звонок может поломать все наши планы. При таком исходе придется подключать ребят Радченко. В этом случае я не гарантирую безопасность Маши.
– Не пугай пуганого, пацан. Гарант, понимаешь... Ладно, Кутузов, выкладывай план войны, – примирительно буркнул Василий Васильевич. – Чтобы Машу вызволить, я и клоуном согласен сработать.
Глава 8. Театр трех актеров
Потерявшая форму светлая летняя шляпа времен «кукурузного» генсека, мятый полотняный пиджак, палочка, шаткая походка, трясущиеся ноги и суровый взгляд принципиального персонального пенсионера... Если бы Стас не видел Василия Васильевича в деле, он и вправду поверил бы, что перед ним старичок-общественник местного разлива. И зря отчим Маши отнекивался от служения Мельпомене, актерскими талантами от него несло за версту, и упомянутый им же МХАТ рыдал горькими слезами, что потерял столь характерного героя.
Станислав с Веклемишевым сидели в «Ауди», припаркованной за ближайшим углом метрах в ста от особняка, где содержали Машу.
Мотор машины был заведен, чтобы в любой момент она могла сорваться с места. В отличие от Василия Васильевича, Стас и Вадим Александрович были одеты в камуфляж и вооружены, как говорится, до зубов. Связь на первом этапе операции была односторонней, они могли слышать своего старшего товарища через динамики аудиосистемы машины, но сами от выхода в эфир воздерживались.
Минуты три в динамиках слышался едва различимый хруст гравия под подошвами. Затем раздался громкий настойчивый стук. Это Василий Васильевич со всей пролетарской ненавистью колотил тростью по дверям будки охранника у ворот особняка «клятого» богача. Пока события разворачивались в соответствии со сценарием, подготовленным генералом Веклемишевым. Чтобы их визит в особняк стал хотя бы относительной неожиданностью для его обитателей, требовалось незаметно просочиться мимо камер видеонаблюдения. Для того и разыгрывался незамысловатый спектакль.
– Открывайте, байстрюки! Это общественность! – прозвучал в динамиках гордый голос.
Ответом призыву Василия Васильевича некоторое время было молчание. Секунд через десять стук по металлу возобновился, причем стал куда как сильнее. И голос «общественника» звучал уже тоном выше, и наполнение стало более разнообразным.
– Немедленно откройте! Где хозяин? Скрывается кровопийца за высоким забором от глаз людских! Вот сейчас я милицию вызову, спецназ «Беркут», чтобы двери ваши железные вынесли к чертовой матери! И к ответу!
Похоже, упоминание милиции пробудило к действиям стража ворот. Но, вполне возможно, задержка объяснялась тем, что он просто связался с товарищами в доме и доложил, что какой-то безумный старик ломится в особняк. Ну, а те дали команду прояснить обстановку.
– Что вам нужно? – послышался голос мужчины, в котором слышался явный акцент. – Это частная территория. Уходите!
– Открывайте, негодяи! Ваши собаки всю округу переполошили. Ночью спать не дают, лают до утра. А вчера чуть не покусали ребенка. Я вам повестку принес в поселковый совет.
– Извините, но у нас нет никаких собак, – послышался удивленный голос. – Вы что-то перепутали. И хозяин в отъезде. Приходите завтра.
– Ах, завтра! Так вот вы как с народом разговариваете, – Василий Васильевич сорвался на истерику. – Вы еще и бюрократы! Да я вас к ногтю!.. Разъелись паразиты на теле трудового народа!
Удары трости по металлической двери стали напоминать торжественные звуки тамтамов. Старичок-боровичок, сиречь Василий Васильевич, разволновался не на шутку. Его беснование, без сомнения, хорошо просматривалось в камеры видеонаблюдения. Боевики, засевшие в особняке, прекрасно видели на мониторах, что «общественник» бушует в одиночку, кроме него на улице никого не наблюдается. Явной угрозы для них пожилой человек не представлял, а потому и действия людей Славича были вполне предсказуемы.
Веклемишев и Станислав услышали звуки открываемого замка.
– Что тебе надо, старик? – раздался громкий окрик. – Ты крейзи – сумасшедший? В этом доме живут особы... как оно... дипло-ма-ты.
Последнее слово человек, охранявший ворота, видимо, из-за трудностей в произношении выдал по разделениям.