Поездка не была обычной. Она ехала вместе с новым техническим директором на его "Волге". Сидоренко не один год проработал на предприятиях Ворона, ремонтируя станки и прочую технику с утра до ночи, без выходных, но последнее время попал в немилость. Его благополучно убрали на деревообрабатывающий завод — "вон с глаз".
Ехали мучительно долго, медленно, часто останавливаясь. Невысокий сухонький мужчина лет пятидесяти постоянно глушил двигатель и выскакивал из машины, чтобы протереть занесенное снегом стекло. Старинные дворники не работали. Печка также не работала. "Техник! Сапожник без сапог", — подивилась Вика. Ее правая нога сильно замерзла, онемела. "За столько часов в дороге я тут умру, живой не доеду", — решила финансовый директор, оценив свои на тонкой подошве кожаные ботинки. Попросила остановиться у какого-нибудь вещевого ларька. Через некоторое время они затормозили у небольшого сельского магазинчика с надписью "Обувь". Выбрав подходящие по размеру валенки, Колесникова тут же переобулась, засовывая джинсы внутрь и, улыбаясь, вернулась к машине. "Хороша, чертовка!" Метель не проходила, заметая дорогу так, что не видно ничего; ни обочины, ни знаков. Мороз заметно усиливался. Водитель неожиданно обнаружил, что заблудился и, повернувшись, сообщил, что им придется возвращаться и искать дорогу заново. "Точно не доедем! Найдут нас весной в сугробе", — не на шутку обеспокоилась девушка. Ее мысли плавно перетекли с непогоды и дороги на то, что предстоит сделать за эту неделю. "Нет, ну надо же так над людьми издеваться! Взяли и выкинули из декларации несколько миллионов! Запятая не в том месте стоит! Не хватает в документе обязательных реквизитов! Раньше этих счетов-фактур вообще не было — и никто не страдал. Сейчас надо обязательно счет-фактуру каждый месяц нового образца, а то те двадцать процентов, которые вы поставщику заплатили, не увидите, как собственных ушей! Потом будьте любезны заполнять все до точки и не вздумайте в строке — "страна происхождения" слово "Россия" поставить. Эта такая грубая ошибка! Невыносимо грубая! Сколько судов было из-за этого! Им, судам, чем еще заниматься? Вместо "Россия", если этого произведено в России, должен быть просто прочерк и все! Или вы закон не читали? Поставили таки вам сто лет назад поставщики, которых вы сейчас днем с огнем не найдете "Россия" в графе? Еще и слова "тот же" вместо полного адреса грузоотправителя стоит? Вы тогда и не подозревали о том, что это — неправильно? Ну, теперь держитесь! Мы у вас пару миллионов из-за этого заберем. Ну и что, что это ерунда. Это вы так считаете. Ну и что, что вы все оплатили и что вам дальше работать не на что будет, что мы вас фактически разоряем. Кого это волнует? Мы вас и дальше к ногтю гнуть будем. И причем тут здравый смысл и логика? О чем вы? Кому нужно, чтобы предприятие спокойно работало, платило положенные двадцать процентов с наценки и спало спокойно? Никому. А вот когда сидят и боятся, что их из-за каждой запятой сейчас начнут и в хвост и в гриву, вот это — хорошо, это — приятно. Боятся — значит, уважают. Теперь ему, директору, бухгалтеру — неважно, придется и в глазки заглядывать, и ручку позолотить, ведь теперь все зависит от кого? От того, кто пришел с проверкой. Как он захочет, так и будет. И ссориться с таким — верх глупости. Ведь ты же хочешь дальше работать? И чтобы бы детям твоим завтра было что поесть? Ты — заплати, тогда на какое-то время мы от тебя отстанем. А дальше — дальше посмотрим на твое поведение. Конечно, дяденьки с большими кошельками и большими связями себя не обидят, еще и заработают на этом, а среднестатистический и помельче бизнесмен каждый день рискует без штанов остаться. Ах, он еще и сопротивляться вздумал, всякие схемы выдумывает, чтобы на плаву остаться? Какой негодяй! А мы его еще больше к ногтю прижмем! Старинная русская забава — "салочки". С этими невеселыми мыслями Вика ехала, рассуждая сама с собой. Интересно, это только в России так или и в других странах тоже "все для людей"? Налоговую накорми, пожарников накорми, администрацию накорми. Сколько их! Прошлый раз в налоговой откровенно спросили: "Вы не могли бы мне подешевле квартиру продать?" Подешевле — значит, что прибыль ты должен выложить из собственного кармана. А тот мордастый из пожарной службы? Прямо так и сказал: "У меня сын поступает в университет. Надо денег на обучение". Смотрит и с наглой такой ухмылкой выдает подобное! Жаль, что у нее не было диктофона под рукой! И даже если бы и был? Потом еще работать. Не с ним, так с его близким другом.
Они приехали на место лишь через десять часов. Десять долгих часов тряски, остановок и холода. Вика трупом свалилась — как была в одежде и валенках и заснула мертвецким сном.
