– Ах, вы же у нас впервые. Понимаете, это заведение действительно только для моряков, а это непростой стол. За ширмой в него воткнут деревянный нож. Самые крутые моряки со всего мира выкладывают свое мужское достоинство на стол и делают на столешнице зарубку по его длине, чья зарубка дальше других, тому мы весь вечер наливаем алкоголь за счет заведения.
– Я вас понял, тогда я пошел за тот стол!
Парень заходит за ширму, через некоторое время подзывает бармена.
– Смотрите, смотрите! Бармен, мы точно сегодня пьем за ваш счет, потому что моя зарубка оказалась гораздо дальше!
– Как это прекрасно! Конечно, мы напоим вас за наш счет! Единственный нюанс в том, что ваши коллеги отмеряли с другой стороны стола.
Это как раз то, что часто случается в битвах, когда человек бьется, не понимая, за что.
Одна дама призналась: «Зачем я раньше так докапывалась до своих детей? В этот момент же действительно ничего настолько ужасного не происходило, а мой авторитет в их глазах падал. Зачем? И как все стало прекрасно, когда я поняла, что к чему, и начала заниматься СВОИМИ делами! И для детей я теперь ресурс. Они понимают, что общество мамы – это прекрасно! Они меня ценят. И я правда могу делать им хорошую маму! А это гораздо ценнее, чем бегать за ними, затевать сражения и ругаться».
Порой чудовищные битвы порождают неадекватные родители с вопросами типа: «Кого ты больше любишь, папу или маму?» или «С кем ты хочешь остаться, если мы разведемся?». Это просто ужасно… Потому что ребенок – из низкого уровня иерархии. Он не может принимать такие решения! И это порождает в нем жуткие внутренние конфликты, раздирает его на части. Ведь он хочет быть хорошим для всех.
Если ян сражается, значит, битва имеет для него смысл. Вопрос, который должен задать себе каждый человек, ввязавшись в битву: «Что я здесь делаю?» Битва может не иметь смысла для окружающих, но быть значимой для яна.
Например, когда человек хочет стать членом Союза писателей. «Но зачем тебе это? – Нет, ты не понимаешь!» И я действительно не понимаю и не пойму. Но если человеку это так важно, надо вычислить критерии, которые помогут понять, что битва окончена. Корочку выдадут и все? Или надо, чтобы сам Михалков-старший ее подписал?
Если цель яна – конкретная инь, надо идти в бой первым. Потому что у отстающих мало шансов, что эта инь (читайте эта цель) ему достанется. И необязательно биться суперкруто. Можно просто поклониться и сразу уйти к инь. Потому что именно в этом была цель. По сути, лишние движения приводят к полноценной хрени. А надо идти к цели!
Ну, можно немного покрасоваться. Но в пределах разумного, сохраняя ресурсы. А есть и такие люди, кто бьется до последнего. Боролся со всеми, с кем мог, а посмотреть, досталась ли ему инь, забыл. Какая-то досталась, но он даже не заметил, какая именно.
Важный этап янской битвы – мериться инями. Мы уже упоминали, что в нашей стране это табуировано. Успехом хвастаться нельзя. Сглазят и все такое…
Но к этому адекватно относятся в Грузии. Приезжаете в Алазанскую долину и говорите, что были только что в Кахетии, и там вас угостили «таким вкусным вином!». Это вызов: «Вах! Да знавал ли ты вкусного вина?! Попробуй наше!» Трезвым оттуда точно не уедете!
Грузины влюблены в свои продукты. Они их восхваляют и меряются их красотой. В нашей стране этого очень не хватает… Чтобы руководители гордились, говоря: «Это мои ребята разработали! Не какие-нибудь там американцы, круто же!»
Мое маме очень нравилось строить дачу, а папа молча отстегивал ей на это деньги. Но она не понимала, как он к этому относился, думала, что воспринимает это как ее блажь. Однажды папа приехал с друзьями на дачу стал показывать ее и говорить: «Вот какая у меня жена! Посмотрите, какой дом она у меня построила! Это я, конечно, ей деньги даю, но все равно!» Мама была рада, что в тот момент оказалась рядом и поняла, как на самом деле муж к ее занятию относится.
«А мой-то за время карантина себе такой пресс накачал!» «А мой время зря не терял и бизнес открыл!» А кто его вдохновлял?
Если мы превозносим свой инь, говоря, какой он у нас прекрасный, инь расцветает еще больше.
Кавказский мужчина говорит жене:
– Пойдем, купим тебе шубу.
– Но у меня есть, мнене надо.
– Это тебе не надо, а мне надо!
– Тебе, что ли, купим?
– Нет, мне надо тебе шубу купить. И золотые сережки!
– Да не надо мне! Не хочу я это носить!
– А я тебя не спрашиваю, женщина! Вот выйдем мы с тобой в приличное общество, люди увидят, что муж хороший, купил жене правильный шуба, а не вот этот твой пуховик-шмуховик!
Прекрасная инь – показатель яна в иерархии.
Мамы, которые гордятся своими детьми, независимо от того, что те сделали – это очень янская история. Когда ты победил, празднуешь победу и гордишься завоеванной территорией.
Есть культуры, где этому учат, а есть и такие, где говорят, что хвастаться плохо и неприлично.
