Он перехватил взгляд Вики, уставившейся на него во все глаза. Он, что, шутит? Наступила пауза. Потом мужчина развязно добавил:
— Хочу бабу — дуру, на полгода!
Сергей, услышав эти слова, понимающе хмыкнул и осклабился, показав ряд ровных мелких зубов. Вика не реагировала. Он, что, опять шутит? Ну и шуточки! Или нет? Нет, не может быть! Нельзя поверить! Ей просто показалось. Просто что-то не поняла.
Из машины донеслись громкие звуки музыки. Лена и Анжела, решив потанцевать, уговорили водителя подогнать автомобиль ближе к беседке. Вика присоединилась к танцующим. Танцевать она любила, да что еще делать? Неплохое средство от комаров. Иногда поглядывала на Вадима; это получалось непроизвольно, независимо от ее воли. Так редко его видела, что присутствие казалось чем — то особенным, новой возможностью, новым шансом. Только, возможностью чего? Она и сама не знала. Через полчаса довольная, раскрасневшаяся, вернулась за стол.
— Вот она, красота моя! — поприветствовал ее хозяин. Потом, выпив предварительно стопку водки, кивнул в ее сторону и обратился к Сергею:
— Жить с ней вместе будем!
Ошеломленная нереальностью подобного предположения девушка и новоиспеченный директор покатились со смеху. Ну и фантазер! Прямо ошарашил! Неправдоподобно! Заметив, что Вадим помрачнел и налился свинцовой тяжестью, словно грозовая туча, Сергей тут же спрятал взгляд в стакане с вином. Вика продолжала уже растерянно смотреть на патрона. Нет, сегодня Вадим точно какой-то ненормальный! Не зная, как выкрутиться из наступившего неловкого молчания, плотным туманом повисшего в воздухе, весело заметила:
— Чего там наш Мухин делает?
Посидев еще несколько томительных секунд вместе, направилась обратно в круг. Внутри стали терзать смутные подозрения. Что-то случилось! Что-то нехорошее! Она не осознала чего-то очень-очень важного. Только чего? Не собирается же он и вправду жить вместе? Бред! Неужели она на подобным образом высказанное предложение согласится? Особенно после фразы про "бабу-дуру". И куда, интересно, собирается в таком случае девать жену с малыми детьми? Или планирует завести одну большую шведскую семью? Мило! Ну его со своими загадками! Выкинув сомнения из хорошенькой головки, направилась в поисках горячего чая вниз, на дебаркадер. Там горит свет, и, насколько она помнит, есть небольшая кухня. А если есть кухня, то наверняка есть и чайник.
Внизу ее встретил местный сторож, больше похожий на старый сморщенный гриб. Объяснив, чего хочет, Вика уверенно направилась дальше по коридору.
— Вы можете надеть теплые тапочки и погреться, — предложил старичок. — Здесь есть несколько пар. Он нагнулся, выбирая подходящую.
— Какое разнообразие, — вежливо пошутила она, глядя на гору вываленной из тумбочки обуви.
— Вадим Сергеевич частенько приезжает сюда с девушками, — объяснил появление новых пар ее собеседник.
Пронзительно посмотрев, она не увидела в серых глазах ничего, кроме старческой заботы и беспокойства. "Ой — ей, ничего себе!" — в который раз поразилась девушка. Ее хозяин явно не теряется и после заключения брака. И она тоже хороша! Запала на этого чеширского кота. И что ей делать? Выбора — то особого нет. "Черт! — выругалась про себя Вика. — Черт! Черт!"
Согревшись, взглянула на часы. Четверть первого! Нетерпеливо направилась наверх. Застала лишь хозяина, разговаривающего с Сергеем у потухшего костра. Видимо, ее оставили на попечение Вадима. Мухин, предатель! Свалил, даже не попрощавшись! Бросил ее тут одну! На милость этого зверюги! Она хочет домой! Девушка всхлипнула, подошла к столу, убила очередного кровопийцу на голой икре. Вечеринка подошла к своему логическому концу; все наелись, напились, разъехались. Чего эти ждут? Присела рядом. Услышав, что шеф оживленно обсуждает свой бизнес, недовольно поджала губы. Вот скукотища то! Ей этого и так хватает, с восьми до восьми! Да сколько уже можно? Плотнее закутавшись в теплую куртку, обнаруженную на дебаркадере, спросила:
— Давайте, уже домой поедем?
— Домой?! Зачем домой?
Злой тон хозяина привел ее в недоумение. Он что, съел что — то не то?
— Поздно уже.
— Я знаю!
Вадим повернулся к Сергею:
— Хочешь Викторию Алексеевну? Я — хочу. Может, мы ее вместе?
Она, словно ужаленная, подскочила на месте. "Вот сволочь! Грязная, подлая скотина! От кого еще услышишь подобное оскорбление! Только от такой сволочи!" В поисках защиты взглянула на Сергея. Но тот, в очередной раз скрывая свои чувства, опустил голову в стакан. Дерьмо собачье! Вика не знала, куда от стыда деваться. Сказать такое! Еще при людях! Она его ненавидит! Так бы и расцарапала всю его угрюмую рожу! Отпрыгнув в сторону, она стала набирать номер службы такси. Вадим, как коршун, налетел и схватил за руку.
— Куда ты собралась?
— Домой!
— Зачем?
— А что, непонятно?
— Останься! — выдернув телефон, схватил ее за запястья и с силой прижал к себе. — Я тебя не отпущу!
— Да пошел ты!
