Роман с Пельменем — страница 4 из 38

В общем, хочется выйти на Владимирскую горку и оттуда плюнуть два раза: на левый берег и на северо-восток. И сказать: " Я тэбэ породыв, я тэбэ и вбью! " . Но вот только вопрос, на каком языке это сказать? Может быть, показать это жестом? Или похерить, как Святой Владимир, который ведь не даром с таким умным видом держит в руке букву "хер"?

Например, один "щирый украинец" в годы репрессий был сослан в Сибирь. Он там прожил тридцать лет, женился. Но за все это время так и не смог выучить русский язык. В конце-концов его жена, соседи, родственники жены, продавщица в магазине и прочие заговорили по-украински. Но, вы знаете, мне кажется, подобный случай скорее характерен для Сибири, чем для Киева. От нас все пропагандисты уезжают, несолоно хлебавши. У нас народ упрямый, в какой вере воспитан, за то и держится. Даже евреи, отбившись от стаи, говорят украинский "г" не вместо "р", а вместо русского и жарят присланную родственниками из Америки мацу на присланном родственниками из села сале. Да и вообще, копнуть их как следует, половина из них - хазары. Те самые, след которых утерян. Но попробуй назвать их хазарами - нарвешься на неприятности. Сильны, сильны в нас традиции янычарства, неискоренимы, как сам дух народный.

Ох уж этот народ! Он большинством голосов выбирает тебе правительство, потом у тебя под носом затевает с ним разборки, потому что это правительство его, а значит и тебя, ограбило в твоих лучших чувствах. А ты все предвидела с самого начала, потому что знаешь античную историю. Но народ - удивительно дурная скотина, и его вокруг - кумачовое море. У нас в стране демократия. Если народ хочет упиваться, объедаться и бить тебе очки, а ты просто скромно пишешь свою диссертацию и радостно догрызаешь сухую корку, значит, ты исторически неправа. Даже, ты - ренегат. В такой ситуации ты не можешь идти ни с народом, ни против него. Тебе остается только сетовать, что ты не можешь уединиться на какой-нибудь вилле и вести натуральное хозяйство, и что, будь это возможно, тебе пришлось бы бегать к окну и смотреть, не видно ли подозрительных грибов в воздухе. И не можешь жить спокойно в независимой стране, бедной, но гордой, если рядышком огромная империя томится по призраку коммунизма. Не правительство, заметьте, а народ, причем, не весь, а только его значительная часть. С народа какой спрос? У него могут быть права, но где же видано, чтобы он задумывался о своих обязанностях. Да и перед кем обязанности? Перед самим собой? И твоя чисто киевская жажда абсолютной разобщенности эволюционирует в язву желудка.

Да, определенно, ты ненавидишь человечество. Ты любишь свое государство, как Электра - собственную маму. Но и как непутевых родителей, которых не выбирают. Другие государства еще хуже, потому что они очень сильные. Государство в принципе - враг отдельной женщины, пусть оно будет слабым. А здесь, приятно, слово "людына" (человек) - женского рода. Можно побыть собой. Не кривить мозгами. Расслабиться. Ты хочешь чего-нибудь задушевного, умного, тонкого, укладываешься на диван, включаешь бра и вдруг: "Вставай, хто живий, в кого думка повстала!". Этот голос идет не изнутри. Иначе, откуда бы такой категоричный тон? Поэтому быстренько заворачиваемся в простыню и идем на кладбище (или в библиотеку) . И что новенького в библиотеке? Ничего украинского: старых гениев повывели под шумок социализма, а новые - слишком непутевые, чтобы выучить мову вместе с приспособленцами. Ничего русского: в Москве сроду не было приличной литературы, для трезвых людей. Они и нам говорят: " Что нам ваши стишки, вы устройте Чечню, тогда и будем с вами разговаривать!", а мы пугаемся и переходим на суржик. Искатели литературных лавров едут туда и едут, возвращаются злобными алкоголиками и начинают кидаться на людей. Что поделаешь - карма. Зато на кладбище чувствуешь себя как дома - там все свои . Отсюда вывод: давайте в Москве говорить по-украински. Давайте в Киеве писать по-русски. Спасать- то надо обе культуры, они обе без нас погибнут. Бей белых, пока не покраснеют! Бей красных, пока не побелеют! Ура! Против всех! Встанем правой грудью, господа амазонки! За родную литературу!

Если уже говорить о поэзии, то Таня бы предпочла читать лекции о западной литературе. И диплом, в принципе, позволял ей это делать. Озабоченные ненужностью русского языка (кто именно, хотелось бы знать?), на филфаке студентов-русистов готовили также и к преподаванию украинского, а по желанию, и западных языков. Хорошо владея английским, Татьяна стала углубленно изучать французский язык. Но это кончилось только знакомством с Рено и ничем больше.

Сам же Рено изъяснялся по-русски, по-английски, по-французски, по-немецки, даже немного по-украински и, разумеется, по-бельгийски. Но квартирка у него была, хоть маленькая, не где-нибудь, - в самом Париже! Рено был невысокий румяный блондин с ямочками на всех местах. У малознакомых женщин ему случалось вызывать приступы сюсюкающего умиления, но на самом деле он был человеком достаточно жестким. Любимой темой его разговоров было то, за что он не любит манекенщиц.