Очнувшись, первое, что увидела — это обогреватель, стоявший возле кровати. Видимо, администратор заранее решила согреть комнату к приезду. Позаботилась. Мило! Но дышать нечем. И все равно холодно, зябко. Занавески покачивались, поеживались от проникающего в комнату мороза. Она проспала часов пять, не больше. Сколько, интересно, сейчас градусов? Может, не стоит и раздеваться? Голова раскалывалась от недостатка кислорода, уничтоженного печкой, все тело ломило и чесалось от неудобного сна в одежде и вчерашней долгой дороги. "Лучше все-таки раздеться и будет чудо, если удастся принять горячий душ", — решила она и выскользнула из одежды. Поняв, что погорячилась, нырнула обратно, но там тоже ничего приятного не осталось. Накинув теплый, но холодный халат и теплые, но обжигающие ночным холодом тапочки, переминаясь с ноги на ногу, девушка выглянула в коридор — никого нет. Быстро скатилась вниз — баня еще теплая. Ура! Вода в душе тоже. "Как прекрасен этот мир, посмотри", — запела она, выпрыгивая из тапочек и вставая на доски, стараясь не касаться ледяного пола. Ощутив себя вновь одним из особей человеческого племени, девушка увидела спускающуюся ей навстречу администратора.
— Проснулась уже? — поприветствовала та.
— Ага. А где все?
— Все давно на работе. Только мужчина, с которым ты приехала, еще спит. Разбудить его?
— Не знаю. Не надо, наверное. Пусть выспится. Всю ночь за рулем. Если только Жук захочет…
— Понятно, завтракать будешь?
— Да. Только что-нибудь погорячее.
— Иди-иди. Бегаешь тут с голыми ногами! Не видишь, отопления в гостинице нет?
— А что так?
— Не знаю. Сломалось что-то. Мы сами, закутавшись во все, что придется, спим. Я тебе свой обогреватель даже пожертвовала.
— Это твой? Гранд мерси. А остальные как спят?
— Каждый греется, как умеет!
"Понятно, как", — шмыгнула носом Вика. Пора на работу. Не мерзнуть же в гостинице приехала! Авось, кто-нибудь довезет до завода? Нет. Вряд ли. В такой мороз машины не заводятся.
Вскоре, надев на себя все, что только нашлось походящего в шкафу, финансовый директор оказалась на улице. Как холодно! Мороз обжег слизистую так, что на глаза навернулись слезы и тут же замерзли. Она бегом побежала в сторону проходной, чувствуя, как коченеют руки и ноги. Забежав передохнуть и погреться в магазин, купила бутылку водки, банку шпротов и четвертинку ржаного. Продавец на нее пронзительно, несколько неодобрительно взглянула и покачала головой. "Думает, наверное, что финансовый директор пьет спозаранку. Ну и пусть думает!" Расплатившись, помчалась дальше, пряча рот и нос за шарфом. Через несколько мучительных минут ноги оказались на пороге административного здания. А еще через минуту — на пороге бухгалтерии.
— Какой Дед Мороз к нам пожаловал! — рассмеялась Светлана Викторовна, глядя как девушка разматывает усыпанный сосульками шарф.
— Станешь тут Дедом Морозом! — усмехнулась в ответ Колесникова, стряхивая с себя остатки снега и стуча валенками по полу. — Сколько сейчас на улице?
— Градусов сорок пять, не меньше, — быстро отчитался входящий в комнату Дмитрий. — Сильно замерзла?
— Не то слово! — потирая онемевшие конечности, девушка направилась к обогревателям в большом количестве стоящим напротив импровизированной кухни.
— Это мы уж из домов притащили, — пояснила Галина, кивнув на них. — В магазине было несколько, только быстро разобрали. Вроде греют, а все равно холодно, мерзнем.
— А дома что, тепло?
— Да нет, такая же картина.
— Придется вам каждый день на себе обогреватели таскать! Утром с ними на работу, вечером — с работы. Подмышку подхватили и вперед, — Виктория взгромоздилась верхом на один из них.
— У нас тут есть дополнительный сугрев, — предложил Дима, побарабанив пальцами по груди, присвистнув и указав немым жестом на кухню, — полегче будет. Бушь?
— Да, Виктория Алексеевна, — оживились бухгалтера, давайте мы Вам стопочку нальем? Вы не против?
Из карманов показались припасы и плавно переместились на стол.
— Нальем. Почему бы и нет?
— Да, готовилась к встрече, как я посмотрю, — программист исчез с бутылкой на кухне.
Затем вернулся обратно с несколькими стопками водки в руках.
— Может, на кухню уйдем? — выражение лица главного бухгалтера приняло испуганный вид. — Директор зайдет — увидит.
Вика весело махнула рукой и стала открывать банку шпрот.
— У нас форс-мажорные обстоятельства. Стопроцентная амортизация. Нужен планово-предупредительный ремонт.
— Он сам с утра уж приложился. А что делать? Жить-то хочется, — оживленно вставил Баталов, быстро потирая руки.
— Какие сапожки на вас симпатичные! — оценила Марина Викины валенки.
— Правильно, чего болячки хватать? Лучшая обувь, — прогремела Галина.
— Только шубы длинной не хватает, — пояснила Вика. — Сюда шуба не помешала бы. Совсем Снегурочкой стану.
Молчавшая до этого Анна, подхватила:
— Да вы что, Виктория Алексеевна! Мы тут все в шубах ходим. Иначе и из дома не выйдешь. Хочешь — не хочешь, а покупать приходится.
— Покупать! Ты говори, да не заговаривайся! У тебя мужик на охоту ходил — на всю деревню одинаковых шуб купил, — загоготала Галина и скривилась, выдыхая. — Ключница водку делала! Ну и кислятина!