гибла, и данное направление поисков посчитали не столь перспективным, как отработка ее шефа и любовника.
Однако уже скоро стала рушиться одна версия за другой; возможные, казалось крепкие нити, ведущие к Славичу, рвались или вели в никуда. Работа Стаса и Стоянова не давала никаких реальных результатов. И тогда активно взялись за изучение жизни и деятельности Десанки в последние два месяца.
Информация о ней имелась более чем скудная. В руках у команды Веклемишева был лишь мобильник женщины и ее паспорт на имя Мишель Готье, французской подданной. Их предусмотрительно прихватил с собой Василий Васильевич, после того как нейтрализовал воинственно настроенную даму. Телефон оказался пустышкой. С него Десанка связывалась только со Славичем. И приобретен он был в Чехии по потерянному или украденному документу все того же Мигалека. Фоторобот и увеличенное фото с паспорта также лежали бесполезным грузом.
А вот запрос в берлинское отделение Интерпола дал неожиданные результаты, предоставив информацию не только к серьезному размышлению, но и к вполне реальным действиям. Немецкие коллеги установили, что некая француженка мадам Мишель Готье, под чьим именем скрывалась Десанка, прибыла в Берлин самолетом из Копенгагена за сутки до убытия в Киев. Время до поезда она коротала в средней руки трехзвездной гостинице «Аллегра», расположенной на Альбертштрассе, 17.
Сотрудники отеля даму с трудом, но вспомнили, однако ничего конкретного о ней сказать не смогли. При этом в ходе дознания выяснилась одна весьма интересная подробность. Оказывается, мадам Готье вечером разговаривала из номера по гостиничному телефону с неким абонентом, находящимся в Дании, чему имел подтверждение счет на оплату услуг. Для сотрудников немецкого Интерпола не составило особого труда пробить в телефонной компании номер в Копенгагене, по которому звонила Десанка. Аппарат был стационарный и располагался в частной квартире на западной окраине датской столицы неподалеку от станции метро «Глодструб». Хозяйкой квартиры числилась некая госпожа Карен Эленшлегер.
Станислав и Стоянов к тому времени в целом завершили свои дела и по указанию генерала Веклемишева срочно вылетели в Данию. Вадим Александрович явно почуял, что эта едва заметная тропинка может привести туда, куда они так стремятся. В Копенгагене им светила не слишком приятная перспектива работать без поддержки местных правоохранителей, считай, нелегально. За короткое время с момента поступления информации о телефонном звонке Десанки из берлинского отеля до прилета Стаса и Димитра в Данию было просто нереально провести согласование о совместной работе или помощи с правоохранительными органами этой страны.
В Копенгагене им пришлось действовать практически с чистого листа и в режиме импровизации. Единственное, чем им смог помочь Веклемишев, так это договориться в одном из российских торговых представительств о переводчике. Станислав и Стоянов прекрасно владели английским и французским языками, и не только ими, однако в этом списке напрочь отсутствовал датский.
Переводчик, молодой парнишка по имени Андрей, встретил их в аэропорту и на своей машине отвез по интересующему адресу. Квартира, куда звонила Десанка, располагалась в трехэтажном доме старой постройки в спальном жилом районе на окраине Копенгагена. Как сказал Андрей, жилье, в том числе и его аренда, здесь стоило по местным меркам достаточно недорого, проходило по категории эконом-класса. Это замечание навело Димитра Стоянова на мысль, как им действовать дальше.
Не выходя из машины, которую они поставили на расстоянии прямой видимости, с полчаса изучали дом, подходы к нему. Даже определили, где находятся окна квартиры госпожи Эленшлегер, если таковая существовала на самом деле. Красивые в частую сборку занавески, многочисленные горшки с цветами на подоконниках говорили, что вряд ли данное жилье является служебным или, не дай бог, «малиной» наемников Славича, где они отлеживались после трудов своих тяжких и неправедных.
Но, как сказал классик, теория мертва, а вечно зелено древо жизни. От созерцания пора было переходить к активным действиям. Парнишка лет тринадцати, вышедший из соседнего, по расчетам Стаса и Димитра, подъезда, где на втором этаже располагалась интересующая их квартира, подвиг к активным действиям. Станислав, чтобы не создавать толчеи и не пугать пацана, остался в машине. Димитр и Андрей вылезли наружу и с заинтересованным видом стали осматриваться вокруг. Когда парнишка подошел поближе, переводчик что-то спросил у него на датском. Стас расслышал среди незнакомых и полузнакомых слов искомый адрес. Подросток приветливо махнул головой и указал на дом, из которого только что вышел. Ну что же, разговор завязался, и это радовало.
– Андрей, спроси у него, сдаются ли квартиры в этом доме? – попросил переводчика Димитр.
– Он не знает. Вроде бы все квартиры заняты, съезжать никто не собирался, – перевел ответ парнишки Андрей.
В принципе, это можно было и не переводить, обойтись мимикой подростка, пожиманием плечами и явным удивлением на лице.
– А нам дали информацию, что квартира номер двенадцать сдается в наем, – нетерпеливо произнес Стоянов. – Переведи ему мои слова.
Парнишка состроил еще более удивленную гримасу и отрицательно замотал головой.