- Эти Клаудива Шиффер или там Наоми Кэмпбел, они же не женщины. Это просто продукты. Это куклы. В них деньги вкладывают. У них все это искусственное. Силикон. Я люблю просто женщин, с улицы. Пусть не идеальных тут он довольно косился на Таню, - но это лучше, главное, они женщины, они пахнут, у них простая одежда, и это хорошо!

Рено одевался в помятые пиджаки и брюки, на его галстуках были утята, пингвинчики и китовые эмбрионы. Когда надевал ботинки, он всегда садился на пол, даже если ему предлагали стул. Идя вниз по эскалатору, он, сунув руки в брюки, насвистывал советский гимн, будучи уверенным, что смешно шутит. Таня когда-то ему разьяснила, что это неактуально, потому что в стране другой гимн. Но не смогла ни напеть мелодию, ни вспомнить, чем кончилась эта история с "ще нэ вмэрла Украина". Рено был "под шоффе", он стал подходить к людям и выяснять. От него шарахались, потом задумывались, но, как оказалось, своего национального гимна никто не знает, хотя всем интересно. Для него это было дико - он был отъявленный националист. И как бы подавая пример, он вполголоса запел "Песню итальянских партизан" на французском языке. Таня не возражала, потому что по акценту слышно было, что он не из УНСО.

Потом началась эта история с конкурсом красоты, Таня стала скрываться и успешно. Наверное, он уехал. Если бы он появился сейчас, когда гордая манекенщица превратилась в скромную училку, словно некая бабочка, вернувшаяся в кокон, Татьяна, пожалуй, обрадовалась бы. Впрочем, для красивой женщины нет ничего невозможного. Она способна простирать свои чары далеко за пределы физического присутствия. Достаточно захотеть, и он притянется, словно магнитом.

Придя домой, новоявленная учительница с чашечкой чаю улеглась на диване и расслабилась. К ней присоединилась кошка Эмма, худая, тигровой масти с длиннющими лапами, устроилась между спиной и ногами и зазвучала. На кухне трещали какие-то депутаты и капала вода. Около четырех часов зазвонил телефон.

- Здравствуйте, это Мисс Вселенная? Говорит Пельмень.

- Здравствуйте, Женя.

- Ну так что, идете вы на свидание, или нет?

- Нет.

- А у меня к вам разговор.

- Я вас слушаю внимательно.

- Вы же, наверное, знаете украинский язык. Мне говорили, что вы должны были писать украинское сочинение, когда поступали в вуз.

- Да, это мой родной язык, а в чем проблема?

- Я предлагаю вам заниматься со мной, десять баксов в час.

- Но ведь есть преподаватели по украинскому языку и литературе. Почему бы вам не обратиться к ним?

- Вы моложе и культурнее.

- Да, я рада, что вы это оценили.

- Так вы согласны?

- Десять...пять баксов - большие деньги. По крайней мере, это существенно в моих нынешних условиях. Я надеюсь, ваши родители знают, на что вы их будете тратить.

- Вот вы же сами нарываетесь! Разве можно с вами разговаривать! Что вы прицепились к родителям, я сам себя содержу и я могу себе позволить подумать о будущем и...

-Ладно, ладно, простите. -Таня уже раскаивалась, что наступила парню на больное место.

- Когда же вы начнете воспринимать меня не как ребенка!? Я все равно докажу вам, что ко мне надо относиться серьезно! Выкиньте, наконец, из вашей хорошенькой головки эти формальности! Смотрите на вещи непредвзято...

- Да, да, хорошо.

- И вообще, вместо этой идиотской болтовни мы могли бы уже заняться делом. Ведь вы свободны?

- В общем, да.

- Так я еду. Адрес на визитке правильный?

- Ну и черт с вами. Второй подъезд, третий этаж, звонок не работает, стучите ногами.

- Вы одна живете?

Но Таня сочла за лучшее повесить трубку. Ей стало совершенно ясно, что этого человека остановить невозможно и что теперь ее задача - просто не шуметь и попытаться сохранить все в тайне. В конце концов, он готов платить хоть какие-то деньги, а это трогательная редкость, которая ко многому обязывает.

Не знаю, как в других странах и в иных мирах, но у нас здесь большинство самцов просто помешаны на том, что их используют. А это может разозлить даже бесплотную принцессу, сгорающую от большой любви. Эти чрезвычайно ранимые животные (sont les animals naturellement faibles et malades), которые, поглядев на себя в зеркало, отдаются мрачным подозрениям, что женщины любят их только за кофе и шоколадки, а вовсе не за длину члена. Тогда ими овладевает мстительность. Ах так, думают они, эта сука меня "раскручивает"! Еще посмотрим, кто кого! С женской эмансипацией в нашей стране обстоит неважно, зато мужчины в ней преуспели за оба пола. И они демонстративно отказываются платить - пусть платит сама, если любит. Но так, как инициативу никто не перехватывает, вымогательство плавно перетекает в грабеж по всем направлениям. Получив отказ, мужчина не отступается, а начинает обличать и канючить попеременно. Вообще, такая манера себя держать похожа на поведение старой спившейся проститу