Финальный этап янской битвы – это когда ян остается наедине со своей инь. Он продолжает сражаться, но уже с самим собой. Ян полностью отдается процессу, показывая инь, что она точно будет им восхищаться и запомнит его. Это тоже битва – стараться сделать самое лучшее из возможного. И очень важный этап – праздновать победу. Помните про мозг и дофаминовую дрессуру? Это относится туда.
Взрослый мужчина, миллионер, однажды рыдал у нас на «Зеркале»: «В 90-е годы, когда все начало разваливаться, я учился в аспирантуре на биофаке, в университете родного города, и папа мной очень гордился, а он был до этого много лет партийным главой района. И когда Советский Союз развалился, он ушел с поста.
Я был папиной гордостью – молодой и перспективный ученый.
Но понял, что хочу расти, продолжая заниматься своим делом! Имею такую возможность. Я создал кооператив, мы стали производить препараты и разрабатывать лекарства, даже получили разрешение на торговлю в Европе. В общем, мой бизнес стал развиваться довольно быстро. Я считал, что я молодец и все делаю правильно.
Но папа проклял меня со словами: «Ты – конченый капиталист! Я всю свою жизнь посвятил идеалам, а ты делаешь все то, с чем я боролся! Знать тебя не хочу!»
Я стал думать, как папе доказать, что я по-прежнему «молодец».
Построил за свои деньги детский сад и отдал его городу. Но папа решил, что это еще хуже. Потом они с мамой уехали жить на хутор, я купил им трактор. Когда приезжал в гости, папа ко мне даже не выходил. Потом запретил матери со мной общаться. Я стал подбрасывать им деньги через брата. Папа узнал это и устроил скандал. Он написал в завещании, чтобы меня не было на похоронах.
Отец умер двадцать лет назад.
Я теперь крупный инвестор, долларовый миллионер. Но я несчастлив. Потому что папа мне все время снится, а я во сне ему объясняю: «Ну вот, смотри, я же хороший…»
Я понял, что ян сам определяет, когда его битва закончена.
Я готов признать, что папа был прав. Я не такой сын, какого он хотел видеть. Я другой, но вырос на его идеалах. Я забочусь о людях, у меня потрясающие соцпакеты. Я почти выстроил социализм на своем отдельно взятом предприятии. Но никак не смогу ему этого объяснить. Ты, папа, старший, а я – твой сын… Я очень благодарен тебе за то, что ты меня таким вырастил. Я больше не буду с тобой биться, это невозможно. Я просто буду продолжать работать и реализовывать то, что хотел.
Я осознал, что никто, кроме меня, эту битву закончить не может».
Таких историй много. Разных. И трогательных, и смешных.
И эффект, когда люди перестают воевать и вдруг все осознают, бывает потрясающий.
«Но ян же для войны!» – скажете вы.
Нет! Ян, вообще-то, для любви. Он обладает огромным потенциалом любить! Просто колоссальным! И именно этому надо учиться.
Если пытаться прятать его, говорить, что он плохой, злой – во-первых, он таким и станет, а во-вторых, вы потеряете над ним контроль. А наша задача – научиться направлять его в нужную сторону. В сторону любви к себе.
Любящий и дарящий
Кажется, про ян уже все понятно. Но самое главное мы еще не разобрали.
Теперь нам предстоит интеграция всего изученного.
Главная задача яна: творить и двигаться к цели. Он большой и яркий. Ни один художник, будь то хрупкая девочка или брутальный мужик, без яна ничего создать не сумеет. Созидание – его миссия.
Ян дико креативный, он может сотворить «из говна конфетку», из чего угодно – что угодно, если у него есть полет, вдохновение, а главное – «инь» или цель. То есть тот, (или то) ради кого (или чего) он трудится. Потому что для себя, именно для себя – яну почти ничего не нужно.
Ему необходимо только оружие – средство защиты территории и проявления себя в иерархии. Чтобы все видели, какие у него «погоны». В разных культурах это проявляется по-разному. Кому-то нужна крутая машина, кто-то выделяется дорогими украшениями или яркими цветами.
Во времена, когда iPhone считался роскошью и в ходу были кирпичи а-ля Nokia 3310, один крутой собственник большой компании жаловался мне: «Мои – сволочи, заставили меня купить эту дрянь, – и кидает на стол iPhone. – А я люблю вот этот, – показывает мне старенький, затертый Samsung. – А я даже разобраться в новом не могу! Да и не хочу! А они мне, мол, понимаете, Павел Федорович, неприлично вам по статусу с таким телефоном ходить. Вы его или вообще не доставайте, или доставайте вот этот. Ну и что в итоге получается, есть телефон, по которому я на самом деле разговариваю, а есть тот, который на переговорах достаю. И то же самое с машинами! Я люблю сам за рулем сидеть, а мне не дают… Видите ли, по статусу у меня водитель должен быть… Ну, я это терплю, а в выходные всегда водителя отпускаю. И свою машину сам вожу, нарушаю тем самым весь протокол».
Яну нужны ресурсы для защиты территории и обозначения иерархии, но еще ему нужны ресурсы для жизнедеятельности. Одежда, обувь, вода, еда, но, опять же – не шикарные. Потому что ян – жрет. Если инь – вкушает, то ян – жрет. Ему нужно быстро и калорийно. Фастфуд – очень янская еда, чтобы не отвлекаться от цели, на ходу, «не слезая с лошади» все заглотить. Там вообще не до вкуса.