– Он говорит, что в этой квартире уже много лет живет госпожа Эленшлегер. И сведений, что женщина собирается съезжать или сдавать свою квартиру в аренду, мальчик не имеет. Да и вряд ли ее однокомнатная тесная квартирка понравится господам иностранцам. Вероятно, их просто ввели в заблуждение, – скороговоркой перевел ответ парнишки Андрей.
– Госпожа Эленшлегер, молодая женщина, живет здесь со своим мужем строителем... – закинул удочку Стоянов.
– Да что вы! – засмеялся подросток. – Ей далеко за шестьдесят. Она одинока, не имеет своей семьи. Если не верите, можете зайти к ней. Она сейчас дома. Я видел из окна, как Карен возвращалась домой с сумками. Вероятно, ходила в магазин.
– Значит, нас ввели в заблуждение, – с удовлетворением констатировал Димитр. – Андрюша, переведи мальчику, что я сказал, поблагодари за предоставленную информацию и отправь его туда, куда он шел.
Когда парнишка достаточно удалился от машины, Стоянов деловито обратился к Стасу:
– Все слышал? Твои предложения?
– Надо проведать пожилую даму, – с готовностью откликнулся Станислав. – Вот только сумки ее меня беспокоят. Зачем одинокой даме так много продуктов?
– Думаешь, что в квартире может кто-то скрываться? – понял его с полуслова Стоянов. – Попробуем осторожно прокачать. Меня и Андрея Славич точно не знает, поэтому мы пойдем первыми. Ты двигаешься в арьергарде, будешь нас, точнее – меня, страховать.
– Расклад ясен, – кивнул в ответ Станислав.
– Тогда вперед! Познакомимся с госпожой Эленшлегер. Кстати, могу похвастаться, пожилые дамы от меня без ума, – вполне серьезно выдал Стоянов.
– Я подобными достоинствами не обладаю, – хмуро ответил Стас. – Как-то мало пришлось общаться с женщинами в годах. Все больше молодые на пути попадались.
– Тогда я на острие атаки. А ты вступай в контакт, если молодые на поле боя появятся... мужики. Бей наверняка. Погнали!
Атаки не получилось по причине того, что нужды в ней не оказалось. Дверь открыла невысокая полная круглолицая женщина в домашнем халате, с половником в руках. Из дверей на мужчин пахнул вкусный запах чего-то мясного. Станислав автоматически отметил, что со вчерашнего вечера он ничего не ел, если не считать чашку кофе с круассаном в аэропорту, которую выпил, ожидая прилета Стоянова.
– Чем могу быть полезна господам? – любезно с улыбкой поинтересовалась женщина.
В ее поведении не было заметно и тени волнения. С лестничной площадки хорошо просматривалась прихожая и большая часть комнаты. Признаков присутствия в квартире посторонних не наблюдалось. Похоже, можно было немного расслабиться.
– Госпожа Эленшлегер? – через переводчика уточнил Стоянов. – Простите, что мы вас потревожили, но у нас к вам есть очень важное и неотложное дело.
– Да, я Карен Эленшлегер, – подтвердила женщина. – Чем могу быть полезна господам иностранцам?
– Мы сотрудники французского Интерпола, – на ходу слепил легенду Стоянов.
Вероятно, Димитр решил сыграть на фальшивом французском подданстве Десанки.
– Я неплохо говорю по-французски, – неожиданно выдала госпожа Эленшлегер. – Мы можем с вами, господа, общаться без переводчика.
Ее французский язык оставлял желать лучшего, что было на руку и Стоянову, и Станиславу. Они оба бегло говорили на языке Вольтера и Гюго, однако коренной француз без труда обнаружил бы в их речи акцент.
– Великолепно, мадам Эленшлегер! – просияв, перешел на французский язык Стоянов. – Разрешите представиться: комиссар Ив Нуаре, мой помощник Рене Фонтен. Раз переводчик нам не нужен, Андре, вы свободны, подождите нас в машине.
– Чем обязана вашему посещению, мсье Нуаре? – с интересом спросила госпожа Эленшлегер. – Моя скромная персона вряд ли может заинтересовать французский Интерпол.
– Такая приятная дама, без сомнения, не обходится без внимания мужчин, – не преминул комплиментом расположить к себе даму Стоянов. – Но, к сожалению, сегодня нас к вам, мадам Эленшлегер, привело только дело и ничего кроме него.
– Я слушаю вас, мсье, – совсем посерьезнела дама.
– Рене, передайте мне фотографию, – обратился к Станиславу Димитр.
Похоже, настал момент истины. Что связывает Десанку и эту приятную женщину? И поможет ли эта встреча в розысках Здравко Славича?
Станислав достал из кармана и молча протянул Стоянову фото Десанки.
– Мадам Эленшлегер, знакома ли вам эта женщина? – протянул фотографию собеседнице Димитр.
– Конечно, знакома, – едва взглянув на фото, с заметным удивлением ответила та. – Это мадам Мишель Готье.
– Откуда вы ее знаете? – немедленно поинтересовался Стоянов.
– Я слежу за ее квартирой, убираю... – пожала плечами Карен Эленшлегер.