— Быстро иди на дебаркадер! Нам надо поговорить!
Он с силой потащил ее к краю площадки и, остановившись на лестнице, уже спокойнее попросил:
— Иди, пожалуйста! Подожди меня. Я сейчас провожу Сергея и вернусь.
Попытка вырваться из рук Ворона не удалась. Вика показалась себе слабой птицей, бьющейся о скалу. Смирившись, с чувством безысходности направилась вниз. Мужчина — наверх.
Чувствуя, что просто валится с ног и плюнув на все, она разделась и прыгнула в постель. В голове проносились яркие, быстро сменяющие друг друга картины: что- то ей выговаривает Нина Константиновна, звонит телефон, надо срочно составить таблицу по продажам, просмотреть документы… Сон резко оборвался. Рядом с ней плюхнулось на кровать мокрое тело. Вадим, распространяя резкий запах геля для душа, скользнул под одеяло и довольно прошептал:
— Хорошо как!
Потом нежно дотронулся до ее лица, волос, коснулся влажными губами ее губ.
— Ты спишь?
— Уже нет! — ее голос прозвучал грубо, жестко.
Вадим лишь хмыкнул, прижал ее к себе одной рукой, другой — нежно, неторопливо стал поглаживать ее тело, иногда дотрагиваясь до чувствительных зон.
— Какая ты красивая, страстная!
Она застонала. Закрыла глаза, позволив фантазиям унести ее в мир волнующих грез. Как хорошо, что Вадим ее не торопит. Как классно быть женщиной! Темп движений его руки наращивался. Потом, почувствовав, что она ждать больше не в силах, он повернул ее на живот, лег на нее сверху и слился в единое целое. Скользнув в глубины всеобъемлющего блаженства, она издала протяжный крик и затрепетала в его руках. В ответ раздался низкий хриплый рык.
Заметив на ее глазах слезы, дотронулся до ее лица ладонью и молча закурил. Затем провел рукой по бедру, касаясь округлостей.
— Какие шикарные у тебя бедра! И вообще, вся такая мягкая, нежная, такая вся качественная! — он потянулся и поцеловал мочку уха. Затянувшись несколько раз, спросил:
— Почему ты все время сопротивляешься? Все, что я делаю — все не так. Что тебе не нравится?
— Мне стыдно! — прошептала Вика, имея в виду, что связь с женатым мужчиной, да еще и со своим боссом тяготит ее. А учитывая, что она у него далеко не единственная…Неужели он не понимает, что это ранит гордость? Подождав немного, добавила:
— И вообще, ты — бабник!
— Я?!
Увидев удивленно поднятые широкие брови, девушка удивилась не меньше. "Он разве не понимает, как называется его поведение?!"
— Ты о Киселевой? Так мы с ней учились вместе.
"Как будто это что-то меняет! Пялишься ты на нее не по-детски!"
Ее глаза слипались. Он тоже не собирался домой. Притянув ее к себе, Вадим негромко засопел. Вика, поняв, что они остаются здесь на ночь, беззвучно заснула рядом.
Солнце било горячими лучами прямо в лицо. Птицы давно проснулись и резво метались между небом и землей, стараясь в срок выполнить отведенную им миссию. Еще сонная Вика спихнула подушку на пол и повернула лицо к мужчине, лежавшему рядом. Вадим спал. Из под опущенных ресниц она тщательно его рассматривала. Черные, словно смоль волосы, красивое, породистое лицо, пухлые яркие губы, плотное, загорелое тело, кожа плотная, гладкая, как у мулата. Дотронулась до его мужского достоинства. Орган, который вчера был таким большим и сильным, сейчас беспомощно лежал в ее руке, напоминая нежный бархатный стебель.
— Ну, да, небольшой, на полшишечки, — раздалось рядом.
Вика спрятала за ладонью улыбку и почувствовала, как рука Вадима оказалась у нее между ног. Секунды томного наслаждения тикали, зная, что их срок строго ограничен. Лениво, словно кошка, она потянулась и зевнула. Потянув носом, почувствовала легкое возбуждение. С утра, свежая и отдохнувшая, она была настроена на любовный лад. Но Вадим, не замечая или не желая замечать ее состояния, пошарил рукой по тумбочке, достал часы и присвистнул.
— Ой, блин, сколько времени — то уже! — зевнув вслед за Викой, начал быстро одеваться.
Через двадцать минут их машина поворачивала к офису. Стас, встретивший торопившуюся пару у ворот, как всегда, молчал. Какой, все-таки, вышколенный у него водитель! Это Вадим так постарался? И над ней трудится вовсю! Она сидела сзади, за Стасом, отмечая в зеркале его редкий, но любопытный взгляд. А что с ее возлюбленным? Тот выглядит обиженным. Странно! Не в духе. Судя потому, как жестко, короткими рубленными фразами разговаривает по телефону. Вся его мягкость и обаяние исчезли без следа. Испарились, как дым. Что произошло? Она не понимала. Ворон обернулся к водителю:
— Прикинь, ей со мной стыдно! Такой херовый я мужик!
Вика напряглась. Она не его качества имела ввиду!
Тот продолжал:
— И, знаешь, что я еще узнал? Оказывается, я — бабник! Приревновала меня к Киселевой! Прикинь! А сама весь вечер Мухину в рот заглядывала, его зубы рассматривала. Вот, дура-то!
Услышав последнее нелестное высказывание в свой адрес, Вика нахмурилась. Сам он дурак! Будет еще ей говорить! Она что, слепая? И причем тут Мухин?